Самотній чоловік всиновив дітей свого загиблого співробітника. Ніхто навіть уявити не міг, що з ними станеться через 10 років

Николай в ответ только хмыкнул, так резануло его слово «лишнего». «Не говори гоп, типун тебе на язык, тьфу-тьфу-тьфу», сплюнула молодая женщина через плечо. Она написала отказ от старшего сына уже официально, и Николаю удалось усыновить Андрюшку.

Но с младенцем вышла заминка. Назвали малыша Сережкой, несмотря на то, что и от этого ребенка мать отказалась, оформив соответствующую бумагу, Николаю его не отдали. Отказали ему в доме малютки в возможности усыновления.

Сказали, что ребенку лучше оставаться в детдоме на государственном попечении, чем жить со странным одиноким мужиком, который хочет усыновить уже второго чужого ребенка. А как он собирается их растить без женских рук? Сказали, раз неженат и одинок, отдать ему на воспитание грудного малыша невозможно. Тем более, у него уже есть на иждивении усыновленный малолетний ребенок, и пусть скажет спасибо, что ему уже однажды разрешили.

Николаю знакомые посоветовали нанять адвоката и дали номер телефона, к кому следовало обратиться. Сказали, хорошая, добрая женщина, мастер своего дела, ему поможет и не обдерет его, как липку, войдет в его положение. Адвокатом оказалась его потерянная Вера.

Как они оба тогда обрадовались, что нашли друг друга? Наговориться при встрече не могли. Надо ли говорить, что Вера прониклась проблемой Николая и немедленно ринулась в бой отстаивать интересы ребенка? Вера активно сражалась с бюрократической машиной за то, чтобы вырвать малыша из казенного дома, и была уверена, что им с Николаем все удастся. На самом деле, она пережила несколько лет назад личную трагедию.

У Веры была сестра Люба, близняшка, которую муж несколько лет назад заставил сделать аборт, и у нее больше не могло быть детей. Сестра не смогла примириться с тем, что согласилась убить своего ребенка, и за это поплатилась тем, что больше детей у нее не будет. Постоянно пребывала в депрессии, стала пить.

Несмотря на все усилия семьи вырвать ее из смертоносных колец зеленого змия, Люба сбегала из дома и начинала все по новой. Уж сколько за ней перебегала по городу ее заплаканная сестра, разыскивая близняшку по самым завшивленным бомжатникам, и в очередной раз отмывая ее дома и уговаривая одуматься. Женский алкоголизм, говорят, не лечится.

Вот и Вере с любимым мужем его побороть не удалось. Потом он с Любкой развелся, потому что не видел смысла дальше сражаться впустую с ветреными мельницами. А потом Люба попала пьяная под машину, а может и не случайно попала, а сама и бросилась, измучившись от такой никчемной беспросветной жизни.

Вера обостренно воспринимала теперь и все вопросы, касающиеся деток. А когда она видела, что ущемляются интересы маленьких сирот, она просто приходила в ярость. Вот как сейчас.

Как же эти казенные лбы не понимают, что ребенку лучше расти в семье, даже в неполной, но где есть или папа, или мама, пусть хоть и приемные, а не родные, которые малыша любят всем сердцем и готовы отдать ему все свое тепло и заботу. Откуда им знать о теплоте и любви, если они роботы, запрограммированные на выполнение определенных функций по списку. А проявить человечность – это уже за пределами списка предусмотренных функций.

Как, я не понимаю, как можно так твердолобо упираться, лишь бы разлучить малышей. Ради чего? Ведь они родные братья. Мать от них обоих отказалась.

Отец погиб, бабушка скончалась от горя. Кроме Николая Серова у них совсем никого нет. Он хочет стать обоим мальчиком отцом.

А вы тут протираете стулья и настаиваете, что у маленького Сережи его и не должно быть, и брата не должно быть. Пусть растет в детдоме без семьи, потому что вы так сказали. Так знайте, мы будем судиться с вашим детдомом и защищать интересы детей в суде, и подключим средства массовой информации, всколыхнем общественность, и все равно добьемся положительного решения.

Все это она выкрикнула в кабинете директора детского дома, где находились в тот момент и представители опекунского совета. Ее эмоциональная обличительная речь сначала возмутила присутствующих казенных работников, но потом все же склонила чашу весов в сторону положительного решения. Действительно, зачем разлучать братьев, если есть человек, который борется за то, чтобы им дать семью? Комиссия по усыновлению решила, что Николай способен воспитать братьев и обеспечить им необходимые условия проживания, имея просторную жилплощадь в хорошем благоустроенном районе, где есть и детские садики, и поликлиника, и школа.

Вскоре Николай стал счастливым отцом двух сыновей, родных братьев. Они с Верой так сблизились за время бумажных баталий с детским домом и опекунским советом, что не захотели разлучаться. Николай, как молодой папаша, оформил на своей работе декретный отпуск по уходу за младшим сыном, грудным младенцем.

Скоро он женился на Вере. Свадьбу не справляли, посчитав это лишней суетой. Тем более, молодая женщина и так уже жила с Николаем и его мальчишками в его доме.

Просто оформили свои отношения официально. Через год Вера родила двойню – мальчиков. В декрете решил остаться Николай, тем более, он так здорово научился управляться с младенцами, что у него получалось это лучше, чем у Веры.

Жена работала, она открыла в городе свою собственную адвокатскую контору, и бизнес набирал обороты, требуя от нее все больше времени и сил. Вера расширила штат, у нее уже была и бухгалтерия, вместо приглашаемого время от времени бухгалтера. Потом супруги решили переехать в пригород, в собственный дом, и купили там подходящую усадьбу…