Открытия, без которых наша с.е.к.с.уальная жизнь была бы другой

Странно думать, что до сих пор в вопросах человеческой анатомии встречаются «белые пятна», но когда-то их было гораздо больше. То, чего люди не знали, они домысливали: ученые строили самые дикие предположения о назначении kлитора, природе женского оргазма и о многом другом. Давайте прочитаем о самых грандиозных анатомических открытиях в области sекса и скажем «спасибо!» тем, кто постарался ради нашего блага.

«Семенные зверьки»: открытие sперматозоида

О том, что sперма существует, знали всегда. Но вот то, что она состоит из живых клеток,было для всего научного мира шоком. Sперматозоиды впервые описал нидерландский ученый-микроскопист Антони ван Левенгук в 1677 году. Левенгук был настоящим фанатом микроскопа, и у него, судя по всему, при себе имелся чек-лист всего, что нужно под ним рассмотреть: слезы, кровь, слюну и, наконец, сперму.

Ученый собрал образцы семенной жидкости из влагалища супруги и взглянул на них через увеличительное стекло. Там он увидел, что жидкость под микроскопом состоит из живых клеток. Он не называл их «sперматозоидами» — это слово появилось позже. Антони употребил ласковое прозвище«семенные зверьки» (animalcules).

Это открытие перевернуло представление ученых о репродукции человека. Британское Королевское научное общество встрепенулось. Левенгук даже высказал дерзкое предположение, что именно эти «зверьки» помогают в оплодотворение. Тут его, конечно, подняли на смех.

Еще почти целый век ученые были убеждены, что sперматозоиды — это паразиты в сперме,а оплодотворяет сама семенная жидкость. Роль sперматозоидов в оплодотворении была доказана итальянским естествоиспытателем Ладзаро Спалланцани, а термин«sперматозоид» появился только в начале XIX века.

«Любовь и сладость Венеры»: долгая история kлитора

О том, что причудливый нежный бугорок у женщин между ног существует, тоже знали давно. Гиппократ называл его columella (маленькая колонна), Авиценна — albatra или virga(стержень), а арабский медик Абулкасис называл его tentigo (напряжение). Но первым мужчиной, кто не просто обнаружил kлитор, но и решил уделить ему больше внимания, был итальянский хирург Реальдо Колумбус. В 1559 году он обследовал гениталии более сотни пациенток и заключил, что все женщины обладали крошечным бугорком, который от прикосновения «становится тверже и длиннее до такой степени, что начинает напоминать мужской половой член».

Нельзя сказать, что Колумбус был не тщеславен: «Так как никто не описал эти отростки и их функционирование, и если позволительно давать название органам, обнаруженным мной, то следует назвать его любовью или сладостью Венеры…» — писал он. И если бы обстоятельства сложились в его пользу, иллюстратором книги Колумбуса стал бы сам Микеланджело!

После этого kлитор надолго (очень, очень надолго) «ушел в тень», и следующие, кто заинтересовался им, были женщины. Только в 1966 году психиатр Мэри Джейн Шерфи обратилась к kлитору в своей «Природе и эволюции женской sексуальности», а позже, в 1975 году, 9 женщин собрались в «кружок по интересам». Они хотели больше узнать о своем теле и удовольствии. Так, они собирались вместе, снимали белье, садились в кружок и мастурбировали, сравнивая свои половые органы, чтобы проиллюстрировать уже написанную литературу. Одна из этих женщин, Сьюзанн Грейдж, прослушала курс анатомии и впервые нарисовала kлитор со всеми его 18 частями.

Удивительно, но изучение kлитора продолжается до сих пор. К примеру, ученые до сих пор понятия не имеют, нужен ли kлитор для чего-то еще, кроме наслаждения.

«Истерический пароксизм» или вся правда о женском оргазме

История женской sексуальности — долгая, мучительная и местами кровавая. Ученые XIII века тесно связывали женский оргазм и зачатие. Они были уверены, что без оргазма женщина не сможет забеременеть. Об этом мы узнали из средневековых текстов и, с первого взгляда, новость эта скорее хорошая. Но на самом деле нет.

В те времена люди были убеждены, что женские половые органы и оргазм устроены так же,как мужские. Они просто «вывернуты наизнанку». В чем же проблема? Изнасилования. Если после изнасилования женщина забеременела, это могло значить, по мнению средневековых мужей, лишь одно — она получила удовольствие от того, что с ней сделали.

Быстрая перемотка вперед: на дворе XIX век, а женщин лечат от болезни, известной как«истерия». Симптомами заболевания считались хроническая усталость, раздражительность,головные боли, тяжесть в животе и тревожность. Причиной всему, решили врачи, была«блуждающая матка», а единственным лекарством — генитальный массаж, который пользовался огромной популярностью у дам. После того как она испытывала припадок(«истерический пароксизм») наступало облегчение. Впрочем, припадок никак не связывали с sексуальным удовольствием — sекса же не было!

В 1940 году ученые Альфред Кинси, наконец, провел огромный опрос о sексе и sексуальности, который — ура! — наконец поведал миру о том, что женщины тоже мастурбируют и испытывают оргазм.

«Щекотка Уиппла»: точка G

История точки G началась с немецкого анатома по имени Эрнст Графенберг. В своих исследованиях он затронул и тему женской sексуальности — не очень популярную в 40-е годы.

Однажды Графенберг обнаружил чувствительную зону внутри влагалища, расположенную на передней стенке на расстоянии примерно 7 см от входа. Сегодня эта область известна как точка G, но тогда исследователь даже не стал давать ей названия, написав просто: «Главная эротическая зона, возможно, даже более важная, чем kлитор». Что по‑настоящему удивило Графенберга — при стимуляции этой зоны женщины не просто достигали оргазма,но и эякулировали.

Открытие не заинтересовало научный мир, и интерес к точке G возродился только спустя 30 лет. В 1981 году ученые Беверли Уиппл и Джон Перри опубликовали исследование, в котором согласились с предположением Графенберга о наличии особой эрогенной зоны внутри влагалища. «Когда я рассказала коллеге о нашем открытии, он предложил мне назвать эту точку „Whipple Tickle“ (щекотка Уиппла), — рассказывает Уиппл. — Я подумала и не согласилась. Графенбергу нужно вернуть долг». Так заветная зона обрела название«точка G». Не знаем, был бы счастлив Графенберг, что именно таким образом его имя вошло в историю, но что сделано — то сделано.