Перед смертю, бабуся благала Вероніку рівно через рік помити фото на пам’ятнику. А коли дівчина зняла фотографію, ОБІМЛІЛА…

Ей даже в голову не приходилось, что в людях может быть столько злобы и высокомерия. Она медленно развернулась и вернулась на ту самую лавочку, где незнакомая женщина продолжала ждать своего внука. — Вашего внука не перевели еще? — поинтересовалась она у бабушки.

Та улыбнулась и ответила. — Так его не приведут, он уже сам прекрасно ходит. С Клавкой, я смотрю, общего языка ты не нашла.

— Да, еще та змеища. Вероника во все глаза уставилась на женщину. — А вы ее знаете? — Конечно.

Невестка моя. Я так понимаю, внучок-то мой дел натворил. Ты беременна, что ли? Вероника кивнула и машинально положила руку на живот.

Внезапно к дому подъехало такси, из него вышел Вячеслав, оббежал машину и помог выбраться своей белокурой спутнице. Вероника хотела было рвануть к нему, но старушка ее остановила. — Не унижайся.

Бесполезно. Я знаю своего внука. Он со мной даже не здоровается.

Я вот каждый день сюда хожу. Смотрю на него, на своего сына, Славкиного отца. И это все, что у меня осталось.

Клавка всех против меня настроила, гадюка такая. — Да ты продрогла совсем. Вдруг забеспокоилась она, взглянув на Веронику.

Дрожишь вон вся. Пошли ко мне. Я в соседнем доме живу.

Чайку попьем, согреешься. Не хватало, чтобы ты заболела еще. А в твоем-то положении… Поверь педиатру со стажем.

Марш ко мне. Вероника сопротивляться не стала, у нее на это не было ни сил, ни желания. Войдя в квартиру, она обратила внимание на очень высокие потолки и просторные комнаты.

Такую планировку сейчас можно было встретить очень редко. Подобные квартиры давали раньше и только очень уважаемым людям. Пока Вероника осматривала квартиру, Вера Григорьевна заваривала чай с шиповником.

— Идем, девонька, — сказала она. — Чай готов. За столом женщина расспросила Веронику, что с ней случилось, и чего она хотела от Клавдии.

— Это значит, скоро у меня правнучек появится. — улыбнулась Вера Григорьевна, дослушав Веронику. — А Клавка, значит, признавать его не хочет…