— Я сидела в свежевырытой яме во дворе и ждала Антона. Антон был из соседнего двора, но горячую воду искали только у нас и ямы были вырыты только у нас. Яма была рыжая, глиняная, и на ее стенках уже проросли какие-то ромашки. Антон пришел и спрыгнул в яму. Мы с ним немного поговорили. Вдруг по стене ямы быстро-быстро пополз крошечный паучишка. Я пауков боюсь всю жизнь до визга, но этот был совсем с миллиметр, наверное. Я уже занесла палец, чтобы его раздавить (я негуманная), но что-то меня остановило.
— Ой, — пискнула я, — паук! Я боюсь!
Антон занес руку и роскошным щелбаном убил паучишку. А потом пробормотал, что я самая красивая и очень ему нравлюсь. Надо ли говорить, с каким искренним восхищением я на него посмотрела? Мне было три года, ему — четыре. Сверху ямы за нами присматривала моя бабушка. Я на всю жизнь запомнила этот невесть откуда донесшийся до меня сигнал «стоп»: не надо самой убивать паука, когда рядом есть мальчик, способный на роскошный щелбан.
Но нечасто следовала этому правилу. Было время, когда мне казалось, что с моими огромными «пауками» разных мастей не справится никто, кроме меня. И справлялась сама.
Давайте посмотрим, что такое женская гиперфункциональность. Это то, что случилось бы со мной окончательно, если бы я в свои три года не услышала этот древний «стоп».
Паук первый:
«Я сама, потому что ты не справишься»
Я смотрю на Антона, понимаю, что он слишком хилый, заранее его презирая, убиваю паучка сама, небрежно говорю: «Смотри, я паука убила». Антон как оплеванный вылезает из ямы или ищет зверя покрупнее, чтобы мне что-то доказать, но я горжусь собой, как дура, потому что я сильнее Антона. Ну и я вообще храбрая.
Паук второй:
«Я всегда знаю все и расскажу тебе»
Антон убивает паука, а я ему говорю: «Антон, а что ты вообще знаешь про пауков? У них восемь ног, например, ты знаешь?»
Быстро выскакиваю из ямы, несусь домой, хватаю Брэма и бегу обратно, чтобы изучить все вместе с Антоном. Антон пытается сбежать, но я недоумеваю — как ему может быть неинтересно такое? Как он может отважно сразиться с пауком, не получив при этом никакого ликбеза про восемь ног?
К яме со всех ног бежит Антонова бабушка. Антон вырывается и плачет, я, тряся бантиком, зачитываю вслух куски.
Паук третий:
«Я знаю все лучше, чем ты,
ты меня не переспоришь»
Антон убивает паука, а я ему говорю:
— Антон, а что ты вообще знаешь про пауков? У них восемь ног, например, ты знаешь?
— Знаю, — важно говорит Антон. — У меня дедушка — орнитолог (или офтальмолог). У них еще есть жала.
— Не жала, а жвала, — смеюсь я , — ха-ха-ха! Не умеет отличить жала от жвала! Маркетинг от франчайзинга! Щас я тебе расскажу, — говорю я, придерживая Антона за футболку, — что такое флюктуация.
И, тряся косичками, говорю сорок пять минут. Антон обмякает.
К яме со всех ног бежит бабушка Антона.
Паук четвертый:
«Быстро, быстро развиваем отношения!»
Антон занес руку и роскошным щелбаном убил паучишку. А потом пробормотал, что я самая красивая и очень ему нравлюсь.
Надо ли говорить, с каким искренним восхищением я на него посмотрела?
— А теперь поцелуй меня, — прошептала я томно, закрыв глаза и подставив щечку.
— Я не готов, — стесняется Антон, — я это… только пауков пока могу…
— Нет, теперь тебе необходимо меня поцеловать, — топаю я ногой, — иначе все это будет не по правде! Если ты убил паука, ты меня любишь!
— Я пока просто убил паука, — оправдывается Антон, — мне надо разобраться в своих чувствах…
— Нет, это символически много значит! Ты уже взял на себя ответственность!
К яме со всех ног бежит бабушка Антона.
Паук пятый:
«Я тоже не хуже!»
Антон занес руку и роскошным щелбаном убил паучишку. А потом пробормотал, что я самая красивая и очень ему нравлюсь.
— Хо-хо! — вскричала я. — Красивая — это фигня. Я тоже могу, как ты!
После этого за пять минут я нахожу восемь братьев покойного и со смаком размазываю их пальцем по стенке ямы.
Антон мрачнеет или даже испуганно икает.
К яме со всех ног бежит бабушка Антона.
Паук шестой:
«Щас я тебя развеселю!»
После убийства Антоном паучишки я преисполняюсь благодарности и хорошего настроения.
— Я тебе сейчас спою, — говорю я Антону и, отставив ножку в сандалике, пою и пляшу сорок пять минут.
Антон пытается выбраться из ямы, но я его не пускаю, потому что у меня обширный репертуар.
К яме со всех ног бежит бабушка Антона.
Паук седьмой:
«Ты все сделал не так, я покажу как надо»
Антон занес руку и роскошным щелбаном убил паучишку.
Я с презрением на него посмотрела.
— Ты вот его убил неаккуратно, — сказала я, — а теперь восемь ног будут валяться по всей яме. Смотри, как надо убивать пауков!
И быстро-быстро левой рукой нахожу и убиваю восемь братьев покойного. Аккуратно собирая в мешочек останки.
Антон испуганно икает.
К яме со всех ног бежит бабушка Антона.
Паук восьмой:
«Ты не так ко мне относишься, я научу как надо»
Антон занес руку и роскошным щелбаном убил паучишку. А потом пробормотал, что я самая красивая и очень ему нравлюсь.
Я холодно на него посмотрела.
— В чем дело, дарлинг? — испуганно икая, спросил Антон.
— Ты не так сказал, — отчеканила я. — Ты сказал тихо. Говори отчетливо, чтобы я слышала каждое слово! Тогда я тебе поверю!
— Я смущаюсь, — сказал Антон.
— На этом этапе отношений неправильно смущаться! — сказала я и махнула косичкой. — Это второй этап ухаживаний, по Грэю: надо все делать четко, четко доносить до женщины свои месседжи! Сейчас ты снова мне скажешь, а потом мы поцелуемся! Это будет норма и стандарт!
…Антон карабкается вверх, я презрительно насвистываю марш ему в спину сквозь выпавший молочный зуб. Бабушка Антона подает ему руку, и они вместе убегают со всех ног.
Паук девятый:
«Я страшно современная и остроумная»
Антон занес руку и роскошным щелбаном убил паучишку. А потом пробормотал, что я самая красивая и очень ему нравлюсь.
Я захохотала.
— Ты вылитый рыцарь, — сказала я сквозь смех, — ты не находишь, что все, что произошло между нами, так забавно?
— Э… — сказал Антон.
— Ну посмотри, все эти нормы, стандарты, комплименты — все это такая пошлость! Как в учебнике по психологии. Я выше этого! «Паук такой дурак» — классная рифма, как «палка-селедка», да? Тебе читали «Незнайку»? Не заморачивайся! Между нами ничего серьезного, расслабься! Паук тебя ни к чему не обязывает! Я тебе сейчас анекдот про пауков расскажу! Только он пошлый, закрой уши!
…К яме со всех ног бежит бабушка Антона.
Паук десятый:
«Я тебе объясню всю себя»
Антон занес руку и роскошным щелбаном убил паучишку. А потом пробормотал, что я самая красивая и очень ему нравлюсь.
— Как ты хорошо сказал! — восхищаюсь я. — А знаешь, когда ты его убивал, я почувствовала такое щекотание в носу… обычно это перед слезами… Я ведь, знаешь, очень люблю плакать… Ты не плачешь, мальчики не плачут… А девочки плачут… я девочка… я плачу каждый вечер… И так боюсь пауков… Я думаю, что это вытесненное желание убийства родителей… Я читала у Фрейда, но не поверила — я , знаешь, на самом деле такая недоверчивая… Когда ты вот это сказал, прежде чем защекотало в носу, я подумала — а вдруг он мной манипулирует? Вдруг он говорит это специально, чтобы я им восхитилась? Но потом я подумала, что вдруг ты говоришь это с чистой душой? Мне очень сложно поверить в чистую душу, вдруг обманут… Я еще подумала, Антон, только ты не смейся, что вдруг я на тебя произвела отталкивающее впечатление? Нет-нет! Я потом подумала еще и поняла, что это вряд ли… потому что ты на меня так взглянул… и у меня защекотало в носу….Иногда у меня еще щекочет перед тем, как чихнуть, но тут явно было не это… явно предчувствие… предчувствие чего-то светлого, что могло бы между нами быть…Я очень чувствительная во всем, что касается отношений, ты знаешь? Антон? Антон, ты завтра выйдешь? Я тебе еще должна сказать про эманации и сенситивность — это так важно для того, чтобы ты лучше понимал, какая я…Лидия Васильевна, не тащите его так из ямы, вы ему воротник оторвете… Я так волнуюсь, когда что-то слишком быстро… И без объяснений….Я вообще очень всегда волнуюсь, вы знаете…
Паук одиннадцатый:
«Мы будем жить теперь по-новому»
Антон занес руку и роскошным щелбаном убил паучишку. А потом пробормотал, что я самая красивая и очень ему нравлюсь.
Надо ли говорить, с каким искренним восхищением я на него посмотрела?
— Как зовут твою маму? — промурлыкала я.
— Нина Андреевна, — сказал Антон.
— Ах да, я ее видела у нас возле третьего подъезда. Роскошная женщина, но ее макси ей совсем не идет. Я тебе дам телефончик портнихи моей мамы, передашь своей, пусть сошьет приличное. Сколько у вас комнат?
— Ну две, — сказал Антон.
— Ага… гм… кхм… Если продолбить стенку… вы еще так не сделали? Сделайте, это будет хорошо. На стене ковер висит?
— Угу…
— Ковер убрать, у тебя аллергия. Ты творог ешь?
— Не-а, я его ненавижу.
— Надо есть, у тебя молочные зубы меняются. Я вот ем — видишь, дырка? — и у меня очень быстро растут новые. Видишь, дырка? Э-э-э? Ы-ы-ы? Я ем пачку в день. Ты тоже ешь, это будет хорошо. Кот у тебя есть?
— Ну есть…
— Кота надо привить. И вычесывать. Запомнил? Привить кота, продолбить стенку и творог. Ах да, и мама. И ковер. Это будет хорошо. Я тебе потом списком напишу. Дай мне адрес электронки? А, ты читать еще не умеешь? Антон, это уж вообще. Завтра придешь ко мне, будешь учиться. И творог заодно поешь, я прослежу…Антон, что ты делаешь с убитым пауком? Воскресить пытаешься? Лидия Васильевна, он только что отказался есть творог и засунул грязные пальцы в рот, я вам завтра принесу специальное мыло от микробов, в семь утра, чтобы все успели умыться…Сказал, что я дура, но я не обижаюсь, мальчик у вас хороший, перспективный… Это будет хорошо…
Антинаучное пояснение:
Гиперфункциональность — это когда даму вечно несет, она не может остановиться, непрерывно или говорит, или делает, или хочет говорить, или хочет делать. Знает все как надо и вообще знает все. Она активна, ответственна, зачастую язвительна, или все время шутит, или дает отпор. Не дает наступить себе на горло, оставляет всегда за собой последнее слово, успешно сражается с мужчиной на всех фронтах, драматична, артистична, остроумна или вечно взволнованна, способна на истерику и клоунаду, да и вообще спроста слова не скажет, спуску не даст, всем покажет и докажет, со всем справится и горящего коня спасет. Мужчинам в отношениях с такой дамой очень трудно успеть что-то сделать, начать что-то делать или даже захотеть что-то делать. В семье с такой дамой мужчина затихает и с годами становится невидимый, неслышимый, иногда пьющий, почти всегда неуспешный и, как правило, очень утомленный.
Девушки! Девочка должна быть скромной. Умоляю — молчите больше! Или хотя бы замолкайте вовремя! Свои 14 тысяч слов в день, песни, пляски, Брэма, творог, нервную организацию и прочее обсуждайте преимущественно с подругами, мамами и бабушками.
Это вам мое завещание.
Автор: Юлия Рублева
Автор фото: Жан Франсуа Жонвиль