Голодна і втомлена від злиднів, вона запізнювалась на роботу, та не змогла пройти повз старого, що плаче. А на ранок почула наполегливий стукіт в двері …

Того взяли на взятки. А там, помимо этого, еще кучу чего нарыли. А Степан это дело? Не знаю, или умышленно потерял, или по неосторожности, но поступила сверху команда переквалифицировать потерю материала в следствие в умышленное сокрытие следов преступления.

Причем в корыстных мотивах. А это уже, друг мой любезный, сам понимаешь, грозит немалыми проблемами. — А где он теперь-то? — Да пока в КПЗ, а уж потом как суд решит.

— Ладно, спасибо, держи меня в курсе дела, если что. Звони в любое время. И генерал положил трубку.

Ему вдруг стало плохо, и он еле устоял на ногах. Моментально присел на стул, стоящий возле телефона. — Нет, надо пойти на улицу, на свежий воздух, подумать.

Он быстро набросил куртку и одел старые, но еще крепкие и теплые калоши. И вышел на улицу. Леонид Павлович любил думать и ходить, но даже теперь его голова плохо работала.

— Думай, старый дурак, думай, как же теперь помочь Степану? Он и сам не знал. То, что Степан не фальсифицировал дело, в этом он был уверен. А вот то, что он мог его потерять… — Дурак ты, Степка, привык тягать свои дела с собой.

Вот теперь и расхлебывай. И тут его сердце защемило от нестерпимой боли. Леонид давно привязался к Степану, как к родному сыну, и его поражение он расценивал как свой собственный провал.

Старик попросту присел на любимой лавочке в парке и заплакал. Он не мог сдержать собственные эмоции, которые били через край. Наверное, за детей он так бы не переживал, как за Степку.

Именно в эту минуту через парк шла Алиса с работы, отстояв в пансионате двое суток. Она еле держалась на ногах и попросту не могла поверить, что завидующая таки отпустила ее домой и никак не оставила на третьи сутки. «Я, наверное, сдохну, если останусь в нашем чудесном заведении еще на пять минут.

Мне срочно надо домой, в ванную, а потом спать. Точно буду до завтрашнего утра без задних ног дрыхнуть». И, набросив куртку, Алиса стремительно вышла из пансионата, все думая, чтобы заведующая, не дай бог, не заметила ее и не оставила на третьи сутки.

Она шла по дороге и мечтала, как примет душ и завалится на старенький, но такой любимый диван, просевший посередине. Но на нем так удобно спать, — думала Алиса и представляла, как укутается в худое шерстяное одеяло, причем с головой, — и будет спать. Как ни странно, но вторые сутки прошли тихо и мирно.

И, наверное, все потому, что это был выходной. Все начальство разъехалось по домам, а за старшего был новый молодой доктор. А потому? Потому все так и прошло гладко.

Я могла поспать не два, а целых четыре часа и заработала еще от благодарной старушки шоколадку. Эта мысль особо ее грела. «Сколько же надо для счастья», — думала девушка, «чтобы вот так весело идти домой и напивать, несмотря на пасмурную погоду».

Но ее планам попросту не суждено было сбыться. По крайней мере, в ближайшие дни, которые поставили ее привычный уклад жизни с ног на голову. Алиса по привычке шла домой через знакомый парк и поймала себя на мысли, а ждет ли ее на привычной лавочке тот милый старик, с которым она ела мороженое.

И не забыл ли он о своем приглашении? А вот и нет. Сидит мой старичок. Алиса увидела знакомую сгорбленную фигуру, сидевшую на знакомой лавочке в сером пальто и такой же серой шляпке.

Но когда она подошла уже к самой скамейке, то просто остолбенела. Она и раньше видела, как плачут старики. И сама картина всегда выглядела ужасающе.

Печально, но теперь… Слезы не просто катились по щекам, они потоком лились с глаз старика, делая и без того блеклый цвет серых глаз практически бесцветным. Неужели такое может быть? Господи, да сколько же эти люди будут страдать? Но кто его обидел? Что случилось за эти пару дней, которые она работала? Добрый день, Леонид Павлович. Вы снова плачете.

Кто вас обидел? Мужчина поднял глаза и посмотрел на нее невидящим взглядом. Как же он постарел и сгорбился за эти двое суток. Аж страшно стало.

Алиса поежилась от страха и пронизывающего ее холода, но постаралась не подать вида от самой ситуации. Алиса, это вы? Да со мной все нормально. Просто вы понимаете, юная леди, одного моего ученика обвиняют в ужасном преступлении, которого он не совершал.

Хоть я его предупреждала всегда быть осторожным, а он… Теперь вы во всем вините себя? Не стоит, Леонид Павлович. Вашему ученику уже не пять лет и не десять. Думаю, это уже взрослый человек и должен понимать, что и как.

Алиса, вы просто не понимаете. Мне Степан был как родной сын. А где ваши дети? Девушка прекрасно знала, как стоит говорить со стариками.

И вот теперь постаралась просто перевести тему. Да что мои дети? Они с двадцати лет живут в Америке. Уже не один год.

Там родились их дети, то есть уже мои внуки и правнуки. Мне почти семьдесят лет. Милая моя Алиса, а насколько я выгляжу? Ну, вы понимаете, вам так на вскидку дашь, ну, лет шестьдесят.

Шестьдесят два. Ну, а почему вы не хотите переехать к ним, ну, в Америку? Это же страна возможностей. Да ладно, какая там страна возможностей? Загнивающий Запад всегда был с борщем.

В голосе старика звучали стальные нотки. Хоть да ладно, — подумала Алиса. Стоит закрыть эту тему от греха подальше.

А то схватит старика тут припадок. А потом скажут, довела я его своими разговорами об Америке. Но ей, правда, очень хотелось уехать в эту страну безграничных возможностей и успеха.

А он тут. Ты, Алиса, извини меня, если я тебе грубо ответил. Я просто человек старой советской закалки.

И мне социализм ближе, нежели капитализм. А дети и внуки давно звали меня туда. Стал рассказывать пенсионер.

Немного успокоившись, но… Но что там делать? Ходить на пляж или кормить голубей? Так этого удовольствия и тут хватает. Нечего там делать. А Степан… Ну, это ученик мой.

Он на минуту призадумался, ведь логика и интуиция старого воина таки давали о себе знать. Хоть Леониду очень и очень хотелось выговориться. И он говорил.

А девушка его внимательно слушала. Ведь понимала, что именно здесь и сейчас ей может упасть в руки счастливый лотерейный билет. А там и откроется путь в Америку.

Так вот, мой Степан… Он талантливый следователь. Работает в милиции. Тут у нас недалеко отделение.

А ко мне заходит посоветоваться по тому или иному делу. У него всегда был один минус. Степка нередко брал из кабинета дела криминальные и приносил мне.

Надеюсь, ты не глупенькая девочка и понимаешь, что дело запрещено выносить из кабинета следователя. А он… Он потерял дело? Алиса прекрасно понимала, чем может грозить такой поворот даже самому хорошему сыщику. Да не просто потерял.

Мне кажется, его украли. А там такое дело… Но вот теперь дела нет. А Степана обвинили в фальсификации документов и посадили в тюрьму.

Неужели уже был приговор суда? Девушка зажала рот рукой. Нет. Пока только его держат в СИЗО, но до суда дело доведут.

Надо найти потерянное дело. Но, Леонид Павлович, вы же понимаете, насколько это нереально? Оно может быть где угодно. Понимаю.

Но накануне он звонил мне и говорил, что перерыл кабинет и свою квартиру и ничего не нашел. Соответственно, с делом он мог прийти только ко мне и у меня оставить его. Господи, какой я старый дурак.

Мне надо срочно идти домой. Извините, милая Алиса, ситуация такова, что наша с вами глиссе временно откладывается. Надеюсь, мы еще с вами встретимся.

Но я уж точно буду ждать вас тут, на этом самом месте, каждое утро в 10 часов. И подняв шляпу, мужчина пошел в сторону выхода из парка. Сон и усталость Алисы как рукой сняла.

И она стремительно вскочила с лавочки и побежала за стариком. Леонид Павлович, извините, что я вмешиваюсь, но можно я вам помогу? Правда, я не знаю чем, но мои ноги быстры, глаза прекрасно видят, я могу посмотреть дело под диваном или пошарить по углам. Уж извините меня за мою настойчивость.

Тем более, завтра у меня выходной. Могу себе позволить оказать вам посильную помощь. Но почему же? Мне приятно, что вы вот так вот готовы помогать, поэтому я соглашусь.

Мне и правда нужно будет перерыть весь дом. Уж если дела не найдется, то хоть вы поможете мне убраться. А вот я вас обедом точно накормлю.

Ко мне тут приходит соседка. Помогает и убрать, и купить продукты, и приготовить поесть, но… Я вам помогу. Еда.

Она ничего с утра не ела. И живот предательски заурчал. Леонид прямо остановился от этого звука.

Он, может быть, плохо видел, но вот то, что слух и дальше оставался прекрасным, тут уж точно не поспоришь. Э, деточка моя, сначала обед, а потом уже все остальное. И голодный солдат плохой солдат.

Он шел вместе с этой девочкой к себе в дом и думал. Как нередко судьба сводит людей. Вот она свела его со Степаном, теперь вот эта девушка Алиса, работающая в пансионате для престарелых.

Он улыбнулся сам себе. Впервые за последние дни и подумал. Это для того, чтобы ты, старый дурак, не чувствовал себя одиноким.

А стоит ли ее впускать в дом? Да. Люди всегда должны стоять выше материального мира. Всяких там побрякушек.

Это он говорил, не переставая Степану. Деньги, власть и гордость тебя погубят, поэтому уважай людей. Если не можешь их полюбить, не будь гордым.

Никогда не зазнавайся. Но, видимо, где-то, в какой-то момент он упустил из виду. И вот теперь он идет домой вместе с этой девочкой.

С четким намерением как минимум накормить ее. Максимум — помочь Степану. И у себя найти утерянное дело.

А как он его вернет потом — это уже другой вопрос. Проходи, Алиса, разувайся. Вот, бери одевай тапочки моей внучке.

Видно твой размер. И вон, ванна. Мыло, полотенце, мой руки.

А если хочешь, прими душ. Я как раз приготовлю поесть. А то сам с самого утра толком ничего не ел.

Да, спасибо, руки помою. А вот душ я принимала на работе. Вы поверьте, с чистотой у нас строго.

И не смотрите, что одета бедно. И живот от головы урчит. Просто так.

И она пожала плечами. Просто так сложилась судьба. Он налил ей полную тарелку вкусного наваристого борща.

И поставил на стол. Добавил сметану и нарезал хлеб. На второе был отварной рис и котлеты.

Да уж, спасибо соседке. Наготовила немало. Будет дня на три.

Хотя нет. С таким аппетитом, как ест эта худенькая девочка, хватит ненадолго. Но ничего.

Ему приятно было смотреть, как она ест. И почему-то Алиса напомнила ему Степана. Такого же, как она молодого…