— Подожди, вот окочурится, потом уж оторвемся, отпразднуем…
— Сколько еще ждать? — полный мужчина лениво повернул голову в сторону женщины. — Она, кажется, нас с тобой еще переживет. Живучая…
— Не переживет. Врач сказал, что еще пару месяцев. Нотариус же нам все бумаги передал?
— Все, все. Ох и жадный он, столько бабла отвалили! Не дай бог не окупится… — озабоченно вздохнул мужчина.
Сидящая в соседней комнате в инвалидном кресле старушка прекрасно слышала разговор за стенкой. Конечно, возраст брал свое, и слух у нее притупился, но все же уши улавливали каждый смешок, а глаза явно представляли наглую ухмылку Кристины в момент разговора с мужем. По старческой щеке скатилась слеза. Антонина Петровна так и задремала в кресле, ведь сил перебраться на кровать у нее не было.
Наутро старушка проснулась от странного шума, доносящегося из коридора. Антонина Петровна потянулась, пытаясь прийти в себя после сна сидя, после чего двинулась на источник звука. Но стоило ей открыть дверь, как руки вдруг перестали слушаться. На пороге рядом с Кристиной стояла молодая девушка, точь в точь, как погибший больше десятка лет назад сын Антонины Петровны… Те же каштановые волосы, подбородок с ямочкой, смеющиеся карие глаза… Вылитый Сашка в женском обличье!
— А это, судя по всему, хозяйка этого дома? — обратилась к старушке девушка, поправляя на плече лямку от рюкзака. — Можно мне войти, бабушка?
Антонина Петровна отошла от шoка, когда услышала приятный, мелодичный голос незнакомки, почему-то назвавшей ее бабушкой. Старушка закивала, подъезжая к двери, но путь ей преградила рука Кристины.
— Антонина Петровна, мы что теперь, всякому сброду с улицы верим? А если это воровка какая или мошенница…
— Ты что, не видишь? — хриплым от волнения голосом произнесла Антонина Петровна. — Она же вылитый Сашка. Пусти девочку поговорить!
— Да щас! И не подумаю!
С этими словами Кристина хлопнула входной дверью, возвращаясь в спальню. Прямо перед носом незнакомки. Антонина Петровна начала что есть силы дергать ручку, но та не поддавалась. Порыскав по шкафчику, стоящему рядом, в поисках ключей, старушка обнаружила, что их нет.
— Не это ищете? — Кристина позвенела связкой, висящей на пальце.
— Кристина, отдай ключи, ради бога тебя прошу…
— И не подумаю, Антонина Петровна. Вы — человек старый, немощный, много чего не понимаете. Пусть лучше ключи у меня будут, чтобы никакой глупости не совершили.
— Правильно! — почесывая спину, из спальни показался полный мужчина. — Кристину надо слушать, она единственная, кто о вас беспокоится!
— Да кому ты лапшу-то на уши вешаешь, Андрей! — закричала бабушка. — Единственное, о чем она беспокоится, это о квартире и о том, как потратить мою пенсию!
— Ах ты, старая карга!
Андрей замахнулся на Антонину Петровну, от чего та вся сжалась в болезненный комок…
— Не марай руки. Она того не стоит. Сама скоро окочурится… — скривилась Кристина.
Дверь в спальню закрылась. Антонина Петровна печально посмотрела на то место, где еще пару секунд назад стояла неизвестная девушка, и покатила коляску в свою комнату.
Ближе к ночи, когда Антонину Петровну постепенно начал одолевать сон, она неожиданно услышала стук в окно. «Опять мальчишки шалят! Ох уж этот первый этаж…» — подумала старушка, вновь закрывая глаза, но звук не прекратился. Женщина приподняла занавески и увидела смеющиеся карие глаза.
— Девочка моя! — вскрикнула старушка от неожиданности.
Но девушка ничего не ответила, лишь приложила палец ко рту, как бы намекая, чтобы Антонина Петровна молчала. Затем она показала на окно.
— Сейчас-сейчас!
Антонина Петровна сразу же все поняла. В ее голове даже не возникло мысли, чтобы не пустить девушку внутрь. Через пару минут она кое-как открыла окно, после чего девушка, подтянувшись на руках, наконец-то смогла попасть в комнату.
— Антонина Петровна, что за шум? Первый час ночи, хватит костями греметь! Спи уже! — послышалась пара ударов в стену и голос Андрея.
— Сплю, Андрюшенька, сплю!
Тем временем девушка на цыпочках подошла к старушке и, присев на колени, наконец-то смогла рассмотреть ее лицо. Антонина Петровна, увидев девушку так близко, тоже затаила дыхание. Ее губы начали дрожать, а глаза наполняться горячими слезинками.
— Ну не плачь, не плачь, бабушка! — девушка вложила свои руки в ладони старушки.
— Кто же ты, ангел? — прошептала Антонина Петровна дрожащим голосом.
— Лена, твоя внучка. Я воспитывалась в детском доме, отца своего не знаю, а мама умерлa, когда мне было четыре года. Полгода назад мне восемнадцать исполнилось, поэтому я вернулась в родной город. Не знала, что делать, кого искать… Соседи рассказали, что был у мамы мужчина, который к ней подолгу захаживал… Даже жить вместе собирались, а потом… Пропал.
Антонина Петровна крепче сжала ладони девушки и заговорила:
— Он не пропал, Леночка, не пропал! Приехал ко мне, чтобы сказать, что скоро заберет к себе, что заживем…
Старушка отвела глаза. Дрожащий голос превратился во всхлипывания.
— Бабушка, скажи, что он не пропал… Что он нас не бросил!
— Не бросал, внученька. Не бросал! Он пробыл у меня день, а ночью собрался ехать обратно, да вот только произошла авария, Леночка! Сашенька, он…
— Его больше нет? — спросила Лена.
Старушка кивнула, не в силах озвучить страшную правду. Лена поднялась с колен и устало потерла лоб. В ее глазах не было слез, скорби… Скорее, разочарование. Все это время она надеялась увидеть своего отца. Пусть, она была ему не нужна, ведь иначе бы он забрал ее из детского дома… Лена оправдывала его тем, что у него просто не было такой возможности. И теперь, когда девушка выросла, поняла: она готова встретиться с правдой, и не важна, насколько она ужасна…
А оказалось, что отца не стало еще до ее рождения. Бросил ли он ее в таком случае? Можно ли его ненавидеть? Лена не могла ответить на эти вопросы.
— Бабушка, бабушка, я же тебе брошь привезла!
С этими словами Лена открыла рюкзак и начала копошиться внутри. Через пару секунд она достала бумажный сверток, в котором оказалась красивая серебряная брошь с черным камнем.
— Бабушка, я его хранила после смерти мамы! Всегда при себе носила… Он мне от мамы достался, а маме от Саши, твоего сына.
Увидев брошь, Антонина Петровна потянулась к цепочке на шее. Вытащив ее из-под одежды, женщина показала Лене точно такую же брошь. В свое время бабушка подарила такую же сыну, когда он впервые покинул отчий дом.
— Бабушка! — воскликнула Лена, увидев брошь. — Я знала, что мне дали правильный адрес! Я знала, что у меня есть семья! Ты веришь мне, веришь, что я твоя внучка?
— Верю, Лена, верю! Я узнала тебя с первой секунды. Эти глаза, волосы… Ты очень похожа на Сашу!
Наконец-то Лена обняла бабушку. Отстранившись от старушки, девушка вновь села перед ней на колени и сказала:
— Бабушка, кто они? — Лена перевела глаза на стену позади старушки.
— Они ухаживают за мной, Леночка. Продукты покупают, убираются. Я ведь после смерти Саши «чахнуть» постепенно стала, а вот теперь проблемы с сердцем…
— Люди так с животными не обращаются, как они с тобой! Почему ты их не выгонишь?
— Потому что мне просить о помощи некого! Они же не бесплатно помогают, а за жилплощадь. Я на них квартиру переписывать буду…
— Ну уж нет! — всплеснула руками Лена. — Теперь я за тобой присматривать буду, бабушка! А их мы выгоним… Но для этого нужно подтвердить, что мы родственники.
— И как же мы это сделаем? — удивленно спросила старушка.
Лена ничего не ответила и снова полезла в рюкзак. Достав косметичку, она открыла упаковку ватных палочек и протянула старушке.
— Сделаем тест. Я тут отложила кое-какие сбережения, поэтому должно хватить.
Взяв пробу слюны и положив ватную палочку в чистый пакет, Лена поцеловала бабушку в щеку и вылезла на улицу через окно.
…Через пару дней девушка вместе с социальным работником наконец-то смогла попасть в дом к Антонине Петровне обычным путем. Тест дал положительный результат, указав, что Лена со старушкой являются родственниками. Теперь девушка была единственной наследницей квартиры, поэтому первым делом выгнала Кристину с мужем куда подальше. Вот так Антонина Петровна обрела дом, а Лена новую, любящую семью, как и мечтала!