На ювілеї свекрухи Настя побачила, що чоловік кудись зник. А переплутавши двері, випадково зайшла в кімнату свекрухи і волосся стало ДИБКИ від побаченого

В большой комнате на специальной кровати с устройством для вытяжки лежал Олег. Загипсованная по самым бедру нога была поднята вверх на специальных подвесах. Он сильно осунулся, был бледным, и, как обычно, на его лице, изрядно заросшем щетиной, было спокойное выражение скуки и равнодушия.

Однако, привидев входящий Анастасии, он немного оживился и даже изобразил улыбку. «Вот здесь все, что вы просили». Она протянула Олегу весистый пакет.

Он тут же открыл его, вытащил небольшой ежедневник в бежевой кожаной обложке и почему-то сунул его под свою подушку. Насте показалось, что при этом он облегченно выдохнул. «Спасибо вам», — произнес Олег.

«Вы даже не представляете, как вы мне помогли, Анастасия». «Да ну что вы, пустяки!» — отмахнулась она. — Всего лишь привезла бумаги, зато прогуливаю работу и получила возможность полюбоваться на ваши изумительные розы.

— А, это все матушка, — усмехнулся Олег. У нее на этих розах небольшой сдвиг, возится с ними целыми днями, вечно руки в царапинах. — Возится с розами? Сама? Ваша мама? Анастасия не могла поверить, что жена такого богатого человека, как Василевский, сама занимается цветами.

Ей почему-то казалось, что такие дамы круглыми сутками сидят в спа-салонах, растопырив руки, а вокруг каждого ногтя толчется персональный мастер, отвечающий именно за эту часть конечности. — У меня вообще со всех точек зрения необычные родители. Особенно мама.

Олег почему-то опять ухмыльнулся. Вообще Насте показалось, что для разговора о любимых родителях выражение лица у мужчины было каким-то не совсем подходящим. Опять полезла куда не нужно.

Одернула она свои мысли, а вслух произнесла. — Ну что ж, Олег, выздоравливайте, я поеду, может, еще успею что-то сделать полезное. Она встала со стула, на котором сидела все это время.

— Анастасия, посидите со мной немного, если у вас есть время. — Пожалуйста. Неожиданно произнес он.

При этом Олег почему-то показался ей таким брошенным, одиноким и несчастным, что у нее чуть не навернулись слезы. — Приди ты в себя, дура несчастная! — одернула себя Настя. — Он сын мультимиллионера, почти владелец огромной фирмы.

Ты стоишь посреди огромного дома. Ты такие дома только по телевизору видела. И собираешься его жалеть? — Нет, у тебя, Анастасия, с головой определенные проблемы.

День сегодня какой-то, все разъехались, а я вот один тут лежу. Он улыбнулся. — Что же, Олег Игоревич, вас и навестить некому? — шутливо спросила Настя, чтобы как-то поддержать разговор.

— Некому, — вздохнул Олег. — Это, знаете ли, беда всех мажоров, которые учились в других странах, а в моем случае так еще и на другом континенте. Все друзья остались там, далеко, а тут только приближенные.

Он вдруг криво ухмыльнулся. И вообще люди любят дружить с наследниками, а я так, принц на вторых ролях. Анастасия почти ничего не поняла из этого странного бормотания, только ироничное слово «мажор», которым он назвал сам себя, резануло слух.

— Ну какой же вы мажор, Олег Игоревич, вы же работаете, и вообще вы хороший человек. — он заинтересованно посмотрел на нее. — Врете, конечно.

— он вздохнул. — Но все равно приятно, меня еще никто не называл хорошим человеком. — Слушайте, Анастасия, а давайте перейдем на «ты», а то как-то глупо, лежу тут перед вами почти в пижаме, а вы мне выкаете, да еще и Игоревичем кличете.

— А давайте. — согласилась она, радуясь, что смогла его немного расшевелить. — Но только здесь и на то время, пока вы болеете.

Олег разговаривался, повеселел, они неожиданно нашли общие темы для разговоров. Вообще, Олег Василевский, не погруженный в свои мысли, оказался общительным, остроумным и интересным собеседником. Он много читал, был эрудированный, самое главное, успел поездить по миру, пожить в нескольких странах.

Настя, для которой познание мира пока ограничивалось рамками родного города, за исключением нескольких поездок в детстве с отцом на море, — все это было как рассказы о другой галактике. Олег, видя, что его слушают с небывалым интересом и даже каким-то восторгом, вошел во вкус и без устали травил байки из своей заграничной студенческой жизни, ловко вплетая туда название достопримечательностей. Они не заметили, что за большим окном, выходящим в сад, начало темнеть.

— Ой, а как же я домой доберусь? — спохватилась Настя. — Не беспокойся, тебя отвезут, — пообещал Олег и позвонил водителю. — Ну что ж, спасибо, мне было интересно, — искренне произнесла она.

— Что ты, это тебе спасибо. Может быть, теперь я и не удавлюсь, по крайней мере, до завтра. — Слушай, — воскликнул он, как будто ему в голову внезапно пришла идея, — а приезжай снова, ну, просто так, без всяких бумажек, из простого человеческого сострадания.

— Не думаю, что это хорошая идея, Олег. Настя неуверенно смотрела на него. Это неудобно, и я не хотела бы, чтобы в компании… — В компании никто ничего не узнает, я тебе клянусь.

Он вернул себе обычное хмурое выражение лица. — Я и сам не хочу всяких сплетен. Мне, в сущности, давно плевать, что там обо мне думают, а вот тебя я хотела бы оградить от всего этого.

— Хорошо, я постараюсь навестить тебя еще раз. Как-нибудь, обещаю. Она протянула Олегу руку и ощутила сильное, крепкое пожатие.

— Я буду ждать, — услышала она в спину. У нее были очень странные впечатления от этой поездки. С одной стороны, Олег оказался вовсе не такой уж скучный, занудый, каким она себе его представляла по знакомству на работе, ей показалось, что он ею заинтересовался, во всяком случае, ради нее он сбросил с себя свою личину, скучающего наследника Империи, и стал вполне нормальным человеком.

С другой стороны, между ними такая громадная пропасть, что ни о каких отношениях, кроме чисто деловых, она думать даже не хочет. И вообще, похоже, все это каприз скучающего мажора, как Олег сам себя назвал. Анастасия выкинула все это из головы и погрузилась в работу и обдумывание очень сложного и важного вопроса — что подарить папе на день рождения.

Через несколько дней Олег позвонил ей снова. — Здравствуйте, Анастасия, — официально обратился он. — Я хотел бы напомнить вам о взятых на себя обязательствах.

Она ошалело взглянула на телефон и снова прижала его к уху. — Какие обязательства, Олег? Что ты плетешь? — спросила она шепотом. — Ну, здравствуйте, а обещание меня навестить? — Я ничего не обещала, Олег.

Я сказала, что постараюсь. Она была удивлена и откровенно выбита искали этим неожиданным звонком. — Ну так постарайся, пожалуйста! — взмолился он.

— Я тебя очень прошу, иначе я просто сдохну от тоски. Хорошо. Она обреченно посмотрела на висящий на стене календарь.

Завтра была суббота, и у нее были совсем другие планы, но в конце концов есть же элементарное сострадание к человеку. — Если я приеду завтра часам к трём, ты будешь дома? Она произнесла фразу и только спустя несколько мгновений поняла, какую глупость сморозила. В трубке раздался хохот.

Первый раз она слышала, как Олег смеется. — Знаешь, скорее всего, буду. Так что приезжай.

Буду ждать, — произнес он, перестав смеяться. На следующий день Анастасия приехала в дом Поселевских. Уже привычно, вздохнув от восхищения над розовыми кустами у входа, она потопала на второй этаж.

Олег лежал все в той же позе, но, казалось, он был другим человеком. На нем была белая рубашка, лицо было чисто выбрито, а волосы, в прошлую их встречу свисавшие на лицо не очень чистыми сосульками, блестели и были явно уложены расческой и специальным средством. Олег улыбнулся и протянул Насте руку.

— Так вот, ради кого Олег так вырядился сегодня. Я-то голову ломаю. Что за парад такой? Побрился наконец-то, приоделся, комнату проветрил.

В комнату входила женщина, очень красивая, с чуть подведенными и искусным макияжем глазами, несущая свою прекрасную голову как главное сокровище. — Графиня-мать прибыла попроведать своего покалеченного сына-графинчика, — произнес с усмешкой Олег. — Не надо награждать нас дворянскими титулами, сынок.

У нас их нет, мы люди простые, не без недостатков, и главный наш недостаток — это то, что мы богаты, но мы с этим боремся, — произнесла женщина, глядя на Настю удивительными бархатными глазами. — Вот она, знаменитая мадам Василевская, о которой в офисе до сих пор ходят легенды, — подумала Анастасия. Да, штатные сплетники нисколько не преувеличивали, когда рассказывали о ее красоте и власти над людьми.

Причем власти эту она получала, не прилагая к этому никаких усилий. Просто ее хотелось слушать, на нее хотелось смотреть. Настя и смотрела, как кролик на удава.

Женщина фыркнула и произнесла. — Ты после несчастного случая стал удивительно невежлив, Олег. Ты нас познакомишь или нам обойтись без тебя? — Знакомься, Анастасия, моя матушка, Татьяна Юрьевна Василевская собственной персоной.

— Мама, это Анастасия, юрист нашей компании, отец сам недавно принял ее на работу. Если бы она умела, наверное, Настя обязательно сделала бы к Никсону. — Подождите, подождите.

Татьяна Юрьевна как будто что-то припомнила и разулыбалась окончательно. — А это не вы ли отвесили моему мужу комплимент насчет костюма? Он мне взахлеб рассказывал, как на вашем собеседовании вы обсуждали его внешний вид. — Ну, Татьяна Юрьевна, Игорь Владимирович несколько преувеличивает.

Я просто не могла не восхититься тем, как на нем сидит пиджак. Это ведь и правда очень здорово. — А знаете, девочка, это ведь мне комплимент, а не моему старому лавелласу.

Если бы вы знали, Настенька, как долго и мучительно я вытаскивала его из тренировочных костюмов с цветными лампасами. Она закатила глаза и шутливо закачала головой «Спасибо вам». — Ты еще про розы маме скажи.

Ну, восхитись, так она вообще поплывет! — подсказал со своего места Олег. В общем, день прошел чудесно. Они пили чай на веранде.

И разговор при этом, который искусно вела Татьяна Юрьевна, нисколько не утомил Анастасию. При этом она с изумлением поняла, что теперь мать Олега знает про нее практически все. Вот кому в службе безопасности работать, — подумала Настя.

Потом они сыграли с Олегом партию в шахматы. Настя выиграла у него в десять ходов и, оставив больного в необыкновенной задумчивости, отбыла домой. — Приезжайте к нам, мы будем очень рады, — произнесла при прощании Татьяна Юрьевна, и почему-то у Насти не возникло ни капли сомнения в искренности этих слов.

Олег выздоровел и, немного прихрамывая, вышел на работу. Через некоторое время офис оглушило потрясающей новостью. Олег Василевский открыто ухаживает за Анастасией, новенькой из юротдела.

— Ну ты штучка, — протяжно произнесла Вика, соседка по кабинету. — Прикидывалась тут овцой невинной, никого не знаю, ничего не ведаю, и здрасте. Настя пожила плечами и вышла из кабинета.

— Олег, — она смотрела на него очень серьезно, — зачем ты это делаешь? Теперь я вынуждена уйти из компании. Я просто не смогу здесь работать. Ты думаешь, я выдержу все эти ухмылочки и мерзкие улыбочки в свой адрес? — Не будет никаких ухмылочек и улыбочек в твой адрес.

Все заткнутся. — Произнес он. — Заткнутся сразу же после того, как ты выйдешь за меня замуж.

— Это такое предложение? — потрясенно спросила она. — Да. Он, наконец, немного смутился.

Прости, это должно было выглядеть не так, романтичнее, как-то торжественнее, да? Ну, раз так вышло, я хочу спросить, ты выйдешь за меня замуж, Анастасия? — Нет, конечно! — воскликнула она и расплакалась. Через несколько дней Настя и Олег сидели в гостиной дома Василевских. Напротив восседала Татьяна Юрьевна, рядом взволнованно ворочался Игорь Владимирович.

— Настенька, я прошу вас извинить за форму, в которой вам было сделано предложение, — говорила Татьяна Юрьевна. — Поверьте, это от волнения. Но ведь важна не форма, а содержание.

Я прошу вас вернее… — она оглянулась на мужа. — Мы просим вас принять предложение Олега. — Что? — Настя уставилась на женщину.

— Но я была уверена… Я думала… думала, что… — Что я буду против вас? — закончила Татьяна Юрьевна ее мысль. — А почему, собственно, я должна быть против? — Потому что вы не принадлежите к так называемой золотой молодежи. Так и я к ней никогда не принадлежала.

Я была простой счастливой студенткой, потом вышла замуж за нахального красивого парня, и мы счастливо пахали, как два коня. А потом с нами случилось несчастье… — она усмехнулась. — Мы, видите ли, разбогатели.

— А что касается золотой молодежи… — продолжила Василевская. — Знаете, золото — это весьма сомнительного качества. Как говорят, самоварное…