К свадебному кортежу подошла маленькая девочка с букетом ромашек и попросила копеечку… Невеста случайно заметила одну странную деталь в её волосах и не поверила своим глазам…

Мы много лет не виделись. Медсестра разрешила. Мы тело ещё в морг не перевозили.

Можете побыть с ней несколько минут, только недолго. А то мне влетит. Я сейчас вас провожу.

На негнущихся ногах Люба прошла за медсестрой. На каталке лежало тело женщины, накрытое простынёй. Она вдохнула побольше воздуха, перекрестилась и решительно открыла простынь.

И чуть не вскрикнула от шока. Это была не Лена, не её подруга. Совсем другое лицо.

Тонкие губы и нос, волосы совсем другие. Нет, это точно не Лена Малыхина, которую она знала с детства. Люба накрыла тело обратно.

И испытала даже некоторые облегчения, радуясь, что это не её подруга здесь лежит. Но тут же подумала о Лизе, о том, что малышка сегодня лишилась матери. И даже ещё не знает об этом, что её ждёт.

Ужасный детдом. Хуже места быть не может. Девушка-медик тихо сказала.

Мне очень жаль. Такая молодая, жить да жить. Сейчас тело отправят в морг.

И потом можно заниматься похоронами. Её личные вещи и документы вы будете забирать? Просто к пациентке вообще никто не приходил. Я потому и спрашиваю.

Что не знаю, кому их отдать. Люба судорожно сглотнула. Да, я всё заберу.

И похоронами займусь. Ей отдали вещи покойной, часы, кулончик и небольшую записку. Всё, что осталось от человека.

Люба трясущимися руками её открыла и прочла. Лизонька, доченька. Мне совсем плохо.

Не знаю, доживу ли до утра. Что бы ни случилось, помни и знай. Я люблю тебя больше всех на свете.

Больше жизни. Ты единственный родной мой человечек. Пообещай мне, что будешь хорошо учиться.

И не станешь проказничать. И обязательно станешь самой счастливой. Ради меня.

Целую тебя, мой зайчик. Твоя любимая мамочка. Девушка не помнила, когда шла домой.

Её трясло и колотило. Слёзы лились без остановки и застелали глаза. Перед глазами всё стояло синей лицой той женщины.

И бедная Лизочка. Люба сильно переживала. Как обо всём скажет мужу.

Ведь у неё самой денег на похороны толком нет. А захочет ли Серёжа заниматься этим? Ведь по сути Лиза и её мама совершенно чужие люди. Но и остаться в стороне, отгородившись от проблем девчушки, она тоже уже не могла.

Совесть не позволяла. Чтобы хоть как-то отвлечься, Люба стала готовить ужин. Но всё буквально валилось из рук.

Омлет подгорел, палец порезала ножом и разбила чашку. Серёжа приехал домой поздно, уставший и вымотанный до предела. Работа отбирала много времени и сил.

Жена встретила нежно, ласково и начала кормить ужином. А сама всё поглядывала на супруга. И всё не решалась начать трудный разговор.

Но тот лучше неё самой знал характер Любы. И сразу понял, что она на взводе. Глаза на мокром месте.

Её что-то волнует и печалит. И спросил первый. — Милая, что с тобой? На тебе лица совсем нет.

Я же вижу, что-то случилось. Не томи, рассказывай. Люба выдохнула и начала рассказ.

— Помнишь ту малышку с косичками, которая продала нам букетик ромашек на свадьбу? Так вот, я ещё тогда чуть не рухнула в обморок, когда увидела плетение на её косах. Так умела заплетать только моя подруга из детского дома, Леночка. А когда я спросила у Лизы, как зовут её маму, и она ответила, что Лена, то я точно решила, что вдруг это она и есть.

Ну мало ли, вдруг не погибла тогда. Тело ведь так и не нашли. Я же тебе, помнишь, рассказывала.

И пообещала девчушке, что приду её навестить. Вот и пошла сегодня. Оказалось, что мама её больна онкологией и в больнице, а малышка пока у старенькой соседки.

Я побежала туда, и, представляешь, мне там говорят, что сегодня утром Лена умерла. Я, давая рыдать, себя корить, что опоздала и так и не встретилась с подругой, а потом попросила медсестру на тело взглянуть и попрощаться. Откидываю простынь, а это не она, не моя Лена.

Я сначала обрадовалась даже, а потом медсестра меня и спрашивает, мол, кто тело будет забирать, вещи, похоронами заниматься. Оказывается, у них-то нет никого из родственников. Я сгоряча на эмоциях сказала, что я займусь.

А с тобой ведь не посоветовалась. И Лизу до слёз жалко. Ей всего семь лет, такая чудесная девочка.

Что её ждёт? Детский дом. Я была в этом аду, и никому не пожелаю там оказаться. Вот и плачу целый вечер, всё из рук валится.

Тебе боялось признаться. А то скажешь, зачем нам чужие проблемы и дети, ругаться будешь, наверное. Сергей слушал серьёзно, не перебивал.

Потом нежно обнял жену. Любочка, мы с тобой знакомы полгода. Разве я хоть раз на тебя ругался? Что за глупости ты говоришь? Ситуация действительно тяжёлая.

У девочки умерла мать, а помочь совсем некому. Это страшное горе для ребёнка. Не каждому взрослому под силу с таким справиться.

Конечно, мы поможем провести в последний путь женщину достойно. Мы ведь не бедствуем материально. А насчёт девочки… Если хочешь, можем взять её к нам в семью и стать её опекунами.

Вырастим ребёнка, как подобает. Как тебе такое предложение? Малышка действительно прелестная. Она не станет нам обузой.

Люба даже разрыдалась от избытка чувств. И кинулась мужу на шею. Стала его целовать.

Как же я тебя люблю, Серёженька. У тебя огромное доброе сердце. Тогда я завтра заберу Лизу к нам.

Ты не против? Поможем ей пережить горе вместе. И я тогда договорюсь насчёт похорон и поминок. Ты ведь занят целый день.

Вот только не знаю, как вообще сказать девочке, что её мама умерла. У меня язык не повернётся. Сергей посоветовал.

Скажи, что маму перевели в другую больницу на длительное лечение. А она пока у нас поживёт. А там посмотрим.

Уже на следующее утро Люба пошла к той самой соседке. И когда она вышла на крыльцо, то прошептала ей тихо. Лена умерла вчера.

Похороны я беру на себя. Мой муж не против. Завтра в двенадцать приходите попрощаться.

Поминки на два часа в кафе «Восток». И ещё. Я хочу забрать Лизу и удочерить её.

Не могу допустить, чтобы ребёнок оказался в детском доме. Можно я заберу девочку? Соседка заплакала и перекрестилась, качая головой. Господи, горе-то какое.

Царствие небесное, Леночки. Такая женщина хорошая была. И молодая.

И за что ей это напасть? Спасибо вам за всё. Я ведь старая уже. Не смогла бы Лизоньку у себя оставить.

А так жаль её. Отличная девчонка. Послушная и смышлённая не по годам.

Проводить Леночку придём всей улицей. А как же. И на похороны скинемся хоть немного.

Но я не понимаю, почему вы решили помочь этой семье? Вы ведь им не родственница. Это так дико в наше время. Сейчас такая молодёжь жестокая.

На улицу упадёшь, не дай бог, переступят и дальше пойдут. А вы я даже не знаю. Я думала, таких людей уже не бывает.

Люба вздохнула и ответила. Я сама сирота. Выросла в приюте и очень много там страдала.

Поэтому не могу допустить, чтобы такая чудесная девочка, как Лиза, попала туда. Вот и всё. Соседка провела Любу в дом.

Лиза обрадовалась, увидев её. — О! Тетя Люба пришла. А я вас помню.

Вы всё-таки решили меня проведать? Я так рада. А я вот рисую и бабе Симе помогаю. И жду, когда маму домой выпишут.

Она ведь поправится, правда? Ребёнок так пристально смотрел, не мигая ей в глаза, что внутри Любы всё сжималось и переворачивалось наизнанку. Женщина с трудом подавила подкатившие к горлу слёзы и начала сложный разговор. — Лизонька, солнышко, у меня к тебе новости и важное предложение.

Твою маму сегодня перевели в другую больницу, далеко, в столицу. Бабушка Сима уже старенькая и не может тебя у себя надолго оставить. Я бы хотела, чтобы ты пока пожила в нашей семье.

Я понимаю, мы почти не знакомы, и это немного странно, но прошу тебя, просто поверь мне, зайчик, не я, не мой муж тебя ничем не обидим. Будем любить, играть и постараемся сделать всё, чтобы ты улыбалась. Ну как, ты согласна? Лиза совсем по-взрослому глянула на Любу и тихо сказала.

— Не надо со мной как с маленькой. Ты ведь врёшь всё. Я это по твоим глазам поняла.

Никуда маму не перевели. Она умерла, да? Скажи правду. Я хочу тоже с ней попрощаться.

Я давно подслушала разговоры врачей и знаю, что мама тяжело болела. Люба с соседкой беспомощно переглянулись. Слёзы мимо воли покатились по лицу, и Люба только кивнула.

Потом протянула Лизе ту самую записку со словами. — Это я в больнице забрала. Мама для тебя оставила.

Тебе прочесть? Девочка отрицательно покачала голову и стала тихо шепчать, читать текст. С каждым словом слезинки, как бусинки, катились по её худеньким, почти прозрачным щёчкам. Лиза перечитывала записку несколько раз.

Девочка покопалась в детском рюкзачке и вытянула внушительную пачку денег купюрами и много мелочей. — Вот, это я мамина операцию собирала. Но не успела.

Я хочу, чтобы ты их потратила на мамины похороны, пожалуйста. Пусть она будет красивая. И Лиза вдруг обняла Любу и разрыдалась, уже не сдерживая себя, переваривая страшную правду.

Они долго так сидели, не сдвигаясь с места, и оплакивали вместе самого дорогого для девочки человека. Похороны были тяжёлыми. Пришло немного людей.

Соседи да пару коллег с бывшей работы Лены. Люба постаралась исполнить просьбу девочки. И Лена лежала в гробу, как живая.

Её красиво нарядили и усыпали всё цветами. Лиза долго плакала, прощаясь с мамой, и всё не давала закрыть гроб, не желая отпускать на небеса самого родного человечка. Люба как могла её успокаивала и уже сто раз пожалела, что рассказала девочке правду…