Ларису виховували пристойною дівчинкою. Але у вісімнадцять років гормони перемогли пристойності…

С другой стороны, если этот парень заберёт Ларису обратно, может и замуж возьмёт – чем черт не шутит – так может и к лучшему? Говорит, любит…

— Я вам дам адрес. – решил Виктор. – И идите уже с Богом. И так надышали тут.

Гоша невесело усмехнулся. Адрес он взял и даже поблагодарил. А вечером уже ехал в Киев. По дороге заливал в себя литры кофе, чтобы прийти в себя. О последствиях старался не думать. Может родители лишат его денег, может нет. Главное, он будет счастлив. С любимой рядом.

А вдруг она к другому уехала? – пронзила Георгия мысль.

И даже пот на лбу выступил. Или это от смеси остатков коньяка и кофе? Мысль он прогнал. Не станет Гоша заморачиваться раньше времени. Вот на месте всё и узнает. Зазвонил телефон. Мама. Он написал сообщение, что с ним всё в порядке, и отключил аппарат.

В Киеве Гоша заселился в гостиницу, принял душ, поспал пару часов, а потом уже в нормальном состоянии поехал по адресу, который дал отец Ларисы. Дверь открыла потрясная тётка лет сорока пяти. Потрясным в ней было то, что она могла бы быть красоткой, но её, похоже, это ничуть не беспокоило. Босая, в шортах, прядь волос выбилась из седеющего хвоста, и ни грамма косметики на лице. Женщина была внешне похожа на его Лариску. Видимо, родственница.

— О. Привет, Георгий. Проходи.

— Вы меня знаете? – опешил он.

— Знаю. Видела, в смысле. Один раз в интернете. Входи, мой руки. Всё-таки ребёнок маленький в доме. Я Таисия. Кофе будешь?

— Спасибо, буду.

— Ага. И мне тогда свари. – бросила она, уходя в комнату.

Потрясная тётка!

Он вымыл руки, разобрался с техникой на кухне, сварил кофе. Оставил чашки на столе и с замиранием сердца прошёл в комнату. Мелкий спал, лежа в кроватке и старательно сопя. Таисия сидела неподалёку и вышивала синюю машинку на маленькой кофточке. Гоша кивнул и сходил обратно в кухню, принёс кофе. Себе и ей.

— Ты можешь нормально говорить, главное не ори. А так мы не приучаем его к тишине.

— Он что, спит тут?

— Нет. Я просто кроватку выкатила. Они с Лариской вон в той комнате живут.

— А можно… можно мне его на руки взять? – спросил Гоша.

— Признаешь, получается, отцовство? – прищурилась Тася.

— Признаю. – вздохнул он.

И всё ей рассказал. Тася в душе ликовала. Так она и знала, что нечисто дело с этой беременностью.

— Как думаете? Не простит она меня? – спросил Гоша.

— Почему не простит?