«Не відпускай чоловіка у відрядження, він живим не повернеться»різко зупинила її бабуся в переході, жінка почалась до дому. Зайшовши в квартиру закам’яніла від побаченого

«Ну что ж», — сказала Марина, отсмеявшись. «Тогда пошли в ЗАГС. Мы ещё успеваем до закрытия».

«А знакомство с родителями отложим на потом?» — поинтересовался Андрей. «Я думал, сначала нужно испросить твои руки её отца, чтобы всё поправило». «Ну, можно и так».

Женщина пожала плечами. «Но вообще я планировала сначала рассказать ему всё сама. Повиниться, так скажем.

А вас познакомить в процессе переезда. Совместное перетаскивание мебели и коробок cближает лучше и быстрее, чем разговоры по душам. Ты не находишь? Ну, конечно, если тебе больше нравятся официальные смотрины за столом, распитиям коньяка и расспросами обо всех деталях твоей биографии… «Боже упаси!» — рассмеялся Дубцов.

«Идея с переездом просто отличная. Я думаю, его можно провернуть послезавтра, как считаешь? Завтра мы с тобой соберём коробки и решим, куда и что поставим. А потом можно будет и перевозить тебя окончательно.

Тебе хватит времени?» «Да, вполне». «Ну, заметано. А пока что прыгай в штаны и поехали жениться.

Ну, то есть подавать заявление». Андрей хохотнул, поднял вверх большой палец в знак одобрения и отправился одеваться. Это было как угодно, только непросто.

Легче всего ситуацию восприняла Алёна. Для неё с появлением Марины всё в мире вернулось на свои места. Дом снова стал полным.

В жизнь девочки вернулись те привычные мелочи, по которым она так скучала. Красивые прически, вкусные завтраки, маленькие девчоночьи тайны, которые нельзя доверить отцу, только маме, чтение сказок по вечерам. Андрей совершенно не умел читать вслух.

В его исполнении даже самая захватывающая история мгновенно превращалась в нудную лекцию. Однажды, послушав его попытки прочесть Алёнке сказку перед сном, Марина с хохотом отобрала у мужа книгу и дальше не допускала его к этому занятию. Но главное, теперь у Алёны снова было двое родителей — папа и мама.

С её точки зрения это было единственным правильным вариантом устройства жизни. Спустя несколько дней после переезда Марины в квартиру Дубцовых, Алёна стала называть женщину мамой. Сама её никто об этом не просил и уж тем более не заставлял.

Своё решение девочка объяснила просто. «Все же так и думают, что это моя мама. И в саду, и в магазине, и во дворе.

И папа сказал, что Марина теперь будет вместо мамы». И ей это казалось абсолютно логичным. Начав так обращаться к Марине однажды, она не сбилась ни разу.

Дубцов воспринял это спокойно. Была бы дочь довольна. А вот его тесть и тёща, услышав «мама» из уст, щебетавшей о чём-то Алёнке, явно растерялись.

Пожилые люди и так-то относились к Марине с некоторой неодобрительной неосторожностью, и им сложно было согласиться с тем, как быстро Андрей нашёл замену их дочери. А уж Алёнки на поведение, тёща и вовсе посчитала почти предательством. Она стала общаться с Мариной холодно и отстранённо, как с чужим человеком или даже наёмной прислугой.

Тесть был чуть помягче, поспокойнее, но на сближение тоже шёл неохотно. Однажды после вечера, проведённого в их доме, Марина, вернувшись к себе, устала, спросила Андрея. «И почему ты вообще с ними общаешься?» «Потому что они не чужие мне люди», — пояснил Дубцов.

«Мы были вместе больше десяти лет, были одной семьёй. А сейчас у них вообще никого не осталось. Нельзя же бросать их в такой ситуации.

И потом, не забывая, что это Алёнкины бабушка и дедушка, она должна с ними общаться, чтобы понимать, откуда пошёл её род, чтобы знать историю своей семьи. Помнишь, один из наших музыкантов пел «Чтобы стоять, я должен держаться корней». Ну вот, это её корни, и она должна их знать, чтобы вырасти нормальным, психологически устойчивым человеком».

Марина молчала, глядя в пол. Андрей подошёл к ней, обнял за плечи. «Я понимаю, тебе с ними тяжело.

Но и ты постарайся их понять. Они, по сути, ничего не имеют против тебя. Просто они ещё не пережили до конца утрат дочери.

И тут я притащил тебя на её место. Да ещё и с Алёной вы так моментально сблизились. Конечно, они ревнуют, им обидно.

Но я прошу тебя, не сердись на них. Это пожилые люди, им сложно перестраиваться. Постарайся проявить терпение».

«Ты прав, конечно, но…» Марина явно собиралась развить тему, но в последний момент передумала. «Впрочем, да, ты прав. Я постараюсь».

Этот разговор был, пожалуй, единственный за всё время, который мог бы зайти за какую-то попытку Марины пожаловаться. Больше молодая женщина ни разу ни словом, ни взглядом, ни жестом не давала понять, что её что-то смущает, тревожит или расстраивает. Она никому не рассказывала о своих сложностях в новой семье.

Но стойко и терпеливо старалась наладить отношения со всеми её участниками. О тесте и тёще своего мужа Марина всегда отзывалась как о людях очень хороших, умных, образованных и вежливых. О свёкрах она тоже ни разу не сказала ничего плохого.

Впрочем, со свёкрами было проще. Родители Андрея относились к девушке просто, как к новой жене своего сына. Конечно, им было непривычно, и без сравнений с бывшей женой тут не обошлось, но, по сути, ситуация для них была примерно такой же, как если бы Дубцов развёлся и женился заново.

Неизбежная притирка в этом случае не была омрачена горем утраты, ревностью и обидами. Хотя, конечно, это не означало, что Марина могла расслабиться и с первого дня полностью положиться на свёкров. До этого было ещё очень далеко.

Андрею было немного проще. Он продолжал жить на своей территории, среди знакомых людей, общение с которыми было выстроено раз и навсегда. Его проблемой было только одно — привыкнуть к тому, что теперь на этой территории присутствует новая женщина, вроде как уже не чужая, но не та, к которой он привык и которую любил всю свою жизнь.

В первые дни он вздрагивал от неожиданности, увидев Марину на кухне заготовкой еды, в детской или в любом другом уголке квартиры за домашними делами. Каждый раз, уловив женское присутствие в квартире, голова его помимо его воли сразу рисовала картину «Жена вернулась». Всё, что было раньше — авария, похороны, безликий крест на могиле, долгие недели пустоты и одиночества — всё это было просто ошибкой, нелепой и злой случайностью.

На самом деле мгновенно уверялось подсознание Андрея, жена просто уезжала куда-то на время, а сейчас вот вернулась, сейчас они увидятся. Он почти бежал на звук кухонных хлопот, возни в детской и работающего телевизора. И каждый раз обнаруживал, что его любимой там нет, вместо неё другая женщина.

За этим ежедневным открытием мгновенно накатывали жёсткое разочарование, какая-то почти детская обида на весь мир и глухая чёрная тоска. А потом почти сразу Дубцов вспоминал, что он сам привёл в дом эту женщину, что сам решил, что она необходима, и тогда уже начинал обижаться и злиться на самого себя. Всё это происходило в считанные доли секунды, но, конечно, не добавляло мужчине душевного равновесия.

Впрочем, к таким вывертам своего подсознания Андрей был готов. Всё-таки диплом психиатра он получал не зря, и потому мог оценить своё состояние и понять, как с ним справляться. «Просто нужно время», — напоминал он себе.

«Последствия психотравмы так быстро не проходят». И он изо всех сил старался как можно быстрее свыкнуться с новой реальностью, научиться воспринимать её нормально. И самое главное, он старался не показывать своих метаний Марине и дочери.

Дубцов справедливо считал, что обижать и тревожить своих женщин собственными психологическими проблемами не стоит. В стараниях этих Андрей опирался не только на свой собственный опыт и знания, но и на помощь своего супервизора. Это ведь только непосвящённым кажется остроумной шуткой о том, что у каждого психотерапевта должен быть свой собственный психотерапевт.

Люди, которые сталкивались с этой сферой, обязательно знают, что это не шутка, а самая настоящая правда. У всякого психотерапевта и психиатра имеется свой старший товарищ-супервизор, и общаться им положено регулярно, вне зависимости от желания обоих. Правда, чаще всего они обсуждают личные проблемы, которые могут негативно сказаться на работе врача с пациентом.

Но никто не мешает психиатру пожаловаться своему супервизору и на личные проблемы, и попросить помощи. Тем более в случае Андрея проблемы имелись, и серьёзные, и потому помощь извне была ему необходима ничуть не меньше, чем любому из его подопечных. В остальном же всё было относительно неплохо, да.

Притираться к отцу Марины Андрею практически не пришлось. Сергей Геннадьевич, которого Алёна с первого знакомства стала именовать дедом Серёжей, отнёсся к будущему зятю доброжелательно и приветливо. Марина придумала отличный ход.

Помогая ей с переездом, мужчины действительно быстро нашли общий язык и приняли друг друга. Но всё же, таская коробки, хлопоча по поводу разгрузки вещей, Андрей постоянно замечал на себе взгляд пожилого мужчины. Проницательный, изучающий, чуть насмешливый.

Сергей Геннадьевич из-под тяжка изучал нового человека. И Дубцов понимал, что это вполне нормально. Только вот никак не мог разобраться, доволен ли новый тесть результатом своего наблюдения.

Впрочем, к вечеру, когда все вещи были перевезены, вся мебель расставлена, все хлопоты окончены, новый родственник пригласил Андрея, Марину и Алёну со всеми её бабушками и дедушками к себе в гости, чтобы, как он выразился, познакомиться с новой роднёй. После этого Дубцов решил, что, по крайней мере, на первый взгляд, его как жениха Сергей Геннадьевич одобрил и слегка успокоился. Поездку запланировали на ближайшие выходные.

Обе пары родителей благосклонно отнеслись к возможности проведения осеннего дня за городом. Алёна была в полном восторге от огромного дома дяди Серёжи, просторного сада, по которому можно было бегать как угодно, а не аккуратно передвигаться по узким дорожкам между грядками, как на бабушкиной даче, и двух лохматых собак, охранявших всё это хозяйство. Сергей Геннадьевич показал себя радушным хозяином, увлечённым кулинаром и даже неплохим экскурсоводом, когда после обеда вывел всю частную компанию прогуляться через прилегающий к участку лесной массив до скрытого в нём озера.

Он легко и как-то по-свойски общался со всеми своими гостями, чем моментально расположил их к себе. И даже Марина, которая почему-то больше всех волновалась из-за этой поездки, в конце концов расслабилась, словно вспомнила, что она-то приехала почти домой к собственному отцу и теперь находится под его опекой и защитой. Глядя на неё, на радостную Алену, на довольных и отдохнувших родителей, расслабился и Андрей.

И, как оказалось зря, Сергей Геннадьевич приготовил для нового зятя небольшой сюрприз. Перед ужином они вдвоём вышли покурить в беседку поодаль от дома. И тот пожилой мужчина, пытливо взглянув на Дубцова, внезапно спросил, «Ну и сколько на самом деле вы с Мариной знакомы?» Вопрос Андрея ошарашил.

Он успел нацепить профессиональное выражение лица, которое использовал при беседах с наиболее сложными пациентами, мол, не совсем понимаю, о чём вы говорите, не могли бы вы пояснить. Но в душе у него поднялась паника. Сейчас отец Марины скажет, что раскрыл их обман, ни на секунду не поверил в их байку о долгом тайном романе и потому не собирается отписывать дочери Лгуньи никакого наследства.

И Марина, конечно, тут же откажется быть женой Дубцова и отправится на поиски нового жениха. И будет в своём праве, между прочим. Но ему-то, Андрею, что делать в этом случае? Искать ещё одну маму для Алёны? Снова перебирать анкеты на сайтах знакомств? Ходить на бесцельные свидания? И как он будет успокаивать дочь, как объяснять ей, что и эта мама её покинула? Чёрт! И где они прокололись? Всё это вихрем пронеслось в голове у Дубцова за считанные секунды.

Но внешне он остался невозмутим, только слегка приподнял бровь в знак вопроса. — Ты передо мной-то комедию не ломай, — улыбнулся Сергей Геннадьевич, наблюдая за своим собеседником. — Я свою дочь не первый день знаю и успел её хорошо изучить.

Вижу, как она себя с тобой ведёт. Об заклад готов побиться, вы знаете, друг друга не больше недели. Испугалась Марина, что вычеркнула её из завещания.

И вот подсуетилась. Нашла себя мужа по-быстрому. Так всё было.

— Немного не так, — мягко возразил Андрей, решив сделать хорошую мину при плохой игре. — Это, скорее, я подсуетился и её нашёл. Я недавно овдовел, мне нужна была новая хозяйка в доме.

Новая мама для дочки. Мы действительно знакомы недавно. Но когда я познакомил Марину с Алёной, они просто влюбились друг в друга.

Да вы сами видите, как они дружны, как общаются. Алёна от неё не отлипает. И я решил, что лучше жены мне не найти.

Уговорил вашу дочь выйти за меня замуж. Только бы он не просёк, чего ради она согласилась. Возмолился Дубцов про себя.

Но пожилой мужчина недаром много лет занимался бизнесом, начав с самых девяностых. Он был умён, расчётлив и проницателен, и не собирался этого скрывать от будущего зятя. — И про её проблемы с наследством ты типа не знал? — насмешливо спросил Сергей Геннадьевич.

— И что ж тогда за соглашение вы заключили недавно у нотариуса Петровской на Кулагина, 38? — Убил, — пронеслось Андрею в голове. — С одного выстрела. — Вы следите за Мариной? — удивился он.

— Получилось вполне натурально. — Это соглашение было гарантией для меня, — пояснил он тут же. — Иначе как я могу быть уверен, что эта мама не покинет мою дочь внезапно? — Марина сказала, что она в перспективе богатая наследница.

Вот мы и решили… — Не Юли. Ты знаешь, что я Марине обещал вычеркнуть её из завещания, если продолжит… жить одиночкой. Но мне нравится, как ты её выгораживаешь, удар на себя переводишь, понимая, что не ради неё хлопочешь, а ради своей Алёны.

Но одобряю. — И не волнуйся, за Мариной я не слежу. Просто так совпало, что я в тот же день у этого нотариуса кое-что оформлял, а его помощница мне проболталась.

Молодая, глупая, выслужиться хотела, а о профессиональной этике пока ещё не очень соображает. Считает, что можно дела клиентов с посторонними обсуждать. Андрей молча кивнул, соображая, как быть дальше.

Но будущий тесть внезапно его успокоил. — Не переживай, я дочери ничего не расскажу. Пусть думает, что она провела старика отца, а против вашего брака возражать не стану.

Я для чего, думаешь, всё это затеял? Дубцов пожал плечами и одновременно развёл руками, изобразив на лице вежливый интерес. На самом деле ему было любопытно, что за комбинацию разыгрывает Сергей Геннадьевич, но как правильно себя вести с ним, чтобы не поступиться своими интересами и при этом узнать его мотивы и не навлечь его гнев на Марину, Андрей пока не понимал. Этот собеседник был ему явно не по зубам.

Молодой мужчина привык легко общаться с эмоционально нестабильными и душевно больными людьми, расставлять для них ловушки, склонять на свою сторону, убеждать, а будущий тесть был явно здоров, эмоционально стабилен и более чем разумен. Так что лучше пока внимать и помалкивать. «Маринка — дурочка», — говорил между тем Сергей Геннадьевич.

«Она считает, что главное в жизни всякого человека — любовь, большая и настоящая. Если её не встретил или потерял, то всё, живёшь зря. Бабы.

Начитаются своих книжек, насмотрятся сериалов и забивают голову всякими глупостями. И я вот безо всякой любви женился, но ни дня в жизни об этом не пожалел. И на своём опыте понял, что главное в жизни любого человека — это семья.

Близкие люди, родные, свои. Такие, которые в горе поддержат, в беде помогут, а в счастье за тебя порадуются искренне. Что скажешь? Но друзья они сегодня есть, а завтра нет…