Помітивши зникнення ключів від дачі жінка вирішила поїхати і перевірити, та ледь не посивіла ві ЦЬОГО сюрпризу …
Та послушно отправилась вслед за свекровью. – Понимаешь, Людочка, мягко и ласково, – проговорила свекровь, – тут вот какое дело. Ты же знаешь, Павел Евгеньевич не торопится сделать меня своей женой.
Но я и решила зайти с козырного туза. Пусть посмотрит, какая я хорошая хозяйка. – Ну что ты сердишься? Мы ведь даже облегчили тебе жизнь.
Теперь не придется возиться с грядками после работы. Будешь себе отдыхать с Сашей у телевизора. Ну, что тебе помидорок жалко? Давай я тебе на рынке куплю пару килограммчиков.
Не выдавай меня. Притворись, что хозяйка дачи – я. Я уж поругаю тебя для вида, ладно? Но ты не обижайся. Помни, что этот спектакль устроен ради моей личной жизни.
Окручу Павла, выйду замуж и поживу спокойно на старости лет. Люда с изумлением слушала свекровь и не понимала, как эта женщина посмела прикоснуться к ее любимым грядкам. Она ни разу не помогла ей с рассадой, не ездила поливать ростки, не полола сорняков.
А теперь Лариса Владимировна просила ее притвориться гостей на собственной даче. У этой дамы, скорее всего, совести от рождения не было. К женщинам подошел и Саша.
Он спросил мать, как понимать ее поведение. Та повторила слова, сказанные Людмиле. Сказать, что Александр был удивлен – ничего не сказать.
Он пришел в ярость. Мужчина быстрым шагом прошел в дом и увидел, Павел Евгеньевич уютно расположился в его любимом кресле, закинув ноги на стол. Ольга в это время перекладывала нарядное лече в простерилизованные банки.
«Немедленно убирайтесь отсюда! Я не позволю так унижать ни себя, ни свою жену! Вон!» – закричал Саша, иначе я полицию вызову. «Это незаконное вторжение на частную территорию. А тебя, мама, вполне можно обвинить в краже.
Ты проникла в наш дом и украла ключи от дачи, чтобы разыграть этот спектакль. Да если бы я попросила, вы бы не дали мне ключи. Вы вечно ходите за мной по пятам.
Следите, как бы я Людкину юбку или тушь для ресниц не взяла. Вам для родной матери всегда куска хлеба было жалко. Вы неблагодарные.
Поселись в моей квартире, пожили сколько нужно, а потом уехали. Бросили меня одну, а я уже пожилая женщина. Мне помощь нужна, забота и ласка!» – реагировала Лариса Владимировна.
«Нет, мама, это ты нас выгнала. А пока мы жили, пользовалась нашей добротой. Люда сдержанная не могла тебе перечить, когда ты в ее сумку заглядывала да помаду брала.
Стерпела, когда до кофточек и юбок добралась. Думала, у тебя средств в молодости не хватало на такие радости. И мы всего-то попросили тебя не брать ее личные вещи и не примерять их на себя.
Это элементарные правила гигиены. А ты нас выгнала, обиделась, обвинила, что мы живем на всем готовом. Уезжай, мама и ты, и не смей больше переступать порог моего дома».
Ларисе Владимировне и ее гостям больше ничего не оставалось делать, как собраться и покинуть дом. Ольга, вздыхая, складывала банки с заготовками в сумку и причитала. «Вот, немного осталось доварить.
Выбрасывать теперь придется. Только продукты переводим». «А это та какова?» Сказала, что хозяйка здесь.
И Пашка уши развесил, не мог вызнать все до конца. Наконец, повздыхав и поохав, незваные визитеры уехали. А Саша с Людой остались убирать за ними бардак.
Они собрали на огороде ботву, перемыли посуду, собрали жалкие остатки овощей и только потом поехали в город. Саша был очень обижен на мать. Он не представлял, что она способна на такое.
Конечно, он и раньше замечал, что она позволяет себе лишнего, но считал такое поведение женской слабостью и не делал резких замечаний. Вот так и закончилась эта история. Людмила и Саша вскоре смогли взять ипотеку и купить себе квартиру.
Они съехали от хозяйки и начали обустраивать свое жилье. Урожая, загубленного Павлом и его сестрой, было жаль. Но ребята смирились с этой утратой…
