Вера всё никак не могла выйти замуж. Как назло, как магия какая-то недобрая её преследовала. Успешная и красивая, и умница, и жизнь себя организовала стабильную.
А вот в любви ей не везло. Уж все подружки и бывшие сокурсницы одна за другой повыскакивали, свадьбы отгуляли, и коляски по улицам их городка катали, или первоклашек с букетами в школу отводили. А она только на одно-два свидания сходит, и снова ухажёр исчезает.
Да и ухажёры-то какие на её долю остались, то разведённые и разочарованные, в депрессии и закладывающие за воротник, то прочно женатые, которых уже заел семейный быт, и захотелось им просто завести отдушину, чтобы от него, быта этого, приятно и необременительно отвлечься. Всех более-менее приличных и ответственных парней давным-давно разобрали, а Вере всё попадались уже стреляные, запуганные, покрытые сердечными шрамами, раздражённые и недоверчивые. Девка из себя видная, и с хорошим характером, куковала одна, а ей уж к третьему десятку приближалась.
Познакомилась Вера как-то с дальнобойщиком Николаем, случайно. Как раз очередное неудачное свидание у неё случилось в том кафе, где он ужинал в тот вечер один. Вера промакивала салфеткой слёзы, потому что снова ей было прямым текстом предложено поехать в гостиницу и поразвлечься.
Это было противно и обидно. Мужчину ей рекомендовали как приличного и вежливого, а он оказался хам и развратник. Николай за столиком наискосок доедал спагетти с морепродуктами и на неё поглядывал, про себя удивляясь.
Он видел, что это свидание вслепую, и было задачен. Такая приятная, интеллигентная женщина, хрупкая как оранжерейный цветок и в компании такого сального борова с распутной улыбочкой. Странно, разве у неё глаз нет? По виду умная, а с оценкой чужих людей видать у неё беда.
Или скорее самооценка Нижеплинтуса, раз соглашается на такое общение. Почему она сразу от него не ушла? Или его не прогнала? Ещё и услушала его бред, который он ей городил с блуждающей улыбочкой. А она становилась всё более растерянная.
Потом, видно, разговор у них свернул вовсе уж не туда. Николай видел, как вытянулось у неё лицо от того, что наговорил ей собеседник, как потом брызнули слёзы, и тот пожал плечами и ушёл, оставив растерянную женщину приходить в себя в одиночестве. Николай попросил официанта принести огорчённой незнакомке десерт.
Та удивилась, но приняла десерт и кивком поблагодарила Николая. Ну и чёрт с ним, с этим распущенным хамом. Может же быть хоть что-то сегодня у неё приятное…
Конечно, она могла и сама себе заказать сладости, но ей было приятно, что чужой человек заметил, что ей сейчас плохо, и выразил таким образом свою поддержку и сочувствие. Пусть он даже и остаётся незнакомцем. Правда, Вера тогда с Николаем познакомилась, незнакомцем он не остался.
Николай жестом спросил разрешения пересесть к ней за столик, она кивнула. Они непринуждённо поговорили, выпили вместе зелёный чай с Жасмином и даже телефонами обменялись. Но дальше их знакомство не пошло, Николай уехал вскоре в рейс и так ей и не позвонил.
А Вера была воспитания старомодного, первая к мужчине приближаться не решалась, и сама ему тоже не позвонила. Пару месяцев она ещё подождала, надеялась вдруг ещё объявится её случайный знакомый, но тот не объявился, и она вздохнув удалила его телефон из списка контактов. Значит, не понравилось ему, раз он не объявился.
Не первый раз у неё так происходит, мужчина после знакомства исчезает без следа. Николай тем временем из-за баранки не вылезал, из рейса в рейс, да ещё телефон свой старый потерял, и это было очень досадно, там было много нужных контактов, некоторые из них были утеряны безвозвратно. В том числе и той женщины Веры, Орхидеи с печальной улыбкой, с которой они один раз поговорили в кафе, и она пропала.
Он ей позвонить тогда не мог, закрутился совсем, но ведь она могла, однако не позвонила. Ну что ж, значит, не захотела. А с потерей телефона этот контакт, тоже, как и многие другие деловые и нужные, стал потерянным навсегда.
Напарник его, Андрей, тоже ездил почти всегда с ним, кроме ближних перевозок, где сменщик не требовался. Частые длительные поездки привели к тому, что жена его, Антонина, красивая блондинка, стала Андрею изменять. Всё ей казалось, что она ошиблась в своё время с выбором мужа, и она старательно работала над исправлением этой ошибки, подыскивая себе другую кандидатуру вместо неудачника и мямли Андрюхи.
Вскоре жена его и вовсе бросила, и укатила в освоясье с одним заезжим актёром, писаным красавцем. В их город приезжал на гастроли театр из Алматы, с новым модным спектаклем, и так уж понравился ей актёр в главной роли, что жена Андрюхина, влюбившись с первого взгляда, рвалась за кулисы, как тигрица, с ним познакомиться. Прорвалась, познакомилась, весьма успешно.
Мгновенно вспыхнула страсть, и не в силах ей противостоять, да и не собираясь этого делать, Антонина уехала с актёром к нему в Алматы, наплевав на свою семью. А там её заприметил директор театра, который завалил беловолосую красавицу цветами и подарками. Женщина была очень хороша собой, с нежной кожей, шёлковыми волосами и точённой фигуркой.
Такой красавицей и перед обществом можно похвастаться, чтобы все ему завидовали. Директор пригласил её в ресторан, когда отправил её красавца на очередные гастроли, и там женщина получила от него подарок – кольцо с крупным бриллиантом и предложение руки и сердца. Выбирая между актёром и директором театра, к которому прилагалась не квартира, а большой двухэтажный особняк, красотка недолго колебалась.
Она и думать уже забыла о брошенном нелюбимом муже, которому оставалось только подписать документы о разводе, чтобы его бывшая благоверная могла сочетаться с законным браком слова. И легко забыла она о маленьком сынишке, который всё плакал, где же его мама, и не мог без неё уснуть. Но потом стал потихоньку привыкать, что его мама уехала очень далеко и очень надолго, и если вернётся, то не скоро.
Отец ездил в рейсы, а его трёхлетний сынишка оставался с бабушкой. В одной из поездок напарник разоткровенничался и Николаю выложил свои семейные проблемы. Видать, накипело, так-то он парень молчаливый и терпеливый.
А тут открылся. Николай слушал напарника и только головой качал. Во, парень попал в переплёт.
С ребёнком на руках и престарелой матерью. Жена хвостом вильнула, сам постоянно в дороге. Работа у них не ахти, конечно, не каждому подходит, дома не бывать иногда месяцами, но она, тем не менее, позволяла прокормить семью.
Сам Николай тоже не в восторге был от нынешней работы своей, но он хотя бы был свободен от семейных обязательств. Если бы надумал её бросить, то его ничего не держало тут, разве что неплохой заработок. Раньше-то Коля работал преподавателем.
Он закончил институт радиоэлектроники и, кроме преподавания, ещё подрабатывал программистом в частной фирме. Фирма лопнула, и он какое-то время работал только на кафедре в своём институте. Но зарплата преподавателя его крайне не устраивала, и Коля постоянно искал подработки.
Его тем временем пригласили в аспирантуру, как толкового и подающего надежды специалиста и талантливого педагога. Понадеявшись, что будет продвигаться по карьерной лестнице и деньги по пути тоже приложатся, будут же ещё надбавки за учёную степень, Николай туда поступил. Он даже диссертацию написал, но до защиты так и не дошёл, потому что его в конец достала нищета.
Ни на отдых не поехать, ни даже ремонт не сделать. Денег хватало только на самое необходимое, ничего лишнего. Хотя разве отдых на море во время отпуска можно считать лишним? Он даже туфли новые не мог купить свободно, ремонтировал у сапожника свои старые в который раз.
Срочно нужны были деньги, потому что сложное решение – забросить диссертацию и оставить институт и начать нормально зарабатывать на другом поприще – далось нелегко. Ему нравилось работать с любознательными студентами, нравилось читать лекции, но пришлось с этим расстаться. Устроился Николай дальнобойщиком, гонял фуры по стране и в другие страны…
Часто ездил в Италию, откуда заодно привозил норковые шубы и модные сапоги, а его мать тут неплохо их перепродавала. Материальное положение стало наконец радовать, скопили денег, купили трехкомнатную квартиру Николаю, отремонтировали наконец старую материну квартиру и обставили на свой вкус новую, уже не ужимаясь по минимуму, а выбирая вещи по душе. Хотя трешка почти постоянно пустовала, Коля мотался по городам и весям, и хозяйка в его доме пока так и не появилась.
Потом он познакомился в кафе с Верой, она ему очень понравилась, он мог бы подумать о развитии этих отношений, но вмешался случай и они потеряли контакты друг друга. Так у них и не сложилось продолжение их знакомства. Однажды Николаю нужно было ехать в рейс, но Андрей попросился поменяться поездками, чтобы не пропустить материн день рождения.
Груз везти было недалеко, по области, поэтому маршруту они ездили по одному, без напарника. Николаю взамен предстояло поехать с понедельника с грузом Андрея. Андрей не вернулся из этой поездки, он уже возвращался на базу, когда навстречную вылетел на джипе пьяный сынок городского барина с полной машиной пьяных визжащих девок.
Из-за них, чтобы не погибла молодежь, Андрей свернул с дороги за ограждение и полетел с обрыва. Его мать не пережила известие, что сын разбился насмерть и попала в больницу с инфарктом. Из больницы женщина не вышла.
Вот тебе и день рождения. Остался Андреев трехлетний сынишка сиротой, учитывая, что его бросила мать, отказавшись от него полностью, круглым сиротой. Николай помогал с похоронами и поминками.
Недавно он сам потерял мать, которая скончалась от инфаркта. И тут снова ему выпало организовывать похороны пожилой женщины, которая умерла, как и его мать, в больнице. Но у его матери сердце с самой молодости подводило, а у Андреевой матери разорвалось от горя.
Когда Коля впервые увидел забившегося в угол между кроватью и шкафом и тихо там возящего крошечной машинкой по полу белобрысого малыша, его сердце больно перевернулось от жалости. Маленький такой, а уже столько бед на него свалилось. Мать-вертихвостка бросила и укатила прочь.
Отец неожиданно погиб, умерла бабушка. Малыш этот – самое одинокое маленькое создание в целом мире. Да еще и беленький такой, как ягненочек, растерянный, беззащитный, но молча терпящий свое одиночество.
Не поднял рев, не закатил истерику. Николай пока что отвел мальчика к соседке Семеновне и отнес кое-какие вещички – одежку, игрушки. Добрая бабушка утирала глаза концами белого платочка и обещала поглядеть ребенка.
Николай после похорон, когда похоронили одновременно два гроба – мать и сына, забрал маленького Андрюшку к себе домой. В рейсы пока не ездил, взял отпуск за свой счет и торопливо собирал документы, чтобы мальчика у него не забрали. Пока мотался по инстанциям, оставлял приглядывать за Андрейкой Семеновну.
Она напоминала ему его собственную бабулю, и с ней он не плакал. А потом неожиданно заявилась Андрюхина бывшая, Антонина, которая на его похороны не приехала, хотя ей о гибели бывшего мужа сообщили. Расфуфыренная, как будто графиня, только что шлейфом асфальт за собой не мела, привезла грудного младенца.
Оказывается, она уплетнула из города, будучи беременной, и там, в Алматы, родила Андрюхиного сына. Жила с новым мужем и молчала о беременности, терзаясь сомнениями. Потом таки призналась, но сказала новому мужу, что это от него.
Надеялась, что родится в свое время черноволосенький ребенок с темными глазками. Возможно, от того красавца-актера, а директора театра тоже брюнета, она все равно убедит, что это его сын. Но мальчик родился совсем не черненьким, а наоборот, беленьким с голубыми глазенками.
Тут уж никак было его выдать за сына директора театра, не та порода. Пришлось признаться, что у нее ребенок от бывшего мужа, и слезно клясться, что не знала о беременности, а потом подумала, что от нового любимого мужа ждет ребенка. Директор сначала бушевал и гневался, но уж слишком полюбил свою красавицу-жену, нежную принцессу из сказки, с волшебными синими глазами и белыми локонами.
Заявил, что жену оставит с собой и разводиться не будет. Уж очень к ней прикипел. Но при условии, что она сдаст ребенка в детский дом, чужого ребенка держать в своем доме не согласился ни за что.
Та подумала-подумала, что непременно нужно сохранить свой комфорт, и надумала, что отвезет и отдаст внука матери Андрея. Она не знала, что женщина умерла, потому что контактов с бывшей семьей не поддерживала. Как не знала и того, что ее первого сына уже взял к себе Николай, став его опекуном.
Вот и привезла в свой город подарочек, да ошарашена была новостями. Поговорила с Николаем, обрисовав ему свои проблемы. «В общем, Коль, вылетать на улицу без копья, как ты понимаешь, мне не резон.
А так муж меня не прогонит, если я избавлюсь от ребенка». «Ну и шкура ты Тонька, вертихвостка и предательница, душа у тебя гнилая». «Ой, оставь в покое мою душу, зато тело не гнилое, и я хочу, чтобы его холил или леял состоятельный муж, и отказываться от комфорта и достатка из-за лишнего спиногрыза не собираюсь»…
Николай в ответ только хмыкнул, так резануло его слово «лишнего». «Не говори гоп, типун тебе на язык, тьфу-тьфу-тьфу», сплюнула молодая женщина через плечо. Она написала отказ от старшего сына уже официально, и Николаю удалось усыновить Андрюшку.
Но с младенцем вышла заминка. Назвали малыша Сережкой, несмотря на то, что и от этого ребенка мать отказалась, оформив соответствующую бумагу, Николаю его не отдали. Отказали ему в доме малютки в возможности усыновления.
Сказали, что ребенку лучше оставаться в детдоме на государственном попечении, чем жить со странным одиноким мужиком, который хочет усыновить уже второго чужого ребенка. А как он собирается их растить без женских рук? Сказали, раз неженат и одинок, отдать ему на воспитание грудного малыша невозможно. Тем более, у него уже есть на иждивении усыновленный малолетний ребенок, и пусть скажет спасибо, что ему уже однажды разрешили.
Николаю знакомые посоветовали нанять адвоката и дали номер телефона, к кому следовало обратиться. Сказали, хорошая, добрая женщина, мастер своего дела, ему поможет и не обдерет его, как липку, войдет в его положение. Адвокатом оказалась его потерянная Вера.
Как они оба тогда обрадовались, что нашли друг друга? Наговориться при встрече не могли. Надо ли говорить, что Вера прониклась проблемой Николая и немедленно ринулась в бой отстаивать интересы ребенка? Вера активно сражалась с бюрократической машиной за то, чтобы вырвать малыша из казенного дома, и была уверена, что им с Николаем все удастся. На самом деле, она пережила несколько лет назад личную трагедию.
У Веры была сестра Люба, близняшка, которую муж несколько лет назад заставил сделать аборт, и у нее больше не могло быть детей. Сестра не смогла примириться с тем, что согласилась убить своего ребенка, и за это поплатилась тем, что больше детей у нее не будет. Постоянно пребывала в депрессии, стала пить.
Несмотря на все усилия семьи вырвать ее из смертоносных колец зеленого змия, Люба сбегала из дома и начинала все по новой. Уж сколько за ней перебегала по городу ее заплаканная сестра, разыскивая близняшку по самым завшивленным бомжатникам, и в очередной раз отмывая ее дома и уговаривая одуматься. Женский алкоголизм, говорят, не лечится.
Вот и Вере с любимым мужем его побороть не удалось. Потом он с Любкой развелся, потому что не видел смысла дальше сражаться впустую с ветреными мельницами. А потом Люба попала пьяная под машину, а может и не случайно попала, а сама и бросилась, измучившись от такой никчемной беспросветной жизни.
Вера обостренно воспринимала теперь и все вопросы, касающиеся деток. А когда она видела, что ущемляются интересы маленьких сирот, она просто приходила в ярость. Вот как сейчас.
Как же эти казенные лбы не понимают, что ребенку лучше расти в семье, даже в неполной, но где есть или папа, или мама, пусть хоть и приемные, а не родные, которые малыша любят всем сердцем и готовы отдать ему все свое тепло и заботу. Откуда им знать о теплоте и любви, если они роботы, запрограммированные на выполнение определенных функций по списку. А проявить человечность – это уже за пределами списка предусмотренных функций.
Как, я не понимаю, как можно так твердолобо упираться, лишь бы разлучить малышей. Ради чего? Ведь они родные братья. Мать от них обоих отказалась.
Отец погиб, бабушка скончалась от горя. Кроме Николая Серова у них совсем никого нет. Он хочет стать обоим мальчиком отцом.
А вы тут протираете стулья и настаиваете, что у маленького Сережи его и не должно быть, и брата не должно быть. Пусть растет в детдоме без семьи, потому что вы так сказали. Так знайте, мы будем судиться с вашим детдомом и защищать интересы детей в суде, и подключим средства массовой информации, всколыхнем общественность, и все равно добьемся положительного решения.
Все это она выкрикнула в кабинете директора детского дома, где находились в тот момент и представители опекунского совета. Ее эмоциональная обличительная речь сначала возмутила присутствующих казенных работников, но потом все же склонила чашу весов в сторону положительного решения. Действительно, зачем разлучать братьев, если есть человек, который борется за то, чтобы им дать семью? Комиссия по усыновлению решила, что Николай способен воспитать братьев и обеспечить им необходимые условия проживания, имея просторную жилплощадь в хорошем благоустроенном районе, где есть и детские садики, и поликлиника, и школа.
Вскоре Николай стал счастливым отцом двух сыновей, родных братьев. Они с Верой так сблизились за время бумажных баталий с детским домом и опекунским советом, что не захотели разлучаться. Николай, как молодой папаша, оформил на своей работе декретный отпуск по уходу за младшим сыном, грудным младенцем.
Скоро он женился на Вере. Свадьбу не справляли, посчитав это лишней суетой. Тем более, молодая женщина и так уже жила с Николаем и его мальчишками в его доме.
Просто оформили свои отношения официально. Через год Вера родила двойню – мальчиков. В декрете решил остаться Николай, тем более, он так здорово научился управляться с младенцами, что у него получалось это лучше, чем у Веры.
Жена работала, она открыла в городе свою собственную адвокатскую контору, и бизнес набирал обороты, требуя от нее все больше времени и сил. Вера расширила штат, у нее уже была и бухгалтерия, вместо приглашаемого время от времени бухгалтера. Потом супруги решили переехать в пригород, в собственный дом, и купили там подходящую усадьбу…
Сразу найти то, что хотелось, не вышло, пришлось несколько месяцев промотаться и рассматривать много объектов. И один за другим Николай отметал – то дом тесный, то слишком старый, то участок мал, то сада нет, то школа слишком далеко, а у них же дети. Наконец Вселенная услышала его и предоставила Николаю воплощение его мечты – просторный, сравнительно новый дом, не требующий ремонта, с добротным забором, с хорошим садом, большим участком и удобствами в доме.
И даже с колодцем во дворе. И школа рядом, и больница в поселке, и даже секция дзюдо имелась, куда сразу отправили старшего. Когда переехали, детишки были в безмерном восторге, носились с визгами по двору, лазили по деревьям, как обезьянки, объедаясь черешнями, яблоками и абрикосами прямо с дерева.
Кроме того, что Николай занимался детьми, он занялся хозяйством. Во дворе у них был еще и второй дом, точнее, первый, старый, который они решили использовать как хозяйственную постройку, с просторным подвалом и входным погребом. Николай поколдовал над стеллажами, съездил в город, привез лотки и полиэтиленовые мешки нужного ему диаметра, закупил грунт, разгородил подвал на секции и устроил грибную ферму.
Сначала сам развозил урожай, доставляя его к заказчикам. Позднее к нему заказчики мчались за своими заказами сами, потому что присмотрелись, насколько качественный товар он предлагает, и боялись упустить партию из-за заминок с доставкой. Очередь была расписана на несколько месяцев вперед.
Грибы за одну ночь, конечно, не выскакивали. Приходилось постараться, повозиться, соблюдать стерильность при посеве и повышенные требования к чистоте при пересеве, соблюдать асептику в помещениях, закупать соответствующее оборудование, контролировать температуру и влажность в помещениях. На своих ошибках Николай тоже учился, но больше использовал советы бывалых грибоводов, чтобы ошибок избегать.
Начался сьедобных грибов, которые продавал на рынке и сдавал в рестораны и супермаркеты, потом как-то плавно перешел на лечебные. Когда съехали их соседи и выставили на продажу свой дом по соседству, то его хозяином стал, разумеется, Николай. Ему нужно было расширяться, а раз помещений стало больше под производство, то и рабочих пришлось нанимать, одному такие объемы просто не поднять.
Теперь Николай продавал уже не только урожай, но и посевной материал. Открыл интернет-магазин и рассылал заказы на запросы отовсюду. Так загрузил работы местные почтовые отделения, что тем тоже пришлось расширять штат.
Посылки и бандероли разлетались каждый день по всем городам и даже другим странам. Так они и жили, не тужили. Жена руководила своей фирмой, а муж своей фермой.
И воспитывали четверых мальчишек, двух беленьких и двух черноволосеньких близнецов, которые как две капли воды пошли в родных папу и маму. Еще через четыре года Вера снова родила двойню – мальчика и девочку. Наконец-то в их семье появилась долгожданная Дося – мамина и папина принцесса среди богатырей.
Кому сидеть в декрете вопроса даже не возникало. Папе, конечно. Тем более у него это получалось лучше, чем у мамы.
Точнее сказать, декретный отпуск Николай уже не оформлял, потому что с работы к тому времени уже уволился и был сам себе хозяин. Первые три месяца, правда, Вера неотлучно пребывала с новорожденными, кормила их грудным молоком. А потом стала оставлять молоко для кормления и отлучаться на неполный день в город, в свою контору.
После полугода ее взъерошенные воробушки, как она их называла, стали получать материнское молоко только утром и вечером. А мамочка впряглась в юридический воз уже на полную катушку. Дети росли здоровыми, веселыми и румяными, никогда не устраивали капризов и никогда между собой не дрались.
Николай вспомнил, как ему сказала когда-то тетка из опекунского совета, которая проверяла условия проживания Андрюшки. «Зачем вы, молодой человек, взвалили на себя такую обузу, чужого ребенка? Да еще пытаетесь и второго туда же взгромоздить?» Николай тогда возмутился и изумился. «Да что вы! Разве ж дети – это обуза?» Андрюшка с Сережкой росли в семье Серовых, как родные сыновья.
Когда появились кровные Николаевы дети, он никогда не делал разницы между всеми своими детьми. Все были родные братья и точка. И Вера тоже так же считала…
Тем более старшенький приемыш уже и не помнил других родителей, а младший и вовсе не знал других папки с мамкой. В семье они были старшими, помогали младшим братьям и сестренке, приглядывали за ними, следили за дисциплиной и вообще были Николаю с Верой незаменимыми ответственными помощниками. И вот теперь у них большая дружная семья.
Четверо старших мальчишек ходят в школу, и совсем скоро туда отведут и младших, в первый раз, в первый класс. Все дети друг за дружкой горой и никогда между собой не дерутся. Ну как не дерутся? Бузят иногда, как молодые петушки, но без злости.
И всегда кто-то из братьев тут же разнимает забияк. И все они дружно помогают папе управляться с хозяйством, даже малявки не отлынивают, вносят пассивный трудовой вклад. Убирают сами свои игрушки и научились застилать свои кроватки и аккуратно складывать одежду на стульчике.
У жены в роду рождались двойни, и она продолжила эту особенность в их с Колей семье. Так что дети – это уж никак не обуза, это одно большое счастье. Шестеро детей – это большое счастье, помноженное на шесть.
А вот родятся у них еще двойняшки, то значит и на восемь. Ведь родятся же, какие их годы!