— Свекрови я преподнесла такой подарок, что ей сразу плохо стало

— Свекрови я преподнесла такой подарок, что ей сразу плохо станет! И затрясет всегда, когда будет на него смотреть.

Но никуда не денется, не выбросит. Станет и хранить, и держать на видном месте!

Вот так. Отольются кошке мышкины слезы!

Противная Вера Ивановна моя! За все 15 лет, что мы женаты с Андреем, слова доброго мне не сказала.

Бука. Другие хоть что-то говорят, пусть сквозь зубы.

А эта молчит. Только глазищами своими черными зыркает.

Стараюсь к ней никогда не ездить и в гости хожу на пять минут раз в год, — вещала Катя своей подруге Маше.

Та слушала и поддакивала с энтузиазмом.

Внутри нее тоже за компанию клокотало – свою свекровь Мария не особо жаловала.
Они устроили днем нечто вроде девичника – так повелось по традиции, что раз в две недели три подружки детства встречались по субботам.

Катя была парикмахер и виртуозно обновляла всем образы. Именно сегодня пришла ненадолго, ждали клиенты.

Маша, работающая поваром, всегда приносила «гору ништяков», как их называл Катин сын Илья.

Была и третья подруга – Алена.

Она работала медсестрой и недавно перевелась на новое место. Куда, подруги не знали, как раз и хотели расспросить, да разговор зашел про свекровей.

— Терпеть ее не могу! Она мне вообще никто.

Вот не было бы ее и… — снова начала Катя.
И вот тут-то, тихо сидевшая до этого Алена, тоже вступила в разговор, перебив ее.

— И что, Кать? Тебе бы сразу легче стало?

– с ухмылкой произнесла она.
— Ну… наверное, — выдохнула Катя, вдруг замолчав.

Она вспомнила сегодняшнее утро. Как несла свой подарок, упакованный в красивую бумагу, злорадно улыбаясь.

Как вручала свекрови Вере Ивановне, а та, словно ребенок, тут же принялась разворачивать, едва не подпрыгивая от нетерпения. Но она, Катя, предупредила: открыть лишь после ее ухода.

По любому праздник в итоге испортила противной бабе!
— Девчонки, вот вы меня спрашивали, куда я устроилась, — начала Алена.

Подруги встрепенулись.
— В частную клинику?

– предположила Катя.
— Будешь теперь деньги лопатой грести!

– хихикнула Маша.
— В хоспис, — просто ответила Алена.

Воцарилась тишина.
— Ты… Зачем?

– только и смогла выдавить потрясенная Маша.
— Это же место, где больные… неизлечимо.

Как же так, Алена? Не страшно?..