Лена завагітніла рано, і батьки вигнали її з дому. Через 15 років вони вирішили навідатися до дочки з онуком. Від побаченого ПІДКОСИЛИСЯ ноги…
Эта новость потрясла её до глубины души. Она сидела, держа тест в дрожащих руках, не в силах поверить увиденному. В её сердце смешались страх, растерянность и слабый луч надежды.
Лена решилась открыться родителям, рассчитывая на их помощь, но встретила лишь осуждение. «Ты опозорила всю семью!» — кричала мать, нервно теребя платок. «В нашем доме этому не бывать!» «Ты хоть понимаешь, что натворила?» — гремел отец, глядя на неё так, словно она была чужой.
Лена пыталась возразить, уверяя, что готова взять ответственность на себя, но их слова резали её больнее ножа. «Растить ребёнка можешь где угодно, но не здесь!» — отрезала мать, и дверь за Леной захлопнулась с оглушительным звуком. На улице уже темнело, город окутывала зимняя хмарь.
Лена стояла у порога родного дома, сжимая в руках лёгкий чемодан. В ушах всё ещё звучали гневные выкрики родителей, а слёзы текли по щекам. Ей некуда было податься, кроме как к бабушке Татьяне Ильиничне.
Та жила в соседнем городе, но Лена знала, что бабушка никогда её не прогонит. Татьяна Ильинична открыла дверь своего скромного, но тёплого дома и сразу заметила заплаканное лицо и измученный вид внучки, но не стала ни о чём расспрашивать.
«Леночка, проходи, милая. Здесь тебе всегда рады», — сказала она, крепко обняв её. Бабушка не лезла с вопросами, дав Лене время отдышаться и прийти в себя после дороги.
За ужином Лена не выдержала и выложила всё как есть — о скандале с родителями, о беременности, о своём страхе перед будущим. «Мама сказала, что я больше не их дочь, что я их опозорила», — выдавила она, борясь со слезами. Татьяна Ильинична глубоко вздохнула и ласково погладила её по руке.
«Доченька, люди могут говорить что угодно, но ребёнок — это всегда счастье. Я помогу тебе всем, чем смогу. Ты не пропадёшь, Лена». В этом доме Лена впервые за многие дни ощутила покой.
Она поняла, что бабушка поддержит её, и теперь у неё есть уголок, где можно начать всё заново. Мирослав родился в небольшом роддоме, где каждый момент сопровождался заботливым взглядом Татьяны Ильиничны. Она не отходила от Лены ни на шаг — от первых схваток до того мгновения, когда в её руках оказался маленький мальчик с мягкими волосами.
Лена, впервые увидев сына, почувствовала, как её душа наполняется радостью. Она бережно прижала его к себе, словно боясь, что кто-то заберёт это сокровище. «Ты мой свет», — шептала она, касаясь крохотной ручки, которая обхватила её палец…
