«Тебе вже зіпсували». Все село пліткувало і не давало спокійно жити сироті, коли її використав синок місцевого олігарха та одного разу її терпінню прийшов кінець
Его знакомые девицы были поведены на диетах и доводили себя этим модным похудением до болезненной худобы. Ножки тонюсенькие, щеки впалые, фигурки пацанячьи, а руки как щепки. То ли дело Варвара.
Не на шутку парень заинтересовался красавицей. Весна, дрели, соловья, шепот реки. Павел с Варей гуляли, держась за руки вдоль реки чуть не до рассвета.
А дуряющий запах жасмина. И любовь затопила их обоих с головой. Девушка уже мысленно примеряла фату и свадебное платье, а поняв, что беременна, даже не подумала, к чему приведет такой поворот.
Варенька наивно полагала, что если любимый узнает о ребенке, то тут же в нем заговорит порядочность. Голос совести велит быстренько жениться, как принято было испокон веков в таких случаях, по залету. Пока невеста еще по-прежнему стройна и изящна.
Но не тут-то было. Павел, узнав о беременности, отстранился от Вари. Сказал, что видеться им больше незачем.
Ты что, всерьез полагала, что я женюсь на тебе, что ли? Кто ты и кто я? И зачем мне в городе такая деревенская овечка? Ты там не впишешься, не та среда. И мои приятели тебя засмеют, что жену такую себе взял. Но как же, ты же говорил, что красивее меня не встречал, что любишь, пролепетала, запинаясь, растерянная Варя.
Тот в ответ только насмешливо хмыкнул. Угу, люблю, тапочки куплю. Ладно, бывай, не скучай.
И, засунув руки в карманы, в развалочку, пошел прочь. Варя смотрела на его удаляющуюся спину сквозь пелену слез. И у нее дрожали и руки, и ноги, такой противной мелкой дрожью, и даже зубы стучали, как от холода.
Что теперь делать? Бабушка защитила бы ее. Может, и что-нибудь да придумала. Но нет больше бабушки.
Мать свою девушка потеряла так давно, что и лица ее уже не помнит. Разве только по маленькой черно-белой фотографии. Отец.
Отец поступил с мамой в свое время точно так же, как сейчас вот Павел с ее дочерью. Устранился. Не захотел он тогда жениться и умотал на заработки.
Туда все ехали за большими деньгами. Родители Павла вдруг сменили гнев на милость, приехали за сыном на огромном сверкающем черном джипе. Вся сельская детвора сбежала любоваться шикарной машиной, зависливо поглядывая на нее и вздыхая, вот бы порулить.
Облепив забор, как воробьи, пацанята глазели на хлопочущую Григорьевну, бабушку Пашкину, на снующих у машины людей, богатую сердитую тетеньку в длинных сверкающих серьгах, пузатого дяденьку с блестящей лысиной, в таком непривычно светлом костюме, что казался почти белым, и на сразу ставшего важным Пашку, этого хлыща городского, Варькиного жениха. Посуетившись, все загрузились, кроме Григорьевны, громко хлопая дверьми машины. Джип выехал со двора и, напоследок, обдав глазеющую толпу клубами мелкой пыли, укатил в город….
