Милую заправщицу уволили – за то, что выручила бензином беспомощного старика на запорожце! Все только хихикали – но когда он вернулся, стало совсем не до смеха…
Анне было всего 20 лет, а за плечами у неё уже лежал тяжёлый груз пережитых трудностей и болезненных воспоминаний, которые она предпочитала держать глубоко в себе. Совсем недавно девушка устроилась оператором на заправку — скромное место, где она могла начать самостоятельную жизнь.
Анна выросла в детском доме, и о том времени вспоминала неохотно, с какой-то внутренней дрожью. Друзей у неё почти не было: в детском коллективе царила не дружба, а жестокая конкуренция, где каждый стремился доказать своё превосходство, а слабых просто отталкивали в сторону.
Милую заправщицу уволили – за то, что выручила бензином беспомощного старика на запорожце! Все только хихикали – но когда он вернулся, стало совсем не до смеха…
Но Анна не всегда была сиротой. До шести лет у неё была мама — тёплая, ласковая женщина с усталыми глазами, которая старалась дать дочке всё, что могла.
После её смерти девочка осталась с отчимом, пьющим мужчиной с тяжёлой рукой. Он почти никогда не бывал трезвым, раздражался от малейшего шума — скрип половицы или детский смех могли вывести его из себя.
Тогда он срывался на Анну, колотил её, не жалея сил. После ухода жены он совсем опустился: потерял работу, перестал следить за домом и ребёнком.
Денег едва хватало на бутылку, а о том, чтобы накормить девочку, он даже не думал. Анна часто сидела голодной, в холодной комнате, где ветер гулял сквозь щели в окнах.
К счастью, соседи заметили, как отчим обращается с падчерицей. Они не раз слышали её плач сквозь тонкие стены, видели, как девочка, бледная и худая, бродит во дворе в поисках еды.
Однажды, не выдержав, они вызвали работников соцзащиты. Те приехали быстро, осмотрели квартиру — повсюду грязь, пустые бутылки, вонь перегара.
Отчим, пьяный в стельку, не мог связать двух слов в своё оправдание. Анну забрали в тот же день…
