Цей хлопчик не говорив. У садок його не водили, няньчилась прабабуся. Не говорить і не говорить, і в 2 роки, і в 3, і в 4, і в 5 і в 6…

Этот мальчик не говорил.

В садик его не водили, нянчилась прабабушка.

Не говорит и не говорит, и в 2 года, и в 3, и в 4, и в 5, и в 6.

Дачи у семьи не было и летними теплыми днями прабабушка выносила под окна, в зеленый палисадник, столик и пару стульев.

Мальчик бегал, играл с прабабушкой, или читал книги.

Не говорил, но читать умел.

Писал что-то.

Детская медсестра приходила и устраивала скандалы.

— Его надо отдать в специализированный садик, а потом в школу для умственно отсталых детей.

— Да какой же он отсталый,- препиралась с ней прабабушка, — вон книжки читает, считать умеет.

Болтунов и так полно.

— Наплачетесь вы с ним, полоумным, — отвечала медсестра.

Мне было лет 11 и в то лето ретивая медсестра донимала эту семью особенно сильно.

А я выгуливала свою черепашку и черного кота.

Мальчик подошел ко мне очень тихо и погладил кота.

— Его зовут Барсик, — сказала я, — а меня – Леся.

Четко, внутри своей головы я услышала: «Тёма».

Вот так мы познакомились.

Наше общение выглядело весьма странно.

Обычно говорила я, а он молчал.

Но иногда мы молчали оба.

Снаружи.

Как-то увидев нас, сидящих в молчании напротив друг друга, подошла моя мама.

— Что вы делаете?, — спросила она….