Лікарі швидкої розводили руками. Вагітна донька багатія впала і згасала на очах у всього офісу. Та коли за діло взялась прибиральниця, у всіх волосся ДИБКИ стало…
— Агнесса Юрьевна, вы не посмотрите, там девочка, тяжелый случай, — попросила коллега. — Конечно, конечно, — ответила Агнесса. Она была главным врачом в клинике.
Ведущий специалист — просто гениальный врач от бога. Прекрасный диагноз. Иногда, даже не видя пациента, по одним только незначительным отклонениям в анализах могла поставить точный диагноз.
Другой врач не увидел бы тут ничего особенного. Может быть, даже назвал бы это нормой. С легким гормональным дисбалансом, к примеру.
Назначил таблетки, а в итоге либо сделал бы человека инвалидом, либо вообще потерял бы пациента. И не последнюю роль тут играла интуиция. В другой раз Агнессе Юрьевне не нужны были анализы.
Вообще никакие. Она уже по состоянию пациента знала, что с ним такое. И никогда не ошибалась.
Агнесса любила свою работу. Она просто обожала ее. Даже специально прошла курс токсикологии.
На всякий случай, вдруг пригодится в практике. Она была не из тех врачей, которым лишь бы отсидеть смену, отвезти прием и бежать скорее домой. Главное, чтобы зарплату не урезали.
Нет. Агнесса была потомственным врачом. Она словно родилась фонендоскопом на шее.
Девочка росла в семье врачей. Она впитала в себя врачебную этику с молоком матери, как принято говорить. Все были врачами.
И родители, и дедушки с бабушками, и прадедушки, и даже прапрадедушки. Женщины в те времена, если и практиковали медицину, то, скорее всего, заканчивали свою жизнь на костре, если в Европе. И в ссылке, если дело касалось Украины.
Иной раз Агнесса благодарила Бога, что родилась именно в наше время, когда любая женщина, вне зависимости от сословия, могла стать прекрасным врачом. Если, конечно, хотела. Агнесса очень хотела.
С детства она просто жаждала поскорее вырасти, выучиться и начать работать. Надо ли говорить, что мужем Агнессы стал тоже врач Леонид. Они познакомились в институте.
Как и в любом уважающем себя УЗИ, в мединституте, где училась Агнесса, практиковалось покровительство студентов старших курсов над младшими. Никто никого не выбирал специально и не назначал. Уж тем более так складывалось само собой на практических занятиях и в анатомическом театре.
Агнесса была одной из тех студенток, кто не упал в обморок. Так вышло, что Леонид оказался рядом и похвалил ее. Так началось наставничество, а с него началась любовь.
— Агнесса Юрьевна, так вы посмотрите девочку. Снова обратилась к ней коллега. Агнесса все еще шла по коридору клиники.
— Как странно, как будто дежавю какое-то, — подумала Агнесса. — Вроде бы меня уже просили посмотреть ребенка, я же проходила по этому коридору. Что-то тут не так.
— Какой, однако, длинный коридор. Она все шла по нему и шла, а коридор все не кончался и не кончался. Она двигалась вперед, а пол как будто вытягивались под ног.
Что за ощущения? — Что со мной? Где та девочка, где палата? Агнесса начала нервничать. Вдруг прямо перед ней открылась дверь. Что это за дверь, откуда она взялась? Агнесса ничего не понимала.
На операционном столе лежала девочка. Она не шевелилась. — Куда все делись, где медсестры, почему в операционной открыты окна? Агнесса подошла к ребенку и отшатнулась от увиденного.
Она не сможет помочь. Она уже ничем не сможет помочь девочке. — Где сестры, где патологоанатом? — кричала Агнесса.
Она протянула руку и откинула простынь, прикрывающую ребенка….
