Лёгкий ветерок поднимал занавеску, словно надувал парус. В открытое окно заглядывало ласковое солнышко. С улицы доносился весёлый детский гомон.
Совсем рядом был детский сад, а сейчас как раз детвору вывели на прогулку. Вот они щебечут, словно стайка воробушков. Играют, бегают в догонялки, весело кричат и визжат.
Можно даже не подходить к окну, чтобы увидеть всё это. Лерочка тоже так же бегала и шумела вместе со всеми. Она так же веселилась и играла, так же визжала и хохотала.
Она любила такие весёлые подвижные игры. Вот только недолго. Пока она была ещё дома, то никто не замечал за ней никаких перемен.
Всё началось, пожалуй, с того, когда по настоянию свекрови Лерочка пошла в детский садик, чтобы привыкать к обществу перед школой. Правда, Лариса не понимала, какому именно обществу должна была привыкать её дочь. Ведь Лариса каждый день водила Лерочку на хорошую детскую площадку в парке.
Там были и прогулки на свежем воздухе, и общение с постоянными друзьями, которых их мама и бабушки тоже приводили в одно и то же время и даже прощались непросто пока-пока. «Вы завтра на сколько планируете приходить? Мы, как обычно, к десяти подойдём. А мы завтра приедем пораньше, нам потом нужно будет кое-что ещё прихватить из дома и ехать с Женечкой к окулисту, так что играть мы будем недолго.
А мы, как обычно…», — улыбнулся дедок, приводивший на площадку Леркиного друга Алёшку. Дети очень дружно играли на площадке, они каждый раз так радостно встречали каждого пришедшего, так смешно прощались при расставании, серьёзным видом договариваясь встретиться завтра опять же здесь, как обычно. Да и на занятиях у Леры тоже было достаточно общения.
Лариса водила дочку в образовательный центр на занятия по подготовке к школе. Они узнали об этой возможности чисто случайно. У подружки ребёнок был чуть постарше Леры и уже на следующий год перешёл в шестой класс.
Вот подруга и рассказала Ларисе, как замечательно там занимаются с детьми. Лариса решила тоже сходить и посмотреть, думала на следующий год водить туда Лерочку, а той так понравилась на этих уроках, что пришлось сейчас уже остаться и начинать заниматься. В центре проводились почти настоящие уроки для деток.
Только в классе было человек восемь-десять, иногда всего пять-шесть приходило. У каждого была отдельная небольшая парта. И уроки были тоже как настоящие, только по двадцать минут.
Между уроками и пять минут переменки. Дети ходили на занятия с тетрадками по математике с прописями по языку. Они учили цифры первого десятка и буквы по букварю.
Зато учительница успевала каждому ребёнку уделить внимание на уроки. Лерочка отвечала каждый раз, поднимала руку, выходила к доске и получала оценки в настоящий дневник, которым очень гордилась. Конечно, этому всему можно было бы и дома научиться без проблем, Лерочка уже давно знала цифры и практически все буквы.
Но на этих занятиях деток приучали к самому процессу обучения, что на уроке нужно быть внимательным и сосредоточенным, не крутиться и не отвлекаться, не играть игрушками и не баловаться. Дети привыкали слушать учителей и быть серьезными на протяжении урока, а вот переменка была для отдыха и даже небольшого баловства. Хоть детворе и запрещалось бегать по коридору, но они все же успевали быстро промчаться пару раз туда-обратно.
А потом девчонки доставали своих кукол, а мальчишки хвастались друг перед другом машинками. И вот снова их зовут на урок. Значит, все игры и шалости надо отложить в сторону и сосредоточиться на том, что говорит учитель.
В этой подготовительной школе деткам было очень интересно. Их часто хвалили, ставили хорошие оценки, которые не стыдно было показать дома. Были и обязательные уроки рисования и труда, на которых они делали разные поделки из пластилина и картона, самодельные открытки к праздникам…
Были и уроки чтения, на которых учительница им выразительно читала стихи и сказки, и обязательно каждую неделю ученики должны были выучить небольшой стих. Конечно, подобные занятия и в садиках проводились в выпускных группах, и дома всем этим тоже можно было спокойно заниматься самим. Но на этих уроках деток приучали к школьному режиму, к дисциплине, к порядку и правилам поведения на уроках.
Это было даже важнее для них, чем сами знания про буквы или цифры. Лариса с удовольствием водила Лерочку на эти занятия. Она была рада, что дочери так нравятся учиться, нравятся ходить на уроки, делать небольшое домашнее задание, отвечать у доски, учить стихи.
И в классе у неё тоже было всё замечательно. Лерочка подружилась и с девчонками, и с мальчишками. Они даже обменялись родительскими номерами телефонов, иногда серьёзным лицом, перезванивались, обсуждали домашнее задание, играли во взрослую жизнь.
Но почему свекрови показалось, что этого общения ребёнку мало для подготовки к школе? Лариса никак не могла доказать, что дочери всего хватает и до школы нет необходимости обязательно ходить в садик. Лариса спокойно справлялась с дочерью сама. Она ещё до декрета нашла удобную работу, которой могла заниматься и дома.
Лариса была дипломированным переводчиком, причём занималась сложными техническими переводами, а таких специалистов было немного. Сначала она работала на большом заводе, производившем агрегаты не только для внутренних потребностей, но и для импорта. Она сидела в юридическом отделе и готовила переводы всех технических и юридических документов.
Но таких сделок было не очень много, и зачастую заключалось всего несколько контрактов в год, всё остальное время Лариса фактически просто просиживала в кабинете. Конечно, она не сидела сложа руки, а постоянно просматривала новые технические характеристики. Инструкции и описания, переводила их заранее на случай, если понадобится для какого-нибудь нового контракта.
Ну и отдельным пунктом было обязательное участие Ларисы на всех встречах и переговорах с заграничными партнерами. Но таких встреч тоже было всего несколько в году, так что работа особо не напрягала Ларису, но и большой зарплаты там тоже не было. Были премии за заключение договоров.
Но вот большую часть года Лариса имела достаточно свободного времени, чтобы ещё дополнительно что-нибудь делать. И она находила аналогичные заказы на переводы в интернете. Многие заказчики стали её постоянными клиентами.
Так и получилось, что в декрете Лариса сначала временно перешла на удалённую форму работы на своём заводе. А потом все решили, что так будет удобнее и дальше. Лариса имела возможность бы дома с ребёнком, а переводы давали ей очень неплохой заработок.
Зарплата у мужа была намного меньше, хоть он и пропадал на работе с утра до вечера. И чем свекрови не нравилась такая ситуация, непонятно. Ведь Лариса очень хорошо зарабатывала, занималась ребёнком, успевала вести всё домашнее хозяйство.
Но вот раз она дома сидит и никуда в контору не ходит, так значит и не работает. А все эти ваши интернеты — это так только хобби и баловство. И нечем было убедить свекровь, что у Ларисы фактически пять постоянных работодателей, среди которых и её завод.
Да ещё и куча небольших разовых заказов в свободное время. А свободного времени у молодой матери не так уж и много. Целый день она занята ребёнком, занимается Лерочкой, готовит, кушает, стирает, убирает, ни минуты без забот.
То на рынок сбегать за продуктами, то в магазин, то мужу что-то надо срочно, то для принтера картридж свозить в мастерскую заправить, каждый день какие-нибудь срочные дела. Их надо успеть сделать так, чтобы Лерочка не выбивалась из привычного режима. Вовремя покормить, погулять, позаниматься, уложить в обед спать, приготовить ужин и снова вечерняя прогулка на свежем воздухе.
Но если приходит свекровь и начинает читать лекции о том, как надо правильно воспитывать ребёнка и не лодерничать, а ходить на работу, то можно и из графика выбиться. Она же даже сейчас слушать не хочет, что Лариса должна сейчас срочно куда-то идти или что-то делать прямо сейчас. Свекровь считала это неуважением к ней, если невестка не бросала все дела и не слушала её нотаций с повинной головой…
Да мало того, что она невестку чуть не каждый день песочила за её разгильдяйство, за тунеядство, по мнению свекрови, так она ещё и сыночку постоянно названивала и рассказывала ему, что так жить нельзя, что жена у него тунеядка, которая на работу ходить не хочет, прикрывается ребёнком, что надо обязательно внучку в садик оформить, а жена пусть на работу устраивается. Это ничего не значит, что сейчас такую статью упразднили, а тунеядце всё равно позор в семье. Муж пытался доказать, что жена работает, зарабатывает, но это никак не помогало.
Свекровь стояла на своём и в конце концов добилась. Лариса сдалась и оформила Лерочку в садик на последний год перед школой. Она по-прежнему водила дочку на вечерние занятия в Центр Развития, старалась гулять с ней в парке.
Но основное время ребёнок теперь проводил в садике. А потом начались проблемы. Сначала Лариса думала, что это так и положено, что ребёнок привыкает к новому режиму, питанию, к новому месту и коллективу.
Лерочка начала простывать и болеть почти каждую неделю. Свекровь уверяла, что так и должно быть, что это в порядке вещей, что это в интересах ребёнка закаливать иммунитет и привыкать к обществу. Но Лариса не могла понять, что хорошего для ребёнка в том, что у дочери хронические сопли, постоянно воспалено горло, каждую неделю температура и справки от врача.
То они жили и горе не знали, а тут Лариса стала постоянным клиентом аптеки, выучила все детские препараты от температуры, от горла, от простуды и от соплей. Педиатр стала частым гостем в их квартире. Не было и недели, чтобы не приходилось её снова вызывать.
За всеми этими детскими болячками Лариса так уставала, ночью не спала у кроватки приболевшей дочурки. Какие уж там переводы. Пришлось почти забросить работу, остались только самые важные постоянные заказчики.
О том, чтобы выходить куда-то на работу в офис, и речи не было. Лариса бы каждую неделю брала больничный из-за ребёнка, а какому работодателю такой сотрудник нужен? Свекровь уже молчала, что Лариса сидит дома, да и заходить в последнее время стало реже. Она своего добилась, ребёнок пошёл в садик, а постоянно объяснять невестке, что все эти детские сопли, ангины, что это нормально и полезно для здоровья, становилось каждым разом всё труднее.
И свекровь через несколько месяцев поменяла свою политику. Она начала выступать, какая Лариса непутящая мать, что никак не может ребёнка вылечить. Сама дома сидит, а ребёнок постоянно болеет.
И девочка хилая, болезненная, какая вся в мать свою, тощую, костлявую. Такие речи она, конечно, в глаза невестки не рисковала говорить. А вот к сыночку на работу почти каждый день заглядывала, да напевала ему про его неудачную женитьбу, про то, какая у него жена, да и дочь тоже вся в мать оказалась.
А может, она вовсе и не его ребёнок? Но сын категорически отверг все материны подозрения. Он был абсолютно уверен в своей жене и поводов ревновать или подозревать её у него никаких не было. К сожалению, из-за постоянных простуд родители не сразу поняли, что ребёнок болен куда более серьезно, чем кажется на первый взгляд.
Лерочка стала вялая, слабая. Она была и раньше не очень толстая, а тут совсем исхудала. Стала тоненькая, как тростиночка…
Она уже не бегала на детской площадке, как раньше, не играла в догонялки, не прыгала на скакалочке, а просто сидела на краю песочницы с куклами или машинками. Играла с мальчишками в спокойные игры, строила замки и дороги из песка. А потом и вообще перестала проситься на улице гулять.
Всё больше хотела лежать, таяла просто на глазах. Педиатр говорила, что нужно делать анализы, консультироваться со специалистами, но никакого диагноза не давала даже предварительно. Да и лечения никакого не назначила, только предлагала матери лечь с ребёнком в стационар на обследование.
Лариса места себе не находила, да и Владимир тоже спал с лица. На работе мужики только сочувствие накачали головами. Они-то почти каждый день невольно слышали его разговоры с матерью, так что были в курсе всех домашних событий.
Но последнее время их всё больше стали возмущать приходы матери Владимира. Когда его дочери даже диагноз не могли поставить, свекровь приходила и ругала невесту за то, что та ничего не зарабатывает, а только тратит на лекарства да на врачей, да ещё и всё впустое. Словно это она виновата, что ребёнок болеет, а врачи ничем помочь не могут, а тут её и в больницу могут с дочкой положить.
Это ж как тогда сыночек-то будет, что ж он это сам должен всю семью на своём горбу тянуть? Как-то раз после очередного визита матери к Владимиру подошёл старший мастер. Он хорошо относился к парню, ценил его за золотые руки и за ответственность и исполнительность, и за то, что он почти не пьёт, а так только по праздникам. Да и вообще парень-то он неплохой, да и смотреть на происходящее уже сил нету, ведь всё хуже и хуже с каждым днём становится.
— Слушай, Володь, разговор к тебе есть, давай-ка наперекур. Позвал его мастер, как только ушла мать после очередного длинного разговора. — Михалыч, я же только наперекуре был, работа-то стоит.
Пытался возразить Владимир, он уже устал от разговоров с матерью, а тут ещё и Михалыч хочет уму-разуму поучить. — Пойдём, пойдём, это важнее железячек твоих, никуда работа не денется, успеешь всё сделать. Тебя-то немного осталось доделать, а клиент только завтра вечером обещал быть, так что не спеши, пойдём поговорим, это важнее.
Владимир сдался, он уважал Михалыча и как специалиста, и как начальника, да и как мужика опытного, намного старше его самого, умудрённого жизнью. К тому же Михалыч действительно говорил только по делу, никогда лишних демагогий разводить не станет. — Володь, слушай, может, вам попробовать съездить в одно место, врачи-то уже сколько времени только анализы делают, да руками разводят.
А твоему ребёнку-то лучше не становится. У моей жены на работе похожий случай был, там у девки молодой двое парнишек так же болели, а она всё один больничный за другим на работу носила, начальник её уже подумывал как-нибудь уволить, всё равно работник из неё никакой с больными-то детьми. Ну так вот, насоветовали ей одного человека, мол, разбирается и попусту денег брать не будет, сразу скажет, поможет или нет.
Но многим помогала, редко кому отказывала, честно говоря, если не в силах ничего сделать. — Как это, бабка какая-то, что ли? — удивился парень. — Да погоди ты, не перебивай, бабка, не бабка, пожилая женщина.
Никаких там ведьминых заклятий, катания яиц она не делает, а только видит она всё. Видит, ну как тебе сказать, ну, рассказывает такое, чего никто посторонний не знает. Так вот, она может и причину увидеть, и помочь вылечить, хоть советом, хоть травками какими.
— Да ну! — Да ты не да ну-ка, а послушай, я вот ни в какие такие сказки не верю, а девке той на работе у жены эта бабка реально помогла. Всё сказала ей как есть, а потом и с лечением помогла. Парнишки здоровы, девица работает, так что толк есть.
— Ну, может, тогда и стоит съездить, — задумался Володя. — Конечно, стоит, если бы я сам не знал эту Катьку, не видел её на юбилее у жены, не слушал каждый день дома про её проблемы с детьми и так и не поверил бы. А так, я считаю, всё своими глазами видел.
Ну, жена так уж точно. Так что, если хочешь, она спросит у Катьки адрес той бабки. Вам-то что терять, хуже не будет уж точно.
Врачи-то вам всё равно ничего не говорят, так что хоть эта бабка скажет чего. — Жалко мне тебя, Вовка, и парень ты неплохой, и жена у тебя хорошая. Чтоб тебе про неё мать не рассказывала, а нам-то виднее.
И дочку ты любишь, да и вообще ребёнка жалко, так что попробуй, а вдруг поможет, вдруг всё ещё наладится. — Спасибо, Михалыч, спасибо. Я и правда уже не знаю, куда бежать…
На Лерку-то совсем смотреть больно. Парень чуть не плакал, вспоминая свою дочку. На выходных Лариса с Володей повезли дочь по адресу, который им дал Михалыч.
Лариса выслушала мужа сначала скептически, а потом согласилась. Терять им было всё равно нечего. А так хоть какая-то надежда появилась.
Свекрови они решили ничего не говорить. Ведь всё равно одобрение не получат. А только упрёки, что и так столько денег на лечение выбрасывают, а теперь ещё и по гадалкам, да по знахаркам ездить начнут.
Деревня эта была в двух часах езды по трассе. Владимир легко нашёл и указательное село, и сам дом в конце улицы на самой опушке леса. Было видно, что хоть и заборчик старенький, покосившийся, да и дома уже много лет, но хозяйством тут занимались.
Во дворе ходили куры и утки, а на поляне у леса паслась белая козочка. В огороде тоже что-то росло, а вот собаки не было, даже будки. Владимир пошёл во двор и постучал в дверь, а потом в окно.
Никто не выходил, в доме не шелохнулось ни занавески. Владимир потоптался ещё немного на крыльце и уже собирался идти к машине, как из-за угла дома вышла сухонькая маленькая старушка, опиравшаяся на длинную деревянную клюку. — Ну, чё тут шумишь? Или пришёл по делу, так проходи, а если просто пошуметь, так иди с Богом.
— Здравствуйте, нас к вам послали, у нас тут это… дочка болеет, — начал неловко Владимир. — Знаю, что послали и знаю, что болеет. Только чего же вы её в машине-то одержите, на волю не пускаете? Пускай идёт сюда, и жену свою тоже не забудь позвать.
Старуха сказала и пошла обратно за дом. Володя быстро побежал к машине, а там действительно Лариса уговаривала Леру ещё потерпеть, посидеть в машине, пока отец не вернётся. А девочке хотелось выйти на свежий воздух, посмотреть на козочку на лугу, на петуха-красавца, на уток в вагончике за забором.
Владимир повёл дочку с женой во двор. Они свернулись за угол дома и увидели большую деревянную беседку. Рядом росла красивая рябина, вся усыпанная алыми гроздьями.
В беседке на столе лежали румяные яблоки, горка орехов, какие-то сухие травки и цветы. Стоял глиняный кувшин и пару таких же чашек. На лавке были постеленные домотканные дорожки.
Старуха сидела в отдельном кресле и перебирала пучок трав. Пряный аромат смешивался с запахом яблок и мёда. — Ну, проходите, садитесь.
Старуха показала рукой на лавку напротив. — А ты, деточка, пойди погуляй, козы, не бойся, она добрая, не бодучая. Можешь её даже погладить, если хочешь.
Лера с удовольствием пошла на лук козочки, которая ей так понравилась ещё в машине. Родители присели на лавку и с надеждой взглянули на старую женщину. Она, не глядя на них, продолжала перебирать травы, а сама начала тихим голосом.
— Вот вы приехали ко мне, сам не очень-то и верите, что могу помочь. И это правда. У вас проблемы-то не только со здоровьем.
Она выждала, пока ребёнок уйдёт подальше от дома и не будет её слышать. — Да как вы ж могли допустить до такого? Как же вам не жалко деть откуда-то свою родную, а? Что ж вы за родители, что живёте чужим умом, а? Старушка просто кричала на испуганных родителей. Неужто материнское сердце ничего не говорит, а? А ты, отец, уши развесил и слушаешь всё, что тебе говорят, вместо того, чтобы подумать собственной головой…
Да чего ж вы ребёнка-то довели, Господи! Ну хорошо, что хоть додумались ко мне приехать. Родители испуганно молчали. Они и сами понимали, что делали что-то не так, да вот что.
Ну, хоть старуха скажет, что же им исправить, что делать, чтобы дочка выздоровела. Раньше-то она не болела. Вот вы скажите мне, вы же по любви женились, ведь так? Несмотря ни на что, расписывались же против воли свекрови, то правда? Владимир утвердительно кивнул.
Мать действительно сразу не взлюбила будущую невестку и никак не хотела соглашаться на свадьбу сына с ней. Всю торжество провела со скорбным лицом, будто это не праздник, было похороны. Но сын настоял на своём.
Очень сильно он любил Ларису в жизни, без неё не представлял себе. А когда забеременели, свекровь же не хотела этого ребёнка. Небось, говорила вам избавиться от него, а? Мол, рано ещё вам детей рожать, ещё не нагулялись, молодые, это в тридцать-то с хвостиком тарана.
Неужто ты не нагулялся так, сыночек? До сорока или до пенсии должен был гулять. Что говорила она вам, аборт делать, так ведь? Лариса помнила, что свекровь об этом пару раз заикнулась, но она её быстро отшила, ответив, что это самый долгожданный ребёнок, и ни о каком аборте и речи быть не может. А Владимир ей даже не говорил, что мать каждый день тогда повадилась к нему в мастерскую бегать, да про аборт говорить, уговаривать сына избавиться от ненужного ребёнка.
Сейчас он только ещё ниже голову склонил, хоть и ни в чём был не виноват. Матери он тогда не слушал, радовался беременности жены и теперь очень любил свою дочку. И вы после этого думаете, что свекровь будет вам помогать добрыми советами? Да не нужна ей ни невестка такая, ни её дитя.
После рождения внучки, сразу как её окрестили, она же побежала в церковь свечки ставить и молитвы заказывать за упокой живого ребёнка. И всю дорогу вьётся вокруг, всё не знает, как вас ещё разлучить. Родители были просто в шоке от услышанного, но они вполне допускали такое, ведь прекрасно знали отношение свекрови к невестке.
Вот пока ребёнок был маленький, он был под защитой матери, а как подросла девочка, так стала слабее. Но пока она с матерью, всё же было хорошо, верно? И не болела, и умничка была, и весёлая, живая, здоровая, подвижная, так ведь? Да, и мы всё успевали делать, и заработок у меня был неплохой, а как отдала её в садик, так и посыпались проблемы, и простуды эти постоянные. И от большей части работы я отказалась, в деньгах много потеряла.
Не выдержала Лариса. Ты пока дома с ребёнком была, ты чем её кормила? Небось супчики, овощные салатики, свежее мяско натуральное, то курочку, телятинку, свининку свежую приготовишь. Или фрукты круглый год, соки, творожок, так ведь? Все продукты только лучшие, всё сама готовила.
Ну да, на рынке у постоянных проверенных продавцов покупала. Зарплата позволяла ни в чём себе не отказывать, не то что сейчас. Каждую копейку, считая всё, на лекарства уходит.
А как ты думаешь, чем кормит ребёнка в садике? Много там дают овощей и фруктов? Одна вермишель для лапша, сосиска магазинная да солёный огурец, и чай пустой на одной заварке. Разве такое питание будет хорошо для твоего ребёнка? Вот дома вы ни каш, ни вермишель не едите, да и белого хлеба тоже не часто на стол кладёте, так ведь? Ну да, муж не очень любит хлеб, да и я только чёрный ржаной иногда ем, но очень редко, а вермишель мы вообще терпеть не можем и каши редко едим, разве что гречку иногда с грибами готовлю. Ну, гороховый супчик могу сварить, а так в основном картошка, овощи, мясо, яйца, сыр, супы и борщи всякие.
Вот видишь, как отличается то, как вы дома едите и чувствуете себя здоровыми, и то, как теперь питается ваш ребёнок? Девочке такое совсем не подходит, только вредит совсем. Откуда же силам и здоровью взяться, да ещё и постоянные сквозняки и простывшие дети со своей инфекцией? Обязательно кто-нибудь в группе придёт с соплями и чихает на всех, а ваша-то разве много надо, вот и собирает она всю заразу на тебя, ещё слабее становится. Так что же нам делать? Они с надеждой смотрели на старушку…
Решать вам надо, что с жизнью вашей делать, что вы хотите от неё. Не даст вам свекровь покоя, вот увидите. Она никак смириться не может, так и будет ходить и воду мутить, и добьётся своего.
Недаром говорят, что вода и камень точат. Она не хочет видеть вас вместе, так что выход у вас только один. Если и решитесь, то переезжайте куда подальше от неё.
Вы же всё равно на съёмной квартире-то живёте, так какая разница, где снимать? Ты работаешь не на работе, а дома всё пишешь да пишешь. И на новом месте так же писать сможешь, только ещё больше денег зарабатывать сможешь при спокойной жизни. А ты тоже всегда устроиться можешь в любом месте, автомеханики же везде нужны.
Так что думайте. Лариса посмотрела в глаза мужа. Было понятно, что Владимир согласен со старушкой.
Ему самому уже надоело постоянно оправдываться перед матерью за свою жену. Он понимал, что все эти придирки и разговоры были не зря, что как бы ни старалась молодая семья, матери всё равно не угодишь. Только не думала раньше, что это может так далеко зайти, что даже ребёнок будет от него страдать.
Если решитесь, то оставляйте дочку у меня недели на три, а то и на месяц. Я её пока подлечу. А вы решите все вопросы с переездом и заберёте её уже в новый дом.
— Как деточку-то зовут, а то я никак не пойму. Вижу, что вроде как у отца имя. Ей зовёте вроде как на мать похожа.
— Валерия она, Валерия Владимировна. Дома мы её зовём Лерочкой, а маму зовут Лариса. Улыбаясь, пояснил отец.