— Алинка, ты скоро? — Да иду, иду, что ты вечно голосишь? Алина спрыгнула с забора и подошла к Ленке, своей подруге. — Алин, вот скажи, как долго ты собираешься любоваться на него издалека? — Взяла, да и подошла. — Лен, ты с ума сошла, и что я скажу? Здравствуйте, вы мне очень нравитесь? Лена рассмеялась.
— Ага, реверанс сделай и документы покажи. Алина ещё раз посмотрела на забор, за которым ребята играли в футбол, но Лена тут же схватила её за руку. — Всё, хватит заниматься ерундой, пошли, а то опоздаем на фильм.
Сегодня девчонки решили сходить в кино. В институте было всего две пары, домой не хотелось, а в кинотеатре шёл новый фильм. Лена всю дорогу бубнила.
— Нет, ну кто ходит в кино в четыре часа, нужно было идти в восемь, может быть, хоть познакомились бы с кем-нибудь? Ты зачем туда идёшь, фильм смотреть или с парнями знакомиться? Одно другому не мешает. Подруги были совершенно разными. Алина — высокая стройная брюнетка, прозрачная кожа, пухлые губы — мечта любого парня, если бы не её скромность, даже замкнутость.
Познакомиться с кем-то было для Алины из ряда фантастики. Она всегда хорошо училась, много времени проводила дома, никогда не ходила в бары и ночные клубы. А ещё Алину среди других сразу выделяли глаза.
Чёрные, как ночь, причём никогда невозможно было понять, что в них, как будто забрало стояло. Наверное, те, кто рисует картины, были бы в восторге. Очень тяжело рисовать глаза, которые постоянно меняются.
У Алины всегда был ровный, холодный взгляд. Ленка иногда ёжилась. — Слушай, не смотри ты на меня так, как будто в голове моей копаешься.
Если бы я тебя не знала, то решила бы, что ты ведьма. На что Алина хохотала и отвечала. — Дурочка, какие ведьмы в наше время? Ленка невысокого роста, эдакая пышечка, с яркими рыжими волосами и зелёными глазами.
Характер переменчивый, громкая, весёлая и искренне считающая, что пары в институте существуют для того, чтобы на них отсыпаться. Что общего было у них, так никто на курсе и не понял, но девчонки очень крепко сдружились с первого дня знакомства, когда ещё встретились на поступлении. Ленка любила жизнь, а жизнь любила её, и, любя время от времени, потряхивала её.
Вот, буквально неделю назад Лену бросил очередной парень. Как она рыдала. Алина с трудом смогла её успокоить.
Правда, недолго, часа три всего, а потом предложила пойти в бар. — Лена, ну зачем? Будешь смотреть на него и слёзы лить? Подруга удивлённо на неё посмотрела. — Я что, на идиотку похожа? Вообще-то рыдать потому кому-то не нужна, пустая трата времени, а в баре я обязательно с кем-нибудь познакомлюсь.
Алина чуть не упала. — Лен, отдохни, ну сколько можно? Походи недельку, другую без парня, вдруг за это время попадётся кто-то стоящий. Лена посмотрела на Алину.
— А что, в этом есть какой-то смысл? Она сладко потянулась. — Ах, хорошо, хоть высплюсь. Сейчас шла вторая неделя, и Лена понимала, что ей начинает нравиться быть одной.
Не нужно никуда спешить, не нужно подстраиваться ни под кого. Может быть, она даже продлит время отдыха от любовных похождений. Только вот теперь влюбилась Алинка.
Зная свою подругу, Лена точно понимала, что она так и будет наблюдать через дырку в заборе, как он гоняет меч. Причём наблюдать может и год, и два. Такая уж у Алины натура была.
Если она в учёбе и была ас, то в жизни — глупенькая наивная девочка. После фильма, который их, кстати, не впечатлил, они решили посидеть в парке. Погодка была не по-весеннему тёплой, и Алина даже слегка улыбалась, глядя на небо.
Они нашли свободную лавочку, но Лена, конечно, не смогла сидеть спокойно. — Ладно, ты сиди, я хоть мороженое куплю. Алина ничего ответить не успела, так как Ленке и след простыл…
— Ой, ну разве за ней уследишь? Тем более, что они проходили мимо какой-то компании парней. Алина закрыла глаза и подняла лицо навстречу тёплому ветерку. — Добрый вечер, разрешите? Алина открыла глаза и просто онемела.
Перед ней стоял тот самый парень, за которым она уже две недели наблюдала. Он был с другого курса, играл в футбольной команде института. Алина влюбилась в него сразу, как только увидела в первый раз, и никогда не думала, что он вот так просто к ней подойдёт.
Девушка попыталась выдавить из себя хоть слово, но ничего не получилось, поэтому она просто кивнула. Парень сел, а Алина с облегчением увидела Лену, которая неслась к ним с мороженым. Как всегда, Ленка взяла себе две порции, поэтому хватило всем.
Правда, парень смутился. — Ну вот, теперь я ваш должник. А давайте завтра погуляем, мороженое с меня.
— Знаешь, что от Алины толка не будет, — Лена ответила. — Конечно, давайте, а то мою подругу вытащить куда-то просто нереально. Меня, кстати, Андреем зовут.
Я Лена, а это Алина. Андрей с интересом поглядывал на Алину. Конечно, он видел её несколько раз, висящей на заборе.
Сейчас понимал, что такие поступки для неё не свойственны, поэтому было очень интересно, кому же адресовано её внимание. Он перебрал всех своих друзей, но так и не понял. Девушка ему понравилась.
Красивая, даже шикарная. Если, конечно, у братья, то её зажатость. Ну что же, посмотрим.
Они договорились, что встретятся завтра в пять здесь же. — Я возьму кого-нибудь из друзей. Не подумайте ничего плохого.
Просто вчетвером будет веселее. Лена сразу рассмеялась. — Пожалуйста, голубоглазого брюнета.
Высокого, спортивного. Без вредных привычек и материальных проблем. Андрей рассмеялся.
Не выдержала и Алина. Смех буквально преобразил её. Из холодной, молчаливой красавицы она превратилась в не менее очаровательную, но живую девушку.
Андрей подумал, что такой интересной девушки у него ещё никогда не было. Вечером дома мама заметила, что Алина ведёт себя как-то странно. — Ты чего такая, как будто звезду с неба достала? — Мама, а может и достала.
— Влюбилась, что ли? Анна Анатольевна даже вздохнула с облегчением. Дочке было двадцать лет, и она никогда не встречалась с парнем. Всегда сидела дома, читала свои книжки.
— А может и влюбилась. Я пока не решила. — Ох, не решила она.
Любовь такое чувство, что от тебя ничего не зависит. — Мам, расскажи про папу. Анна Анатольевна напряглась.
— Это ещё зачем? — Ну как зачем? Всё-таки он мой папа, а ты никогда ничего не рассказывала про него. Я его совсем не помню. Бабушку только немного.
— И нечего там помнить. С папой тебе не повезло, а с бабушкой тем более. — Почему? Анна вздохнула.
Вспоминать то, что когда-то было, не хотелось. Но если ничего не ответить, то дочь так и будет её донимать. — Твой папа оказался обычным предателем.
Он мне изменял. Он нас не любил, поэтому я его выгнала. Он на ком-то женился, уж не помню, раз или два.
А потом отправился на тот свет. Алина вздохнула. Хотелось, конечно, более развернутого рассказа.
Но она видела, что маме неприятно. — А бабушка? Я помню смутно она приезжала, и я к ней ездила. — Это было давно.
Мы пытались поддерживать отношения, но она решила во всём обвинить меня. И я порвала с ней, а потом и её не стало. — Это я помню.
Ты не взяла меня на похороны. — Нечего делать ребёнку на похоронах. Кстати, бабкин дом записан на тебя, она тебе его оставила.
Доехала бы как-нибудь посмотрела, может продать его, купишь что-нибудь стоящее или ремонт сделаем. — Да я уже и забыла про него. Обязательно доеду.
Они помолчали минуту, потом у мамы зазвонил телефон, и она ушла в комнату. Алина вымыла посуду, всё убрала. Всё-таки молодец у неё мама, растила её одна.
Всякие времена были, но уж года три как ни в чём не нуждаются. Мама устроилась в какую-то частную фирму и хорошо зарабатывала. К тому же она говорила о том, что её должны повысить, то ли летом, то ли осенью.
Алина ушла к себе в комнату. Почему-то вспомнилась бабушка. Девушка никак не могла понять, почему у них с мамой были плохие отношения.
Она не очень хорошо всё помнила, но свою дикую радость, когда узнавала, что едет к бабуле, помнила отлично. И тёплые бабушкины руки, и то, как бабушка её обнимала, и её сказки на ночь. Уже засыпая, Алина подумала о том, что за десять лет, что бабушки нет, она так и не побывала у неё на могилке, которая была расположена рядом с той деревней.
Что-то подсказывало Алине, что мама говорит не всю правду. Хотелось бы, конечно, каких-то подробностей, но не уличать же маму во лжи, тем более, что Алина и сама толком ничего не знала. К встрече с Андреем она готовилась тщательно.
Волосы распустила, немного подкрасила глаза, теперь они выглядели так таинственно. Джинсы очень модные, мама совсем недавно их купила. Алина не гналась за модными шмотками, но мама считала, что дочь должна выглядеть современно.
Как же она была права! Сейчас Алина с удовольствием рассматривала себя в зеркало. Ей казалось, что Андрей оценит её по достоинству. Так и вышло.
Андрей привёл с собой друга, тоже симпатичного, но до Андрея ему было далеко. Хотя лень и он понравился, и они весело хохотали над всем, что видели. Потом и вообще начали дурачиться, носиться по парку, догонять друг друга.
Алина и Андрей шли по дорожке. — Друг мой, похоже, запал на вашу Лену. Алина улыбнулась.
— Да и она, похоже, тоже запала на вашего друга. — Послушайте, Алина, у меня в субботу день рождения, я вообще не хотела его отмечать, но сейчас понял, что с удовольствием провёл бы выходные вот в такой компании. Ванька, он хороший, вы не подумайте, правда, всегда такой дурак.
Андрей улыбнулся, глядя на то, как его друг растянулся в травке, споткнувшись от торчащей из земли корень. Алина пытается его поднять. — Алина, вот скажите, так себе вести в 22 года — это нормально? Она засмеялась.
— А так в 20? Лена уже лежала рядом с Ваней, они смотрели в небо и о чём-то разговаривали. — Ну так что, мы договорились? У нас есть отличная дача недалеко от города, там хватит комнат на всех. Они уже прощались, и Лена посмотрела умоляющим взглядом на Алину.
Но как она могла отказать, тем более, что в душе просто ликовала. Андрей не только обратил на неё внимание, но и пригласил на свой день рождения. Всё было по высшему разряду.
Большая беседка, угли, мясо, вино. Потом они просто сидели у огня, а когда стало совсем холодно, перебрались в дом, к камину. Ваня и Лена вскоре куда-то пропали, а когда Алина забеспокоилась, Андрей усмехнулся.
— Ну, за них можешь точно не беспокоиться. Примерно полчаса назад они крались на второй этаж в спальню. Ванька тащил вино, а Лена — тарелки с виноградом.
Оба старательно делали вид, что они невидимки. Алина рассмеялась. — Ох, Ленка, снова рыдать будет потом.
Алине казалось, что она летает. В ту ночь на даче всё произошло. Казалось, что Андрей просто готов был носить её на руках.
Впрочем, и носил. Когда гуляли, когда шёл дождь, когда ему просто так хотелось. Они встречались уже три месяца.
Алина забыла обо всех, обо всём. Она не видела Лену уже давно, только созванивалась с ней. Лена тоже была занята.
Ваня сделал ей предложение. Конечно, Алина была безумно рада за подругу, но вообще-то она думала, что Андрей сделает предложение первым. А Андрей стал отдаляться.
Она не понимала, в чём дело. Они ещё встречались, но скорее по инерции. И Алина решилась.
В один из вечеров, когда они лежали на огромной кровати в его квартире, она спросила. — Андрей, ты меня разлюбил? Он повернулся к ней в недоумении. — Малыш, разве я когда-нибудь говорил тебе, что люблю тебя? Она резко села в постели.
— В смысле? Я не понимаю. А что тогда это всё? — Как что? Приятное время, хорошая компания, горячая постель. Это хорошо, что ты завела разговор….
Я никогда ни с кем так долго не встречался. Ты — это мой рекорд. Алина быстро одевалась.
Только не плакать. — Эй, ты чего, обиделась? Ну не думала же ты в самом деле, что я на тебе женюсь? Нам же хорошо было вместе, зачем ты всё портишь? Но Алина уже бежала по ступенькам вниз. Скорее, скорее, подальше от этого места, как можно дальше и от этого человека.
Дома она сразу закрылась в своей комнате. Как же ей было плохо. Она рыдала до тех пор, пока не уснула обессиленная.
Мама пришла поздно, заглянула к ней, но Алина сделала вид, что спит, и мать тихо закрыла дверь. Она не видела Андрея почти неделю. То ли он прогуливал, то ли прятался от неё.
Ленка, узнав, что случилось, тут же позвонила Ване и отругала его по первое число. Алина посмотрела на подругу. — Зачем ты так? Он же не виноват.
— Ничего, пусть знает. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Ваня ждал их во двери института.
Он выглядел и обиженным, и виноватым. — Лен, ну ты чего? Я попытался с ним поговорить, но это же Андрей. Алина резко повернулась к нему.
— Ваня, пожалуйста, только не вмешивайся, не нужно. — Алина… — Ты что, не знаешь Лену? Ленка обиженно надула губы, но Алина тронула её за руку. — Лен, правда, всё хорошо.
Если он меня не любит, ничего тут не поделаешь. Они проводили её до дома, и Алина решила. Всё.
Она сумеет, она справится, она просто забудет его, и всё. А когда увидела Андрея с новой пасией, даже улыбнулась. — Ну вот, всё закономерно, так и должно быть.
Правда, прошла ещё неделя, и в душу Алины закралось беспокойство. Она позвонила подруге. — Ленка, ты не можешь сходить со мной в одно место? — Могу.
А это куда? — В женскую консультацию. — Ты что, заболела? — Нет, да, я не знаю. — Алин, только не скажи, что… — Лен, мне страшно.
Через два часа Алина вышла из кабинета с бумажкой в руке. Села обессиленно рядом с Леной, подруга взяла из её рук листок. — Да, шесть недель.
Что делать будем? — Не знаю. Нужно, наверное, Андрею сообщить. — Ты думаешь, он обрадуется? Алина пожала плечами.
Она была уверена, что Андрей примет правильное решение, он же мужчина. — Я бы на твоём месте ни на что не надеялась. Ты что, до сих пор не поняла, что представляет из себя этот человек? — Лена, прекрати.
— Ну, так получилось. Вот увидишь, как только он узнает, то сразу всё изменится. — Ой, Алинка, какая же ты наивная.
И когда ты хочешь ему сообщить? — Завтра скажу, после занятий. А может быть, сегодня. Она написала Андрею СМС, что им нужно срочно встретиться по очень важному делу.
Он долго не отвечал, потом всё-таки телефон пилюкнул. «Завтра после занятий в парке». Она ждала его уже минут двадцать.
Даже хотела позвонить, но тут увидела Андрея. Он был, как всегда, красив, обаятелен. — Привет.
Что случилось? — Андрей, нам нужно поговорить. — Алин, давай ближе к делу. Если ты собираешься пытаться мириться, то сразу скажу.
Зря. — Андрей, я беременна. Алина ожидала любой реакции, но только не такой.
— И? Она недоуменно смотрела на него. — Беременна. У нас будет ребёнок.
— А, ты про это. Нет, у меня ребёнка не будет. У тебя, может быть, и будет, а у меня нет.
Да и тебе, по большому счёту, он не нужен сейчас. Могу подкинуть денег, если трудности есть. Сейчас это всё очень быстро.
— Андрей, что ты такое говоришь? Это же наш ребёнок. Он живой. — Алина, ты глупая или притворяешься? — Но… — Что но? Ты что, думала сейчас мне ребёнком в нос тыкнешь, и я поведу тебя под венец? Честно говоря, именно так Алина и думала, но сейчас понимала, что её проблемы, в принципе, никому не нужны.
Да и Андрей ей никто. — Мне ребёнок не нужен, и я жениться на тебе не собирался. Кому нужна такая, как ты? Кстати, а мой ли это ребёнок вообще? Ты вон, как сразу согласилась.
Может, потом тебя понесло? Алина с размаху влепила пощёчину Андрею и тут же упала на землю от ответного удара. — Не, ты точно ненормальная. Романов своих начиталась? Ты думаешь, сейчас мужики будут терпеть, когда их по мордасам лупят? — Ты не мужчина.
Андрей расхохотался. — Зато ты теперь женщина. Он уходил, а она сидела на земле и рыдала.
Что же теперь? Что делать? Как признаться маме? Нрав у неё крутой, и Алина прекрасно знала, что мама всегда мечтала дать ей хорошее образование и выдать удачно замуж, что бы не было, как у неё. Алина пришла домой под вечер, мать удивлённо посмотрела на неё. — Ты не заболела? Выглядишь неважно.
Ты давай, не хандри, скоро зачёты. — Мам… Договорить Алина не успела, в дверь позвонили. Анна Анатольевна пошла открывать, а Алина осталась стоять.
Она услышала, как мать елейным голосом что-то говорит, а потом и разобрала, что. — Лилия Владимировна? Господи, какая радость! Проходите, проходите в комнату. Что-то случилось? Вот сюда, пожалуйста.
— Лилия Владимировна, это начальница мамы, и Алина уже хотела уйти, но женщина, которая вошла в комнату, воскликнула. — Алина? Вот ты-то мне и нужна. Анна Анатольевна растерянно смотрела на начальницу.
— Лиличка Владимировна, что случилось? — Случилось, Аня. Ещё как случилось. Твоя дочь решила, что можно через постель женить на себе моего Андрея.
Даже забеременела быстренько. Только знаете, что я вам скажу? Не на тех напали. Вы кто такие? Никто.
А у меня в этом городе хорошие связи. И если твоя дочь не отстанет, то полетишь ты, Анечка, с работы с волчьим билетом. И уж я постараюсь, чтобы и дочь твою из института выкинули, раз ей спокойно не живётся.
Она развернулась, чтобы уходить, но потом остановилась, полезла в сумочку, достала оттуда пачку денег. Протянула матери Алины. — Вот.
Надеюсь, что проблема будет решена, и мы о твоей дочери не услышим больше. Лучше нужно было воспитывать ребёнка. Лилия Владимировна вышла из комнаты, а мать Алины уронила деньги на пол.
Пачка упала с глухим стуком, и Алина как будто проснулась. Она бросилась в свою комнату, но мать тоже очнулась. — Стой! Немедленно вернись! Ах ты, дрянь! Ты что делаешь? Мать влетела вслед за ней в комнату.
— Ты что творишь? Ты глупая? Алина молча плакала. Совсем не такого она ждала от родной мамы. Она, Анатольевна, долго кричала, несколько раз ударила Алину, потом выдохлась.
— Всё, всё на смарку. Сколько лет ходила за тобой, столько лет надеялась, что сделаю из тебя человека. Но нет, ты же оказалась обычной неблагодарной дрянью.
И что теперь? — Если меня выгонят с работы, пойдёшь на панель. Тебе-то, я смотрю, это дело привычное. Алина подняла на неё заплаканные глаза…
— Мама… — Что мама? Маму вспомнила. Значит так. Анна Анатольевна встала, вышла из комнаты, но вернулась почти сразу.
Бросила на постели рядом с Алиной ту самую пачку денег. Вот. Чтобы завтра проблема была решена.
Даже не смей заикаться о том, что ты не хочешь, ты ещё сама не понимаешь, чего вообще хочешь. Этих денег хватит, даже если доктора придётся из столицы выписывать. Ты меня поняла? — Мама… Я всё сказала.
И не дай бог тебе меня ослушаться. Выкину. Будешь жить под забором.
Посмотрю я тогда, на что ты способна. Ночью Алина не спала. Она не вышла ужинать.
Только когда хлопнула входная дверь и мама ушла на работу, Алина задремала. Ей приснилась бабушка. Почему-то она ругалась на Алину.
Грозила пальцем и говорила «Не делай того, о чём жалеть будешь». Разбудил девушку звонок. — Алинка, ты где? Ты чего на занятия не пришла? — Лена, скажи мне, а у Вани есть машина? Лена на секунду замолчала.
— Есть. А что случилось-то? — Лена, мне очень нужна ваша помощь. Пожалуйста, приезжайте, как только сможете.
— Алина… — Лена, я всё расскажу по дороге. Обещаю. Девушка бросилась собирать вещи.
Она складывала в большие пакеты всё, что ей может понадобиться. Постельное бельё, одежду, причём всех сезонов, все свои книги, фотоальбомы, всё, что было её. Получилась очень приличная куча.
Через час в дверь позвонили. На пороге стояла Лена, за ней маячил Иван. — Ну, что у нас происходит? Когда Лена увидела кучу пакетов, то ахнула.
— Ты что, переезжаешь? — Почти. Давайте всё перенесём в машину и уедем. А потом я расскажу вам всё.
Они быстро загрузили вещи. В багажнике места не хватило, и пришлось ещё и часть салона занять. Когда Алина сказала, куда нужно ехать, Ваня и Лена одновременно повернулись к ней.
— Ты что? Ты из города? Я не понимаю, что случилось? Пока ехали, Алина рассказывала. — Может быть, я и правда полная дура. Но я не могу так поступить.
Никак не могу. Ленка вдруг заплакала. — Как же я без тебя тут буду? Но Ваня одёрнул её.
— Ну-ка, перестань. Будем ездить к Алине в гости. Явно там дом состарился.
Нужно что-нибудь поправить. Лена всхлипнула, вытерла слёзы. — А ты умеешь? — Ваня засмеялся.
— Ты даже не представляешь, сколько всего я умею. Лена как-то уважительно на него посмотрела, а Ваня продолжил. — Тут всего-то сто километров.
Вот, будем приезжать к Алине. — Алина, а как с мамой-то быть? Явно же она в горячке. Потом успокоится.
А тебя нет. — Ваня, пока не знаю. Не хочу её видеть.
Слишком много она мне наговорила. — Ты хоть записку ей оставила? — Да, написала, чтобы не искала. Проживу я без неё.
Ваня покачал головой. Он всегда считал, что с мамой общий язык найти можно, что бы ни случалось. Они подъехали к дому.
Правда, несколько раз пришлось развернуться, потому что Алина никак не могла вспомнить, он это или нет. Берёзки, которые она помнила, тоненькие и маленькие, превратились в большущие деревья. Дом, который казался ей до невозможности огромным, оказался просто большим.
Но, как ни странно, всё выглядело довольно крепким, ровным, незаброшенным. Она открыла калитку и вошла во двор. — Надо же, даже бурьяна нет.
— Ну, тут явно кто-то прибирается. Может, не так часто, но пару раз в год точно. Лена посмотрела на Ваню.
— Ты-то откуда знаешь? — У меня вообще-то тоже бабушка в деревне. Я до недавнего времени там по три месяца каждый год проводил. Ваня улыбнулся.
— Так, а как мы в дом попадём? Алина растерялась. Она даже и не подумала, что здесь же закрыто. Ваня потянулся, пошарил над дверью.
Ничего. Тогда согнулся, внимательно осмотрел порог и куда-то полез рукой. Потом извлёк ключ.
— Где бы деревня ни находилась, ну вот люди в ней все похожи. Он открыл дверь, и они уже собирались входить, как из-за калитки раздался голос. — А вы кто? Все повернулись к калитке.
Там стояла пожилая женщина и внимательно, даже как-то очень строго, смотрела на них. Она видела только Ваню и Лену. Алина стояла немного сбоку.
— Здравствуйте. Она шагнула навстречу женщине. Та повернулась к ней и даже вскрикнула.
— Внучка, что ли, Федотовны? — Точно. Анастасия Федотовна. Алина никак не могла вспомнить отчество бабушки.
— Да. Но объяснить она не успела. — Вижу, вижу.
Извините. И женщина быстро ушла. Слишком быстро.
Лена смотрела ей вслед. — Что это с ней? Алина пожала плечами. — Не знаю.
Странная какая-то. Как будто я привидение какое-то, честное слово. Они вошли наконец внутрь.
Лена ахнула. — Ничего себе хоромы! Ваня прошелся по комнатам. — Алинка, да ты буржуй! Такой домина! И молчала.
Я и сама не помнила толком про него. Совсем недавно мама напомнила. — Как видите, очень в тему.
Лена повернулась к подруге. — Алина, а жить-то на что? Девушка достала пачку денег. — Вот.
Мама Андрея принесла. Для решения проблемы. Моей маме сунула, а там мне.
Пока хватит, а дальше видно будет. Ваня обнял их двоих. — А мы на что? Я тоже себя виноватым за Андрея чувствую.
Алина вздохнула. — Вань, ты же понимаешь, что никто не должен знать о том, где я? — Не переживай, от меня никто ничего не узнает. — Ладно, ребята, спасибо вам большое.
Если будете навещать меня, я буду очень рада. Закончить пламенную речь Алине не дал Иван. — Ого, да уж.
Я теперь понимаю соседку. Лена и Алина подошли к Ване. Он смотрел на картину, которую вытащил из-за стола.
На ней была Алина. Причем картина настолько реалистичная, как будто вот только что написана. Только вот одежда на Алине какая-то старинная.
Ваня перевернул картину. — Ничего себе. Да ей семьдесят лет в картине этой.
Получается, это твоя бабушка? Алина смотрела на картину и понимала, что они с бабушкой как близнецы. Глаза у бабули такие же черные, как будто ненастоящие. — Да уж, сюрприз.
Они наконец распрощались, и Алина, проводив подругу Иваню, принялась за уборку. Как ни странно, все было сухим, нигде никакой плесени или сырости, только пыль. Ваня уверил ее, что они приедут к ней максимум через неделю, как только будут свободны.
Настроение понемногу становилось лучше. Она как будто вспоминала дом, как будто вернулась туда, куда должна. Часа через два в дверь постучали.
— Можно? Алина подняла голову. На пороге все та же пожилая женщина. — Ты же Алина, да? — Да.
— Я вспомнила тебя. Ты часто бывала здесь, маленькая. — Да, я приезжала к бабушке.
— Что же потом перестала ездить? — Не знаю. Мама почему-то не любила бабушку. Женщина невесело усмехнулась.
— Да, Анастасия Федотовна была своеобразным человеком. — Да вы проходите, пожалуйста. Чаю.
— Ой, а я в магазин-то и не заехала. Женщина рассмеялась. — Ох, молода зелена! Я сейчас домой схожу.
Меня, кстати, Натальей Егоровной зовут. Алина улыбнулась в ответ. Вот она глупая…
Как так можно было? Ей же питаться нужно. А она все об обидах своих думала. Через полчаса вернулась Наталья Егоровна.
В руках у нее была увесистая сумка. Она стала выкладывать на стол то, что принесла, одновременно комментируя. — Вот это хлеб.
Я сама пеку. Такого ни в одном магазине не найдешь. Молоко, чай.
Сахара немного насыпала. Холодец вот. Вчера делала.
Это сало кусочек. Яйца свои. От домашних курочек.
Творожок, сметанка. Вот картошка. Алина смотрела огромными глазами на растущую гору продуктов.
— Ой, да куда же столько? А Наталья Егоровна внимание на нее не обращала. — Вот, к чаю нам пирожков с ливером взяла. Напекла сегодня много, как будто знала.
— Где у тебя чайник-то? Алина кинулась к печке. Как только печь затопила, то сразу всю посуду водой наполнила, чтоб горячая была. И дома все перемыть, и самой помыться.
Чайник как раз закипал. — Как вовремя? Соседка усмехнулась и пробормотала себе под нос. — Ты еще удивишься, насколько здесь все вовремя и к месту.
Они сидели долго. Алина, оказывается, настолько проголодалась, что съела целую кучу всего. Наконец соседка задала вопрос.
— Алина, очень странно, что молодая красивая девушка вдруг приехала жить в деревню. У тебя что-то случилось? — Ну, можно сказать и так. Я, конечно, сама во всем виновата, но поступить по-другому я просто не могла.
Она все рассказала. Наталья Егоровна слушала молча, а потом сказала. — Ну, и чего нос повесила? Ребенок — это хорошо.
А ты училась-то на кого? — Я собиралась стать преподавателем английского. — Да ты что! Я не буду ничего обещать, но племянница у меня — директор в школе. Правда, школа в соседней деревне, но это всего два километра.
Так вот, у них какая-то беда с учителями языков. Никто больше трех месяцев не выдерживает. Не нравится людям в деревне.
Я поговорю завтра с ней. — Сколько, говоришь, тебе учиться оставалось? — Год. — Хорошо.
Завтра и поговорю. Устала ты. Ложись, отдыхай.
Наталья Егоровна засобиралась домой. — Спасибо вам большое. — Ой, да за что! Я так рада, что у меня соседка появилась.
А то смотришь на темный дом, и как-то не по себе. Наталья Егоровна ушла, а Алина осмотрелась и решила всё-таки закончить уборку. Хотя бы в спальне.
Она открыла пошире дверь. Точно, вот эти штучки круглые, блестящие, она помнит из детства. И вот эту тумбочку тоже.
— Ой, а это что? На тумбочке лежал толстый конверт. На нём было написано «Моей внучке Алине». Девушка взяла письмо.
— Это что, послание от бабушки? Сколько же оно здесь пролежало? Больше десяти лет? Странно, но по конверту не скажешь. Да и вообще, хоть и пыльно в доме, но сказать, что он простоял больше десяти лет, и в нём никто не бывал… Ну год, ну два от силы. Лина открыла конверт, на колени высыпались фотографии.
Это был её папа. Только Алина никак не могла понять, что же не так. А потом поняла — фото сделаны точно после того, когда его уже не было в живых.
Стоп, быть такого не может, он же живой на фото. Тогда что? Получается, что мама ей врала. Алина задумалась — почему они никогда не бывали на могилке отца? Алина думала, что это из-за обиды матери.
Но теперь получалось, потому что могилки-то и не было. Она всмотрелась в фото. Отец везде сидел, руки как-то странно сложены, все фотографии сделаны с близкого расстояния.
Она очень хорошо видит его глаза — светлые, голубые, а еще в глазах боль. Не тоска, не печаль, а именно боль. Алина развернула большой лист бумаги.
«Дорогая моя внученька, прежде чем делать какие-то выводы, дочитай это письмо до конца. Когда-то давно, так уж получилось, твоя мама влюбилась в твоего отца, моего сына. У него на тот момент была уже девушка, но мама сумела.
Не мне ее судить, каждый борется за свою любовь так, как может. Когда родилась ты, твой папа просто с ума сходил от любви. Мне даже казалось временами, что у них может что-то получиться, хоть я и знала, что это всего лишь надежды.
Полюбить Аню Сергей не смог. Я знала, что он стал гулять. Ругала его, а потом эта беда.
Мама не рассказала тебе, что папа попал под машину. Травмы были очень серьезными, но врачи боролись. Он стал инвалидом, и Аня сразу отказалась от него, а тебе сказала, что его больше нет на этом свете.
Тогда-то, как я перевезла его домой, она и перестала тебя сюда пускать. Алина, ты не вини ее. Не за папу, не за то, как она с тобой поступила.
Она просто хочет счастья, хочет, чтобы все хорошо было и у нее, и у тебя. Все так, как у людей. Почему-то у Алины на голове зашевелились волосы.
А как это так? Письмо, получается, написано очень давно. Откуда бабушка знает, как мама поступила с ней? Хотя, может быть, она пишет о том, что мама скрывала от нее отца? Девушка снова взяла листок. Я не сумела помочь твоему отцу, хотя и могла.
Мне просто не хватило времени. А ты сможешь, если, конечно, захочешь. Дело в том, что я, а потом и ты приняли на себя дар.
Ты о своем еще не знаешь, потому что вообще не знаешь, что это такое. Чтобы понять, нужно время. Чтобы принять — вся жизнь.
Утром, когда хорошенько отдохнешь, найди в своей комнате сундук. Там есть все, что тебе нужно, чтобы понять. В этом конверте есть адрес дома инвалидов, где находится твой отец.
Жить с таким человеком дорого. Лекарства, чтобы облегчить его боль, никто бесплатно не дает. В моем сундуке ты найдешь красивые серьги.
Отнеси их в самый старый ломбард города. Там тебе очень хорошо заплатят. Сама не носи, у них плохая история.
Помни о том, что у любого человека есть выбор. Есть он и у тебя. Ты можешь выбросить это письмо и забыть.
Тебя никто не осудит. А можешь попытаться сделать то, что не успела я. Я знаю, ты примешь правильное решение. Хочу тебя предупредить.
Твоя сила в разы больше, чем моя. Это было понятно еще в детстве, когда ты, сама ничего не понимая, спасла соседскую собаку, которую сбила машина. Мне пришлось потрудиться, чтобы соседи забыли тот случай.
Я знаю, моя дорогая, что у тебя все получится. Люблю тебя, всегда буду рядом, буду оберегать тебя и твоего малыша. Кстати, у тебя будет мальчик.
Алина выронила лист на пол. Что она только что прочла? Ей стало страшно, но только на мгновение. Бабушка — человек, который ее любит, значит, она никогда не причинит ей вред.
Уснула девушка на удивление хорошо. И спала тоже отлично. Утром первым делом она изучила бумаги, которые были в конверте.
Это в другую сторону от города. Алина дождется выходных и попросит Ваню с Леной ей помочь. Она и мысль не допускала, что отец останется в доме инвалидов, а за это время Алина как раз приготовит ему комнату.
Оставалось еще одно — бабушкин сундук. Он был довольно объемным, примерно в половину бабушкиной кровати. Алина присела перед ним и с трудом откинула крышку.
В глаза бросились книги, огромные, в тяжелых старинных переплетах, со страницами, которые были исписаны чернилами. Алина листала страницы, она даже не пыталась что-то читать или понимать, она просто их рассматривала. Книг было семь, все они были черного цвета, с почти осыпавшимся золотым тиснением.
Дальше в сундуке лежали какие-то мешочки с ножницами, с ножами, с какими-то камушками, палочками. Наверное, это что-то важное. С этим потом нужно будет разбираться.
Нашлись и серьги. Они были просто изумительной красоты. Алина подошла к зеркалу, приложила серьгу к уху.
Как красиво! Только в голове вдруг застучала, заколотила. Она испуганно отдернула руку с серьгой, сложила все обратно. Нет, сейчас она не готова.
Нужно как-то расспросить Наталью Егоровну, чем занималась ее бабуля. Алина поняла из послания, что бабушка была кем-то вроде ведьмы. Но ведь это полный абсурд.
Какие ведьмы в наше время? Ближе к обеду Алина собралась в магазин. Она даже забыла спросить, в каком доме живет Наталья Егоровна. Нужно же узнать, в какой стороне этот самый магазин находится.
Наталья Егоровна как будто услышала ее и вышла из дома напротив. — Алина, ты что-то хотела? — Да. — Наталья Егоровна, а где здесь магазин? — А я тебе покажу.
У самой с утра мука закончилась, а одной идти не хотелось. Они шли по деревне. Люди, которые попадали с ним навстречу, здоровались, и они отвечали.
— Ой, так интересно, все здороваются. А вы всех здесь знаете? — Ну, конечно, всех. Я всегда здесь жила, а люди здороваться будут, даже если не знают вас совсем.
Потому что в деревне так принято. — Ой, Наталья Егоровна, раз вы давно здесь жили, то и про бабушку все знаете. Она же была непростым человеком.
Вы мне расскажете о ней? Наталья Егоровна помолчала, потом сказала. — Ну, конечно, расскажу. Когда они вошли в магазин, Алине пришлось снять солнечные очки, потому что свет тут был хороший, неяркий.
Она осматривала прилавки, а люди, которые были в магазине, рассматривали ее. Наконец, оставив список, что ей нужно, она подошла к продавщице. — Здравствуйте.
Та подняла на нее глаза и отшатнулась в испуге. Потом еще раз внимательно взглянула и вдруг улыбнулась. — Федотовны внучка, что ли? — Да.
А как вы догадались? — Да глаза у вас. Никогда таких не видела. Люди зашушукались, но Наталья прикрикнула.
— Что зашипели, как змеи? Хотите что-то спросить, значит, спрашивайте. Чего шипеть-то? Алина испуганно обернулась, но Наталья Егоровна спокойно положила руку ей на плечо. — Не обращай внимания.
Это они просто удивились. Покупай, что нужно. Алина все купила и двинулась к выходу.
Когда проходила мимо женщин, взглянула на них. Те как будто сжались под ее взглядом. До дома дошли в полном молчании.
Прежде чем повернуть к своей калитке, Алина повернулась к соседке. — Наталья Егоровна, что происходит? Кем была моя бабушка, что люди так на меня реагируют? Мне как-то не очень уютно. — Успокойся, Алина.
Они просто немного побаиваются. У бабки твоей нрав крутой был. А с ее умениями это было подобно гремучей смеси.
Хоть и не пользовалась она никогда своими знаниями в злых целях, но люди ее побаивались. Глаза у вас. Таких и правда больше нет ни у кого.
А значит, что и ты станешь такой же. — Какой такой же? Я нашла много чего интересного в сундуке бабушки. Но не хотите же вы сказать, что моя бабушка была ведьмой? Наталья Егоровна рассмеялась.
— Ну что ты, какая ведьма? Ведьма — это злая. В черных одеждах, живущая где-то в лесу. Нет, бабушка, несмотря на свой характер, она добрая была.
Очень людям помогала. Много благодарных ей. Только вот к таким людям относятся не столько с уважением, сколько с боязнью.
Честно говоря, Алина находилась в настоящем недоумении. Она с трудом понимала, что ей делать. Пришла домой, почувствовала такую усталость, что решила полежать.
И сразу же во сне увидела бабушку. Она сидела на диване, что-то вязала. — Ну что ж ты, внученька, испугалась? Зря.
Это тебя все бояться должны. Но они и будут. Решение твое правильное.
Я тобой горжусь. Только пока ты не захочешь сама. Пока не поймешь, отцу ничем помочь не сможешь.
— Бабушка, а какой он? — Он хороший. Только вот думает, что совсем никому на этом свете не нужен. Что теперь ему только и осталось, что ждать конца.
Как только он почувствует, что нужен тебе, то сразу станет таким, как был раньше. Ты только руки не опускай. И тогда у тебя точно все получится.
И вообще, одно скажу тебе, внученька. Много всего тебя еще впереди ждет. Много испытаний.
Поступай всегда правильно. Правильно — это значит так, как подсказывает твое сердце. Когда Алина проснулась, то первым делом пошла в комнату бабушки и открыла сундук.
— Ну что, надо? — Значит, надо. Она решительно достала книги. Даже перегнулась под их тяжестью.
Почему-то Алина точно знала, какую книгу следует изучить первой. Вечером позвонила Лена. — Привет.
Как ты там? — Все хорошо. — Алина, ты точно не хочешь вернуться в город? — Нет, это решено. — Лена, вы приедете? — Да.
Ты знаешь, мы с Ванькой решили не оставлять тебя надолго. Приедем сегодня к вечеру. А на завтра мы отпросились.
— Лена, я снова к вам с просьбой. — Говори, конечно. Ванька тоже здесь.
Он тебя слышит. — Понимаете, мой отец… Оказывается, он жив. — Что? Казалось, что Лена дар речи потеряла.
Даже Ваня где-то на заднем фоне охнул. — Как жив? Точно? Это что же, мама все это время говорила тебе неправду? — Получается так. Знаешь, Лен, я за день тут столько всего нового узнала о своей жизни, что никак в себя прийти не могу.
— Представляю. Но ты ничего мне не рассказывай. Мы вечером приедем, и тогда все расскажешь.
— Да, хорошо. Я жду вас. Алина положила трубку.
Поговорила с подругой, и как будто легче стало. Как будто солнышко ярче светить стало. Она открыла комнату, до которой еще не добралась.
— А здесь у меня будет комната для гостей. На улице вовсю припекало солнышко. Алина распахнула окна и занималась уборкой.
Она не слышала, как подъехала машина. Зато слышала, как Лена выговаривала Ване. — Вот что ты придумал.
Но зачем ты все это купил? Не понимаю. — Вот именно не понимаешь. А не понимаешь — не лезь.
Алинка меня поймет. Я точно знаю, что все это нужно. Алина с улыбкой выглянула в окно.
— Здравствуйте. Вы снова ругаетесь? Ленка повернулась к ней. — Нет…
Но ты представляешь? Я ему говорю, зачем это все Алине? А он уперся, как баран в новые ворота. Надо и все. Рядом стоял Ваня.
Он был буквально увешан коробочками, пакетиками, из которых выглядывала рассада. — Ваня, ты просто умничка. Тут даже теплица есть.
Правда, она почти развалилась. Но ты же что-нибудь придумаешь. — Спрашиваешь.
Конечно, придумаю. Алина пошла на улицу. Не видела их всего ничего, а соскучилась так, что даже плакать хотелось.
Вечером она все рассказала про отца. Лена долго молчала, потом сказала. — Знаешь, а я бы не смогла.
Я бы задала маме все эти вопросы. — Нет, Лена, не буду. Она сделала так, как считала нужным.
А я буду поступать так, как нужным считаю уже я. Ваня округлил глаза. — Алина, ты хочешь забрать отца домой? Ты это имела в виду, когда говорила о помощи? — Да. Ваня, Лена, вы сможете меня завтра отвезти? — Ну, конечно.
Зачем ты спрашиваешь? Рано утром они встали. Решили, что Лена останется на хозяйстве, а Ваня и Алина поедут. Сергею с самого вечера как-то беспокойно было.
Волнение еще добавляла Марина Геннадьевна. Она как раз дежурила. Сергей и сам не знал, почему женщина так сильно его не взлюбила, причем с самого первого дня.
Она вообще всех не любила. Те, кто жил в этом заведении, нередко получали от нее тычки, а то и удары посущественнее. Но молчали.
Кому тут жаловаться пойдешь? Один пожилой мужчина без двух ног пожаловался заведущей, а та Марине Геннадьевне передала. Так тот инвалид две недели со свежими синяками ходил. Ночью Марина только один раз подняла их палату.
Если что-то ей не нравилось или она была просто в плохом настроении, то дверь посреди ночи могла открыться, и женщина гаркала. — А ну, подъем! Если кто-то возмущался, то тут же получал. Все об этом знали, поэтому безропотно поднимались.
Для таких людей, как они, подняться, одеться — это было не просто трудно, это было очень тяжело. Марина какое-то время наблюдала за их потугами, а потом говорила. — Вольно, уроды! И уходила.
Сергей научился одной небольшой хитрости. Он спать ложился в одежде, когда дежурила Марина. Утро началось с новых разборок.
Его сосед по комнате случайно разлил чай. — Что тут началось? — кричала санитарка, кричала Марина. Потом Марина стала бить того самого соседа, а он просто закрывался руками.
Тогда Сергей подъехал на своей коляске и дернул Марину за руку. — Что же ты творишь? Что же ты пользуешься тем, что тебе отпор дать не могут? Марина медленно повернулась к нему. — Опять ты! Ты еще не понял, что в этом заведении вы никто? Вы пыль, вы грязь.
Хорошо живут только те, кто платит за свое спокойствие. Ты же не платишь. Ты отказался.
Поэтому и живешь плохо. А тебе мало? Ты хочешь жить еще хуже? Марина Геннадьевна говорила о дане. Не о той, что платилось государством за пребывание здесь людей, а о личной дане.
Комнаты были поделены. Каждой смене с полученных выплат люди должны были давать деньги. Потом они, видимо, делились, но у самих подопечных почти ничего не оставалось.
Некоторые отказывались, и тогда им устраивали несладкую жизнь. Кто-то сдавался и начинал платить, а некоторые, такие как Сергей, жили и мучились. Марина Геннадьевна, как вам не стыдно? Вы посмотрите, на кого вы руки свои поднимаете.
Вам же сдачи дать не могут. А ты как хотел? Хотел, чтобы такие, как вы, еще и жили? Нет, такие, как вы, жить не должны. Почему я должна смотреть на вас? Просто так, за зарплату? Вы черви, вы отбросы! Глаза ее сверкали, и Сергею стало страшно.
Когда Марина бывала в бешенстве, то не контролировала себя совершенно, а в гневе она была страшна. Ну, никто не застрахован от того, чтобы не стать таким же уродом и червем. Правда же? Марина Геннадьевна, у вас же в семье тоже есть такой человек, а вам его терпеть приходится, ухаживать за ним, чтобы он вас на улицу не выставил.
Марина дернулась и обернулась. Сергей тоже посмотрел на девушку, которая появилась в палате. Она была в солнечных очках, кого-то напоминала ему.
— Ты кто такая? Марина побледнела. — Кто это? Откуда знает про то, что ей приходится жить с ненавистной теткой? Тетка была инвалидом, но в своем уме. Она шпыняла Марину, как только могла.
А все потому, что у Марины не было своего жилья, при этом ничего подобного, как с инвалидами в этом заведении, она, конечно, сделать не могла. Тетка была очень активной, целыми днями торчала в скайпе, все с кем-то говорила, молодость вспоминала. — Кто я такая, совершенно неважно.
Важно то, как вы относитесь к этим людям. Девушка сняла очки и в упор посмотрела на Марину. Та стала медленно оседать на пол.
Никто ничего не понимал. Когда Марина все-таки шлепнулась пятой точкой на пол, девушка повернулась к Сергею. По его щекам сразу потекли слезы.
— Этого не может быть! Просто не может быть! Алиночка… — Здравствуй, папа, я за тобой. Он заплакал. Плакал и не мог остановиться.
Девушка присела рядом, обняла его. — Ну что ты, не плачь. Наконец Сергей смог вытереть глаза.
Он отдышался и заговорил. — Доченька моя, сколько я представлял, как мы встретимся. А сейчас понимаю — зря.
Ты у меня стала настоящей красавицей. Я очень горжусь тобой. Но с тобой не поеду.
Алина удивленно посмотрела на него. — Почему, папа? Мы очень давно не виделись. Очень давно.
Но ты же не думаешь, что дома у бабушки тебе будет хуже, чем здесь? — Ты живешь у бабушки? — Да, так сложились обстоятельства. — Это хорошо. Дом бабушки тебя защищать будет.
Не могу, дочка. Меня не было рядом с тобой на протяжении всей жизни. А тут… Теперь я сяду к тебе на шею и ноги свешу.
— Нет, доченька. Отец помогать должен. Ну или хотя бы не мешать.
А я помогать не могу. И мешать всё время буду. Алина улыбнулась.
— Зачем ты говоришь неправду? Я же знаю, как ты хочешь домой. Только боишься стать ненужным. Сергей усмехнулся.
— Ну да. Я мог бы и догадаться. Ты так сильно похожа на бабушку.
Чужие мысли не имеют для тебя замков. — Папа, не уходи от темы. Я не собираюсь слушать то, что ты мне говоришь не от души.
Мы едем домой. Алина встала. Из последних сил она сдерживалась, чтобы не заплакать.
Марины давно не было в комнате, а люди, которые здесь жили, смотрели на неё с каким-то благоговейным ужасом. Огромными глазами на неё смотрел и Иван. Он оторвался от стены, которую всё это время подпирал.
Подошёл к ним, протянул Сергею руку. — Меня Ваня зовут. Я жених подруги Алинки.
— Очень приятно, Сергей Витальевич. Он как-то виновато посмотрел на Алину, потом на Ваню. — Мне что, собираться? — Да, папа.
Я пойду к директору. Там же подписать что-то нужно, а Ваня с тобой побудет. Алина чувствовала необычайный прилив сил.
За полчаса решила все формальности. Директор уже ждала её. Видимо, Марина тут уже побывала.
У ворот их встречала Наталья Егоровна и Лена. Лена улыбалась, а вот Наталья Егоровна была строга. — С возвращением, Сергей.
Папа Алины почему-то смутился. — Спасибо, Наталья Егоровна. Она как-то строго посмотрела на него.
Уж совсем строго. — Долго же тебя не было. Очень долго.
— Я знаю, Наталья Егоровна. — А то, что думают все, тоже знаешь? То, сколько слез пролито у людей, тоже знаешь? Сергей склонял голову все ниже. — Так лучше было.
Зачем я такой? — Ох, как же хочется огреть тебя. Ты же мужик. Неужели не понимал, что чувствуют люди? Наталья Егоровна махнула рукой и пошла к дому.
Алина стояла в растерянности. — Что это с ней? Сергей смотрел вслед уходящей женщины. — Я потом расскажу тебе все, дочка.
Виноват я очень перед ней, а перед ее дочкой еще больше. — Папа, ты хочешь сказать, что ее дочь — директор школы, это та самая девушка, у которой тебя мама увела? — Да, ты все правильно поняла. Ваня присвистнул.
— Вы меня, конечно, извините, но, может, есть что-то еще? Ну, чтоб сразу рассказать. Алинке нельзя так часто нервничать. Сергей посмотрел на дочь.
— Почему ты? — Да, папа. Потом все расскажу. А сейчас давайте-ка все домой.
Все устали, и я страшно голодная. Лена с Ваней уже давно спали. Они долго пытались держаться, но разговор затянулся, потом Лена сказала.
— Все, мы спать. Вам тут до утра еще говорить. Им было о чем поговорить.
— Папа, я знаю, что бабушка пыталась лечить тебя. — Да, пыталась, но не успела. Я же раньше вообще как овощ был.
А потом вот начал руками шевелить, потом сидеть смог. Я просил маму, чтобы отдохнула, чтобы сил набралась. Но разве она послушает? Это же так.
Она после всего, как больная месяц была, почти не ходила. Тяжело это все, да и возраст. — Значит, правда? — Что, дочка? — Ну, то, что наша бабушка была необычной.
— Конечно. Тут у любого спроси, все про это знают. Да и из города, и не только из нашего, ездили к ней.
Ну, ты же в больнице тоже. Откуда ты узнала про Марину? Что ты ей сделала, что она упала? — Папа, я не знаю. Я и сама всю дорогу думала, гадала…
Но так и не смогла понять. Я нервничала очень. Может быть, поэтому.
Я когда увидела, что она на тебя замахивается, думала, с ума сойду, порву ее на кусочки. Он положил руку на ее руку. — Никуда от этого не денешься, дочка.
Все равно скоро все знать будешь, раз судьба тебя выбрала. Я, конечно, расстроена, что тебе бабкин дар перешел. Но теперь-то уж что? — Почему недоволен? Почему расстроен? — Понимаешь, обычный человек, он за себя отвечает.
Ну, за родных. А такой, как ты, за многих. То есть за всех, кому может помочь.
Какое-то время они молчали. Потом отец посмотрел на светлеющее небо. Спать пора.
— Пап, а еще вопрос. Про дочку Натальи Егоровны. — Почему? — Я бы не хотел об этом.
Мама твоя просто боролась за свою любовь. Алина разозлилась. — Что вы с бабушкой заладили одно и то же.
Боролась за свою любовь. Она не виновата. А ты почему не боролся за свою любовь? — Потому что трус был.
И дурак. Ну, там были такие обстоятельства, что если бы я не согласился, то пострадали бы другие люди. — Ладно.
Не хочешь — не говори. Пошли спать. На пороге комнаты Алина обернулась.
— Тебе помочь? Ваня там поручни сделал. — Нет, дочка, не нужно. Я давно уж научился сам управляться.
Коляска — это мне знакомое. Мы еще вместе с мамой ее покупали. Я справлюсь.
Посижу, на рассвет посмотрю. — Папа, а ты все еще ее любишь? Сергей сразу понял, о ком она спрашивает. Конечно, люблю.
И всегда любил. Было ли Алине обидно за маму? Немножко да. Она ее прекрасно понимала.
На следующий день и в доме, и на улице кипела работа. Ваня под руководством Сергея ремонтировал теплицу. Алина даже слышала несколько раз, как папа смеялся.
— Ничего, папа, все хорошо будет. Обязательно будет. Они с Леной занялись наконец вплотную домом.
Так заработались, так заговорились, что не услышали, что в открытую дверь кто-то вошел. — Здравствуйте. Я стучала.
Девушки резко повернулись. На пороге стояла женщина. На вид лет сорок, но может быть и больше.
Ухоженная, красивая, не очень похожа на деревенскую. Мне бы с Алиной поговорить. — Да, это я. Здравствуйте.
Меня зовут Ирина Валерьевна. Я директор местной школы. — Ой, вы дочка Натальи Егоровны.
Женщина слегка улыбнулась. — Да, всё правильно. Мама сказала, что вы приехали после четвёртого курса института.
— Ну, до конца четвёртого мне не хватило два месяца. — Неважно. Мне кажется, вашей подготовки более чем достаточно для нашей школы.
Вам же нужна работа. — Мне очень нужна работа. Но я должна вам сказать… — Я знаю.
Мама сказала, что вы ждёте ребёнка. Давайте так. Приходите в школу.
Попробуйте. Если всё получится, то дальше уж по обстоятельствам. — Спасибо вам огромное.
Я обещаю, что буду очень стараться и не подведу вас. — Не за что. Я хорошо знала вашего папу.
Он был замечательным человеком. Я бы в любом случае вам помогла. Был.
Алина и Лена удивлённо переглянулись. И Алина вдруг всё поняла. — Вы сразу к нам? У мамы ещё не были? — Нет.
Думала, сначала дела сделаю. — А что такое? Алина не успела ответить. — Ира… — услышала она голос Сергея.
Женщина стала медленно оборачиваться. Слишком медленно. Ленка бросилась к ней и успела подхватить её как раз в тот момент, когда Ирина стала падать.
Потом было много слёз. Алина и Лена вышли на улицу, помогли отцу заехать домой и ушли. Ира вышла из дома через час.
Она посмотрела на Алину заплаканными глазами. — Не забудьте. Я вас жду.
Алина бросилась в дом. Отец плакал. — Папа, что? Я прогнал её.
Сказал, чтобы больше не приходила. — Папа, ну почему? Когда я был здоровой, то я её бросила. А теперь, теперь я не позволю ей не жить, а ухаживать за мной.
Алина поняла, что отец прав. А ещё она поняла, что пора приниматься за книги. Так всё запуталось, что теперь только она сможет, если сможет, распутать всё.
Лена и Ваня уехали, а Алина вечером достала первую книгу. Время прилетело незаметно. Роды прошли хорошо.
Алина отказалась ехать в городской роддом. Рожала в местном медпункте. Там было что-то вроде больнички на пять человек.
Фельдшер, женщина в очках, ворчала. — Ну что за глупость? Первые роды, а она в город ехать не хочет. — Не хочу.
Я и так знаю, что всё в порядке будет. — Знает она. Мне бы твою уверенность.
К тому моменту, когда на свет появился Костя, у больнички уже стояла Лена. Чуть подаль стоял Ваня и рядом с ним на своём кресле Сергей. Он уже мог вставать, но больше двух минут на ногах не осиливал, но был уверен, что теперь-то он сможет.
Пусть не бегать, но передвигаться на своих двоих. Прошло совсем немного времени, и к больнице подошла Ира, а с ней ещё пара педагогов. Никто ещё не знал, родила Алина или нет, но все были уверены, что вот-вот и всё будет хорошо.
Алина была просто источником положительных эмоций. Ира часто смотрела на неё и думала, как так? Девчонку жизнь не щадит, а она не озлобилась, не обиделась. Как-то даже не выдержала, спросила.
— Алиночка, как ты умудряешься во всём находить положительные стороны? Девушка рассмеялась. — Всё очень просто. Нужно слушать сердце.
Мне бабушка так сказала. Сейчас Ира издалека увидела Сергея и сразу почувствовала, как больно стало сердцу. Она после того, как всем объявили, что Сергея больше нет, считай, не жила.
Замуж не вышла, полюбить никого не смогла. Ещё тогда, когда он уехал с той городской, Ира решила, что никогда не поверит никому. А вот недавно, когда встретились дома у Алины, он всё ей рассказал.
Та женщина, Анна, что ли, она давно была в него влюблена и знала прекрасно, чем занимается мать Серёжи. Разыскала тех, кому бабушка отказала в помощи, уговорила их написать заявление и показала их Серёже. Сразу сказала, если он уедет за ней, то она их порвёт, а если нет, то она просто посадит его мать.
Он не мог поступить по-другому. И сейчас Ира понимала, что если бы поступил по-другому, то она не уважала бы его. А уж там, в городе, он начал с ума сходить.
И гулял, и не весь что творил. Потом вот эта трагедия. Она знала, что Алина пошла по стопам бабушки.
Никогда её об этом не спрашивала, но они жили в сельской местности, а здесь знают всё. Говорили, что у девушки дар даже сильнее, чем был у бабки. Ирина сама была педагогом и всегда бы отвечала всем, что такого дара нет и быть не может…
Это ненаучно, но факты — вещь упрямая. Поэтому, когда в учительской заходил разговор на эту тему, Ирина старалась уйти. Сергей заметил Ирину.
Сразу как-то сжался. Ваня посмотрел на него. — Что вы как дети? Подойдите вы к ней.
— Нет, не могу. Понимаешь, не могу. Ну кто я? Получеловек.
А она — директор школы. Ваня вздохнул. Я думал, что только молодёжь выдумывает себе трудности.
Ну как моя жена, например. Она неделю назад почему-то решила, что я её не люблю, и всё. Неделю не разговаривала со мной.
Сергей улыбнулся. — Лена может не разговаривать? Вот и я удивился. Может, это она разлюбила меня? Ваня обеспокоенно посмотрел на свою любимую.
Они поженились всего четыре месяца назад, и Ване казалось, что с каждым днём он любит её больше и больше. Дверь больницы распахнулась. — Ого, да вас тут целая толпа.
Мальчик, богатырь. Четыре килограмма и пятьдесят шесть сантиметров. Что тут началось? Лена повисла на шее у Вани, а Сергей подкатил свою коляску к Ирине.
Она стояла молча, хоть сердце и стучало в груди. Он сам её прогнал. И хоть она догадывалась, что только потому, что он в таком положении, но в голове бились его слова.
— Всё проходит, Ира. Прошла и моя любовь к тебе. Она старалась не смотреть на него, но понимала, что Сергей что-то хочет сказать.
— Ира. Она, наконец, повернулась к нему и опешила. Сергей стоял на своих ногах.
Было видно, что ему трудно, но он стоял. — Серёжа. — Ира, прости меня.
Конечно, никогда я не мог тебя разлюбить. Это невозможно. Просто подожди немного, чуть-чуть.
Мы же столько ждали. Дай мне снова человеком стать. — Какая идиллия! Они обернулись, а Сергей чуть не упал.
Ира помогла ему сесть в кресло. — Что? Неужели очухался? Перед ними стояла Анна, мать Алины. Рядом с ней мялся какой-то мужчина.
— Аня, ты зачем приехала? — Как зачем? Забрать дочь. Хватит. Побегала, подурила.
Академ её закончился. Нужно доучиваться. — А ты уверена, что она с тобой поедет? — А кто её спрашивать-то будет? Но у неё же ребёнок теперь.
— Но это временно. Видишь, я подготовилась. Это адвокат.
Алина подпишет нужные бумаги и свободна. — Не понял. Ты что, хочешь, чтобы она отказалась от ребёнка? — Естественно.
Зачем ей сейчас ребёнок? Я всю свою жизнь положила на неё, а она вот по дурости решила всё сломать. — Нет, Аня, ты этого не сделаешь. Она рассмеялась.
— Может быть, ты мне помешаешь? На небе вдруг начали собираться тучи. Огромные, быстрые. Ветер поднялся такой, что на ногах было не устоять.
Ира схватила за ручки коляску и покатила Сергея ближе к больнице. Ваня и Лена тоже подбежали, а Аня со страхом смотрела на разыгрывающуюся перед ней стихию. Она что-то сказала своему спутнику, и они двинулись к дверям больницы.
Порыв ветра, и мужчина уже сидит прямо в коровье лепёшке. Аня топнула ногой. Она вырвала у него папку и снова пошла к больнице.
Глаза её сверкали. На небе громыхнуло, потом оттуда просто упали потоки воды. В один момент Аня промокла, промокли и все бумаги, которые она уже достала из папки.
Она швырнула их по ветру, чертыхнулась и пошла назад к машине, на которой они с тем мужчиной приехали. Правда, тому ещё долго пришлось отмываться у лужи. Через минуту ветер и дождь стихли.
Ира удивлённо посмотрела на чистое небо. — И что это было? — Сергей усмехнулся. — Похоже, прабабка моего внука шалит.
Прошло время. Костик уже вовсю носился по двору. Сергей едва поспевал за ним.
Поэтому постепенно сделал забор вокруг площадки, где должен находиться малыш. Костя был не просто вёрткий, но и очень сообразительный. Он за два дня научился дотягиваться до крючка на калитке и открывать его.
Тогда Сергей заказал из города защёлки. С ними парню пришлось повозиться, но и они пали. Теперь же Сергей просто сделал калитку на замках.
Он, как в старые времена, навешивал замок и клал ключ в карман. Где у деда ключи, Костя понял быстро. Но пока в его маленькой головке никак не получалось сообразить, как взять ключи у деда.
Он предлагал конфеты, но дед не брал. Предлагал даже с трактором поиграть, но и тут не получилось. Алина вышла к ним.
«Едет кто-то к нам. Кто-то тяжёлый». Мальчик сразу прижался к матери.
Ему было четыре годика, и он часто видел, как к маме приходили люди. Как они плакали. Сергей всегда его уводил, но иногда во дворе они всё же встречались.
«Нам уйти?» «Не знаю». «Не понимаю пока». К дому подъехала машина.
Из неё вышла женщина. Женщине было около пятидесяти. «Здравствуйте.
Подскажите, мы не знаем, какой дом». Глаза у женщины были совершенно заплаканные. Она с трудом стояла на ногах.
А Алина не могла пошевелиться. Да, это была она, Лилия Владимировна. А из машины вышел Андрей.
У него на руках была маленькая девочка. Алина физически почувствовала боль, которую испытывает девочка. Ей годик, может быть, чуть больше.
«Я слушаю вас». Алина сказала, но слушала не ту, которую просто ненавидела несколько лет назад, а ту, которая была на руках у Андрея. Он первый узнал её.
Растерялся. Остановился. «Ты?» Женщина удивленно посмотрела на неё ещё раз.
В её глазах мелькнул страх. «Скажи, что это не ты, Аля». «К вашему сожалению, это именно я».
Она повернулась к Андрею. «Что стоишь, как истукан? Быстро ребёнка в дом. Это же нужно додуматься.
В такую жару тащить её, в такую даль». Он молча пошёл к дому. Лилия Владимировна дёрнулась за ним, но Алина остановила её.
«Вы здесь останетесь». Та покорно остановилась. К ней подошёл Сергей.
«Присядьте. Может, водички?» «Спасибо, не откажусь». Сергей на секунду скрылся в синях.
Вышел с запотевшим стаканом холодной воды. «Вот, держите». Но женщина не видела протянутую руку.
Она смотрела на Костю. Мальчик старательно делал дорогу. У него в руках была лопатка, а помогал ему в этом большой пластиковый камаз.
«Женщина, с вами всё в порядке?» Она как будто очнулась. «Да, всё в порядке. Извините, задумалась».
В голове у Лилии Владимировны билась одна мысль. «Как же похож на Андрюшу. Значит, она не сделала прерывания».
Андрей выскочил через десять минут, Алина следом. «Мстишь мне, да? Через ребёнка мстишь?» «Андрей, не сходи с ума. Я тебе сказала, что я не могу справиться, понимаешь? Моих знаний может просто не хватить».
«Да понял я всё, понял. Только запомни, если она не выживет, то это будет на твоей совести». «Ты сам не понимаешь, что говоришь.
Одумайся». Но он не стал даже слушать её. «Мама, едем».
Лилия Владимировна устала-встала, шагнула вслед за сыном, но Алина остановила её. «Приезжайте с девочкой, только без него». Женщина благодарно вздохнула и кивнула.
Сергей внимательно посмотрел на дочь. «Это что, папа Кости был?» «Да». «Они обидели тебя тогда?» «Да, но это уже не важно».
«Ты не можешь помочь его дочке?» «Не знаю, пап. Я бы могла, но он не её отец. А мне нужен кто-то, или мать, или отец».
«Как понять не её отец?» «Вот так и понять. Он точно уверен, что отец этой малышки. А на самом деле отец другой.
А где мать, я не знаю». Прошло всего два дня, и у дома снова остановилась красивая машина. На этот раз Лилия Владимировна приехала без Андрея.
«Здравствуй, Алина». «Здравствуйте, Лилия Владимировна. Вы привезли девочку?» «Да, Алина».
«Не нужно, Лилия Владимировна. Что было, то было. Пойдёмте в дом.
Нам поговорить нужно. Папа, присмотришь за ребёнком?» Сергей поднялся. «Конечно.
Идите, дочка». Лилия Владимировна с сомнением посмотрела на Сергея, потом помогла выйти маленькой девочке из машины. Алина смотрела на худенькую, испуганную девчушку и чуть не плакала.
Тяжёлая судьба. К ней тут же подошёл Костя. «Пойдём».
Девочка доверчиво переложила свою ручку в руку Кости. Он её не торопил, шёл рядом, как истинный джентльмен. Они дошли до крылечка.
Костя усадил её на нижнюю ступеньку. «Подожди меня, я сейчас». Он скрылся в огороде и через три минуты вернулся, неся в руках несколько крупных красных ягод клубники.
Протянул их девочке. Та удивлённо посмотрела на бабушку, а потом взяла ягоду и откусила. Лилия Владимировна чуть не расплакалась.
«Пойдёмте в дом». Они сели за стол. «Поймите меня, я очень хочу помочь ребёнку, только не могу.
Мне нужен кровный родственник». «Как же, а Андрей?» Алина помолчала минуту, потом сказала. «Андрей не родственник девочке».
Лилия Владимировна смотрела на неё такими глазами. «Вы можете сделать тест ДНК, но факт остаётся фактом. Нужна мать или отец».
Женщина встала, прошлась по комнате, как бы собираясь с мыслями, потом заговорила. Её матери больше нет. Её не стало через три месяца после того, как родила Карину.
Она давно, очень давно хотела выйти замуж за Андрея, а потом сказала, что беременна, и нам ничего не оставалось. Её папа, довольно известный человек, был. Ссориться не хотелось.
Тем более, я уже свыклась с мыслью, что у нас кто-то появится, да и Андрей как будто рад был. После того… Ну, после тебя он ходил сам не свой. Даже пытался найти тебя…
Примерно полгода спустя. Говорил, что хочет прощения попросить. Но дома тебя не было.
Мать сказала, что ты прервала беременность и куда-то уехала. Знаешь, Андрей тогда сказал, что не верит, не верит в то, что ты откажешься от ребёнка. А я верила.
Лилия Владимировна повернулась к Алине. «Что нам делать? Что?» Попытаться найти отца. «Ну, может, её папа знает? Дедушка Карины?» «Может, и знает.
Только нет его. Он разбился через неделю после рождения Карины». «Так, если я всё правильно понимаю, то и бабушки нет?» «Нет.
Её давно нет». «Вот что, Лилия Владимировна, я не знаю, как вы будете это делать. Следующим будет именно папа девочки, и останется она одна.
Она будет крайней точкой в какой-то очень старой истории. Вам нужно найти его раньше, чем его не станет, иначе мы ничего не сможем сделать». Женщина испуганно на неё смотрела.
«Всё настолько серьёзно? Я так понимаю, что вы со своими возможностями уже проехали немало клиник?» «Да. Мы даже за границей были». «Вам же так и не поставили никакого диагноза?» «Нет».
«Его и не смогут поставить. Болезни как таковой нет, но есть другое. Послушайте, если вы мне не верите…» «Нет, Алина, я вам верю.
Мы и сами понимали, что творится что-то неладное. Я никогда не верила в то, что такие, как ты… Прости, есть. Как же мне это всё Андрею сказать? Он девочку искренне любит, да и я тоже.
У неё же нет никого, кроме нас. Какая разница, кровный, не кровный?» «Для любви разницы нет. А вот зло лучше перемещается именно по крови».
«Хорошо. Сколько у нас времени, чтобы найти его?» «Три дня, не больше. Потом он будет в опасности».
Лилия Владимировна села, опустила голову. «Господи, что же делать?» В этот момент с улицы послышался смех Карины. Она удивлённо вскочила.
«Я никогда не слышала, чтобы Кариночка смеялась. Я постараюсь. Мы найдём его!» «Лилия Владимировна…» «Да?» Отец Карины не знает о том, что у него есть дочь.
Женщина на минуту замерла, потом решительно вышла из дома. «Ну, сладкая моя, поедем домой?» Они уехали, а Алина вышла к отцу. «Ну что там, дочка?» «Ай, папа, всё очень сложно».
«Ты сможешь им помочь?» «Надеюсь, что да. Теперь всё только от них зависит». Лилия Владимировна вернулась через день.
С ней был Андрей и черноволосый молодой человек. У молодого человека был синяк под глазом, а у Андрея — на скуле. Алина едва заметно усмехнулась, видимо, друзья неплохо поговорили.
Она помнила этого парня. Его, кажется, Миша зовут. Несколько раз встречала его в компании Андрея.
«Здравствуйте». Миша слегка смутился. «Алина, вы прекрасно выглядите, правда, совсем не похожи на себя ту».
«Всё в нашем мире меняется». Её отозвала Лилия Владимировна. «Алина, я не знаю, он это или нет.
Никто ничего толком не знает. Но других кандидатов не было». «Это он, Лилия Владимировна, не переживайте».
Глаза женщины вспыхнули радостью. «Господи, ты поможешь нам!» «Я помогу Карине. Ей и её отцу, настоящему отцу.
Лучше остаться на пару дней здесь, у меня». «Ещё чего. Карина — моя дочь.
Что бы там раньше не было». Они повернулись. Рядом стоял Андрей.
Алина пожала плечами. «Ты тоже можешь остаться. Места хватит всем».
Алина много времени проводила с девочкой и с Мишей. Ей нужно было понять, откуда всё идёт, найти причину. Это выматывало.
И вечером она выходила посидеть на улицу. Рядом с ней всегда усаживался Миша. Сидел молча, просто дышал, как и она.
Но однажды заговорил. «Знаешь, я очень виноват. Мне мама Кариной всегда нравилась.
Но куда мне до Андрея? Я и не лез. Но она знала о том, что нравится мне. А, честно говоря, моральными принципами особо не отличалась.
На одной из вечеринок она мне сказала, что хочет окрутить Андрюху. Я психанул, напился очень. Наверное, тогда это и произошло».
Алина зацепилась за какое-то слово, пока ещё не очень понимала, за какое. «Миш, а не говорила, как именно окрутить она его собирается?» «Я плохо помню. Говорила что-то про то, что её мама когда-то так папу приворожила».
«Стоп!» Алина вскочила. Вот теперь всё стало понятно. Просто в голове сложилась картинка.
В этой семье все друг друга женили на себе. Все делали не то, что нужно. А вот маме Карины не пришлось применять обычный способ.
Она вышла, что говорится, по залёту. Вот она, ниточка. А теперь и понятно, где клубочек искать.
На следующий день Алина счастливая подошла к Андрею. «Ты можешь забирать дочку. Ей больше ничего не угрожает».
Андрей смотрел в её глаза и не понимал, как он мог вообще отказаться от этой женщины. «Алина, а Костя? Я могу хоть иногда приезжать, видеться с ним». «Зачем?» «Ну, он же мой сын».
«Ты отказался от него? Как же он может быть твоим сыном?» «Алина…» Андрей встал, подошёл к окну, потом снова повернулся к ней. «Мы все были молоды, совершали ошибки. Я не знаю, что и как дальше.
Но понимаю, что всё то, что я делал, я делал неправильно. Разреши мне. Разреши хоть попытаться исправить ситуацию».
Она пожала плечами, но ответить не успела. Под окном остановилась машина, в дом буквально влетел Ваня. «Алина, Ленка в роддоме.
Со вчерашнего дня никак не родит. Что-то там. Алина, пожалуйста!» «Как рожает? Ей же ещё два месяца».
Она смотрела на Ваню, который был похож на привидение. Глаза ввалились, лицо бледное. «Сейчас, Ваня, едем».
Алина только и успела крикнуть папе, что она в город. Машина уезжала, а Миша и Андрей стояли у калитки и смотрели ей след. Миша произнёс.
«Я думаю, что тебе не нужно сюда таскаться. Всё, что ты мог, ты в своё время сделал». Андрей удивлённо посмотрел на Мишу.
«Может быть, ты сюда таскаться будешь?» «А вот это не твоё дело. Но ты такую женщину не заслуживаешь точно». Наверное, дальше случилась бы драка, но между ними встал Сергей.
«Опомнитесь, здесь двое деток. Они же на вас смотрят». Миша и Андрей стали приезжать чуть ли не каждый день.
Честно говоря, Алина немного устала от такого внимания. Она понимала, что бесконечно так продолжаться не может. Андрей всё время просил прощения, звал замуж.
«Алина, у нас общий сын. Мы же любим друг друга. Да сам Бог велел нам быть вместе».
«Андрей, ты же понимаешь, всё в прошлом». «Да ничего не в прошлом. Я только сейчас понял, как сильно люблю тебя.
Я не могу без тебя. Хочу, чтобы вы с Костей всегда были рядом». Алина молчала в ответ.
Как только уезжал Андрей, появлялся Миша. Он всегда привозил цветы, и всегда разные. Смущался и сразу спрашивал.
«Я это, выходной у меня. Вот, приехал. Может, помочь что-то нужно? Сергею Витальевичу ещё тяжело много работать».
И он что-то ремонтировал с отцом. Они о чём-то болтали. Вечером они все собирались за обеденным столом.
Ирина Валерьевна приходила из школы вместе с Алиной, и они принимались готовить. Иногда к ним присоединялась Наталья Егоровна. Два года назад Ирина и Сергей расписались.
Женщина переехала к ним, и Алина вдруг поняла, как не хватало в её жизни ласковой, нежной матери. Мама, конечно, у неё была, но нежность и ласка были не в почёте у Анны. Алина понимала, что Миша ей очень нравится.
Он такой… простой, что ли, бесхитростный. Такие люди, как Миша, не держат камень за пазухой. Андрей, да, когда она увидела его после долгого перерыва, думала, что с ума сойдёт.
Как же Алина любила его тогда. Как сильно любила. И сейчас… А что сейчас? Она задавала себе вопрос, а могло ли что-то получиться у неё с Андреем, и сама себе ответить не могла.
В доме Алины с утра был полный кавардак. Сегодня у Костика первый юбилей. Отметить решили с размахом.
Сергей и Миша делали большой стол под яблоней. Андрей и Ирина Валерьевна уехали в магазин с огромным списком. Лена с Алиной что-то готовили, а Ваня, Лилия Владимировна и Наталья Егоровна были на няньках…
Конечно, женщины справились бы и без Вани, но тот никому не доверял своё долгожданное чадо. Алина выглянула в окно. По сельской тропинке прогуливался Иван, толкая перед собой коляску с дочкой.
С одной стороны Лилия Владимировна с Кариной, которая всё время норовила убежать, а с другой стороны Наталья Егоровна с Костей. Костя вёл себя степенно, хоть и было видно, что ему, как и Карине, хочется беситься. А всё потому, что Ваня сегодня имел неосторожность сказать ему, что он уже взрослый мужчина и вести теперь должен себя соответственно.
Лена улыбнулась. «Гуляют, гуляют». «Ой, Алинка, я такая счастливая, ты даже не представляешь».
«Ну почему же не представляю? Очень даже представляю. Ты же светишься вся». «Да уж, Ванька».
Он после того, как Светочка родилась, просто с ума сошёл. Такое ощущение, что он над нами, как коршун, чтобы пылинка не села. «Лена, так это же здорово».
«Здорово, конечно. Только не выгорит ли он быстро от такой любви?» «Прекрати, вы же не первый год вместе». «И то верно, что это я».
«Ну, а у тебя что?» «Что?» Алина сделала вид, что не понимает, о чём говорит подруга. «Алина, не придуривайся. На меня твои штучки-дрючки не действуют.
Андрей и Мишка, считай, поселились в деревне. Что ты парней-то мучаешь? Определилась бы уже». «А я и определилась».
Лена выронила ложку. «Как?» «И мне ничего не сказала». Подруга называется.
«Кто он?» Алина рассмеялась. «Лен, видела бы ты своё лицо». «Алина, перестань издеваться.
Скажи мне, кого ты выбрала?» Алина стала серьёзной, опустилась на стул. «Лен, я вчера к бабушке на могилку ходила. Ходила именно для того, чтобы понять, что со мной не так».
Лена тоже села. «А что с тобой не так? Понимаешь, Андрей, Миша. Да, они красивые, они хорошие, но ни к одному у меня ничего нет.
Как к друзьям, не более. Я люблю Костика, люблю тебя, Ваньку, Светочку, папу. Да можно бесконечно продолжать список, но вот того чувства, которое было у меня когда-то, ни к одному из парней нет.
Я не могла понять, почему, ведь я давно одна». «Ну, Алина, не тяни кота за хвост». Впервые за всё время бабушка не поговорила со мной.
«Почему?» Сказала, что я сама должна разобраться, что для меня важнее. «И я ничего не понимаю». Я шла обратно как раз тогда, когда все стали к нам собираться.
Я остановилась вон там, у той берёзки, и наблюдала за домом. Столько людей приехали. Все счастливые, все смеются, и даже Андрей с Мишей перестали ругаться.
И я кое-что поняла. Лена вздохнула. «Не понимаю, куда ты клонишь, но почему-то мне кажется, что то, что я сейчас услышу, мне не понравится».
«Понимаешь, Лен, всё в жизни взаимосвязано. Когда-то у меня случилась беда, поэтому я приехала в этот дом, поэтому нашла записку бабушки и стала такой, как я есть. Так написано в судьбе, значит, чтобы всё поменять, нужно вернуться назад, туда, откуда всё началось.
А я не хочу. Я теперь понимаю, почему ничего не испытываю к ним, потому что в моей душе совсем другое чувство. Я могу помогать людям и должна это делать.
Понимаешь, жить в семье, любить друг друга могут все, а помочь людям — только единицы. «Ты хочешь сказать, что ты наплюешь на себя ради того, чтобы всем помогать? А кто поможет тебе? Почему ты ради других должна отказаться от своего счастья?» Лена была возмущена, а Алина только улыбнулась. «Вот в этом-то всё и дело.
У нас с тобой совершенно разные мышления». Вечером был праздник. Настоящий, большой, с целой горой подарков, с фейерверками.
Костя орал, визжал, да и Карина вместе с ним. Были ещё несколько детишек из деревни. Папа и Ирина держались за руки под столом.
Лилия Владимировна и Наталья Егоровна спорили по поводу какого-то рецепта. Ваня рассказывал Лене на ухо, что читать детям нужно уже с месячного возраста. «Алина, может, прогуляемся?» Перед ней стояли Андрей и Миша.
Они воинственно поглядывали друг на друга. «Давайте, только недолго». Она прекрасно понимала, что сейчас состоится тяжёлый разговор.
Тяжёлый для парней, но не для неё. Когда Алина приняла своё решение, то на душе стало намного легче. Начал Андрей.
«Алина, ты, наверное, догадываешься, зачем мы тебя позвали. Мы взрослые люди и считаем, что ты должна наконец определиться. Одному из нас нужно перестать сюда приезжать».
Миша продолжил. «Ты не думай. Мы с Андрюхой поговорили и решили, что мешать друг другу не будем.
Скандалов устраивать тоже. Как ты решишь, так и будет». Алина улыбнулась, взяла их под руки.
«Я не хочу, чтобы вы ссорились. Не хочу, чтобы кто-то из вас пропадал. Ребята, я не могу выбрать никого из вас.
Я уже выбрала совершенно другое. Не обижайтесь, но я буду помогать людям. А вы обязательно встретите свою вторую половинку.
Я-то уж знаю». Она выскользнула и направилась к дому. А парни остались стоять огорошенные.
«Ну и что теперь делать?» Андрей посмотрел на Мишу, а тот махнул рукой. «Я ожидал чего-то подобного. Но не могу я представить Алинку в роли жены.
Которая варит борщи и ругает мужа. У неё другая цель в жизни». Андрей посмотрел на дом.
«Наверное, ты прав. Ну что, пойдём?» «Пойдём». «Кстати, ты обратил внимание на учительницу? Молоденькая такая.
Рядом с Ириной Валерьевной сидит. Такая симпатичная».