Віддавши старій циганці останні гроші, Аня і подумати не могла, що німа циганка напише 3 слова від яких у дівчини волосся ДИБКИ стане…

Почему ее так выбило это из колеи? Может быть, потому, что она и сама понимала, что ее тоска по мужу слишком уж затянулась? Но как она могла встречаться с другими мужчинами, если она до сих пор любит своего Сашку? Как это объяснить всем? Ведь никто ее не поймет. Для всех он был просто человеком, который оставил свою семью. А для нее он был человеком, который любил ее, все делал для родных, который был отцом ее дочери.

Как? Как она могла все это объяснить? Аня прошла мимо регистратуры. Там стоял Михаил. Рядом с ним крутилась медсестра из кабинета физиотерапии.

Было и дураку понятно, что она флиртовала с электриком. Только вот Михаил смотрел на нее безразлично. Что-то вежливо отвечая ей.

Только когда он увидел Аню, его глаза засияли, и он радостно улыбнулся ей. Медсестра злобно сверкнула глазами на Аню, когда увидела ее. Почему Аня никогда не замечала, что некоторые заглядываются на Михаила? И почему ей казалось, что его внимание к ней искреннее? Может быть, стоило действительно призадуматься над тем, что ей сказала Мария Сергеевна? Может быть, стоило действительно покончить с прошлой жизнью и начать все заново? И Аня решила, что серьезно обдумает все это дома.

И когда в следующий раз Михаил пригласит ее куда-нибудь, она даст ему окончательный ответ. После работы Аня захотела зайти в пекарню, чтобы купить сладких булочек с маком для Алены. Ее дочка уже давно их просит, но Аня все время забывает.

Вспоминает об этом только тогда, когда приходит домой. Выйдя из пекарни, Аня поняла, что погорячилась с покупками. Она купила не только булочек, но и творожный рулет, и песочные печенья, и пончики.

Давно она не покупала столько вкусностей. Она потратила много денег. В кошельке осталось чуть меньше тысячи.

Это было ей на неделю на проезд. Больше ничего нельзя покупать. Неподалеку был парк, и Аня жутко захотела зайти в него.

Она так давно никуда не выходила. Встречалась только с Олей иногда. На работу ходила, на собрания в школу, в магазин, на рынок.

Вот и все передвижения Ани за последние два года. А она даже в салон красоты перестала ходить. Красила волосы дома сама.

А подстригала ее Оля раз в полгода. Просто кончики отстригала чуть-чуть. Аня несколько минут колебалась, зайти или не заходить в парк.

А потом решила, что очень хочет посидеть на скамейке, поглазеть на людей. Через несколько минут она уже была в парке. Она присела на первую попавшуюся свободную лавочку и вздохнула.

Как же хорошо все-таки оказывается среди людей. Вокруг бродили влюбленные парочки, пожилые люди, мамочки с детьми, которые постоянно норовили убежать куда-нибудь подальше от своих родительниц. Вокруг нее кипела жизнь.

Аня добровольно заточила себя дома, не позволяя себе наслаждаться жизнью и общением с другими людьми. Исчезновение мужа так сильно повлияло на нее, будто она все это время сидела в тюрьме. И Аня почувствовала, что ее будто сейчас выпустили из этой тюрьмы.

Она вздохнула полной грудью, чувствуя легкое головокружение от ощущения свободы. Или ей это показалось? Она не знала. Да это было и не важно уже.

Разве она недостаточно страдала? Разве она теперь не может тоже начать жить по-другому? Как только она об этом подумала, она увидела кое-что странное. Наискосок от нее была скамейка, на которой сидела странная женщина. Она была странно одета и странно себя вела.

Это была пожилая цыганка. И эта женщина с недоумением озарилась, как будто что-то или кого-то искала, но не находила. Она судорожно сжимала в своих руках какую-то старую тряпичную сумочку.

Ее черные с проседью волосы были заплетены в длинные косы. На голове была яркая косынка, которая непонятно каким образом держалась на волосах. Лицо было морщинистое, но оно еще сохраняло остатки ее красоты.

Аня наблюдала за цыганкой некоторое время, а потом поняла, что женщина была в отчаянии. И почему-то Аня почувствовала такую жалость к ней, что даже не могла усидеть на месте. Аня подумала, что недавно и она была в таком же отчаянии, когда ее муж пропал, или сбежал, или бросил ее.

И Аня тоже не знала, кому обратиться за помощью. А те, к кому она обращалась, или не оказывали ее, или оказывали, но только не так, как нужно было Ане. И Аня решила, что она должна сделать все, что в ее силах, чтобы помочь этой растерянной цыганке.

Аня встала и подошла к женщине. — Можно присесть? — спросила она у цыганки, кивая головой на лавочку. Женщина вздрогнула, когда Аня к ней обратилась.

Ее руки крепче сжали потрепанную сумочку. Она несколько секунд смотрела ей в глаза. Потом, видимо, удовлетворившись тем, что она увидела, она кивнула.

Аня присела на край лавки. Женщина продолжила свое дело. Она рассматривала прохожих и все вокруг.

Тогда Аня спросила у нее. — Вы кого-то ищете? Может быть, вам помощь нужна? Цыганка посмотрела на нее, но ничего не сказала. — Вы меня простите, что я лезу не в свое дело, но я подумала, что вам нужна помощь.

Меня зовут Аня. А вас как зовут? Цыганка открыла рот, но ничего не сказала. — Вы не думаете, что я с плохими намерениями.

Наоборот, я хочу помочь вам. Если не хотите говорить, как вас зовут, то хоть скажите, вы кого-то потеряли? Или ждете кого-то? У вас есть телефон? Я могу кому-нибудь позвонить, чтобы сказать о вас? Или что я могу для вас сделать? Аня подумала, что женщина не в себе. Или она потеряла память, или еще что-то.

Но, судя по ее лицу, она действительно нуждалась в помощи. Цыганка, наконец-то, проявила искренний интерес к Ане. Она вдруг закивала и открыла свою сумочку.

Она начала рыться в ней, не отрывая взгляда от лица Ани. Наконец-то она достала из сумочки старенький блокнот и ручку. Аня с интересом наблюдала за цыганкой.

То открыла блокнот и что-то написала в нем, а потом она протянула блокнот Ане. Аня с удивлением взяла блокнот в руки и прочла. «Меня зовут Лола.

Я не могу говорить. Я не Майя». Аня с узумлением посмотрела на цыганку и покраснела.

«О, простите, я не знала. Я не поняла сразу. Лола, извините меня».

Цыганка слегка улыбнулась и покачала головой, давая понять, что она не обиделась. «Так я могу вам чем-то помочь, Лола?» Цыганка снова кивнула и забрала у Ани блокнот. Около минуты она что-то писала в нем, а Аня наблюдала за ней.

Вскоре Лола снова дала ей блокнот в руки, и Аня прочла следующее. «Я не отсюда. Я из деревни приехала.

Мне нужно было сделать дело. Я должна была выполнить поручение. Я думала, что я справлюсь, но я потерялась, и я теперь не знаю, как мне добраться до автобуса.

Я должна уехать домой». Аня с удивлением обнаружила, что цыганка была грамотной. И она почти не делала ошибок в словах.

Это было так необычно. Аня думала, что все цыгане безграмотны. Ей стало так стыдно, что она с еще большей силой захотела помочь этой женщине.

«Вы должны уехать домой. Вы на автобусе на вокзал приехали. Вы знаете номер автобуса?» Цыганка вновь написала ответ на блокноте.

«На вокзал мне нужно. Там автобус. Я знаю, какой мне нужен.

У меня нет денег. Я потеряла платок с деньгами. Я не знаю, как попасть на вокзал.

Я не могу уехать без денег. Помоги мне, добрая девушка». Аня посмотрела на женщину.

Та сложила руки в умоляющем жесте, и Аня поняла, что не сможет отказать этой женщине в помощи. У нее промелькнула мысль, что эта цыганка могла таким способом дурачить людей, выманивая у них деньги себе на проезд. Может быть, это и была ее работа такая.

Но тут же Аня прогнала эту мысль. Лола выглядела по-настоящему несчастной. Она действительно не притворялась, и она не выбирала себе жертву.

Аня сама к ней подошла. А если это и обман, и цыганка просто воспользовалась ее доверчивостью, то пусть так и будет. Ане эти деньги тоже были необходимы.

Но она без них не умрет. Походит утром пешком на работу. Не будет покупать вкусненькое неделю.

Зато ее совесть будет чиста. Аня вздохнула, улыбнулась и открыла свою сумку. Она достала кошелек, вынула из него все деньги, которые у нее были, и протянула их женщине со словами.

— Возьмите деньги, пожалуйста. Это вам, Лола. Вы сможете вернуться домой.

Здесь вам точно хватит и на автобус, и на маршрутку. К сожалению, не могу дать больше. Это все, что у меня есть сейчас в кошельке.

Цыганка покачала головой, отодвигая руку Ане от себя. Она хотела написать что-то в блокноте, но не успела этого сделать, потому что Аня сказала. — Прошу вас, не отказывайтесь от помощи.

И вы не волнуйтесь. У меня есть деньги, просто не с собой. И действительно хочу вам помочь.

Прошу вас, возьмите. Через минуту цыганка со слезами на глазах взяла деньги. Она прижала их к сердцу.

Было видно, что она не знала, как выразить благодарность. Она снова написала в блокноте несколько строк. — Вы очень добрая, Аня.

Я еще не встречала людей, которые бы так относились ко мне. Спасибо большое. Я этого никогда не забуду.

Вы будете вознаграждены за свое доброе сердце. Обязательно. Я вам обещаю.

Иначе не может просто быть. Аня улыбнулась, когда прошла эти строки. Ей стало так хорошо на душе, будто она помогла не старой цыганке, а родному человеку.

— Я покажу вам, где нужно сесть на маршрутку до вокзала. Простите, что не могу поехать с вами, чтобы посадить вас на автобус до деревни. Меня дома ждет дочка.

Но я напишу вам в блокноте, какие номера маршруток идут до вокзала. И вы справитесь сами, я уверена. Цыганка радостно закивала, давая понять, что она обязательно справится.

Ей лицо озарила улыбка, но через несколько секунд она внезапно нахмурилась. Она замахала руками и замычала, привлекая внимание Ани. Аня с недоумением смотрела на нее.

Лола быстро начала перебирать руками, что-то объясняя ей. Аня поняла, что это был язык жестов. Она покачала головой и извиняющимся тоном проговорила.

— Я не знаю языка жестов, простите. Я вас не понимаю. Тогда цыганка резко остановилась, посмотрела на Аню, а потом начала писать в блокноте.

Через минуту она протянула ей блокнот. — Я не выполнила поручения. Помогите мне.

Письмо нужно отнести по адресу. Это очень важно. От этого зависит очень много.

Это очень-очень важно. Пожалуйста. Аня вздохнула и задумалась.

Эта женщина была очень озабочена тем, чтобы выполнить свое поручение. — Не слишком ли это опасно? — Выполнить то, о чем она просила Аню. Не ждет ли ее опасность там, куда Аня должна отнести письмо? Аня надеялась, что нет, потому что она собиралась идти до конца, раз уж она согласилась помочь.

— Я бы помогла вам, но мне сегодня нужно домой. Я и так задержалась сильно. Я смогу только завтра отнести его.

Если вас так устроит, то я смогу помочь. Цыганка снова закивала головой. — Да? Вас устроит, если я отнесу его завтра? Повторила Аня.

Лола кивнула. — Хорошо. Тогда я помогу вам.

Давайте ваше письмо. Цыганка вынула письмо из сумочки. Аня не посмотрела на адрес.

Она просто взяла письмо и положила его в сумку. Лола схватила ее руку и крепко зажала. В ее глазах была написана такая благодарность.

Она внимательно разглядывала лицо Ани. Потом Лола быстро что-то написала в блокноте. — Ты очень добрая.

Ты много страдала. Но я вижу, что ты скоро не будешь страдать. Все будет хорошо.

Счастье близко. Верь мне. Когда Аня прочитала это, она почувствовала легкое волнение…