— Что будем делать? — нервно спросила она. — Ну а что здесь можно сделать? — удивлённо пожала плечами мать. — Игорь, ну хоть ты-то с отцом поговори! Это просто идиотизм какой-то! Надо признать его недееспособным! — практически визжала Марья.
— Дочь, возьми себя в руки! Может, отец ещё передумает и перепишет завещание? — ответила на её возмущение мать. — Это ещё надо выяснить, кто его надоумил это сделать. Мам, с кем он общался последнее время? — спросил Игорь у матери.
— Да что выяснять! Этот маразматик просто пересмотрел детективов. Решил нас оставить без копейки денег. Я рассчитывала на них! — не успокаивалась Марья.
— Тебе, братец, всё бы шуточки шутить. — Конечно, ты у нас уже устроился в жизни. — А вот мне деньги нужны.
Я только договорилась, что приступим к съёмкам клипа. — Дочь, прекрати! Ты так рассуждаешь, как будто уже похоронила отца. То, что ты договариваешься о съёмках — это твоя личная инициатива, это твоя прихоть.
Как ты можешь что-то планировать, если у тебя на это просто нет денег? — Мама! — топнула ногой она. — Я рассчитывала, что отец мне поможет сейчас. Кому я нужна буду потом? Надо строить карьеру, пока я молодая и красивая.
— Ты права, дочь. Надо строить карьеру. — неожиданно сказал отец.
Все слишком увлеклись обсуждением вопросов наследства, что даже не заметили появление главы семейства. — Папа! — охнула Марья. — Миша, пожалуйста! Дети просто не понимают! — пыталась выгородить их мать.
— А где ты, собственно, видишь детей? — вскинув бровь, спросил отец. — Я… — Прекрати, Лен! Это они-то дети? Ты считаешь, что 25 и 35 лет — это дети? Так, семья, идём на кухню. Мне кажется, надо вам ещё раз всё объяснить…
Итак, исходя из того, что я услышал, вы думаете, что я окончательно и бесповоротно лишился разума? Что ж, не думал я, что мне придётся объясняться в своих решениях. Скажите мне, разве вы бедствуете? Разве я вам не дал возможность учиться в престижном вузе? Разве не от меня вы получили на совершеннолетие квартиры? Каждый год мы ездили отдыхать на море. У вас были самые модные шмотки, которые я привозил вам из поездок.
У вас было всё. Так скажите мне, почему вы решили распоряжаться моими деньгами дальше? У вас есть всё, чтобы стать успешными людьми. Вам не придётся вкалывать на работе, а по вечерам учиться.
Не придётся снимать комнату в коммуналке. Не придётся в отпуске пахать на трёх работах, чтобы скопить хоть немного денег. У вас есть всё.
Так я ещё раз повторяю, повысив голос до грозных интонаций, произнёс отец. Почему вы делите мои деньги? Я уж опускаю то, что я жив и здоров. Так вы же ещё и продумываете варианты того, чтобы признать меня сумасшедшим.
Папа, я не понимаю, почему ты принял такое решение? Да, ты действительно дал нам всё. Но мы же твои дети. Почему им, а не нам? Спросил Игорь.
Сын, всё очень просто. Я открыл вам дорогу в будущее, обеспечил вас. Но этим детям помочь некому.
Понимаешь, я не оставляю деньги детскому дому. Слишком велика вероятность, что они просто не дойдут до адресата. Я оставляю деньги этим тройняшкам.
У нас и одного-то ребёнка не возьмут, а тут сразу трое кровных братьев. Пойми, у них просто нет шансов быть усыновлёнными. А ты не думаешь, что они просто спустят твои денежки? Я всё продумал.
Всю сумму они сразу не получат. Я позаботился, чтобы выделялись деньги сначала на учёбу, проживание и прочие расходы. А вот уже после получения диплома, каждый из них получит оставшуюся часть денег.
Понимаешь, главным условием получения денег будет диплом. Почему? Не проще им просто дать деньги? А уж что с ними делать, пусть они решают сами. Пап, я просто пытаюсь понять.
Сын, это нормально. Чтобы устроиться на работу, они должны уметь работать, должны знать своё дело. Мне не важно, на кого они выучатся, но образование – это важно.
Ты просто подумай, три паренька, осиротевшие в десять лет, кому они нужны? А что тебе мешает оставить деньги внукам? – влезла истеричная сестрица. Внукам? А где они? Или я чего-то не знаю? А, Маша? Ну, теоретически, они же могут появиться? – фыркнула она. Значит, у тебя есть достаточно времени, чтобы встать на ноги и обеспечить своим детям будущее.
О своих детях ты должна будешь заботиться сама. Не дед, который пахал всю жизнь, а именно ты и твой муж. Надеюсь, что я доходчиво объяснил? Отец обвёл взглядом всех присутствующих.
Более чем! А ты о матери подумал? Ей как быть? – с презрением спросила Марья. Лен, ты тоже думаешь, что я могу оставить свою жену без денег? Реально думаешь, что я всю жизнь заботился, а на старости лет брошу на произвол судьбы? Нет, Миш, я ничего не думаю. Ничего.
Я просто не знаю, что думать в этой ситуации. Просто детей очень огорчило. Нет, дезориентировало твоё решение.
А я ничего не думаю. Мне сейчас просто неприятны все эти разговоры. Такое ощущение, что это не моя семья, а какая-то пародия….
Я даже представить боюсь, что тебя не будет. А всё это – схлипнула она – это так противно, грустно и отвратительно, что я просто не хочу всё это обсуждать. Смахнула она ладошкой слёзы со щеки.
Ваша мать прошла со мной весь этот путь. От нищенской жизни на стипендию до того, что мы сейчас имеем. И если уж, дети, вас так волнует эта сторона вопроса, то ваша мать унаследует всю недвижимость.
Ей будет на что жить, не беспокойтесь. «Значит, и тут облом! Ну, папочка!» – зло рассмеялась дочь. «Всё, разговор на этом закрываем.
Обсуждать здесь больше нечего. Решение я принял окончательно и бесповоротно». Это был кошмар.
Было противно и обидно слышать такие слова от своих детей. Но отступать было нельзя. Я должен помочь этим детям.
«Машка, ты чего завелась?» Продолжил я разговор уже на улице, стоя у машины. «Как это чего? Братец, ты как-то спокойно на всё это реагируешь. Меня прям распирает всё от злости!» Отшвырнув сумку на сиденье, ответила она.
«Да, это, конечно, было неожиданно, но отец прав, понимаешь, прав. Именно благодаря ему у нас с тобой есть всё». «Ну и что? А могло бы быть больше!» – не унималась она.
«Ты словно маленькая капризная девочка, которой не купили в магазине игрушку. «Здесь что-то не так, что-то такое, о чём мы не знаем», – задумался я. «Ты думаешь?» – прищурила она глаза. «Да, думаю.
Давай-ка завтра наведаемся туда, в этот детский дом». Утром я заехал за Марьей, и вдвоём мы отправились в детский дом, про который говорил отец. Директор детского дома встретила нас с распростёртыми объятиями.
Немного людей приходят и соглашаются на добровольную помощь. Сейчас же всё больше делается на камеру, чтобы фоточки красивые и благородные в социальной сети выставить, а как акция заканчивается, то и думать перестают о детях. Мы с сестрой, видимо, внушали доверие, что нас так тепло встретили.
«Здравствуйте! Чем могу вам помочь?» – спросила директриса. «Видите ли, мы хотели помочь детям», – аккуратно начал я издалека. «Это похвально, помощь нам всегда нужна».
«Но мы бы хотели помочь не просто детскому дому, а конкретно каким-то детям. Пусть это будут взрослые воспитанники, которым мы бы смогли помочь устроиться в жизни в дальнейшем». «Да, я понимаю, такая практика существует, но вы понимаете, что это определённая статья расходов.
Ваша супруга согласна?» – спросила она, глядя на Машку. «Это не жена, это сестра. Вот поэтому мы бы хотели помочь детям из одной семьи, братьям и сёстрам», – уточнил я. «У нас всего несколько детей, являющимися кровными родственниками друг к другу.
Но это возможно, я повторюсь. Скажите, а можем мы как-то познакомиться с ребятами, чтобы определиться со своим решением? Это возможно?» «Да, сейчас все выйдут на прогулку. Я вас познакомлю.
Пойдёмте». «Спасибо большое. Мы с сестрой очень благодарны вам.
На улице мы увидели толпу ребятишек, разделившуюся на группы по интересам. Тройняшки сразу бросились в глаза. Видя нашу заинтересованность, директор начала рассказывать про ребят то, что мы и хотели узнать.
«Это наши тройняшки. Они совсем недавно у нас. Удивительные дети…
Представляете? Но у них уже нашёлся покровитель. Бедняги в десять лет остались совсем одни. А знаете, как у нас неохотно опекают взрослых деток? Всем же малышей надо, чтобы родителей своих не помнили.
А тут уже сформированные личности. И не одна, а целых три». «Повезло ребятам», – ответил я, пристально разглядывая ребят.
И не веря своим глазам. «Скажите, а кто им помогает? Один замечательный человек. Он пришёл ко мне, уже зная про этих ребят.
Повезло мальчикам». «Повезло», – задумчиво ответил я. В итоге мы сошлись с директором во мнении, что будем всё-таки просто помогать детскому дому, а не конкретным детям. И, обсудив некоторые организационные вопросы и обменявшись контактами, мы заторопились на выход.
Слишком сильны были эмоции от увиденного. «Ты видела?», – спросил я сестру. «Да, это просто невозможно.
Откуда они?», – растерянно отозвалась Машка. «Понятия не имею. Значит, был кто-то у нашего папеньки на стороне».
«Игорь, они же просто маленькие клоны. Это же отец в детстве, вылитый». «Бедная мама», – схватилась она за голову.
«Надо срочно поговорить с ним. Позвони ему». «Хорошо», – ответил я, набирая номер отца.
«Пап, привет. Ты с собакой гулял уже? Только собираешься? Отлично. Пап, я… Мы подъедем сейчас с Машкой.
Надо поговорить наедине, без мамы». «Да, давай тогда около входа в парк встретимся». «Хорошо.
Всё, до встречи». «Пап, мы были в детском доме», – сходу начал я. «Мы их видели». Отец молча достал сигареты и закурил.
«Пап, это же те, о ком мы подумали, да?» «Да», – коротко ответил он. «Пап, значит, они – наши братья?» «Да, сын. Я только недавно сам узнал об их существовании.
Их мать, перед тем, как её не стало, просила сообщить мне. Она обо всём написала в письме». «Я первый раз не знаю, что делать», – отвернулся отец.
«Я виноват и перед вашей мамой, и перед этими детьми, что не знал об их существовании. Будь я немного внимателен», – открывался нам отец. «Что будешь делать?» «А что здесь делать? Будет так, как я вам озвучил», – огрызнулся отец.
«Подожди, как так? Ты оставишь этих детей в детском доме? Отец, это же твои дети», – возмутился я. «А что ты предлагаешь? Ты понимаешь, как я жене в глаза буду смотреть?» «Но до этого же как-то смотрел», – вставила свои пять копеек моя язвительная сестрёнка. «Сделаешь вид, что ничего не случилось. Вот оно твоё благородство, папочка.
Только говорить можешь. А как за пацанов ответственность взять, так сразу на попятную, да?» «Марья, что ты себе позволяешь?» – возмутился отец. «Я правду говорю.
Мы хоть тебе в лицо все свои претензии высказали. А вот ты у нас, оказывается, моралист высшей пробы», – не унималась она. «Игорь, ну скажи ты ему, что их нельзя там оставлять.
Дети не виноваты. Я не понимаю, ты же отец», – на грани истерики кричала сестра. «Дети, это всё так неожиданно.
Я просто не готов». «Да пошёл ты! Деньгами хочешь откупиться? У них никого нет, понимаешь? Никого! Ты не только нашу мать предал, но и этих детей ты сейчас предаёшь». Я всё сказал.
На большее я не готов. Отец развернулся и ушёл, оставив нас стоять посреди улицы. Злость кипела.
Привычный нам мир рухнул, как карточный домик. Рассыпался. Мы не стали ничего рассказывать матери.
Пусть всё это останется на совести отца. Мама только переживает, что у нас с ним сильно охладели отношения. Мы почти не общаемся.
Пусть думает, что это всё из-за наследства. Пусть. А я тем временем прохожу школу приёмных родителей и готовлюсь в одночасье стать многодетным отцом.
Дорогие друзья, если вам понравилась эта история, подписывайтесь на наш канал, ставьте лайк и пишите свой комментарий. Всего вам самого доброго!