Светлана брела по страшной пурге и трескучему морозу, практически теряя сознание от холода и сильной боли. Кругом всё настолько замело, что не видно было ни чего. Женщина вышла из автобуса на пару остановок раньше, хотела в супермаркет забежать и купить чего-нибудь к ужину.
Она и не поняла, когда началась метель. Сначала вроде просто порошило, но с каждой минутой порывы ветра было ещё сильнее, всё вокруг крутило и заметало снегом, который сыпал сплошной стеной. Света еле-еле перебирала ногами и ругала себя, на чём свет стоит.
«Дура! Идиотка! Рожать через две недели, а меня в такую погоду дёрнуло на кладбище сходить! Неужели умру? Не дойду! Ой, мамочка, как больно-то! Ой-ой-ой!» Так на грех ещё и живот и спина стали адски болеть, похоже, начинались схватки. «Только этого мне сейчас не хватало», – с тревогой подумала она. Женщина пошарила в карманах в поисках телефона, чтобы вызвать скорую, и не обнаружила его.
«Неужели дома забыла? Ну, совсем без мозгов!» Живот болел всё сильнее, идти дальше она попросту не могла, а руки и ноги онемели от мороза. Света пыталась попросить помощи прохожих, но на улице уже стемнело, и те редкие люди, что попадались ей на пути, делали вид, что не слышат её, и спешили побыстрее прочь по своим делам. Женщина скрючилась от сильной боли и, с трудом взобравшись на крыльцо первого попавшегося подъезда, стала хаотично набирать в комбинации цифр, попадая то в одну квартиру, то в другую.
Она умоляла и буквально кричала из последних сил «Помогите! Вызовите скорую! Откройте дверь, пожалуйста! Мне плохо! Я рожаю!» В одну из квартир мужчина, правда, вначале ответил «Сейчас открою, подождите», но следом послышался истошный крик видимой его супруги. «Не вздумай! Нам что, проблем в жизни мало? Нормальные люди в такую погоду дома сидят, особенно беременные. Пусть кто-то другой с ней возится.
Явно нищенка или оборванка какая». Света в отчаянии заплакала. «Да что ж за время! Что ж за люди такие жестокие! Неужели трудно вызвать скорую и открыть дверь, чтоб человек не окалел окончательно?» Она уже не чувствовала ни рук, ни ног, только пронизывающие болезненные схватки, которые жгли каленым железом.
Ноги подкашивались и не держали, и женщина в отчаянии последний раз набрала номер 46. Она потрескавшимися сухими губами прошептала «Умоляю! Откройте дверь! Я умираю!» Она уже не надеялась, что кто-то отзовется, просто осела на крыльцо, не в силах держаться на ногах и приготовилась долго и мучительно умирать. Вдруг чудо случилось, и на порог вышел…
…сухонький седой пожилой мужчина.
На нем была наспех накинутая на плечи куртка, а под ней только легкая рубашка. Увидев беременную женщину в тонюсеньком пальто и хиленьких сапожках, явно не предназначенных для такой погоды, он ахнул и кинулся к ней. «Женщина, что с вами? Я сейчас скорую вызову.
Пойдемте, я помогу хоть в подъезд войти. А то и обморожение получить можно. Да кто ж в вашем положении гуляет в такой мороз? Вот молодежь, о чем только думают!» Света не успела вообще ничего ответить, только посмотрела на своего спасителя глазами, полными слез и благодарности, и снова закричала от сильнейшей болезненной схватки и потеряла сознание.
Федор Иванович тут же оценил ситуацию, как критическую. Женщина явно вовсю рожала. Он вызвал скорую, хотя и понимал, что по такой метеле и не чищенным дорогам ехать она будет очень долго.
Мужчина долго избивчиво объяснял диспетчеру, кто рожает, и почему это происходит именно в его квартире. «Но ведь медлить-то никак нельзя!» Тогда он стал тащить женщину к себе в квартиру, благо был первый этаж. Прямо в коридоре постелил на пол покрывало, уложил роженицу и стал ей подносить к носу на шатырь, пытаясь привести в чувства.
Наконец-то она пришла в себя и сразу запричитала. «Спасибо вам. Вы не подумайте, я не нищенка и не попрошайка.
Просто решила сегодня покойного жениха на кладбище проведать. У него именно сегодня день рождения. Понимаете? Но не могла я не пойти.
Ноги сами понесли. Ещё и телефон дома забыла. Знаю, что дура, и надо было из дома не выбираться по такой погоде.
Меня Света зовут. Вообще-то мне рожать ещё рано, срок через две недели. Но вдруг что-то так придавило.
Ой! Опять! Мамочки, как больно! Что же делать? Вы скорую вызвали?» И она снова скрючилась, кусая губы и пытаясь перетерпеть жгучую боль. Мужчина побежал искать спирт, набрал в таз тёплой воды и скомандовал. «Значит так, Света, слушайте меня внимательно.
Меня зовут Фёдор Иванович. Скорую я вызвал, но из-за метели она будет тащиться, скорее всего, около часа. А схватки у вас всё чаще.
По всем признакам, значит, вы рожаете полным ходом. Ничего не спрашивайте, доверьтесь мне и делайте то, что я велю. Когда начинается схватка, вы должны дышать носом по моей команде и тужиться.
Ясно? Я сейчас обработаю руки и гляну, где головка ребёнка, хорошо? Не бойтесь, я не причиню вам зла, наоборот, хочу помочь родить здорового малыша. Постарайтесь и мне помочь. У вас нормальная беременность? Вы на учёте стояли? Плод расположен правильно? Это важно, постарайтесь вспомнить.
И не паникуйте, истерика нам не нужна. Итак, началось? Повторяйте за мной. Вдох, выдох.
Вдох, выдох. Света хотела было возразить, что ей страшно, и она ведь совсем не знает этого мужчину, и что сейчас может произойти всё, что угодно. Но схватки стали действительно всё чаще и больнее.
Она уже перестала вообще что-либо понимать, обливалась холодным потом и, как в тумане, пыталась выполнять команды мужчины. А тот действовал, как настоящий профессионал, умелый и чётко принял роды. И уже через полчаса на свет появился очаровательный малыш.
Обессиленная, но счастливая Света наблюдала, как Фёдор Иванович ловко его обмывает, хлопает по попке. Мальчик тут же закричал, так пронзительно и громко, что аж уши заложило. Мужчина умело запеленал малыша и дал в руки Свете.
Попробуйте его покормить, не стесняйтесь. У вас ещё может и не быть молока, но это очень важно, чтобы оно появилось. Света плакала от счастья, послушно выполнила всё.
Сынок и правда смешно чмокал губками и пытался сосать. Тут наконец-то и скорая подъехала. Молодой фельдшер извинялся, что так долго.
Они и так еле добрались на окраину города. Он был просто поражён, когда узнал, что обычный пенсионер так профессионально принял роды. Причём не в условиях родильного отделения, где есть всё необходимое, а дома и без ничего.
Не каждый акушер со стажем на такое способен. Он стал пожимать ему руку. Я просто потрясён, вы настоящий герой.
Спасли женщину в мороз, ещё и роды на дому приняли. Да вас в газете писать надо. Не могу поверить, что вы не связаны никак с медициной.
Фёдор Иванович раскраснелся. Ему была приятна эта похвала и лишь рукой махнул. Да, это долгая история.
Неохота прошлое ворошить. Охранник я обычный в супермаркете, вот и всё. Шофёр, вошедший в квартиру по просьбе фельдшера, чтобы перенести роженицу на каталку и увезти в роддом, услышал обрывок этого разговора.
Мельком глянул на героя и опешил. Погодите, так это же всем известный кардиохирург. Звонков Фёдор Иванович.
К нему на операции за полгода записывались. Шофёр подскочил к пенсионеру и горячо обнял его. Вы ведь Звонков Фёдор Иванович, кардиохирург, верно? Вы же в своё время моей племяннице Алиске буквально жизнь спасли.
Клапан на сердечке поменяли. До сих пор ведь помнит вас и газа. Какой же вы, помилуйте, охранник.
Куда вы пропали так неожиданно? Вот так встреча. Так вы, оказывается, и роды умеете принимать. Уважение вам и почёт.
Мужчина ещё больше стушевался. Ой, да бросьте вы. Всё обо мне, да обо мне.
Светочке вон лучше помогите. А то я, если честно, в первый раз роды принимал в своей жизни. Мало ли что.
С перепугу вспомнил всё, чему в университете учили когда-то. Пусть её гинеколог осмотрит, но за тёплые слова спасибо. Мне очень приятно.
Женщину и малыша увезли в роддом. Она на прощании крепко сжала его сухонькую маленькую ладошку и прошептала с благодарностью. Спасибо вам.
Вы мой ангел-хранитель, мой спаситель. Я сына в честь вас, Федей, назову. Если бы не ваше доброе сердце, замёрзла б я на морозе.
Таких отзывчивых людей, я думала, не осталось уже. Извините, что свалилось вам как снег на голову. Столько хлопот из-за меня.
Фёдор Иванович вдруг забеспокоился. Слушайте, вот я болван. Скажите хоть фамилию.
Вам же нужно всё необходимое в больницу-то принести. Как вы там без ничего будете? Света затороторила. Фамилия моя Осипова.
Вот ключ от моей комнаты в общежитии. Там сумка большая, в ней всё собрано и для меня, и для ребёнка. Принесите её мне, если несложно, завтра.
Ещё раз спасибо за всё. И она продиктовала свой адрес, объясняя, как лучше проехать. Потом нежно прижала сына и её увезли в роддом.
А Фёдор Иванович убрал всё в квартире и стал перебирать своё прошлое. Так ему стало горько, прямо сердце защемило. Ещё каких-то 10 лет назад Фёдор Иванович Звонков был известным кардиохирургом.
Он оперировал в самой престижной клинике столицы, имел супругу Лену и сына Ванечку. Жена работала с ним в отделении анестезиологом. Её тоже все любили и уважали за профессионализм.
Они и познакомились там много лет назад, ещё будучи студентами медицинского университета, и больше не расставались. Федя не умел делать красивых признаний, он вообще был очень скромным и стеснительным молодым человеком. Хотя влюбился в Леночку, бойкую хохотушку и веселушку из параллельного потока сразу же.
Он млел от её улыбки, смеха, взгляда, карих глаз. Долго молча и пронзительно смотрел на неё из-под лобья, а потом не выдержал, дождался зазнобу после лекций, просто взял её за руку, а сумку её в другую и по-хозяйски сказал «Как хочешь, Ленка, а я тебя люблю. Пойдёшь со мной?»…
Девушка опешила и переспросила «Куда пойду?» Это шутка такая? Но Фёдор более чем серьёзно ответил «В ЗАГС пойдёшь? Прямо завтра заявление подадим. Нам пару месяцев до диплома осталось, я уже работаю, со мной не пропадёшь. Веришь?» И он так на неё посмотрел, что она ему вот так взяла и поверила.
Они впрямь пошли и расписались. И больше никогда не расставались, жили душа в душу и даже не ссорились толком. Когда родился Ванька, их счастью просто не было предела, ведь он был поздним и очень любимым их ребёнком.
Мальчик рос в любви и достатке, учился в частной престижной школе и подавал большие надежды. По окончанию школы поступил в университет на экономический факультет. Казалось, жизнь давно устоялась, всё идёт как надо, своим чередом.
Тот роковой, самый чёрный день в жизни Фёдора Ивановича перечеркнул буквально всю его судьбу, испоганил, превратил в черновик. Вся семья отдыхала в загородном санатории, они часто туда ездили. Фёдор Иванович с сыном любили порыбачить на озере в тишине, а Леночка с удовольствием купалась и загорала.
И надо же было такому случиться, что именно в тот злополучный день его вызвали срочно на работу. Привезли тяжелейшего пациента, нужно было спасать жизнь. Близкие всё понимали и отпустили его с лёгким сердцем.
Ну подумаешь, завтра приедет к ним снова. Но в полночь Фёдору Ивановичу сообщили страшную новость. Именно в их домике замкнула проводка, и его жена и сын погибли в огне.
Это невероятно страшная и чудовищная смерть. Похоронить близких Фёдору помогли коллеги. Он был абсолютно невменяемым и напрочь отказывался верить, что Лены и Ванечки больше нет.
Он даже на мания прощания упрямо твердил. Нет, это не Лена. Ну вы что, издеваетесь? А Ваня? Разве это обезображенное тело может быть моим сыном? Это просто ошибка.
Сотрудники поначалу его жалели, соболезновали. Дали отпуск, чтобы он пришёл в себя. Ясно же было, оперировать он в таком состоянии просто не может.
И очень зря. Фёдор Иванович продолжал вставать ни свет ни заря, готовить овсянку на завтрак Леночке и бутерброды с ветчиной для Вани. Разговаривал с ними, будто они есть.
Потом шёл прогревать машину, сообщая Лёшке и соседу, что уже опаздывает на работу, а нужно ещё супругу в магазин отвезти и сына в университет. Тогда сосед, не выдержав этой картины, наконец-то втолковал хирургу, что нет жены и сына. Совсем нет и не будет никогда.
За этим занятием они выпили бутылку спиртного, а после Фёдор Иванович уже не мог остановиться. Только напившись до чёртиков, он мог забыться на несколько часов тревожным сном. А проснувшись, он снова бежал в супермаркет за бутылкой, чтобы выпить и заглушить страшную боль, которая его просто убивала.
Тоска по жене и сыну была настолько сильной, что он готов был вырыть могилу и лечь рядом. Умереть, лишь бы быть там, на том свете со своими. Так незаметно и скатился на дно когда-то известный кардиохирург.
Некому было помочь, поддержать, подставить дружеское плечо. С работы он рассчитался сам. Во-первых, руки тряслись, а во-вторых, он просто физически не мог переносить косых, сочувствующих взглядов и пересудов.
Пить он бросил год назад и также резко в один день, как и начал. В пьяном угаре Федору Ивановичу приснился странный сон. Леночка строго на него смотрела, за руку держала почему-то еще совсем маленького Ванечку и отчитывала его, как школьника.
— Ты что творишь, Федя? Я не за такого слабака замуж выходила. А ну прекрати немедленно. На кого ты стал похож? Опустившийся бомж, ей-богу.
И запомни, тебе есть ради кого жить, просто ты пока об этом не знаешь. Ваня в это же время плакал и просил. — Папка, не пей, пожалуйста, я тебя прошу, не надо.
Мужчина проснулся в холодном поту и подскочил на кровати, как ошпаренный. Жуткая похмелье рукой сняло. Голова вдруг стала ясной и впервые после смерти жены огляделся.
То, что он увидел, повергло его в шок. Повсюду пылища, грязища, горы засохшей немытой посуды. Он уже и до хрустального сервиза добрался по пьяному делу.
Не квартира, а свинарник. А ведь при Леночке тут все сияло и блестело. Как же он докатился до такой жизни? Уму непостижимо.
Он с опаской глянул на себя в зеркало и даже отшатнулся. Оттуда на него смотрел заросший старый алкоголик с мешками под глазами и морщинами. Куда делся былой лоск? Он перекрестился и, подняв голову, вверх прошептал.
Спасибо тебе, родная. Я все понял. Больше ни капли.
С того дня Федор больше не выпил ни грамма спиртного. Сосед, тот, с которым он и начинал свой запой, был шокирован. Как так? Вот это сила воли.
А Федор Иванович стал разгребать завалы и приводить квартиру в порядок. На это ушло почти три недели титанического труда. Он вынес горы пустых бутылок и сдал их в пункт приема стеклотары.
Долго отмывал помещение и наводил там чистоту. Наконец-то, когда все заблестело и засияло, как прежде при жизни супруги, он успокоился. Потом мужчина взялся за себя, купил новую опрятную одежду, подстригся, побрился и даже устроился на работу в супермаркет охранником.
Трудился на совесть, не ленился, коллеги его уважали. А чтобы не сойти с ума в выходные дома от тоски и одиночества, завел себя котенка. Назвал Черныш.
Питомец был просто очарование. Сам черненький, а на шее будто кто белый галстучек повязал. До того хорошенький.
Мужчина любил сидеть в кресле, дремать и гладить по шелковистой приятной шерстке питомца. Его мирное урчание успокаивало и как-то умиротворяло Федора Ивановича. Так он и жил, почти затворником, в своей квартире.
Мужчина уже ни на что не надеялся, просто доживал свой век. Здоровье сильно пошатнулось, в поликлинике ему поставили неутешительный диагноз, и Федор Иванович надеялся, что наконец-то он скоро встретится со своей женой и сыном на том свете. Но сегодняшнее происшествие вдруг вихрем ворвалось в его скучную одинокую жизнь и перевернуло в ней все.
После того, как Свету увезли в роддом, Федор Иванович встал спозаранку и поспешил к ней в общежитие, чтобы забрать сумку с вещами для нее и малыша. Еще при входе с ног сбивал ужасный запах спиртного, сигарет и жареной дешевой рыбы. Увидев его, неприятного вида пожилая женщина, у которой на лице явно читались следы бурной жизни, ехидно заметила.
Ну ничего себе! Наша сиротка что, уже на стариков перекинулась? Или у нее отец нашелся? И она громко и визгливо захохотала. Пенсионер с укоризной на нее посмотрела. Постыдились бы, Света в роддоме, вот попросила сумку ей передать.
Разве так можно о людях? Вы же тоже женщина. Соседка вмиг стала серьезной. Ой, извините, я ж не знала, пошутила просто.
Что-то рановато вроде. Погодите, вот от меня ей передайте. И она сунула старику два яблока.
Так и скажите от Лидки, она поймет. На самом деле Светка хорошая баба, только невезучая. Хотя тут особо везучие не живут, сами понимаете.
Когда он вошел в убогую холодную комнатушку и огляделся, то просто ужаснулся. Из старых окон нещадно дуло, несмотря на то, что женщина их законопатила ватой и скотчем. Дверь была хлипкой, держалась на честном слове.
И слышно было абсолютно все из общего коридора. В самой комнатке, правда, было очень чисто, убрано. Все вещи и книги разложены по местам.
Пенсионер бегло осмотрел сумку, там тоже было не густо. Все только самое необходимое для малыша, и то явно сшитое самостоятельно. В центре стола в черной рамочке стоял портрет молодого красивого парня.
Возле него стоял стакан с водкой и черный хлеб сверху. Выходит, что совсем недавно в жизни этой бедной женщины тоже случилась какая-то трагедия. Она ведь говорила что-то о том, почему была на кладбище.
Закрыв дверь на ключ, пенсионер решительно направился в магазин. И купил подгузники, бутылочки, немного одежды для малыша. А еще новую зимнюю куртку для нее и комбинезон для новорожденных красивого голубого цвета.
Он упросил медсестру, подсунув ей шоколадку, и та пропустила его в палату к Свете ненадолго. Тем более, что пока та была там одна. Женщина очень обрадовалась визиту старика и стала обнимать его, как давнего знакомого или близкого родственника.
«Здравствуйте, Федор Иванович! Спасибо вам за все еще раз! Ой, как хорошо, что вы пришли! А то я тут с Феденькой совсем заскучаю! Он у меня тьфу-тьфу, такой спокойный, спит и кушает по расписанию. Прямо чудо, а не ребенок!» Мужчина расчувствовался. «Неужели правда сына Федором назвала?» Уважила старика.
«Очень приятно! А ну дай-ка погляжу на мальца-то! Ой, щекастенький, хорошенький какой! Как сама, как здоровье! Домой-то скоро?» Света затараторила. «Все отлично!» Доктор сказал, что роды принимал настоящий профессионал. Он отругал меня, конечно, за беспечность.
Я и вправду сглупила здорово. Вырвалась, называется, на кладбище. Да в таком положении! Просто мне так плохо и тошно без Олежки.
Прямо сердце к нему рвется. Я бы жила там, на этом кладбище, лишь бы рядом с ним. И она вдруг зарыдала, так по-детски.
Слезы крупными каплями катились по щекам. Она вздрагивала своим худым тельцем. Федору Ивановичу стало ее невыносимо жаль.
Он сел на краешек ее кровати, осторожно взял за руку и стал приговаривать. «Я понимаю тебя, дочка, как никто, поверь!» Сам жену и сына потерял. Пил много, на самое дно скатился, еле выкарабкался.
Знаю, как ноет и болит все внутри. Хочется выйти кричать, бить кулаками стены и молить, чтобы небеса сжалились и вернули обратно родного человека. Ты выговорись, оно полегче станет.
Света благодарно снова на него посмотрела и тихо начала рассказ. «Понимаете, я ведь сама сирота, в детском доме росла. Чего только не натерпелась за все эти годы, врагу не пожелаешь…
И в кладовке запирали, и дразнили, и недоедала. Уже столько лет прошло, а я все хлеба не наемся. Как вижу, кто выбрасывает его в мусорное ведро, сердце кровью обливается.
По окончанию мне эту самую убогую комнатушку и дали. Родственников ведь не было, знали, что жаловаться не пойду, да и кто сироту слушать станет. Я там пыталась, конечно, хоть обои переклеить до пол покрасить, но вы же сами видели, там нужен капитальный ремонт.
А уже в местах общего пользования я вообще молчу. Тихий ужас. Того и гляди, потолок на голову упадет.
Я на швею пошла учиться, закончила училище с отличием. Уже тогда подрабатывала, брала на дом небольшие заказы от людей. Мне всем миром помогли соседи, одногрупницы, скинулись и купили на день рождения машинку швейную.
Так я и познакомилась со своим Олегом. Он мне брюки принес подшивать. Слово за слово разговорились, понравились друг другу, стали встречаться.
Жених мой на стройке работал высотником, платили ему хорошо, поэтому мы снимали квартиру. Он ни в какую не соглашался жить в моей. Там и правда нет человеческих условий.
Все было так чудесно, мы любили друг друга, просто без памяти. Хоть и вспыльчивые оба, а не злопамятные. Сразу обнимемся, поцелуемся, нет никакой обиды, а какие он мне стихи и сам писал.
Ночью встанет, пока я сплю, напишет и утром на подушку положит, чтобы я прочитала. Так приятно было. Заявления в ЗАГС подали.
Олежек мой тоже совсем один был, его бабушка воспитывала, умерла давно. Мы решили свадьбу не праздновать, просто скромно расписаться. А тут меня тошнить стало по утрам, я пошла к врачу и узнала, что беременна.
Очень переживала, как жениху-то сказать, вдруг рано еще. Мы как-то этот вопрос пока не обсуждали. Думали для себя немного пожить, а потом уж детей заводить.
Но Олег так обрадовался, он сильно хотел малыша. Мы каждую копеечку стали откладывать, чтобы и народы, и на коляску, и кроватку хорошую накопить. Но меня жених баловал, и бананы, и апельсины покупал.
Обо мне никто и никогда так не заботился, как он. Переживал, хорошо ли я кушаю, чтобы ребеночек витамины получал. А в тот день я как раз платье дошивала заказчице одной, когда позвонил телефон.
Когда мне сказали, что Олега больше нет, я просто не могла в это поверить. Как это нет? Был человек и нет? Оказывается, на стройке произошло чрезвычайное происшествие. Олег сорвался с десятого этажа.
Так и закончилась моя жизнь. Насовсем. Все деньги пошли на похороны, я провела жениха в последний путь, как положено.
А вот дальше начался сущий ад. За квартиру платить нечем, пришлось съехать в свою комнатушку. Там холодно, приходится трое носков надевать.
Руки опускаются, все думала, плакала, кому теперь нужен мой малыш. Олега больше нет, он никогда не увидит сына, не сможет его любить и растить. Смогу ли я одна поднять на ноги ребенка? А сердце просто рвалось к любимому.
Я не могу его забыть. Тоскую страшно. Вот только когда Федю вы мне на ручки дали, наконец-то в душе потеплело.
Кормлю его, и хорошо так, мой маленький комочек счастья. Но все равно очень страшно одной с ребенком. Иногда прямо паника начинается, если честно.
Я ведь даже толком за ним-то ухаживать не умею. Чему нас в детском доме-то учили? Федор слушался слезами на глазах исповедь этой бедной женщины и чуть сам не плакал. Настолько похоже их состояние после смерти близких людей.
Но он взрослый, состоявшийся в жизни и профессии мужик, взял и сломался. А эта молоденькая женщина, оставшись один на один с черным горем, приняла эту битву, не опустила рук. Он растрогался и решительно сказал.
«Знаешь что, Света, у меня к тебе предложение. Я после выписки заберу вас с малышом к себе. Ну, что вам там в холодильнике мыкаться, сама подумай.
Как и где там ребенка купать, сквозняки кругом, болеть того и гляди начнет. А у меня просторная трешка, места всем хватит. Меня ты уже знаешь, познакомились ближе некуда.
Человек я простой и не конфликтный, я думаю, подружимся. И тебе хорошо, и мне не скучно. Я тебе с малышом помогу, и кот мой Черныш рад будет.
Ну что, согласна?» Света по новой расплакалась и запричитала. «Ой, спасибо вам, Федор Иванович, мне жутко неловко, что свалилась на вашу голову со своими проблемами. Но я, пожалуй, приму ваше предложение и поживу хоть первое время».
А то я и вправду переживаю за сына. Там ему точно не жизнь. Я и то болела трижды.
Я не знаю, как вас благодарить, вы просто золотой человек. После ухода мужчины Света стала разбирать сумку и чуть снова не разревелась. Там было столько всего нужного.
Это ведь Федор Иванович докупил. Какой молодец. Ведь она ему, по сути, совершенно чужой человек.
Чего он о ней так печется? Для нее, выросшей в детском доме и никогда не знавшей ни тепла, ни ласки, было так дико такое проявление простого человеческого участия в ее судьбе. И пусть она не понимала мотивов такого благородства, ей было очень приятно. Так и стали жить все вместе.
Света, Федя маленький, Федор Иванович и кот Черныш. Женщина поначалу испытывала стеснение и неловкость, каждый раз переспрашивала, можно ли взять то или другое, но вскоре все вошло в свою колею. Ей стало так уютно и комфортно в этой гостеприимной квартире.
Казалось, они с Федором Ивановичем сто лет знают друг друга. Он с удовольствием помогал ей возиться с малышом, много чему учил ее, как медик. Света же кормила старика вкусными борщами и котлетами и иногда баловала пирожками.
Кот Черныш любил ложиться у ног малыша и по-своему урчать ему и баюкать. Вот только ее очень беспокоило то, что у ее спасителя очень часто сильно болела голова. Она мерила давление, немного повышенное, но не критично для его возраста.
Женщина частенько тайком наблюдала, как он, стараясь не показывать, как ему больно, сжимает кулаки так, что ж костяшки пальцев белели, пьет горстями сильнейшее обезболивающее. Но когда она пыталась напрямую спросить у Федора Ивановича, что с ним, или предлагала сходить к врачу, он лишь рукой махал. Не бери дурного в голову, ерунда это все.
В моем возрасте если проснулся и ничего не болит, значит ты уже умер. Это все на перемену погоды. Но женщина понимала, он просто отвлекает внимание, на самом деле не хочет говорить правды.
Надеялась, что он позже сам откроется и расскажет все, не хотелось насильно в душу человеку лезть. Однажды Света затеяла генеральную уборку, а Федор Иванович, чтобы не мешать, вызвался погулять с Федей младшим. Он его ласково звал внучком.
Когда мужчина вернулся через полтора часа, то застал Свету в изумлении разглядывающий портрет. Она спросила удивленно, откуда у вас это фото? Я знаю этого парня, он ваш родственник? Федор Иванович чуть не расплакался, еще какое милое, это мой сыночек Ванечка, царствие ему небесное. Я специально все фото его и супруги в кладовку отнес, не могу смотреть до сих пор без слез, сердце болит.
Уж сколько времени прошло, а я все виню себя в том пожаре, что уехал, не был рядом. Может все было бы по-другому и я смог бы спасти семью, или лучше бы уж сгорел с ними вместе. Были бы сейчас на небесах все вместе, а так маюсь тут один.
Света замахала руками. Не может быть, это же Денис, друг моего покойного жениха. Он десантник, они вместе служили, он и на похоронах был.
И до этого иногда в гости к нам приходил. Я пока из ума не выжила, как такое возможно, ничего не понимаю. Старик крепко задумался, что-то вспоминая, потом сказал.
Ты знаешь, Светочка, вообще-то моя супруга рожала близнецов, но когда пришла в себя после сложнейших родов, ей сообщили страшную новость, что один из малышей родился мертвым. Мы, конечно, горевали, похоронили сыночка на кладбище, все как положено, ошибки быть не может. Я лично занимался похоронами, жена просто не могла, так плакала.
У нее на нервной почве даже молоко напрочь пропало. Пришлось Ванюшку смесями кормить. Я хочу разыскать этого Дениса.
Ты говоришь, у тебя есть его фото? Покажешь завтра? Ты знаешь, где он живет? Света с энтузиазмом взялась помогать Федору Ивановичу. Эта тайна не давала ей покоя. Хотелось поскорее выяснить и понять, как такое возможно, чтобы два совершенно чужих друг другу человека были похожи, как две капли воды.
Ведь таких чудес попросту не бывает. Женщина сходила домой и принесла то самое фото, где изображен Денис и ее покойный жених Олег. Старик долго его разглядывал, сравнивал с портретом сына и поражался.
Ты права. Прямо как под копирку. Я ведь думал, ты преувеличиваешь.
Неужели просто похожи? Я такого никогда не встречал. Как же нам узнать, где он живет? Мне прямо не терпится с ним поговорить и все узнать. Кто он, в какой семье рос? Света через общих знакомых без труда узнала номер телефона Дениса.
Ведь он жил в их же городе. Уже на следующий день она созвонилась с ним и попросила о встрече. Тот знал Свету, ведь они с Олегом были лучшими армейскими друзьями и конечно же согласился прийти.
Он думал, может женщине какая помощь нужна и не мог не отозваться. Когда Денис пришел по указанному Светой адресу, то был немало удивлен, когда увидел женщину с младенцем на руках и пожилого старика. Ну здравствуй, Светочка.
Ой, это твой карапуз? Прости, я и не знал, что ты была беременна, когда Олега не стало. Это ведь сын Олега? Женщина попыталась все разъяснить. Здравствуй, Денис.
Да, это Федя, сын Олега, ты прав. Но тогда срок был еще совсем небольшой, да и не до того мне было, я все-таки любимого человека потеряла, еле выкарабкалась. Так что об этом мало кто знает.
Но дело не в моем сыне. Познакомься. Это Федор Иванович….
Он в прошлом известный хирург и очень хороший человек. Сейчас он тебе расскажет сам, почему хотел тебя увидеть. Денис был в замешательстве.
Добрый день, я Денис, очень приятно. Вот только хоть убей, не вспомню, мы разве знакомы? Старик замахал руками. Нет, Денис, мы не знакомы лично.
Но так получилось, что Света увидела фото моего покойного сына Вани и стала утверждать, что это вовсе не Ваня, а ее знакомый Денис. Вот сам посмотри, что скажешь? Молодой человек пока ничего не мог понять, но когда глянул на портрет, прямо обмер. На него смотрел он сам, вылитый.
Только прическа другая, волосы подлиннее и косой пробор, а так одно лицо. Не отличить. Он ничего не понимал и стал рассказывать о себе.
Я не знаю, как такое возможно. Меня воспитала мама одна, без отца. Правда, в другом городе, в ста километрах отсюда.
Я точно не приемный, сто раз видел свидетельство о рождении. Правда, ни отца, ни других родственников у нас не было, так и прожили с мамой вдвоем, пока она не умерла, к сожалению, полгода назад. До сих пор больно об этом говорить.
Она была самой лучшей, сильно меня любила, жалела всегда. Маму зовут Никифорова Александра Матвеевна. Может, вы с ней как-то знакомы? А я об этом ничего не знаю.
Она всю жизнь в детском саду воспитателем работала. Старик удрученно покачал головой. Нет, я такого человека точно не знаю.
У меня до сих пор отличная память на имена и фамилии. Понимаешь, моя-то супруга рожала близнецов. Ей сказали, что один ребенок умер.
Мы его оплакали и похоронили. Что-то ничего не сходится. Как же нам все выяснить и разгадать эту тайну похожести? Тем более, что твоей, Денис, мамы тоже уже нет живых, да и моей супруги.
Какой-то тупик вырисовывается. Денис задумался, потом вдруг воскликнул. Слушайте, так можно же обратиться в частное детективное агентство.
Может, там помогут найти разгадку? Старик вдруг воспрял духом. Точно, болваны я старый. Совсем мозгов нет.
У меня же есть один знакомый хороший. Я ему когда-то жизнь на операционном столе спас. Он мне еще, помню, визитку свою дал.
Мол, обращайтесь, решу любой вопрос. Я такие вещи не выбрасываю. Мало ли, вдруг пригодятся.
Если он еще не уволился и не ушел на пенсию, то обязательно поможет. Очень хороший следователь. Павел Збруев.
Он такие громкие запутанные дела в свое время раскрывал, не то что наши. Я попробую ему позвонить и договориться. Так и решили.
Потом все пили чай. На прощание Денис попросил. Можно я Федечку на руках подержу? Все-таки не чужой.
Олежкин сынок. Света улыбнулась и кивнула головой в знак согласия. Ей очень нравился Денис как человек.
Всегда спокойный, рассудительный, только сильно застенчивый и молчаливый. Он с трепетом взял малыша, тот заулыбался беззубым ртом. Так смешно.
И закряхтел, чувствуя, что его взял кто-то чужой. Денис рассмеялся. Ну ты посмотри, такой маленький, а уже рожицу мне состроил.
Точно как Олег в детстве. Ну умора просто, какой потешный. А похож-то как.
Жаль Олег не дожил до этого момента. Он был бы счастлив. Ведь тебя Света мой друг очень любил.
Это я точно знаю. Как и договорились, Федор Иванович действительно нашел визитку следователя и попросил его во встрече. Мужчина обрадовался и согласился.
Пригласил бывшего хирурга в кафе. Старые знакомые обнялись по-дружески. Павел воскликнул.
Добрый день, Федор Иванович. Сколько лет, сколько зим. Очень рад вас видеть.
Не думайте, я не забыл, благодаря кому бьется мой мотор. Спасибо вам, жизнь тогда спасли. Я так понимаю, что-то случилось и теперь вам нужна помощь.
С удовольствием помогу вам, тем более, что я давно на пенсии, у меня свое сыскное агентство. Но не могу я без розыска. Как говорит моя супруга, случай клинический и лечению не поддается.
Федор Иванович достал портрет сына и Дениса и положил на стол. Давай ближе к делу, вот смотри. На этом фото мой покойный сын Иван, а на этом совершенно чужой мне человек Денис.
Я с ним встретился, мы пообщались. Его воспитывала мать в соседнем городе. Ничего общего вроде нет, но ты же сам видишь, схожесть феноменальная.
Моя супруга в свое время рожала близнецов, но один из детей умер, мы его похоронили, как положено. Выжил только Ванечка. Помоги, дружище, разгадать загадку, буду очень признателен.
Павел сплеснул руками. Но вы как дети малые, честное слово. Первое, с чего нужно начать, это сдать образцы на генетическую экспертизу вам и Денису.
Так мы точно узнаем родственники вы или нет. А я тем временем попробую перешерстить архивы роддома и его персонал. А вот с чего нарою.
Будем на связи. Поверьте мне, чудес не бывает, всему есть логическое объяснение. Я приложу все усилия, чтобы помочь вам, Федор Иванович, не сомневайтесь.
Старик позвонил Денису и предложил сделать генетическую экспертизу. Тот сильно удивился, но согласился. Я, конечно, думаю, что мы никак не можем быть родственниками, но загадка о схожести с вашим сыном мне, если честно, не дает покоя.
Так что давайте развеем уже все сомнения. Я не против. Я перебрал дома все старые бумаги и документы, никаких справок или других свидетельств того, что я не родной сын для мамы я не ношу.
Но так ведь тоже не бывает. Посмотрел все фото мамы, покойной бабушки и дедушки, вроде похож я на них немного. Ладно, посмотрим, что скажут эксперты.
Когда пришли результаты, в шоке были абсолютно все. Оказалось, что Федор Иванович и Денис родные отец и сын. Это было просто невероятно.
И все стало еще более запутанно и непонятно. Как же так получилось? Кого тогда похоронил Федор Иванович вместо мертворожденного сына? Что за чертовщина? Столько лет иметь родного сына и не знать об этом? Спустя три недели позвонил Павел и пригласил всех к себе в агентство. Денис тоже поехал? Он просто сгорал от любопытства и хотел знать правду, какая бы она ни была.
Следователь рассадил всех и начал свой доклад. Все я узнал, ребята. Не скажу, что это было просто, так как обе роженицы, фигуранты этой запутанной истории уже умерли.
Но мне удалось разыскать ту самую акушерку, которая в ту ночь принимала роды у обеих женщин. Ее зовут Климова Екатерина Семеновна. Так вот, женщина сначала уперлась и ни в какую не хотела общаться, даже трубку бросала…
Мне показалось это более чем странно, ведь если человеку нечего скрывать, то почему так нервничает? Тогда я нашел санитарку, к счастью, еще жива-здорова, хоть и очень старенькая. Вот она-то и намекнула мне, что в ту ночь произошла подмена, санитарка случайно слышала обрывок разговора, но больше тоже ничего не рассказала, побоялась. Тогда уж я поднажал на акушерку.
Имеются свои методы, она во всем созналась. Оказывается, Климова Екатерина Семеновна с вашей Денис мамой были лучшими подругами. Именно поэтому ваша мама и пошла рожать именно в этот роддом, а не по прописке, как положено.
Поначалу все шло хорошо, несмотря на тяжелые роды и 40-летний возраст женщины. Малыш все-таки появился на свет, хоть и со слабым сердцем. Но через пару часов случилось несчастье.
Во время планового обхода палаты адаптации Екатерина Семеновна заметила бездыханное тело младенца. Это был как раз новорожденный ее подруги. Узнав об этом, ваша мама Денис стала рыдать и умолять ей помочь.
Ведь врачи в ее критическом возрасте и по состоянию здоровья предупредили сразу. Она больше не сможет никогда иметь детей. В тот день рядом с ней ваша супруга Федора Ивановича родила двух здоровеньких мальчишек.
Акушерка поначалу отнекивалась, ни в какую не соглашалась, понимая, что это уголовное преступление и если что, то она в тюрьму попадет надолго. Но подруга так рыдала и причем посулила ей огромные для того времени деньги. Сердце подруги дрогнуло.
У нее в то время сильно болела мама, срочно были нужны деньги. Ситуация сложилась для акушерки удивительно удачная. Июньский праздник, день медиков, в ту ночь собрал всех дежурных врачей и медсестер в Сестринской.
Никто и не заметил излучившуюся ненадолго Екатерину Семеновну. Так ей и удалось поменять детей и переписать бирочки на руках. Никто ничего не заподозрил.
Всякое бывает. Вот и все. Вам, Федор Иванович, отдали мертвого ребенка, а вашего сына-близнеца, живого и здорового, отдали чужой женщине.
Все записи провели, будто умер один из близнецов. Тогда время-то было другое, никто не знал о том, что существует экспертиза. Вы были убиты горем и не стали докапываться до истины.
Хотя по горячим следам наверняка можно было быстро раскрутить это дело. Ведь Ваня же выжил, а значит жизнь продолжается. Так все и сошло с рук этой акушерки.
Вашу маму, Денис, понять, конечно, по-человечески можно. Она была в отчаянии и цеплялась за любую соломинку. А вот акушерку, которая пошла на такое преступление, я оправдать никак не могу.
Как можно распоряжаться чужими жизнями? Кто ей давал такое право? Ломать чужие жизни и судьбы? У меня даже волосы на голове зашевелились, когда я это все услышал. Дикость какая-то. Ну, всякое бывает, но можно же усыновить ребеночка, сколько их бедненьких по приютам мается.
Зачем же воровать чужого ребенка? И ладно бы какая-то неблагополучная была роженица, и ей дети не нужны. А так, зная, что долгожданные детки у вашей супруги, Федор Иванович, сотворить такую подлость, это невероятно. Денис сидел в полном шоке.
В голове путались тысячи мыслей. Оказывается, он все это время жил чужой, не своей жизнью. Кто-то за него переписал судьбу еще в роддоме, и его растила совершенно чужая ему женщина, а он ее искренне любил и называл мамой.
А ведь мог бы жить совсем по-другому. С родным братиком-близнецом, скромными родителями, которые были вполне нормальными людьми. Он совсем по-другому теперь посмотрел на Федора Ивановича.
Оглядывался в каждую черточку его лица, и искал схожие родные черты, и находил их. Парень вдруг подумал, Господи, а если бы не Света, не ее совершенно случайное знакомство с Федором Ивановичем, то и он, Денис, так и жил бы дальше, думая, что у него на этой земле уже не осталось родственников. А оказывается, они с родным отцом живут в одном городе, ходят по одним и тем же улочкам, и совершенно не знают о существовании друг друга.
В порыве эмоций он подошел к старику и обнял его впервые тепло и по-настоящему искренне. Ну, здравствуй, папа. Я рад, что мы нашли друг друга.
Нам много о чем нужно поговорить и много чего наверстать в отношениях. Но я знаю главное, мы теперь вместе, и я тебя не брошу, что бы ни случилось. Федор Иванович даже расплакался, до того распереживался.
Вдруг сильная головная боль вспышкой озарила глаза, и он потерял сознание, рухнув, как подкошенный, прямо на пол. Павел и Денис страшно перепугались, вызвали скорую и стали пытаться привести старика в чувства, брызгая на него холодной водой. Наконец-то понемногу Федор Иванович стал приходить в себя, ему стало немного лучше.
Денис стал расспрашивать его, что с тобой, папа, часто тебе так плохо становится? Пожилой мужчина вздохнул и признался, но если честно, у меня полгода назад нашли аневризму сосудов головного мозга. Я-то все понять не мог, но почему периодически так сильно болит голова, не помогают никакие таблетки. Зрение стало падать, двоится в глазах, часто тошнило.
А когда узнал свой диагноз, то махнул на все рукой. Помочь может только операция, иначе эта опухоль скоро лопнет, произойдет кровоизлияние мозга и смерть. Операции стоят безумных денег, у меня таких никогда не было и не будет.
Да и кому я нужен? Чем раньше умру, тем быстрее с Леночкой и Ванечкой на том свете встречусь. Только вот приступы стали все чаще и чаще, особенно если перенервничаю. Надеюсь, мне недолго мучиться осталось.
Денис подбежал к старику и обнял его. Ты что такое говоришь, папа? Ты мне нужен, ты Свете нужен. Я только нашел родного отца, а ты говоришь, недолго осталось? Я все узнаю, отведу тебя к врачу, и мы тебя вылечим.
Я хочу, чтобы ты прооперировался и поправился, ради меня, слышишь? В тот же день Денис пошел прогуляться со Светой и ребенком в парк и стал ей обо всем рассказывать. А ты знала, что Федор Иванович смертельно болен? Почему мне ничего не рассказала? Оказывается, ему нужна срочная дорогостоящая операция. Он сегодня упал в обморок прямо в кабинете частного детектива, представляешь? А еще он мой родной отец.
Света была шокирована услышанным. Вообще-то он часто пьет какие-то таблетки и жалуется на головную боль. Но сколько я не спрашивала его, он все отмалчивался.
Видимо, не хотел расстраивать. Мы должны ему помочь, кроме нас некому. Он замечательный человек.
Я и мой сын вообще жизнью обязаны этому святому человеку. Теперь-то понятно, почему Федор Иванович решил мне свою квартиру завещать. Что же делать, Денис? Может, давай кредит возьмем? Можно мою убогую комнатушку попробовать продать, но за нее много не дадут, конечно.
А больше у меня нет ничего. Парень задумался, потом ответил. Я продам машину, этого должно хватить.
Прямо завтра этим и займусь. Зачем мне эта куча железа, если на кону жизнь родного человека? А ты пока подыщи клинику и хорошего хирурга. Время дорого, медлить нельзя.
Я только нашел родного отца и не могу допустить, чтобы с ним что-то случилось. Молодые люди активно взялись за дело и уже спустя три недели все было готово. И Федора Ивановича положили в отделение на операцию.
Все очень переживали. Денис и Света по очереди дежурили в больнице и сидели с Феденькой младшим. За это время парень так привязался к малышу, прямо душой прикипел.
Научился его купать и кормить, баюкать и играть. Федя всегда ему улыбался и очень редко капризничал. Денис часто ловил себя на мысли, что уже не представляет жизни без Светы и Феденьки папы.
Ведь что у него было до этого? Работа, друзья и одиночество в съемной пустой квартире. Были, конечно, и девушки, парень-то симпатичный. Но сколько не пытался Денис начать серьезные отношения, все никак не получалось.
Не клеилось что-то, не ёкнуло ни разу внутри, что все, моя на всю жизнь. Его не интересовали коротенькие интрижки, хотелось длительных и основательных отношений. Но попадались расчетливые девицы.
Купишь дорогой подарок, сводишь в кафе, она твоя. Если просто чай на кухне, то извини, до свидания. Теперь же он часто наблюдал, как эта на вид простенькая, ничем не примечательная женщина, ловко готовит обед, нянчит малыша и невольно ею любовался.
Почему-то сердце стучало очень часто, хотелось ее обнять, приголубить, прикоснуться, поцеловать. Но он всегда себя одергивал. Не смей, она почти жена твоего лучшего друга.
Как это будет выглядеть, если мы с ней сблизимся? Вдруг она обидится или неправильно поймет? Света тоже часто думала о Денисе, сравнивала его с Олегом, прислушивалась к себе. Они были совершенно разные. Олег такой эмоциональный, открытый, у него все эмоции на лице были написаны…
А Денис молчаливый, все о чем-то думает и странно на нее смотрит. Но почему же тогда к нему так тянет, будто магнитом? Ей было даже немного стыдно, казалось, что она предает память жениха, думая постоянно о другом мужчине. Но чем больше Света старалась убежать от своих чувств, спрятать их подальше, в самый дальний уголок своей души, тем сильнее ощущала, что Денис ей нужен, как воздух.
Без него все серо, а с ним так легко и спокойно. Операция прошла тяжело, непонятно было, как будет дальше. Федор Иванович неожиданно впал в кому и находился между жизнью и смертью.
Врачи честно признавались, что шансы на поправку 50 на 50. Но Денис и Света верили, что он поправится и каждый день по очереди дежурили у его постели. Разговаривали с ним, читали, говорили, как любит его.
Прошло три недели, а мужчина так и не приходил в себя. Тогда Света рискнула и, обманув медперсонала, выждала момент, когда в реанимации никого не было. Пришла к старику в палату с сыночком.
Она его буквально за пазухой пронесла. Прошептала ему, не подведи, родненький, тихонечко будь, мы идем дедушку спасать. И он будто понял, не издал ни звука, только сопел себе.
Женщина зашла в палату, присела на стульчик и стала разговаривать. Здравствуйте, Федор Иванович, мы по вам очень скучаем, Федечка особенно. Поправляйтесь быстрее, нам так плохо без вас.
Вы для меня как отец. Дениска извелся весь. Говорят, я прочитала, что между тем человеком, который принял роды и младенцем, остается некая связь.
Сейчас проверим. Она аккуратно положила малыша рядом с Федором Ивановичем. Ведь вы же Федечку первой на руки взяли, жизнь ему подарили.
Вот послушайте, какой мы сыночкам песенку для вас поем дома. И молимся, чтобы вы побыстрее выздоровели. И она запела тихо колыбельную.
А малыш ей вторил, и по-своему огулкал и подпевал. А в конце пролепетал что-то похожее на слово деда. Света аж вскрикнула.
Ну ничего себе, Федечка вас дедой назвал. Вы слышите? Он вас тоже любит. Просыпайтесь, пожалуйста.
Вы должны, обязаны жить. И тут веки старика дрогнули, и он стал пытаться пошевелить пальцами на руке. Все показатели на мониторе запищали и замигали.
Света схватила малыша, выскочила из палаты и побежала к постовой медсестре. Скорее, в реанимацию. Там Федор Иванович, кажется, в себя приходит.
Та в ужасе зашипела на нее. Кто вам разрешил туда с младенцем заходить? Меня же из-за вас уволят к чертовой матери. Совсем с ума посходили.
Немедленно выйдите в коридор. Федор Иванович все это время находился будто в каком-то обволакивающем вязком тумане. Он не мог понять, куда ему надо, на тот свет или на этот.
Ведь там уже совсем близко, кажется, вот руку протяни, его Леночка и Ванечка. А на земле за него переживает Денис и ждет Света с внучком. Он прекрасно слышал, как они его зовут, как просят его вернуться, и хотел им ответить, но почему-то тело было будто не его.
Ничего не слушалось, он силился проснуться, а глаза не открывались. И лишь когда он услышал агуканье Феденьки
, того самого малыша, которому он помог родиться, он точно знал ответ. Он должен, обязан к ним вернуться.
Кто же им поможет? Ведь это так здорово, когда тебя будут называть дедушка. А к Леночке он обязательно вернется, когда придет его время. В этот самый переломный момент Федор Иванович изо всех сил напрягся и попробовал снова открыть казалось неподъемные веки.
О чудо, у него получилось. Поначалу все силуэты были размыты, но потом изображение стало более четким. И правда Федор Иванович открыл с ним глаза и, еле шевеля губами, пытался сказать.
Я тоже вас люблю. Света в коридоре рыдала и звонила Денису на работу. Денис, миленький, твой папа очнулся.
Мы все правильно придумали. Когда он услышал, как огукает малыш, то сразу в себя стал приходить. Приезжай быстрее.
Парень тут же отпросился с работы и помчался в больницу. Всю дорогу в маршрутке он молился, чтобы отец выкарабкался, выздоровел и побыстрее вернулся домой. Когда Денис вошел в палату, то увидел, что Федор Иванович уже не подключен к системе жизнеобеспечения, а вокруг него стоит целая делегация врачей и проверяют реакции.
Он кинулся к отцу, не в силах совладать с чувствами и расцеловал его. Папочка, родной, ты очнулся! Счастье-то какое! Теперь точно все будет хорошо. Нам так плохо без тебя.
Поправляйся быстрее. На душе у Федора Ивановича стало так тепло и хорошо. Наверное, впервые после трагической смерти жены Иване ему вновь захотелось жить со страшной силой.
Он готов был сражаться с ненавистной болезнью и знал, он поправится. Теперь в жизни появился смысл, он был кому-то нужен. Пенсионер был безумно благодарен, что в ту ночь Света позвонила именно в его квартиру.
С этого момента судьба Федора Ивановича круто поменялась, все перевернулось с ног на голову и жизнь снова заиграла, как прежде, красками. Сначала в его жизни появилась Света и малыш, а потом и родной сын нашелся. Старик вдруг вспомнил тот самый сон, когда Леночка во сне ему сказала «Тебе есть ради кого жить, только ты еще об этом не знаешь».
А ведь так и вышло. Выходит, она знала, что так и будет и хотела его уберечь от беды, не дать скатиться в пропасть окончательно и пропасть. Старик тихо сказал «Спасибо тебе, сынок, за все.
Я ведь знаю, что ты продал хорошую машину, чтобы оплатить операцию, и Светочка так обо мне заботилась. Вы все теперь для меня одна большая семья. Знаешь что, сынок, а переезжай тоже ко мне.
Как раз всем по комнате, и я буду счастлив, что ты рядом. Что скажешь?» Денис улыбнулся. «Спасибо, папа, я только за.
Ты знаешь, я так за это время привязался к малышу и Свете, что уже не представляю тоже жизни без них. А еще она мне очень нравится. Наверное, я даже в нее влюблен, только боюсь ей об этом сказать.
Все-таки она невеста моего покойного друга Олега, и мне как-то перед ним неловко, хоть его и нет в живых». Мужчина стал серьезным и посоветовал. «Я тебе так скажу, сынок, Олега уже не поднимешь.
Нельзя жить прошлым. Я тоже долго за него цеплялся, мучил себя, изводил и страдал, пил и чуть не скатился в пропасть. Слушай себя и свое сердце.
Лучше признаться Свете и получить отказ, чем так и переживать о том, чего может и не случиться. Мне кажется, ты ей тоже очень нравишься, у нее прямо глаз горит. Только и она так же, как и ты, гонит от себя эти чувства, боится придать память Олега.
Просто скажи ей все, что чувствуешь, тогда точно узнаешь правду. В любом случае тебе легче станет». Денис обнял старика…
«Спасибо за совет, папа. Как же это здорово, что мы теперь можем вот так поговорить по душам, как мужчины. Ты знаешь, я каждый раз произношу слово папа и смакую его.
Ведь все детство я мечтал об отце, и так его не хватало. Но хочу, чтобы ты знал, маму я, несмотря ни на что, ни в чем не виню. То, что она сделала, конечно, ужасно, спору нет, но любила она меня совершенно искренне, я это чувствовал и всегда знал.
Она мне перед смертью пыталась что-то сказать, но не успела. Я понял только фразу «сынок, я так перед тобой виновата, ты прости меня». Но я подумал, что она просто бредит в горячке, не придал им значения.
Она, видимо, таки хотела покаяться, но ушла на небеса раньше. С того дня Федор Иванович быстро стал идти на поправку, и уже через две недели его привезли домой. Войдя в квартиру, он сразу заметил изменения.
Света просто порхала, ее глаза лучились и светились с настоящим счастьем. Она даже внешне так изменилась и преобразилась. Сделала модную стрижку, уложила по-другому волосы, на щеках играл румянец.
Стол просто ломился от угощения, Федора Ивановича усадили как главу семьи по центру и стали кормить вкусностями. Света с Денисом то и дело хитро переглядывались, но пытались сохранить видимость, что они просто друзья. Получалось, прямо скажем, не очень.
Тогда Федор Иванович не выдержал, рассмеялся и сказал. «Ну что мы, как дети малые. Да понял я уж, что вы теперь вместе.
Чего таитесь. Я очень этому рад. Теперь мы одна большая дружная семья.
Для старика нет больше награды. Совет вам да любовь. Вы оба этого достойны».
«Да, внучок, правильно деда говорит. Эх, сейчас бы рюмочку, да за ваше и мое здоровье. Но нельзя, я Леночке обещал.
Поэтому наливай, Светочка, персиковый сок». И Феденька радостно начала гукать и улыбаться, как маленькое солнышко. У всех на душе было так легко и хорошо.
Они подошли друг другу идеально. Будто уже много лет до этого жили вместе. Пусть у них все сложится замечательно.
Ведь они этого достойны.