Нашел телефон, звоню и слышу — Слышь, баран, быром мне аппарат принёс! Не принесешь за час, башка твоя на заборе окажется…

Нашёл телефон на заснеженной улице. Поднял и не поверил глазам: мобилка крутая, «Нокия» чуть ли не последней модели. Новенькая такая стоит, как я потом выяснил, за штуку баксов. Включить телефон не удалось — батарейка села. Первая мысль была вполне естественной: дома второй сотовый не помешает. Да какой там второй! Я с таким сам буду франтом смотреться, а зарядку купить — плёвое дело. А потом непонятно что кольнуло в сердце: надо вернуть аппарат человеку. Мобила дорогая, может, хозяин копил на неё целый год, откладывал зарплату или стипендию. Сжалось сердце, навернулась слеза скупая.

Так начались для меня несколько дней каторги. Полежавший в сугробе телефон наглотался воды, так что пришлось его разбирать по косточкам. Снег попался не ахти: грязь проникла подо все детали, какие только есть.

Вычищали мы её с приятелем щёточкой и иголочкой часа два, наверное, и замучились, высушивая аппарат феном. Собрали. Оказалось, что потерян стилус. За свои кровные купили новый, не пожалели! В общем, спустя несколько бессонных суток аппарат был как новенький: хочется всё-таки сделать приятное человеку! Теперь надо его зарядить, чтобы включить. Угрозами и лестью позаимствовали на время у приятеля подходящий по параметрам блок питания, кое-как полчаса держали контакты, только чтобы зарядить и выяснить, кто же владелец аппарата.

Включаем. Уфф… Загорелось приветствие. Сим-карта оказалась заблокированной. Поменяв её на свою, залезли во внутренности телефонные. Начали по контактам вычислять, кто владелец. В фото увидели его не отмеченное печатью интеллекта прыщавое лицо: что ни кадр, то средний палец в камеру и бутылка пива, хотя прикид явно крутой. Ну да ладно. Прошлись по адресной книге. Кроме имён непечатных нашлась пара вполне нормальных. Контакт «Даша» оказалась владелицей прокуренного голоса, которая наконец-то (о радость!) сообщила нам, как позвонить тому, кто телефон потерял. Ощущая себя меценатом, звоню. Трубку поднял молодой человек с голосом «братка».

— Алло, Николай. Меня так-то зовут. Я нашел ваш телефон. Я бы его хотел вернуть. Сразу говорю — никаких денег не надо.
— Слышь, баран, быром мне аппарат принёс! Не принесешь за час, башка твоя на заборе окажется.

Я опешил. Объясняю, мол, да вы что, Коля, я поэтому и звоню, что хотел вам его вручить. Вы его на такой-то улице потеряли. Никакой благодарности не нужно. Я вашу «Нокию» мог, конечно, себе оставить, но решил вам все-таки вернуть.

— Чё ты сказал? Себе оставить? Я тя ща по бордюру размажу, понял, клоп? Слышь, ты, быром, не принесешь, я тя из-под земли достану! И учти, на всё у тя час. А мне пох, что ты ты не успеешь. Не успеешь — мы с тобой толковать по-другому будем, и в другом месте, поэл?

И всё в таком ключе. Я несколько минут унижался, а потом взорвался, да так, что я — человек с детства вежливый, почти с двумя высшими образованиями, без малого кандидат наук, — сам заорал в ответ: «Слышь ты, валенок!»

Дальнейшее опустим. Скажу лишь, что ключевыми словами в моём минутном рёве были «мать», «я», «твою», «тебе» и «в жопу». Откуда во мне это взялось — не понимаю. Наверное, дремало до поры до времени, и вот нашло выход. В общем, нажал я отбой, а симку вытащил и выбросил — мне она досталась на халяву на день Победы.

Вот так бывает иногда — от чистого сердца хочешь помочь человеку, а тебе потом собираются люлей навешать. Короче, как в том анекдоте: я нашел очень дорогой телефон одного человека по имени Николай. Поставьте, пожалуйста, для него какую-нибудь хорошую песню.