Старушка ловко заманила зэkа в свой дом и велела делать то, от чего все мужчины в селе ОЦЕПЕНЕЛИ…
И в скорости Максим услышал, как Дик размеренно засопел, уткнувшись своим мокрым носом ему в шею. Солнце еще только собиралось вынырнуть за горизонт, а человек и собака уже проснулись. Поеживаясь от утренней прохлады, Максим решительно сбросил одежду и окунулся в теплую воду реки, которая не успела еще остыть со вчерашнего дня.
Он плыл, думая о том, что денег осталось не так уж и много, и что хорошо бы найти где-то хоть какую-то подработку. Дик бегал по берегу, пристально наблюдая за своим хозяином и весело тявкая, когда тот откликал его из воды и махал рукой. Вдруг Песик увидел, что голова человека скрылась в воде.
Как ни вглядывался щенок, как ни тявкал, голова не появлялась. Перепуганный Дик смело бросился в воду и поплыл, неуклюже барахтая своими маленькими лапками в том направлении, где хозяин махал ему рукой в последний раз. Он был еще слишком мал для плавания и в скорости начал тонуть, но, несмотря на это, Дик отчаянно продолжал плыть вперед.
Максим вынырнул из воды, весело отфыркиваясь. «Видал, как я умею, Дик!», — крикнул он, оборачиваясь к берегу. «Дик, ты где? Дик!», — звал Максим, но щенка на берегу не было.
Вдруг в утренней тишине раздался звук, похожий на всхлип. Мужчина тут же посмотрел в том направлении. В 20 метрах он различил какое-то странное волнение воды.
Маленький Дик, захлебываясь, держался на поверхности из последних сил. Сильная рука подхватила полу-живого песика в последний момент перед тем, когда его нос навсегда должен был скрыться под водой. Максим прижимал к себе мокрого щенка все время повторяя.
«Ну, ты что, Дик, ты что? Ты думал, я утонул?» «Глупышка! Спасать меня бросился!», — а Дик счастливо повизгивал, облизывая капли воды с лица своего хозяина. Что-то больно сдавило грудь, и Максим, уткнувшись лицом в мокрое тельце собаки, вдруг заплакал. Он плакал от того, что в этом суровом и жестоком мире есть живое существо, которому он нужен.
И теперь, когда он это знал, Максим вдруг поверил, что все у них с Диком получится, и жизнь обязательно наладится. Позавтракав вчерашней кашей, Максим неспеша паковал вещи в рюкзак. Рядом крутился и весело тыкался носом обсохший возле костра Дик.
В последний момент перед тем, как двинуться в путь, мужчина вспомнил о чекушке, зарытой вчера вечером Диком. «Надо забрать!», — подумал Максим и направился за кусты. Щенок бежал рядом, весело подпрыгивая и виляя хвостиком.
«Ах ты, поросенок!», — вскрикнул удивленный человек, глядя на пустую ямку. «Перепрятал!», — строго посмотрел он на песика. «О чем это ты?», — недоуменно смотрела мохнатая морда честными глазами, склонив голову на бок.
«Я о чекушке, которую ты вчера здесь зарыл. Где она? Отвечай немедленно, маленький воришка!». «Совершенно не понимаю, о чем ты говоришь», — склонилась морда в другую сторону.
Максим еще немного посмотрел в эти честные щенячьи глаза и вдруг подумал, откуда этот маленький щенок может знать о водке. Да еще так хорошо, что из всех вещей в его рюкзаке утащил именно чекушку. А как он оказался здесь, в лесу, совсем далеко от человеческого жилья? А еще вспомнил Максим, как вчера вечером плакал дик, когда он пошел за кусты, намереваясь откопать бутылку.
Наверное, его прежние хозяева сильно злоупотребляли спиртным, и малышу от них порядочно доставалось. Мелькнула мысль. «Так вот, что ты вчера хотел мне сказать», — присел Максим на корточке, внимательно глядя в глаза собаки.
Дик вопросительно робко смотрел в глаза человеку. Ему так хотелось, чтобы новый хозяин его понял и выполнил просьбу не пить спиртное, что даже кончик языка высунулся сам собою. «А ведь ты прав, дружище.
Сколько бед от нее, проклятый», — с горечью произнес Максим и тяжело вздохнул. «Спрятал и молодец. Пойдем».
И они пошли навстречу утреннему солнцу, что так щедро дарило свое тепло всему живому на земле. С каждым часом солнце поднималось все выше, слепило глаза. Но человек и собака продолжали идти.
Теперь они твердо знали, что все у них получится. Говорят, что человеку посылается столько испытаний, сколько он может выдержать. Может, это и так.
Ибо когда на четвертый день путешествия Максим с Диком подошли к магазину в очередном селе, в кошельке было совсем пусто. В магазин как раз привезли хлеб, поэтому народу было много. «Ну, Дик», — сказал Максим щенку, — «ты полежи здесь пока на травке, а я зайду вовнутрь, попытаюсь счастья.
Оно нам с тобой очень сегодня необходимо». Песик послушно улегся на травку. «Пожелай мне удачи», — присел Максим на корточке и потрепал щенка за ушком, а затем поднялся и решительно вошел в магазин.
Дик лежал и с надеждой смотрел на дверь. Он будто понимал, в каком печальном положении сейчас находится вместе со своим хозяином. И желал человеку удачи всеми фибрами своей маленькой души.
Все было так же, как и в последние три дня. Максим предлагал людям помощь в любом деле. Сейчас, как никогда, он был согласен на все.
Но народ, повыспрашивав, что он умеет, думал, вздыхал, что-то прикидывал, а потом качал головой. «Оно, может, и надо бы, но пока обойдемся». «Эй, ты!» — тронул Максима за плечо хорошо одетый, ухоженный мужчина.
По всему было видно, что он не из местных, скорее городской. «Отойдем?» Они вышли из магазина. «Я в городе живу.
Сюда заехал стариков своих проведать. Поэтому, как работник, ты меня не интересуешь. А вот щенок у тебя, я вижу, породистый.
Откуда это у тебя, интересно, он?» «Не твое дело», — ответил Максим. «Чего хотел-то?» «Ты не ерепенься, я вижу, что ты за птица. И щенок этот наверняка краденый, а сам ты на бабах.
Я куплю у тебя эту собаку. Конечно, не за те деньги, что она стоит, но тебе на бухло хватит. Ну что, по рукам?» «Пошел ты!» — презрительно бросил Максим.
«Дик, пойдем!» Услышав зов хозяина, щенок радостно бросился к Максиму, который, повинуясь какому-то внутреннему порыву, подхватил песика на руки, прижал к себе и быстро зашагал прочь. «Дурак!» — неслось ему вслед. «Сам сгинешь и собаку загубишь».
Баба Настя, что сидела на лавочке возле магазина и наблюдала всю эту картину, подозвала к себе одного из пацанов, которые играли рядом, дожидаясь своих мамок. Тихо что-то сказала на ухо и, не спеша, направилась к дому. «Дяденька! Дяденька! Постойте!» — догнал мальчишка Максима с Диком.
«Ну, чего тебе?» — сердито спросил Максим. «Там баба Настя просила вам сказать, что для вас работа есть, только денег у бабки нету. Она сказала, за харчи, если согласны», — выпалил мальчишка.
«Ну что, Дик?» — посмотрел Максим в довольную морду песика. «Выбирать нам с тобой не из чего. За харчи, так за харчи».
Дик ободряюще лизнул хозяина в нос. Максим улыбнулся, и они зашагали за мальчишкой. Баба Настя была уже очень старой, давно жила одна после смерти мужа.
Детишек у них не было, знать не судьба. Ее хозяйство, включая сам дом, буквально разваливалось. По-хорошему, здесь надо было все сломать и выстроить заново.
Максим только присвистнул и спросил. «С чего начинать-то?» Как ни странно, но баба Настя закомандовала начинать с забора. На все доводы Максима, что лучше начать с дома, старушка решительно отвечала.
«А я тебе говорю, начинай с забора. Там в сарайчике доски есть. Какие-никакие, а все ж получше будут.
Как следует забор подлатать надо, покрасить. Завтра пойду в магазин, краску куплю». «Хозяин-барин», — ответил Максим, пожав плечами, и принялся за забор.
Закипела работа. Максим старался, делал на совесть. Баба Настя кормила и его, и Дика хорошо.
Можно даже сказать, баловала. Всегда у нее помимо основной еды, то варенички с ягодой, то пирожки. «Поели, а теперь закусить надо», — приговаривала старушка, ставя на стол угощение…
