Діти залишили помирати стареньку маму в закинутому селі, а коли приїхали ділити спадок, ОБІМЛІЛИ від побаченого…
Время шло, а ничего не менялось. Бабушка Марина иногда звонила дочке, до сына было никак не дозвониться. Но Алле всегда было некогда, она говорила, перезвоню и отключалась.
А бабушка всё ждала, понимая, что дел много, семья, работа. Как будет время, дочка обязательно позвонит и поговорит с ней. Расскажет, как там её внучки живут, чем занимаются.
А может, даже соберутся и все приедут к ней на выходные или даже на целый отпуск. Как-то под вечер совсем бабушке плохо стало. Соседка пришла, ругаться стала на бабку.
«Марин, вот сколько раз тебе говорила, ну станет плохо, ну звони ты мне, есть же телефон под рукой. Мне же недалеко. Прибегу, помогу».
Соседка ругалась, одновременно печку затапливала, коту еды накладывала. «Прибегу» — это, конечно, сильно сказано. Соседка хоть и моложе бабушки была, но всего лет на семь-восемь.
Но ещё хоть куда, даже огород свой сажала. Бабушка решила поговорить с соседкой. «Тамара, сядь ты, посиди, не мельтеши.
Поговорить мне с тобой надо». Тамара уселась возле дивана, на котором бабушка Марина лежала и приготовилась слушать. «Понимаешь, Тамара, дети мои в городе.
Там квартиры маленькие, душно, тесно. Кот мой там жить не сможет, ему воля нужна. Как помру, забери ты его к себе.
Он же ласковый, тебя любит». Тамара даже фыркнула. «Рано тебе ещё помирать.
А дети твои, ты уж меня прости. Не возьмут кота. Тебя вот брать не хотят, а ты про кота.
Не переживай, не дам я твоему коту пропасть. Присмотрю. Ешь давай и спать ложись».
Через часик Тамара ушла. Дом погрузился в темноту, ноги грел кот. Придавил, неудобно бабке было, но разве она могла его побеспокоить? Пусть спит, а она успеет.
В голову лезли разные мысли, воспоминания. Время было уже вечернее, Андрюшки, как всегда, не было. С тех пор, как отец подарил ему на день рождения велосипед, вообще перестал дома бывать.
Покушать иногда заскакивал, да и то ненадолго. Марина понимала, что придётся снова идти его искать. Каждый раз одно и то же.
Никаких сил на него не хватало. Пройдя вдоль всей деревни, нигде Андрюшку не нашла. Начала уже переживать.
Пошла к другу его лучшему спросить, не видел ли он. Уже начало темнеть. Вовка сначала ничего не хотел говорить, но после того, как мать отвесила ему нормального леща, признался, что они были на карьере.
Андрей учился на велосипеде с трамплина летать. Никак у него не получалось. И когда все ребята домой ушли, он там оставался.
Марина схватилась за грудь и побежала к карьеру. Всю дорогу в голове билась только одна мысль. Только бы цел, только бы ничего не случилось.
Сразу вспомнилось всё. И как болел, и какой капризный маленький был. Как по заднице от неё да от отца за свои проказы получал, а потом обижался и прятался, что найти его не могли.
Лишь бы цел. Больше никогда на него ругаться не буду. Пусть проказничает, пусть балуется, но только бы не сломал себе ничего.
То, что могло случиться, что-то более серьёзное. Марина даже и думать не хотела. На карьере было тихо.
Марина спустилась вниз, прошлась вдоль карьера, но никого не нашла. Хотела уже уходить, как вдруг из-за куста услышала всхлипы. Бросилась туда и увидела своего сына.
Он плакал, прижимая к себе велосипед с оторванным колесом. «Андрюшенька, ты цел? Что с тобой?», спрашивала Марина, одновременно ощупывая ноги и руки сына. Вроде никаких особых повреждений не нашла, за исключением ссадин на коленках да на щеке.
Марина уже рыдала вместе с ним. Андрей стал плакать только громче. Марина очень испугалась, что зацепила какое-то больное место…
