Олеся никогда не забудет 11 января. В этот день умерла её мама, которая болела раком. Они знали, что это случится, но надеялись на чудо, которое так и не произошло.
Было тяжело видеть, как их добрая и милая Валентина Леонидовна страдает от этой тяжёлой болезни. Олеся иногда слышала по ночам, как её мама горько плачет. Она вставала из постели и бежала к ней, спрашивая «Мам, тебе больно? Может, скорую или что-то нужно?» «Всё хорошо, милая.
Ты почему не спишь? Иди скорее в кроватку, а то ноги застудишь». «Но я слышала, как ты плакала, вот и испугалась». «Это мне просто страшный сон приснился.
А так всё хорошо. Беги скорее и спи спокойно». Отец Олеси, Игорь Петрович, делал всё, чтобы его Валечка выздоровела.
Он постоянно советовался с врачами, а в свободное от работы время не отходил от жены. Ему всё время казалось, что если он оставит её хоть на минуту, то с ней обязательно что-то случится. Приближался Новый год.
Все со страхом ждали этот праздник, потому что Олеся и её отец загадали только одно — если они всей семьёй встретят Новый год, значит их мама и жена выздоровеют и всё будет хорошо. Все вместе они наряжали ёлку, готовили праздничный стол, и Олеся видела, что её мама как будто бы светится. Она даже стала думать, что болезнь отступила, что они наконец вздохнут спокойно, что ужас того, что мама скоро не станет, наконец отступит.
Были подарки под ёлкой, смех, веселье, к ним пришли их родственники, чтобы поздравить с праздником и пожелать Валентине здоровья. Олеся была на каникулах, старалась быть дома вместе с мамой. Ей тоже стало казаться, что если она её оставит, то мама исчезнет.
Валентина всё так же смеялась, говорила, что всё хорошо и что ей стало намного легче, и чтобы её дочь в конце концов сходила с подругами на горку и покаталась на санках. «Смотри, вон опять твой Тима под окнами ошивается. Ты совсем к нему за каникулы не выходила.
Беги скорее, а то парень совсем замёрз». «Да ну его, он мне в школе надоел, а тут ещё на каникулах с ним время проводить, обойдётся». «Тебе что, Тима совсем не нравится?» «Нет, не нравится.
Достал меня уже, ты же знаешь, он с первого класса за мной бегает. Он не даёт мне проходу. Я думала, что пройдёт, но с каждым годом всё хуже и хуже становится».
«Не надо так, дочка. Он хороший и очень симпатичный парень, так что просто не обижай его». «Знаю, что симпатичный, за ним все девчонки из нашей школы сохнут.
А меня тихо ненавидят, потому что он кроме меня ни на кого не обращает внимания. А я бы всё отдала за то, чтобы он меня оставил в покое». «Ну, беги уже, не заставляй парня ждать.
Иди на горке покатайтесь, я слышала, там полпосёлка на эту горку кататься ходят». «Так и не мудрено, зима в этом году снежная». «Значит, знатная горка получилась».
«Это правда, мам. А ещё наши девчонки там столько снеговиков налепили. Красиво.
Они стоят вокруг горки. А кто-то ещё и замок построил. Но это, наверное, мальчишки с нашего класса.
Сама знаешь, мы все почти рядом с этой горкой живём. А на другом конце посёлка тоже горка есть. Но не такая большая, как наша.
Вот и стараются, кто повзрослее, к нам сюда прийти. А та горка, говорят, для малышей». «Ну, хватит уже балаболка, иди, а то уже я за Тиму переживать начинаю.
Замёрзнет парень, пока ты тут болтаешь». «Ладно, пойду, если тебе его так жалко». Буркнула Олеся и стала натягивать шубку.
«Но я скоро вернусь, я не смогу с ним долго кататься. Пару раз и всё, домой». «Хорошо, беги, хоть свежим воздухом подышишь.
А то со мной почти все каникулы просидел и вообще никуда не выходило». Седьмого января встретили Рождество. Восьмого затеяли уборку, а девятого ночи Валентине стало плохо.
Её увезли на скорой в больницу. Врачи сказали, что она без сознания и что они делают всё, что могут. Десятого мама так и не пришла в себя…
А одиннадцатого января им позвонили и сказали, что Валентина умерла. Олеся думала, что к мысли о том, что мама может скоро не стать, уже привыкла. Но оказалось, что нет, для них с отцом это всё-таки стало большим ударом.
После похорон они зашли каждый в свою комнату, чтобы каждому по-своему пережить это горе. Олеся долго плакала в подушку, не представляя, как теперь она будет каждый день собираться в школу без маминого ласкового слова, без её поцелуев и крепких объятий. Она не знала, о чём думает отец, но понимала, что ему так же плохо, как и ей.
Олеся училась уже в одиннадцатом классе. Подружки вовсе уже говорили о выпускном, у кого будет какое платье, но для неё это всё было не в радость. Без мамы платье выбирать не хотелось, и она решила, что совсем без него обойдётся.
«Не глупи, тебе нужно на него пойти, тем более Тима скорее всего пригласит тебя на вальс, вы с ним прекрасно смотритесь вместе», — говорила Олеся её близкая подруга Ира. С Ирой они дружили с первого класса, также они были соседками и постоянно проводили время вместе. Благодаря ей Олесе было намного легче переносить смерть мамы.
«Ира, ну хватит мне уже про Тиму говорить, не надоело ещё? К тому же после окончания школы я в город поеду поступать, а он здесь остаться хочет, так что наши пути расходятся». «Ну так он бы с тобой поехал, но он не может, знаешь же, что его мама сильно болеет, после того, как у них умер отец, она ведь так и не оправилась. И Тима говорит, что ей постоянно становится хуже.
Лучше бы мой отец так не оправился», — пробурчала Олеся. «Нельзя так, Леся, зачем ты так говоришь, ведь он твой папа, а ты ему болезни желаешь». «Можно так говорить, быстро же он маму забыл, вон к тёте Тамаре ходит, а я её с детства терпеть не могу, она какая-то злая».
«Так потому и злая, что у неё мужика не было. Сама знаешь, она не очень красивая женщина, а теперь она изменилась, улыбается постоянно. Мама говорит, что вот, наконец, и Тамаре повезло, хоть на старости лет полюбил её кто-то».
«Да я всё понимаю, только всё равно неприятно. Мне кажется, что мой отец память мамы предаёт. Вот этого я ему простить не могу».
«Нет, Олеся, ты не права. Поверить твоей маме уже всё равно, а твой отец живой, вот он и живёт дальше. Ты должна радоваться, а то ведь мужчины с горя пить начинают».
«Думаешь, так лучше было бы?» «Ты права, не лучше». «Ладно, давай закроем тему. Ты мне вот что лучше скажи, ты со мной в город поступать едешь или тоже остаёшься здесь?» «Конечно здесь.
Зачем я с тобой поеду, к тому же тут Тима остаётся. Так что я его быстренько на себе женю, деток нарожаю, а ты учись там в своём городе сама». Олеся с недоумением посмотрела на Иру.
Она и не думала, что Ирине тоже нравится Тима. «Ты что, это серьёзно, что ли?» Ирина не выдержала и захохотала. «Ну нет, конечно, ох, ты бы видела своё лицо, ты даже побледнела».
Оля схватила подушку и кинулась на Иру. Они стали беситься, кидаясь подушками и подшучивая друг на друга. «Так ты с мамой разговаривала насчёт города?» Отдышавшись, спросила Олеся.
«Да, у нас же там мамина двоюродная сестра живёт, она нас и приедет на первое время. А там, если поступим, то в общагу переедем». «Ну и хорошо».
Я вот потихоньку начинаю собираться. «Хочу сразу же уехать. Ты же знаешь, тётя Тамара на квартире живёт.
А так я уеду, она к отцу переедет. И ему не так будет одиноко. Да и в хороших руках останется.
Ведь она, по сути, хорошая хозяйка». «Молодец, Олеся, правильно. Потому что зачем злиться, ведь он маму твою не бросал.
И год траур, как положено, выдержал. Так что пусть живут уже». После выпускного Олеся стала собираться в город.
Отец купил им сыр и билеты на поезд и сам стал помогать дочери упаковывать чемодан. Они всё делали молча. Олеся не знала, как начать разговор, потом не выдержала и спросила.
«Пап, может быть, поговорим?» Он посмотрел на дочь, потом кивнул и сел на диван. «Пап, ты на меня не сердись, пожалуйста. Я ведь не понимала многого, думала, ты маму предаёшь.
Всё в штыки воспринимала. А вот когда поняла, что уеду, то подумала, что ты у меня тут совсем один останешься. И как тебе тяжело одному в этом доме будет.
Вот я предлагаю, ты, наверное, тётю Тамару позови к нам. Она и хозяйка хорошая, и приготовит тебе, и постирает, и вечерами вам двоим скучно не будет». Отец смотрел на дочь и не верил своим ушам.
Ему казалось, что ему это снится. Сколько раз он пытался поговорить с Олесей, но всё не решался, понимал, что она сильно любит маму, что до сих пор страдает от того, что она умерла. «Спасибо, дочка, за понимание», — сказал отец, а на глазах у него появились слёзы.
«Ведь Тамара меня и правда с того света вытащила. Я ведь и жить не хотел. Ты видела, как мне плохо было.
Ты сама страшно переживала, вот я к тебе не подходил, потому что понимал, что мы друг другу помочь не сможем. Нам только хуже становилось. А она меня потихоньку к жизни возвращала.
Я понимаю, пап, меня так Ирина-подружка меня поддерживала. Вот мы с Тамарой и сблизились. А как тебе сказать, я не знал, сколько раз хотел поговорить, но всё-таки не мог.
Знаю, пап, я и сама только недавно приняла это и поняла, что тебе одному оставаться нельзя. И что прекрасно, что есть такой человек на свете, такой как Тамара. А может, сегодня я её позову? Приведу, познакомитесь, посидите немного, ведь ты завтра уезжаешь уже.
Хорошо, пап, давай посидим. Только я недолго буду, меня Тима в кино пригласил. Ему тоже со мной хочется попрощаться.
Ведь он в город едешь, и сам знаешь, у него мать сильно болеет. Её не на кого одну оставить. Знаю, дочка, после смерти Степана Татьяна так и не оправилась.
Хорошо, сын у неё такой понимающий. И ты у меня умница, спасибо тебе. Олеся подошла к отцу и крепко его обняла.
Она очень сильно его любила. И также помнила, как он любил маму, как переживал, когда она заболела и был с ней до конца. Тете Тамаре на удивление понравилась Олеся.
Она её очень мало знала, просто раньше здоровалась с ней при встрече, и детей у неё не было, подруг тоже. Жила она одна и работала продавцом в продуктовом магазине. Про неё раньше все говорили, что она злая и вредная, и что из-за её плохого характера с ней никто и не общался.
На самом же деле она оказалась очень милой и спокойной женщиной. Они долго разговаривали, и Олеся не выдержала. Тетя Тамара, вы не обижайтесь, но я спрошу.
Вот про вас все говорят, что вы злая, а я вот с вами уже час общаюсь и не вижу, что вы такая. Я вижу, что вы добрейший души человек. Тогда почему же так? Ну, на что тут обижаться? На правду, что ли? Засмеялась Тамара.
Ты знаешь, Олесь, я ведь всю свою жизнь в магазине проработала. Людям в долг не даю, спиртные напитки после одиннадцати часов вечера не отпускаю. Вот на меня люди и злятся.
Ну и я, естественно, в долгу не остаюсь, потому что это моя работа. И за то, что я пойду им на уступки, штрафовать будут меня, а не их. Теперь понятно, а то я смотрю на вас и удивляюсь.
Думаю, люди, как всегда, всё преувеличивают. Ну, хорошо, вы меня извините, но мне пора идти, меня Тима уже десять минут как ждёт. Спасибо тебе, Олеся, и я очень рада знакомству.
Ты такая, как мне тебя твой отец и описывал. Красивая, смелая, очень добрая. Олеся подошла и чмокнула в щёку тёте Тамару, а потом и отца…
Ну, тогда пока, не скучайте тут без меня, а лучший фильм вместе посмотрите, у меня там диски есть. Олеся с Тимой в кино не пошли, а просто решили погулять на улице. «Ну, ты хоть на каникулы-то приезжать будешь?», спросил Тима.
Олеся посмотрела на Тиму и улыбнулась. Вот поистине классный парень, красивый, добрый, умный, он столько хорошего сделал для неё, а она ни в какую как будто бы издевается над ним. Она понимала сама, что ведёт себя с ним неправильно, но поделать ничего не могла.
«Тебе-то зачем это знать? Ты новую жизнь начинай без меня, женись, учись, в армию сходи. Ну, чем тебе ещё заняться, не знаю? На работу устройся, так что я думаю, что в скором времени ты про меня забудешь». «Да нет, это скорее ты меня забудешь, сразу же как в пояс сядешь.
А я тебя буду помнить всю жизнь». «Ой, прямо так и всю жизнь, не говори глупости. Встретишь какую-нибудь красотку и тут же про меня забудешь.
Кстати, и правильно сделаешь, ты ведь это и сам понимаешь, да, Тим?» «Не понимаю, Олесь, не понимаю. И тебя не понимаю, что тебе нужно. Просто ты мне всё это время ни да, ни нет говоришь.
А я иногда на тебя смотрю и думаю, но вроде бы я и нравлюсь, а на другой день думаю, что ты меня терпеть не можешь. Может, ты сейчас в конце концов скажешь, что ты ко мне чувствуешь?» «Да ничего я к тебе не чувствую, Тим, понимаешь, ничего. У меня вообще к тебе никаких эмоций нет.
Ты мне надоел, понимаешь, хуже горькой редьки надоел». Сказав это, Олеся вырвала руку из его руки и побежала домой. Забежав во двор, она обернулась, зная Тиму, который после такого обязан был побежать за ней, но улица была пуста.
«В смысле?» мысленно задала себе вопрос Олеся. «Где это он? Отстал, что ли?» Она простояла на улице десять минут, но Тима так и не появился. «Ну и ладно, не хочешь — не надо».
В сердцах сказала Олеся и пошла в дом. Она не понимала, почему у неё в душе так тоскливо. Она ведь действительно ничего к Тиме не испытывала.
И вроде правду ему сказала, но на душе было гадко. Утром, когда отец Олеси привёз их с Ирой на вокзал, она первым делом посмотрела по сторонам. Тима нигде не было видно.
Она вздохнула и подумала о том, что, скорее всего, он сильно на неё обиделся и не придёт сюда, чтобы её проводить. Они стояли возле вагона. Мама Иры плакала, а отец Олеси держался.
Правда, было видно, что у даётся ему это с трудом. Там Тамара тебе всего наготовила и в ту сумку упаковала, так что покушайте. Она тебя тоже проводить хотела, но на работе её подменить некому.
Так что она привет тебе передавала и сказала, чтобы я за неё поцеловал. «Ну, пап, чего стоишь, целуй давай!» Отец засмеялся и чмокнул дочку в щёчку. Ты тёте Тамаре тоже привет передавай и скажи, что она хорошая женщина.
Хорошо, дочка, обязательно передам. Так, граждане, хватит прощаться, рассаживайтесь по вагонам, через пять минут поезд. Отец засуетился, поцеловал дочь и пожелал ей счастливого пути.
Олеся повернулась к вагону, чтобы в него зайти, но услышала, что её кто-то зовёт. Она обернулась и увидела Тиму. «Привет, Олесь, вот, возьми, это на память тебе от меня», сказал он, потом обернулся к Ире и сказал «Ну что, Ир, счастливого пути, надеюсь, что у вас там всё будет хорошо».
Потом повернулся и пошёл прочь. Девочки зашли в своё купе и, разместив вещи, сели возле окна. Они помолчали, потому что, видимо, были под впечатлением от прощания.
Потом, когда поезд тронулся, Ирина спросила «Ты не хочешь посмотреть, что тебе Тима передал? Я, например, умираю от любопытства». Олеся пожала плечами, а потом посмотрела на подругу. «Ну, хорошо, давай посмотрим, мне, например, вот совсем неинтересно».
Она распечатала свёрток, где увидела себя. Тима нарисовал её портрет в виде снежной королевы. На обратной стороне листа он написал свой домашний номер телефона и то, что она может позвонить ему, если ей будет плохо.
«Слушай, он гениально рисует, но почему он тебя снежной королевой сделал, непонятно? Да потому что я к нему холодна, вот и сделал. Только ты не выкидывай его, хорошо, очень классно получилось. А лучше в городе рамку купим и туда его вставим.
Ещё чего я не хочу, мне, например, не нравится», — сказала Олеся и закинула рисунок в сумку. На вокзале их встречала очень приятная женщина, тётя Ира. «Ой, тётя Люда, здравствуйте, прекрасно выглядите, совсем не изменились», — защипетала Ира.
«Здравствуйте, девочки, как доехали? Здорово было, мы спали всю дорогу. Спали, ели. Тётя Люда, познакомьтесь, это Олеся, моя подруга.
Моя мама вам про неё говорила. Очень приятно». Олеся рассматривала тётю Люду, которая ей совсем не понравилась.
Она напоминала ей крысу, видимо от того, что у неё был очень длинный и тонкий нос. «Мне тоже очень приятно. Ириша мне про вас очень много рассказывала», — спохватилась Олеся.
«Надеюсь, что только хорошее?» «Что хорошее?» — не поняла Олеся. «Ну, хорошее рассказывала», — засмеялась тётя Люда. «Или это ты сама только что придумала?» «Сама придумала, ведь нужно было что-то сказать».
Теперь они смеялись все втроём. Это немного разрядило обстановку. Потом тётя Люда вызвала такси, и они поехали с ней домой.
Квартира у неё была большая. Она выделила им комнату и сказала, чтобы они жили в ней вдвоём. «Думаю, здесь вам будет удобно.
Кровать тут в спальне, так что разместитесь. Стол, правда, один, но думаю, что разберётесь. Может, по очереди будете заниматься, а может, кто-то здесь, а кто-то в гостиной.
Девочки, готовить будете сами, я дома практически не бываю. Если всё будет хорошо, и вы поступите, и мне понравится, как вы ведёте хозяйство в моей отсутствии, то вы сможете остаться здесь». Олеся с Ириной поступили в архитектурный институт.
Тётя Люда оставила их у себя, потому что была довольна, видя, что у девочек во всём доме наведён идеальный порядок. Да и им от её дома было не так далеко добираться до института. Первый год учёбы пролетел быстро, они даже и понять не успели, как год уже закончился.
Это потому, что вы поступили именно туда, куда вам нужно. Вот мне, например, родители сказали, чтобы я закончила музыкальную академию. Так вот, я туда как на каторгу ходила, мне ведь хотелось не музыкантом быть, а просто учителем, но меня никто не слушал.
Девочки решили пока что не ехать домой на каникулы, устроиться на работу, подкопить денег и одеться. Отец Олеси очень расстроился, потому что был уверен, что его дочь проведёт хотя бы месяц с ним. И к тому же они с Тамарой постоянно откладывали для неё деньги, чтобы она ни в чём не нуждалась.
Папуль, а может вы с тётей Тамарой к нам сюда приедете на выходные и Ирину-маму с собой прихватите? Ночевать здесь есть где, к тому же тётя Люда уехала на море, так что всё будет нормально. Отец обещал обсудить это с женщинами, сказал, что когда они что-нибудь решат, то он обязательно ей сообщит. Олеся с Ирой подрабатывали в пиццерии.
Работа им нравилась, к тому же Ирина познакомилась с очень симпатичным парнем, который работал там же курьером. Слушай, я в Павла просто влюбилась, он такой классный. Они в это воскресенье с его другом пригласили нас в кино…
Пойдём? Можно, конечно. Мы и так с тобой никуда не ходим. Я вот думаю, всё-таки как-нибудь на выходных домой съездим.
Я что-то по отцу сильно соскучилась. Ты права. Давай этот месяц доработай и мы поедем.
Только ненадолго, а то я без Паши и дня прожить не могу. Пролетел незаметно год, потом ещё один. За это время ничего нового не было.
Единственный отец Олеся зарегистрировал свой брак с тётей Тамарой. Они долго не могли сказать об этом Олесе, пока мама Ирина сама ей не сказала. Пав, ну что вы как маленькие, ей-богу.
Ты же знаешь, как я к тёте Томе отношусь. К тому же вы вдвоём столько для меня делаете. Давай на будущее, если вы даже детей захотите завести, вы не будете от меня их скрывать, а говорить сразу.
А то как-то неприятно такие новости узнавать от кого-то. Хорошо, дочка, договорились. Ты к нам на каникулы-то приедешь? Про тебя и Тима всё время спрашивает.
Да и пусть спрашивает. А вообще, не знаю, Пав, приедем, наверное, на недельку. Ещё не знаю сама.
Прошлый раз, когда Олеся приезжала домой, она видела Тиму с какой-то симпатичной девушкой. Потом Ирина сказала ей, что эта девчонка приехала вместе с родителями в их посёлок. И вот они уже полгода встречаются.
Ну и пусть встречаются. Мне-то что? К тому же у меня есть Влад, а ты знаешь, как он меня любит? А ты его? Ты знаешь, Ира, мне он тоже очень нравится, он такой классный. Девочки окончили институт с красным дипломом.
Это событие они решили отметить дома со своими родными. Олеся с удовольствием ехала теперь домой, потому что очень полюбила тётю Тому, которая относилась к ней как к дочери. Вечером, когда торжество подошло к концу, девчонки пошли в парк, где знали, что там собираются все их бывшие одноклассники.
Когда они туда пришли, там был и Тима со своей девушкой. Тётя Тома сказала Олесе, что они уже подали заявление в ЗАГС, и скоро у них будет свадьба. Когда у Тимы мама умерла, она ж почернела от горя.
Так вот Наташа всё время с ним рядом была, не отходила от него ни на шаг. Олеся покраснела, вспомнив, что когда отец рассказал ей об этом, она даже ему не позвонила. А это было очень некрасиво с её стороны.
К тому же Тима в своё время её поддерживал, когда у неё умерла мама. Их одноклассники были очень рады видеть девчонок. Правда их огорчило одно, когда они узнали, что девчонки снова уедут, потому что у них уже есть там работа и что им уже дали проект.
Пока, конечно же, небольшой, но начало всегда самое главное. И им нужно сделать всё на отлично, потому что тем самым они должны себя зарекомендовать. К Олесе подошёл Тима, спросил, как у неё дела, будет ли она дальше сюда приезжать.
«Тебе-то какая разница? Ты вообще вон жениться собираешься, к чему такие вопросы-то?» «Олесь, ну неужели мы не можем быть просто друзьями?» «Я понял тебя, ты мне тогда всё правильно сказал, что у тебя нет ко мне никаких чувств, и чтобы я оставил тебя в покое. Тогда сейчас-то что не так?» «Извините, не знаю, привычка, наверное, ещё со школы осталась. И вообще, ты прости меня и прими мои соболезнования насчёт твоей мамы.
Я виновата, должна была позвонить, поддержать тебя, но как-то закрутилась и не смогла потом выбрать время. Ничего, бывает, меня было кому поддержать. Ну, а ты помни, если тебе когда-нибудь в жизни будет тяжело, ты всегда можешь ко мне обратиться».
После этих слов Тим развернулся и пошёл к своей девушке. И только тут Олеся поняла, какого парня она потеряла. Ведь он действительно очень сильно её любил, и даже отпустил бы её в город и ждал бы её потом.
Но она всё время дёргалась, её раздражала его любовь. Она у него была к ней самая сильная. Ей стало невыносимо грустно, и ей очень хотелось, чтобы эти красивые руки обнимали её, а не Наташу.
Олеся с Ирой сдали проект. Он у них получился отличный, и начальство стало давать им более сложные объекты для дизайна. Ирина снимала квартиру отдельно от Олеси.
Они с Пашей стали жить вместе и в скором времени собирались пожениться. Олеся же снимала квартиру недалеко от работы. С ней жил Влад, но жениться на ней пока не собирался.
Было видно, что его и так всё устраивает. Олесе не нравилось такое положение вещей, и она стала часто намекать ему о женитьбе. Влада это только раздражало, и чаще такие разговоры заканчивались скандалом, после чего он уходил.
А потом мог не появляться неделями. Олеся начинала тосковать, потому что ей одной было очень одиноко. В такие моменты она целиком уходила в работу, и работала днями и ночами.
Теперь она получала огромные проекты, которые были самыми лучшими. С ней теперь хотели сотрудничать многие компании. Её карьера стала набирать высоту.
Она купила себе квартиру, машину и могла теперь себе очень многое позволить. Только когда она этого добилась, ей теперь хотелось только одного – семьи. Ирина уже давно была замужем и уже даже родила сына.
С Пашей они жили счастливо и дружно. «Ты знаешь, Олесь, мне всегда казалось, что ты самая первая из всех нас выйдешь замуж. А у тебя всё время то одно, то другое.
Ну, теперь всё, карьера твоя на высоте. Бери Влада за шкирку и в ЗАГС, хватит вам просто так встречаться». «Не хочет он жениться, как он мне всё время говорит.
Он свободный художник, и эти оковы ему ни к чему». «Ты из-за этого такая расстроенная, что ли? Я смотрю, вид у тебя болезненный, а ты постоянно бледная. Или ты себя плохо чувствуешь?» «Ты знаешь, да.
Последнее время стала замечать слабость, тошноту, головокружение». «Может, ты беременна?» «Нет, это исключено. К тому же мы с Владом уже давно не встречались.
Так что это, скорее всего, просто переутомление». «Ты знаешь, ты с этим не шути, а сходи в больницу, потому что сама знаешь, потом может быть поздно». «Схожу обязательно, только вот проект сдам.
У меня просто сроки горят, нужно быстрее всё сделать. А потом пойду, конечно». Но задним проектом был другой, и Олеся в больницу так и не пошла.
Только когда на презентации она потеряла сознание, там сам шеф дал ей отпуск и настоял на том, чтобы она обратилась в больницу. После сдачи всех анализов и мытарства по кабинетам, врачи вынесли вердикт – опухоль головного мозга. Когда врач ей об этом сообщил, у Олеси в голове промелькнула только одна мысль – рак, как у моей мамы…
Началось лечение, таблетки, уколы, химиотерапия. Олеся на себя перестала даже в зеркало смотреть. Она облысела, сильно похудела и выглядела довольно-таки страшно.
Ирина поддерживала её как могла. Отец с тётей Тамарой проезжали к ней каждые выходные и говорили, что она вовремя обратилась к врачам и что теперь у неё всё будет хорошо. Прошёл год.
Отец, видя, что стала с его дочерью, заболел, и тётя Тамара, позвонив вечером Олесе, сказала, что он попал в больницу и что она будет рядом с ним. Тай, дочка, не волнуйся, он пойдёт на поправку. Просто переживает очень за тебя, вот сердце и прихватило.
Ирина с семьёй уехали на месяц отдыхать, и Олеся осталась одна. Влад, когда узнал, что она заболела, сказал, что хорошо, что он на ней не женился, потому что ему жена с такой болезнью не нужна. Она выгнала его, а потом подумала, как она могла когда-то любить этого человека и мечтать создать с ним семью.
Олеся слонялась по квартире и думала о том, что завтра пойдёт в больницу, и врачи скажут результат. Они говорили, что она идёт на поправку, да и она сама чувствовала себя лучше. Конечно, даже если и будет хороший результат, надо будет ещё пройти курс лечения, а потом каждый раз сдавать анализы.
Но она была ко всему готова. Её лечащий врач Анатолий Ефремович завёл её в свой кабинет и усадил на стул. Потом долго возился с какими-то бумажками, что Олеся стала терять терпение.
— Анатолий Ефремович, может быть, вы уже скажете, как у меня дела? Я вас уже полчаса жду. Он поднял на неё глаза, а потом снова уставился в какие-то бумаги. Потом, откашлявшись, он сказал.
— Олесь, лечение не дало результатов, раковые клетки прогрессируют. Вам остался месяц, а может быть и две недели. Я знаю, что вам врать бесполезно, вот я и говорю правду.
Но вы не отчаивайтесь, мы продолжим лечение, ещё раз попробуем химию, будем надеяться, что рак отступит. Но Олеся его уже не слушала. Она встала, молча вышла из кабинета.
Очнулась она только вечером, когда стало замерзать. Она сидела в парке на скамейке, шёл дождь, и она промокла. Она не помнила, как пришла сюда и сколько просидела, не поняла, что ей лучше вернуться домой.
Дома она легла на диван, свернулась калачиком и уснула. Проснувшись утром, она оглядела пустую квартиру, и ей стало страшно, она даже позвонить никому не могла. Ирина на отдыхе, отец болен, да и как сказать им такую новость, отец точно умрёт.
Нужно выйти на улицу, подумала она и подошла к своему шкафу с одеждой. Открыв его, она увидела дорогие костюмы, шикарные платья, шубы. А ведь мне теперь это не пригодится, она стала вышвыривать вещи.
Отнесу на помойку, пусть теперь другие пользуются, мне теперь это не нужно. Слёзы градом катились по лицу. Как обидно, ведь я многого добилась, а теперь вот умру, и рядом со мной никого не будет.
Господь, ну почему так, я не хочу умирать. Она упала на пол и забилась в истерике. Потом, когда она немного успокоилась, увидела свою старую сумку, которую она когда-то хотела выкинуть, но потом, видимо, забыла.
Из неё торчал какой-то лист. Она подползла на коленях к сумке и вынула свой портрет. На обратной стороне был номер и надпись «Если будет плохо, то обязательно позвони».
Она схватила телефон и дрожащей рукой стала набирать номер. Получилось только с третьего раза. Она слушала гудки и думала о том, что, скорее всего, номер поменялся, да и Тима мог уехать.
«Слушаю», — она услышала Тимин голос, обрадовалась. «Тима, привет, это я, ты знаешь, мне очень плохо». Она хотела ему многое рассказать, но потом вспомнила, что у него семья и, скорее всего, дети.
Когда отец приезжал к ней, она никогда про него не спрашивала, да и они с тётей Тамарой старались о нём не говорить. Вспомнив всё это, она нажала на отбой. Слёзы снова градом полились из глаз, ей было приятно услышать его голос, только сказать она ему ничего не смогла.
Да и зачем, ведь она всегда поступала с ним так гадко и неправильно. Что теперь? Чего она хочет? Чтобы он её поддержал? Это вряд ли, он про неё забыл, у него своя семья, и он, скорее всего, счастлив. В ту ночь уснуть она так и не смогла.
Ей кто-то звонил, но к телефону она вообще не подходила. Она решила уехать куда-нибудь. Раз ей осталось так немного, то она лучше поедет на море.
Будет купаться, есть мороженое, пить коктейли, всё, ей надо пожить для себя. О том, что ей остался месяц, она решила никому не говорить. Пусть об этом никто не знает.
Лучше пускай будут в неведении, не нужно, чтобы этот месяц они смотрели на неё, и в их взглядах она видела страдания. Мне от этого будет ещё хуже, а так умру, похоронят, поплачут и всё пройдёт. На следующее утро её разбудил звонок в дверь.
Она посмотрела на часы. Было семь утра. Она не понимала, кто мог прийти к ней так рано.
Когда она открыла дверь, то обомлела. Перед ней стоял Тима. Он посмотрел на неё, потом перешагнул по рукой, крепко её обнял.
Олеся стояла, не шелохнувшись. Она понимала, что ей так этого не хватало, не хватало этих красивых, сильных рук и этого запаха, ведь ей всегда нравился парфюм Тимы. Потом он поднял её на руки, занёс в комнату, усадил на диван и потом сел рядом.
«Я знаю, что тебе плохо, но прошу тебя, расскажи мне всё». Олеся, захльобываясь слезами, рассказала, что было с ней за последний год и то, что ей остался только месяц. Тима внимательно слушал её, потом нагнулся и поцеловал…
Она не сопротивлялась, ей было так хорошо, что даже стало казаться, что это сон, и было страшно проснуться. «Мы вылечим тебя, я всё устрою. Послезавтра мы выезжаем за границу».
Олеся с надеждой посмотрела на Тиму, но потом вспомнила, что это всё не может быть правдой. У него ведь семья, и он просто как друг хочет ей помочь, и она в данный момент всё бы отдала за то, чтобы это было не по-дружески, а по любви. «Но, Тим, прости, у тебя же семья, так нельзя?» «Нет у меня семьи, не смог, не любил, ведь мне кроме тебя никто не нужен, и, зная, я всё сделаю для того, чтобы ты жила, ведь мы так мало были вместе.
Ты не представляешь, как я хочу быть с тобой, я хочу жениться на тебе, видеть тебя, обнимать, ласкать, целовать, ведь я без тебя не могу жить». Олеся слушала его и плакала. Она поняла, что ведь у неё тоже ни с кем ничего не получалось, потому что она любила только его одного, и во снах видела только его.
Через два дня они улетели в Германию. Олеся держала Тиму за руку и понимала, что у неё есть шанс, потому что он её от себя никуда не отпустит, и если нужно, отберёт у самой смерти. Когда они забирали историю болезни у лечащего врача, он как будто обрадовался.
«Конечно, там в Германии шансов намного больше, там он будет, этот шанс». Олеся улыбнулась, и Тима посмотрел на доктора. «Знаете, я бы поверила, что вы сейчас искренне рады за Олесю, но если бы вы сами предлагали какие-то другие варианты.
Вам же настолько плевать на людей, на одного меньше, на одного больше. Олеся нормально зарабатывает, она бы сама осилила клинику в Германии. Почему вы это не предложили? Да потому что у вас тут всё уже давно, как на потоке.
Кто выжил, хороший, кто не выжил, испортил статистику. Вот и сейчас вы обрадовались только потому, что Олеся не испортит вашу статистику. Но вы знаете, что мы обязательно встретимся, и тогда вам придётся нам объяснить, почему вы так относитесь к людям».
Она вышла из кабинета и посмотрела на Тиму. «Зачем ты так? Он тоже подневольный человек. Может, у них не было других лекарств, может, им не разрешают ничего».
Тима остановился, взял её лицо в руки. «Как ты не понимаешь, они не смогли тебя вылечить, тебя. Я такого не прощаю».
Олесе было настолько сложно, настолько больно, настолько тошно, что иногда она думала, лучше бы я умерла. Но она смотрела на упрямо сжатые губы Тимофея и тут же говорила сама себе «Ну уж нет, я буду бороться до последнего. Да так, чтобы победить.
Тима точно не позволит мне умереть». Уверенность человека, который был рядом с ней, была настолько сильной, что Олесей сама ей заражалась. И вера в него, а потом и в себя, помогла ей.