Таня улыбнулась привычным жестом, отодвинув край коробки. Всегда, когда она видела этот сон, настроение было замечательным.
Хоть девушка прекрасно и понимала, что это всего лишь сон. А она встала со старенького дивана. Полуразрушенный дом Таня нашла буквально месяц назад.
Долго затыкала щели, возводила преграды для холода. Теперь обитала здесь. Она не знала, сколько пробудет в этом городе, уж слишком он большой.
А так, девушка больше трёх-четырёх месяцев нигде не задерживалась. Вперёд её гнал страх и надежда. Таня убегала от свадьбы.
Она почти всю жизнь прожила с цыганами. И когда стало понятно, что несмотря на то, как она жила, из Тани получилась настоящая светловолосая красавица, её тут же решили выдать замуж за состоятельного цыгана. Никого не волновало, что ей всего шестнадцать, а ему пятьдесят два.
Главным было то, что тот цыган предлагал её, так называемой семье, большие деньги. Таня не была цыганкой. Она прекрасно понимала, таких цыганей не бывало.
Она знала, что эти люди воруют детей и была уверена, что её когда-то украли. Только вот она не помнила когда и не помнила откуда. Её не любили остальные ребята.
Она не была похожа на них. Светлые волосы, белая кожа. А ещё Таня любила быть чистой.
Пожалуй, за это её не любили больше всего. Часто били, особенно тогда, когда она приносила больше денег, а такое было почти всегда. Потом, уже повзрослев, Таня стала прятать часть денег.
Накапливала на пару дней и не работала, а сидела где-нибудь и взахлёб читала книжки или газеты или старые журналы. В общем, всё, что находила. Только один человек во всём этом сумасшествии хорошо к ней относился.
Это была бабушка Сара. Иногда вечерами Таня прижималась к ней и тихо плакала, а старушка гладила её по волосам и приговаривала. «Ничего, немного тебе терпеть осталось, потерпи».
И Таня терпела, потому что бабушка Сара знала намного больше, чем остальные. Именно она помогла Тане бежать. Она провела её какими-то закоулками, сунула денег и сказала.
«Беги, девочка, беги, не твоё это всё». «Бабушка Сара, но они же поймут, что это вы мне помогли». «Я, внученька, давно уже не боюсь ничего, а ты беги…
Где-то есть у тебя твои родные. Мать все годы плакала, только вот где, не знаю я. Знаю, что в городе больше ничего». «А в каком городе бабушка Сара?» Таня захлёбывалась слезами.
«Не помню, внученька, старая стала совсем. Далеко, очень далеко, а может быть и близко. Ты прячься, искать тебя будут, сильно искать.
Деньги большие они потеряют». Несколько часов Таня бежала, потом её подобрал какой-то пожилой мужчина на коптящих жигулях, потом она ехала на площадке товарного вагона. Все это было больше года назад.
Таня меняла города. Она подолгу бродила по незнакомым улицам и только когда понимала, что ничего, абсолютно ничего ей не напоминает о детстве, уезжала. Сколько Таня себя помнила, столько ей снился красивый дом.
Большие кусты рос с двух сторон от входа и голос мамы. «Танечка, иди кушать, а то твой…» Дальше она обычно просыпалась. Ей казалось, что мама хочет сказать что-то про собаку Тани, но девушка не была уверена.
Если честно, то и в том, что во сне она видит свой дом, тоже уверенности не было. Все это могло оказаться игрой фантазии. Она выглянула на улицу.
Погода отличная. Май только наступил, а тепло почти как летом. Наверное, через недельку нужно двигать дальше.
Она уже достаточно долго в этом городе. Под ногами раздалось требовательное мяу. Таня посмотрела вниз.
«Ой, и ты уже тут…» Она присела, погладила младого котика с одним ухом. «Что ж ты будешь делать, когда я уйду? Кто тебя кормить-то будет?» Кот обиженно на нее посмотрел и сел возле своей картонки, на которую Таня накладывала ему еду. Пришел к ней этот котик в тот же день, когда она здесь обосновалась.
Таня даже подумала, что он чей-нибудь, а потом заметила отсутствие уха и поняла. Нет, кот, конечно, бездомный. Люди любят красивых и непроблемных животных.
Она делилась с ним всем, что у нее было. Было не так уж и много, что там ей заработать удавалось за два-три часа. Но, к счастью, кот был совершенно всеядным.
Таня так привязалась к нему, что и думать не хотела об их расставании. Он поел, улегся на то место, где спала девушка и закрыл глазищи. Таня знала, уйдет он теперь только вечером, когда она вернется.
Постояв немного у перехода, Таня достала из кармана старую карту. Она нашла ее в этом доме, между пыльных книг, и теперь зачеркивала районы, в которых уже успела побывать. Осталось не так уж и много.
Девушка пообещала себе, что после этого города еще один и все. Она попробует обратиться в полицию, в какой-нибудь центр помощи, чтобы ей помогли сделать документы, попробует жить по-другому. Ей так надоело скитаться…
Она шла по набережной. Как же здесь было красиво. Таня вдруг подумала, что ни в одном месте ей так сильно не нравилось.
Девушка решила посидеть на лавочке хоть пять минут. «Господи, а потом после таких, как ты, здесь дети играют, ручками берутся за все». Таня вскочила.
«Простите, пожалуйста». Она бросилась бежать. Слезы градом катились по лицу.
Таня почти не видела дороги. «Нет, пожалуй, пусть это будет последний город. Пора остановиться человеком».
Она наконец остановилась, чтобы перевести дух. Немного отдышалась, разогнулась и замерла. Перед ней, прямо перед ней стоял тот самый дом, который ей так часто снился.
Нелли Григорьевна поставила на стол тарелку. Муж внимательно посмотрел на нее. «Нелли, что-то ты сегодня какая-то бледная».
Женщина хотела отвернуться, чтобы муж особо внимательно не рассматривал ее, но он схватил ее за руку. «Ты снова плакала?» «Рома, ты помнишь, какой сегодня день?» Он бросил взгляд на календарь и помрачнел. «День рождения Тани».
«Да, Рома». Он встал, обнял жену. «Я забегался, прости».
Нелли какое-то время молчала, потом сказала. «Я не виню тебя, Рома. Трудно жить, думая все время только об одном.
Ты знаешь, все двенадцать лет, что с нами нет нашей девочки, а нам не снится именно накануне дня рождения. И сегодня приснилось. Только сегодня сон был не такой, как всегда».
«И что же в нем было не так?» Рома знал об этих снах. Кстати, всегда по ним и вспоминал, что у дочки день рождения. Они с Нелли всегда покупали маленький тортик и долго сидели молча в такой день у камина.
Каждый вспоминал то, что до сих пор заставляло кровоточить сердце. В тот день они вышли на прогулку. Погода была изумительная, точно такая, как сегодня.
Таня веселилась и все время порывалась куда-то бежать. Ей было пять лет. Рома со смехом ловил ее и брал за руку, чтобы идти чинно.
Но Таню хватало ненадолго. Стоило Роману немного расслабиться, как Таня со смехом снова удирала. Они всегда так играли.
В тот день в парке было уж очень многолюдно. Все вышли погреться на солнышко после зимы. Но были в парке и цыгане.
Раньше их здесь никогда не было видно. Таня в очередной раз вырвалась, и Рома бросился следом. И как так получилось, что их с дочкой разъединила толпа цыган, он до сих пор не мог бы объяснить….
Рома прорвался сквозь них буквально через минуту, но Тани уже нигде не было. Пока он надирался, не понимая, куда она могла деться, к нему подошла Нелли и почему-то сразу поняла, что произошло. Она закричала.
Все цыгане были задержаны. Весь парк, весь город прочесаны не один раз. Но Таню так и не нашли.
Нелли казалось, что она сходит с ума. Она не ела, не спала. Ее постоянно увозили на скорой, потому что она теряла сознание прямо на улице.
Два года активных поисков. Потом, сколько Нелли не билось, но поиски постепенно стихали. А она не переставала искать дочь.
В городе уже все знали эту женщину, которая в любое время суток заглядывала в подвалы, в люки. Прошло пять лет. И Рома сказал.
«Нелли, нужно прекратить так себя вести. Если тебя закроют в сумасшедший дом, ты никогда не сможешь увидеть Таню». Слова мужа немного отрезвили ее.
Нелли стала себя сдерживать. Она организовала в соцсетях, а потом на улицах города, что-то вроде мобильных пунктов с надписью «Я потерялся». Очень многие люди были ей благодарны.
Старые родственники, слишком активные дети. Никто не знает, скольких спасли эти пункты, но очень многих. А теперь она руководила целым большим движением, которое называлось «Татьяна».
Они искали пропавших людей, но найти свою дочь она так и не смогла. «Нелли, я сейчас быстро съезжу, куплю торт». «Нашей девочке сегодня бы исполнилось восемнадцать».
«Нелли, почему исполнилось бы?» «Ей исполнилось, только не здесь, а где-то в другом месте». «Да, ты прав. Конечно, ты прав».
Роман хотел уже идти одеваться, как в дверь позвонили. Звонок был какой-то нерешительный. Как будто кто-то сначала хотел позвонить, а потом передумал.
Да и не приходил к ним никто, кроме домработницы. Из комнаты тяжело вышел бой. Псу было тринадцать лет, и к старости он сильно растолстел.
Он никогда не интересовался, что происходит за пределами его коврика, а тут даже к двери подошел. Странно, кто бы это мог быть? Рома пошел открывать, Нелли тоже за ним. У Нелли Григорьевны почему-то громко застучало сердце.
Она и сама не поняла, почему. Бой громко гавкнул на дверь. «Бой, ты что это?» Рома распахнул дверь.
На пороге стояла молодая девушка, судя по всему, бродяжка. Она смотрела на Рому, на Нелли, потом на собаку. Бой вдруг встал на задние лапы, а передний опустил девушке на плечи и лизнул ее.
«Бой!» Нелли упала без чувств. Таня плакала. Слезы крупными каплями стекали по щекам…
«Мама, папа, я нашла вас». Спустя два часа, в течение которых никто, в принципе, и говорить-то не мог толком, только плакали и обнимались, они сидели в гостиной. Таня, намытая, одетая в вещи мамы, уминала за обе щеки торт, который Рома заказал домой.
А Нелли и Роман смотрели на нее и молчали. Молчали и улыбались. «Как же вкусно!» «Танечка, а ты помнишь, что у тебя сегодня день рождения?» Таня перестала жевать.
«Правда? У меня никогда не было дня рождения». «Был, просто ты маленькая была, ничего не помнишь». Они решили, что полиция и все остальное завтра, а сегодня будут только втроем.
Ну и, конечно, бой, который лежал у ног Тани. Вдруг девушка встала. «Мама, папа, вы не обижайтесь, но мне нужно вернуться туда, где я ночевала.
Там у меня друг остался, он придет, а меня нет, и накормить его некому». «Друг? Мальчик? Он тоже скитается?» «Нет, это кот, мы там вместе с ним жили». Таня чуть не плакала.
Ей так хорошо сейчас, что она чуть было не забыла про своего кота. «Кота? Он же был уже ее!» Рома встал. «Тань, мы с тобой сейчас съездим и заберем твоего друга домой.
Неужели у нас места для кота не найдется?» Бой издал какой-то странный недовольный звук, и все рассмеялись. Таня залезла в оконный проем. Рома остался на улице, чтобы не напугать животное.
«Кот, ты здесь?» Таня осмотрелась. «Никого». «Кот, ну я опоздала, ну ты-то мог меня дождаться».
Но сколько она ни звала, одноухий не появлялся. Таня вышла на улицу. «Пап, ты прости, я не могу его оставить, я буду ждать».
Рома сел на какой-то пенек. «Ну, значит, и я буду ждать. Это же твой друг».
Они сидели рядышком, разговаривали. Папа рассказывал ей смешные истории из ее детства. Что-то она вспоминала, но большинство историй были для нее совершенно новыми.
Они так увлеклись, что не заметили, как на остатках забора появился кот. Он сел и стал прислушиваться. Поняв, что его никто не заметил, спрыгнул и направился к Тане, недовольно подергивая хвостом.
Подошел и заорал. Именно заорал, потому что, когда этот кот мяукал, птицы падали в обморок. Таня схватила его на руки.
«Кот, пришел». Животное устроилось поудобнее на ее руках и подозрительно посмотрело на Романа. Тот осторожно почесал кота за ухом…
«Ну что, кот, поехали домой. Обещаю угостить тебя большим куском мяса». Дома Таня опустила друга на пол.
Бой подозрительно смотрел на это лохматое чудо. Таня сказала. «Бой, это кот.
Кот, это бой». Кот в представлениях не дождался. Он подошел к собаке, обнюхал слегка шалевшего от такой наглости боя и пошел к Роману.
Остановился и заорал. Рома усмехнулся. «Да помню я, помню.
Пошли на кухню». Кот направился за Романом, а Таня прижалась к матери. «Если бы ты только знала, что сейчас творится в моей душе».
Нелли улыбнулась. «Думаю, то же, что и в моей». Она посильнее обняла дочь, как будто боялась, что-то снова пропадет.