— Синку, просто вижени її з квартири, тай усі проблеми — Потай почула я розмову чоловіка і свекрухи
… роль покорной гейши Эльвире надоела. Ей, конечно, хотелось сохранить брак ради ребёнка, и она пыталась угождать мужу. Но всему есть предел.
Как-то раз, когда Дмитрий пришёл домой помятым под утро и пытался упрекнуть жену, что на столе нет завтрака, она высказала ему все в лицо:
— Ты не получишь ни завтрака, ни обеда, ни ужина, пока не объяснишь мне нормально, где был. И почему вообще ты перестал ночевать дома? Дим, у нас, вообще-то, семья. Ребенок скоро родится. Когда ты образумишься?
Диму все это страшно раздражало. Всю жизнь влияние на него мог оказывать только отец, благодаря своим деньгам. Да еще мать, благодаря своей хитрости и постоянной поддержке сына (она всегда помогала ему вылезать из передряг). А тут какая-то девчонка, которой место на кухне, повысила на него голос. Да как она вообще смеет.
— Слушай, — не сдержался молодой муж, — ты с самого начала знала, что я еще не нагулялся. Но все равно потащила меня в ЗАГС из-за денег!
— Потащила? Из-за денег? — Эля не верила своим ушам. — Да у нас ребенок будет. И ты же сам мне предложение сделал.
— Да я сделал его, чтобы… — начал отвечать Дима и осекся.
Он вспомнил слова отца, что потеряет все материальные блага, если бросит свою жену с малышом.
— Чтобы что? — жестко спросила Эля.
— Чтобы быть с тобой, — ответил муж первое, что в голову пришло. Но не ожидал таких скандалов.
В тот день молодые помирились, но Эльвира теперь поставила условие: или муж приходит домой с работы вовремя, или он готовит и стирает себе сам. В конце концов, ей беременной уже тяжело делать домашнюю работу.
Диме пришлось подчиниться, бросить любимые клубы и девушек. Но чем дольше он так жил, тем больше его это злило. И когда соблюдать супружеские обязанности надоело совсем, он обратился за помощью к единственному понимающему человеку. К маме.
— Я её уже не выношу, — кричал он в телефонную трубку, когда жена была в магазине. — И ребенок мне этот совсем не нужен. Какой из меня отец? Лет в 40 я еще подумаю об этом, но только не сейчас. Меня Элька-то своей правильностью раздражает, куда ещё ребенка… — Дима чуть не плакал по ушедшей беззаботной жизни.
— Не кричи и не ной, — скомандовала по телефону Тамара Михайловна. — Я тебе уже говорила, сам виноват. Хорошо, отец на работе, не слышит наш разговор. Выгонять Элю сейчас прямым текстом тебе нельзя. Сам тогда на вокзале окажешься. Николай очень принципиален, сам знаешь. Тут надо тоньше…
— Да как тоньше? С букетом цветов и кольцом что ли прийти к ней и предложить пойти вон? — Непонимающе сказал сыночек.
— Да не говори ерунды, — огрызнулась мать.
— Мам, по части интриг спец у нас ты, а не я.
И тут Тамару Михаиловну осенило…
