Мама давала ліки хворому сину протягом 20 років, та запідозрив щось дивне, він встановив приховану камеру в будинку. Від того, що він побачив, в нього всередині все ПОХОЛОНУЛО…

Нормально ли это иметь столько назначений?», – спросил Александр, пытаясь получить мнение доктора, не раскрывая полностью свои сомнения. Доктор подошел к компьютеру и начал печатать. «Давай посмотрим, что у нас есть», – сказал он, изучая список лекарств.

«Вижу, что все эти лекарства тебе назначила твоя мама». Она очень компетентный специалист, Александр, но всегда полезно провести повторное обследование. «Давай сделаем несколько анализов и проверим, все ли эти лекарства тебе действительно необходимы», – предложил он, сохраняя спокойное, но заинтересованное выражение лица.

Александр почувствовал частичное облегчение, услышав, что будет проведено более тщательное обследование. «Спасибо, Сергей Андреевич. Я просто хочу убедиться, что делаю все, что лучше для моего здоровья», – сказал он, чувствуя себя немного более уверенным в предстоящих испытаниях.

Покинув клинику, он ощущал смесь тревоги и надежды. Дома в гостиной, где через шторы проникал мягкий свет, Ирина аккуратно расставляла книги на полке, когда Александр вошел с задумчивым выражением на лице. Он мысленно готовился к тому, как обсудить все, что узнал по пути домой.

«Мама, можем немного поговорить?» – начал Александр, стараясь держать голос ровным. Ирина повернулась к нему с доброжелательной улыбкой, но на мгновение она замерла, заметив серьезность во взгляде сына. «Конечно, сынок, что случилось?», – ответила она, откладывая книги в сторону и усаживаясь рядом с ним на диван, ее голос слегка дрожал от напряженного ожидания.

Александр глубоко вдохнул, пытаясь набраться смелости. «Мама, я думал о лекарствах, которые принимаю. Сегодня я был у Смирнова, и мы говорили о том, чтобы пересмотреть и, возможно, сократить их количество.

Что ты думаешь?», – спросил он, внимательно наблюдая за каждым изменением в ее выражении лица, стараясь уловить тонкие детали ее поведения. Ирина немного отстранилась, ее лицо на мгновение омрачилось, но она старалась держаться спокойно. «Но зачем, сынок? Ты чувствуешь себя плохо, эти лекарства помогают тебе поддерживать здоровье», – быстро ответила она, ее голос стал чуть резче.

«Я просто не уверен, что они мне все нужны», – ответил сын, наблюдая за тем, как его мать стала нервничать при мысли о возможных изменениях. Сергей Андреевич предложил провести анализы, чтобы понять, что мне действительно нужно. «Мама, я просто хочу убедиться, что делаю все возможное для своего здоровья.

Это не связано с тобой или твоим уходом за мной», – добавил он, его голос был мягким, но решительным. Ирина посмотрела на сына, ее глаза были наполнены сложной смесью эмоций. «Я понимаю, дорогой», – сказала она, сдерживая слезы.

«Давай посмотрим, что покажут анализы. Я просто хочу для тебя самого лучшего, и ты знаешь это». Ее голос слегка дрожал, выдавая страх перед тем, что он может узнать.

Александр сидел за своим письменным столом, его взгляд был устремлен на экран компьютера, где отображались различные модели скрытых камер. Он никогда не думал, что дойдет до такого, что понадобится следить за собственной матерью, но сомнения и неуверенность, которые все больше овладевали его сердцем, подталкивали его к этому радикальному решению. «Это всего лишь для уверенности», – пробормотал он, пытаясь оправдать себе этот шаг, который казался ему столь крайней мерой.

С кликом мыши он завершил покупку небольшой камеры, которую можно было бы легко спрятать на кухне. Она даже не заметит, думал он, стараясь облегчить чувство вины, которое начинало угнетать его. Идея следить за собственной матерью, женщиной, которая воспитывала и заботилась о нем с такой любовью, казалась ему непривычной и тяжелой.

Пока он ждал доставки камеры, ночи были полны тревоги. Александр не мог уснуть, ворочаясь в кровати, его мысли метались как вихр. «А вдруг я ошибаюсь? Вдруг это просто недоразумение?» Снова и снова спрашивал он себя, и каждый вопрос усиливал его внутреннюю борьбу.

Когда камера наконец была доставлена, Александр аккуратно установил ее, пока Ирина была на работе. Он выбрал крошечный уголок между двумя кулинарными книгами на полке, откуда открывался ясный вид на столешницу, где мать готовила лекарства. «А это даст мне ответы, которые я ищу», — прошептал он себе, активируя камеру.

Позже, за ужином с матерью, Александр едва мог встретиться с ней, взглядом ощущая нарастающие чувства тяжести своего решения. «Все ли в порядке, сынок? Ты сегодня какой-то задумчивый», — спросила Ирина, в ее голосе слышалась забота. «Да, мама, просто устал после занятий», — ответил он натянуто, улыбаясь.

Внутри он ощущал разрыв между верностью к матери и желанием узнать правду. Он понимал, что ночь, которая наступала, может изменить все. В последующие дни в доме царила привычная рутина.

Александр старался вести себя естественно, хотя каждый их разговор и каждый жест матери теперь были окрашены подозрением и неуютностью. Он наблюдал за тем, как Ирина готовит еду и раздает лекарства, ее поведение казалось неизменным, что только еще больше запутывало его чувства. По ночам Александр уединялся в своей комнате, чтобы просматривать записи, сделанные камерой.

Этот процесс превратился для него в молчаливый ритуал. Он анализировал каждое движение матери, пытаясь уловить хоть что-то, что могло бы объяснить его сомнения. На очередной записи он увидел, как мать заходит на кухню, чтобы приготовить завтрак.

Она достала лекарства из шкафа, но на этот раз что-то было иначе. Александр наблюдал, затаив дыхание, как его мать достает небольшой белый пакет из тумбочки, аккуратно открывает его и смешивает содержимое с тем, что обычно давала ему. Его сердце застучало быстрее, когда он осознал, что ее движения были холодно расчетливыми и исполненными точности, какой он не видел раньше.

«Этого не может быть», – прошептал он, его голос дрожал от потрясения. Он остановил запись, перемотал на несколько секунд назад и снова включил, чтобы убедиться. Ошибки не было, мать явно что-то подмешивала в его лекарство.

Александр снял наушники с дрожащими руками и начал расхаживать по комнате, пытаясь осмыслить увиденное. «Но зачем? Почему она это делает?» – задавался он вопросом, его слова были наполнены болью и чувством предательства. То, что должно было ответить на его вопросы, вместо этого бросило тень на отношения, которые он считал самыми надежными.

Осознав, что ему нужны дополнительные доказательства, Александр решил продолжить наблюдение, чтобы собрать все возможные улики перед тем, как принять какие-то меры. Он знал, что ему нужно больше доказательств, чтобы столкнуться с реальностью и поговорить с матерью. Он продолжал записи в течение следующих нескольких дней, собирая все, что могло пролить свет на происходящее.

Каждый файл с видеозаписью становился кирпичиком в стене недоверия, которая теперь вставала между ним и мамой. Когда он наконец почувствовал, что у него достаточно доказательств, Александр сел на кровать, глубоко вдохнул и попытался успокоить бушующие эмоции. Он знал, что следующий шаг будет самым трудным, ему предстояло обсудить это с матерью.

Тем вечером, когда он зашел на кухню, Ирина готовила ужин. Запах домашнего томатного соуса наполнял воздух, создавая уютную обстановку, которая раньше бы успокаивала его, но теперь казалась тяжелой и напряженной. Александр крепко сжимал в кармане флешку с записью, ощущая ее как физическую тяжесть.

«Мама, нам нужно серьезно поговорить», – сказал он, его голос был тверже, чем он себя чувствовал внутри. Ирина повернулась к нему, удивленная серьезностью его тона. «Конечно, сынок».

«Что случилось?» – спросила она, вытирая руки о фартук, в ее взгляде появился оттенок тревоги. «Я установил камеру на кухне. Я видел, что ты делала с лекарствами», – начал он прямо, наблюдая за ее реакцией…