Инна была 18-летней воспитанницей детского дома, которая никогда не видела своих родителей. Как и все сироты, мечтала узнать о том, какими они были людьми. Верила, что у них обязательно были веские причины, чтобы ее оставить, но сколько бы девочка не мучила вопросами воспитателей, они не могли дать ей никакого ответа.
Одни говорили, что от нее отказались еще в роддоме, другие рассказывали, как Инну принесли в корзинке крыльцу дому малютки. Докопаться до правды девушке так и не удалось. В детском доме жилось не сладко.
Дети постоянно ссорились между собой, могли что-то не поделить и обидеться, другие вовсе намеренно делали другим пакости. Инне удалось побывать во всех ролях, но в ней не было жестокости, она росла трудолюбивой и послушной. Воспитатели любили общаться с ней и делать ей различные прически из ее густых золотистых волос.
К моменту выпуска у девушки уже был жених, Олег. Он был старше на несколько месяцев, поэтому первый покинул место, в котором вырос. Влюбленные начали свои отношения с дружбы лет в пятнадцать.
Многие считали, что они поженятся, когда вырастут, потому что друзья были не разлей вода, а парень всегда заступался за Инну и дал мальчишкам понять, чтобы не смели ее обижать. Девушка мечтала о том времени, когда они смогут жить вдвоем самостоятельно, в собственном жилье. Ей хотелось стать независимой и завести семью, обещая себе быть самой лучшей матерью.
От государства пара получила один дом на двоих. Пусть он не был просторным и новым, пусть находился в деревне, девушку это не расстраивало. Именно Олег настоял на том, чтобы жить на природе, а Инна не возражала.
Ей было все равно где, главное, что любимому было хорошо. Парень планировал расчистить участок и разбить садик, несколько грядок с собственной зеленью и овощами. Инна чувствовала себя самой счастливой и любимой, потому что жених не обделял ее заботой и лаской, преподносил скромные подарки и хвалил неумелую стрепню.
Но после свадьбы повседневные заботы и раздражения, накопленные на работе, выливались в очередные скандалы и отчужденность. Молодым людям было сложно куда-то устроиться, и женщина решила податься у ученицы на швейную фабрику. Там на нее сразу засмотрелся Денис Тимофеевич, мастер цеха.
Сорокалетний ловелас имел жену и детей, но это не мешало ему постоянно пускаться в романтические путешествия с женщинами, которые не желали его внимания. Многие терпели домогательства, потому что дорожили рабочим местом. «Денис Тимофеевич, прошу не говорить со мной в таком тоне.
Я замужняя женщина, и мне неприятно ваше заигрывание». Инна резко обрывала флирт мужчины, но он только раззадуривался от молоденькой работницы, которой еще и двадцати не было. Денис не воспринимал всерьез ее отказы и все пытался окрутить.
Его приводило в бешенство то, какой неуступчивой была женщина. И чем больше она его избегала и метала взглядом молнии, тем сильнее ему хотелось ее сломить. «Ну чего ты дурочку из себя строишь? Расслабься и работай дальше.
Никому еще не удавалось здесь задержаться без определенной платы. Ты поняла намек, моя милая?» – шептал Инне Денис Тимофеевич, затащив бедную сотрудницу в темную подсобку. «Пустите, негодяй! Я мужу пожалуюсь!» Она ударила мужчину по щеке и выскользнула из его потных объятий…
После подобного мужчина уже не был настроен на милое ухаживание. Он затаил на Инну злобу и не упускал возможности придраться к ее работе и опозорить на глазах опытных коллег. Все понимали, почему он так несправедлив к Инне, но вступиться не решались.
Женщина часто порывалась уйти с фабрики, но не хотела создавать Олегу трудности и сидеть у него на шее. Он недавно устроился кладовщиком на небольшую фирму стройматериалов. Зарплата была скромной, поэтому его супруга не могла себе позволить просто остаться дома на хозяйстве.
Последние пару месяцев с Олегом творилось что-то странное. Он жаловался на усталость и не проявлял к Инне никакого внимания. Она ждала встречи с ним после ужасного рабочего дня, а ему это было будто не нужно.
Женщина задумалась о причинах такой отстраненности, но вскоре оправдания закончились, потому что от мужа стало пахнуть женскими духами. «Ну и как ты это объяснишь?» – спросила она строго, бросая вещи в стиральную машину. «У нас на складе столько женщин, все курящие.
Начальник их гоняет, говорит, что воняет от них, как в тамбуре поезда. Вот они и обливаются этой дешевой туалетной водой при каждом удобном случае. Сколько ругались с ними, не понимают.
Эта гадость ведь и в глаза, и в рот попадает. Приятного мало». Взгляд жены говорил Олегу, что она все еще недовольна и не убеждена.
«Ты серьезно думаешь, что я кого-то завел?» – он обнял Инну и покачивал в своих объятиях. «Мне, кроме тебя, никто не нужен. Неужели ты в этом еще не убедилась? Разве тебе со мной плохо?» Женщина успокаивалась и какое-то время не обращала внимания на другие признаки опасности для брака, пока однажды не заметила на одежде мужа след от губной помады.
Это был конец. Инна понимала, что ее долгое время сознательно водили за нос. Ее супруг – подлец и трус, который был не в состоянии признаться в изменах.
И чем сильнее он грешил, тем агрессивнее становился, словно выражал свою вину через злость на супругу, превращаясь в невыносимого тирана. Через два дня Олег пришел домой пьяный и еле держась на ногах. «Все, баста.
Ухожу от тебя, Инка. Хватит с меня этой семейной драмы. Я люблю Настю, она меня понимает.
Она другая вообще». «Как ты можешь? Что ты такое говоришь? Я не верю, это неправда!» Женщина застыла на пороге спальни. Она была в шоке и не могла нормально реагировать.
Слезы полились позже, когда ее супруг смог доползти до кровати и рухнул на нее, забываясь безмятежным сном. Тогда Инну охватила такая злость, что она бросилась на мужа и стала колотить по спине. «Вставай, свинья! Как ты можешь просто спать? Ты разрушил нашу семью, разрушил мою жизнь.
А ну поднимайся, кому говорю!» Женщина трясла мужа и призывала проснуться. Но тот не пошевелился до утра и только громко храпел. Инна проплакала всю ночь, сидя в кресле у камина.
Она не могла смириться, что все закончилось. Женщина уснула, сидя, когда почувствовала опустошение, а сил на рыдание больше не осталось. Утром Олег стал хмурый, молча собрал свои вещи и ушел, громко хлопнув дверью.
«Ну и катись отсюда!» – крикнула в сердцах Инна. У этого негодяя не было права злиться. Он виновник, он все испортил.
Как он может уходить с таким видом, словно это она его предала? Женщина просидела в печали весь выходной. Погода на улице не поднимала настроения. Поздняя осень обрушилась на деревню мокрым снегом и завывающим ветром, который ломал сухие ветки на деревьях и уносил прочь забытое на веревке перед домом постиранное белье…
Инна подскочила от испуга из-за стука в дверь. На пороге стоял старик в легкой, не по погоде курточке, линялых брюках и растоптанных сапогах. На лысой голове неплотно сидела кепка, которая никак не грела ни голову, ни уши пожилого человека.
«Простите за поздний визит», – говорил он, обняв себя руками и топчась на месте, чтобы согреться. «Мне бы и переночевать, да тепло бы. Не оставьте старика на улице, я здесь окоченею в конец».
Инне дедушка напоминал бездомного. Она не знала, стоит ли ему верить, правда ли он случайно оказался на улице в такую непогоду или это образ жизни. Подумав с минуту, она впустила Илью Никифоровича в дом.
«Проходите». «Вы меня извините за неудобство, я не сумасшедший и не бездомный. К сыну ехал в город на электричке, сошел не на той станции, а денег больше нет.
На улице темно, холодно, вокруг ничего. Вокзала не было, чтобы там согреться. Вот и дошел до вашего поселения».
«А где же вы были до этого? За вами кто-то присматривал?» – спросила Инна немощного старика, который трясся от холода, пока она ставила чайник и накрывала на стол. «В больнице я лежал, сбежал оттуда, в общем», – потопив взгляд, признался Илья. «Надоело мне там.
Я к сыну хочу, а таблетки эти не помогают. У меня бывают провалы в памяти. Это… как это слово-то? А, деменция называется.
Станьте пока перед камином. Я вам сейчас вещи сухие принесу, а то от ваших толку нет». Женщина за руку повела старика к огню, и тот вздохнул с облегчением от исходящего тепла.
Инна думала, что нет у дедушки никакого сына, но кто позволит своему отцу в такую погоду куда-то ехать, если у него такие серьезные проблемы, как можно было оставить его без присмотра, доверить таким ненадежным людям. Видимо, Илья Никифорович и правда был не в себе. Старик переоделся в вещи Олега и сидел в кресле перед камином с чашкой горячего чая.
Женщине он показался порядочным и даже интеллигентным. Он знал много интересного, без конца рассказывал о молодости, о семье, но иногда словно терял нить событий и глубоко задумывался, а затем начинал говорить о событиях совершенно другого времени. Илья не казался безумцем, хотя иногда вел себя как дитя.
Он громко смеялся и шутил, что вызывало улыбку на заплаканном лице Инны. Впервые она отвлеклась от своего горя и расслабилась. Дедушка гостил у нее около недели.
В деревне быстро узнали, что Инна приютила бродячего старика. «Вот ты, дуреха! Мало тебе забот, так еще и бездомного пригрела», – говорила ей встретившаяся по пути соседка с задорным смехом. Но женщине не было дела до того, что думают другие.
Она была рада, что помогла хорошему человеку. Женщина не понимала, что делать дальше, но не могла вышвырнуть старика на улицу. Не таким она была человеком.
«Егося, Инночка, я у тебя надолго не задержусь. Мой сынок скоро меня найдет. Он заберет меня и отблагодарит тебя», – повторял Илья Никифорович…
Он мало двигался и постоянно смотрел телевизор. А однажды, увидев по местному телеканалу интервью молодого предпринимателя, закричал как полоумный. «Инна, скорее! Вот он, мой сынок! Звони ему, скажи, что я здесь! Он меня заберет, ты только скажи ему!», – требовал дедушка, вскачив с кресла.
«Вы уверены? Что-то он совсем на вас не похож», – ответила Инна, скептически подняв одну бровь. «Ты что, сомневаешься? Он у нас поздненький был, не получалось детей завести, супруга была нездорова. Жаль, она сейчас не видит, чего добился наш мальчик.
Давай же, Инна, звони скорее, тут телефон горячей линии транслируют». Женщина не стала потакать капризу старика, решив, что у него начался приступ слабоумия. Она не подозревала, что Илья Никифорович поступил по-своему, взял ее кнопочный телефон и позвонил сам.
Через два дня все в жизни Инны пошло кувырком. Рано утром заявился неверный муж, который смотрел на нее взглядом побитой собаки. «Прости меня, любимая, ты ведь одна мне нужна, там все совсем по-другому.
Я понял, что виноват», – оступился, «но это ведь не повод забыть все, что между нами было», – чуть не скулил он, следуя за супругой хвостиком. «Ну, скажи что-нибудь, ну почему ты молчишь?» «А что сказать? Радоваться, что ты приполз обратно? Что там тебе, не меняют постель свежим бельем? Не готовят? И носки твои вонючие не стирают?» Женщина остановилась так резко, что Олег отшатнулся, боясь, что может получить по лицу. «Это еще что такое? Ты кого в дом привела?», – тут же изменился в лице мужчина, увидев в доме в его вещах немощного старика.
«Ты что, устроил в нашем доме приют для бомжей?» – не смей так говорить, ты и сам без пяти минут бездомный. «Вот где ты был, туда и катись, скандалы закатывать. Я твои претензии слушать не желаю, у тебя нет на это права, ты мне никто!», – кричала она.
«Я еще твой законный муж!», – крикнул Олег в ответ. «Сволочь ты, а не муж!», – кобель несчастный. «Давай вали отсюда, не то я вызову полицию!» Во время супружеской ссоры к дому подъехал «Мерседес», из которого вышел молодой мужчина в дорогом деловом костюме и пошел на звук громких голосов.
Незнакомцем оказался сын Ильи Никифоровича – Валерий. «Валерий Ильич, вы как здесь?», – спросил Олег. «Вы что?», – Олег был сбит с толку.
Он смотрел на супругу и своего директора, владельца фирмы стройматериалов. «Здравствуйте, Олег, я приехал за своим отцом, он мне позвонил и сказал, что за ним ухаживает милая девушка по имени Инна. Это, должно быть, вы?» Мужчина протянул руку хозяйке дома и та ее пожала.
«Не может быть!», – сказала она, понимая, что перед ней тот самый человек из телевизора. «Значит, старик был прав?» «Валера, сынок!», – в комнате появился Илье и обнял сына. «Как я рад тебя видеть! Прости, что пропал.
Не мог я больше находиться в этой треклятой больнице!» Валерий давно собирался забрать отца к себе, но тому требовалось закончить курс лечения и пройти необходимое обследование. Дедушка устал находиться в одиночестве, вот и попал в подобную ситуацию. Оба мужчины были благодарны Инне за ее бесстрашие и доброе сердце….
Ей было грустно оставаться одной в доме, ведь Олега она обратно не приняла. Тот сначала молил о прощении, а потом стал угрожать судом и разделом дома. «Флаг тебе в руки! Буду рада уехать подальше от тебя», – ответила женщина-изменнику.
На помощь Инне пришел Валерий и предложил ей первое время пожить в своем доме в городе, пока ее жилищный вопрос не будет решен. Поначалу она отказывалась, но Илья Никифорович настоял, сказав, что обидится ее отказу. Инна и Валерий незаметно сблизились.
Рядом с ним и Ильей она чувствовала себя частью настоящей семьи, где родные люди дорожат друг другом. Мужчина так ей увлекся, что не смог скрыть своих намерений. Он стал ухаживать за своей гостьей, но она не была готова к новым отношениям.
Валерию пришлось набраться терпения и ждать около двух лет, прежде чем Инна встала на ноги и залечила душевные раны. Их свадьба была небольшой, но сказочно красивой. Вместе с ним Инна ощущала себя по-настоящему любимой и знала, что сердце Валерия принадлежит только ей.