Він залишив її в холодному будинку, а ввечері вона почула, як скрипнула хвіртка….

Она хотела было подняться, но уже так сильно замёрзла, так, как окочинели её ноги, что она не смогла встать, чтобы подойти хотя бы к окну и увидеть, кто явился в столь поздний вечерний час. Валерий был таким злым с самого утра, что не мог даже понять, откуда в нём столько ненависти к окружающему миру. Он устал постоянно бороться за своё место под солнцем, его раздражала каждая выходка начальства, каждая попытка загнать его в рамки, которая приводила только к тому, что он ещё сильнее ругался с теми, кто был не просто старше его, но имел над ним профессиональную власть.

Несмотря на то, что он был наёмным рабочим, он вообще отказывался признавать, что над ним есть начальник. Не понимая, что рано или поздно такое поведение всё равно вынудит людей выставить его на улицу, вне зависимости от того, насколько он был важным для них работником. Он закрыл машину и, чувствуя этот жуткий мороз, который был на улице, поёжился и почти бегом побежал к офису, чтобы войти внутрь и немного согреться.

Он уже предвкушал, как зайдёт в офис, как нальёт себе горячего кофейку, как поболтает со своими коллегами, потом приступит к работе, когда уже будет готов к этому, когда ему вообще захочется, потому что он терпеть не мог работать, когда у него не было никакого на то желания. Но когда он ввалился в офис, он был удивлён тому, что все смотрели на него как-то странно, как будто бы он был здесь лишним. И он, сделав вид, что не замечает всего этого, только улыбнулся, демонстрируя свою неприязнь к их отношению к нему.

Ему показалось, что что-то произошло в офисе, он упустил это. И теперь, когда он появился здесь, хотя его не было несколько дней, он хотел было вернуться к прежнему ритму, но, видимо, что-то здесь пошло не так. «Костромской, а ну быстро ко мне в кабинет!» — сказал начальник, выглядывая из своего кабинета.

И Валерий поморщился. Он терпеть не мог заходить в кабинет к начальнику, потому что там его каждый раз отчитывали, и это его совершенно не устраивало. Он вошел в этот огромный, дорого обставленный кабинет и подумал, что буквально еще несколько лет, и он сам займет лидирующую позицию в офисе.

Получит повышение, сместит этого наглого индюка, которого он терпеть не мог. Он улыбнулся собственным мыслям. Но начальник, посмотрев на его улыбку, как-то издевательски усмехнулся, и это заставило Валерия вздрогнуть.

«Я не понял, у нас что, на работе свободное посещение?» — спросил начальник, смотря на него. И тут же ухмылка, которая была на его лице, стерлась. Вместо нее появилось неприятное злобное выражение.

«Просто я был занят, болел», — сказал он, как будто бы находился не на работе, где требовалось не только его присутствие, но и результат его работы, а находился в школе, где перед директором надо было соврать, почему он отсутствовал. «Ливинская вон вообще две недели уже не ходит». «А ты за себя говори, а не за других.

Ливинская, между прочим, тяжело болеет. И несмотря на то, что она находится в больнице, каждый день предоставляет доказательства, что она все еще находится у врача, она продолжает работать удаленно». «Если бы ты работал удаленно, то мог бы сидеть дома хоть всегда, только чтобы работа была сдана», — сказал начальник.

«Ну хорошо, понял, такого не повторится», — пожав плечами, сказал Валерий. «Э, нет, так не пойдет. Все, хватит с меня.

Ты уволен», — сказал начальник, и тут же на лице его показалась какая-то кривая ухмылка, которая тут же мгновенно выбила из колеи Валерия. «Каждый день с тобой ругаемся. Тебя вечно что-то не устраивает.

Ты все думаешь, что ты здесь начальник, хотя ты даже не работник среднего звена. И каждый раз мы с тобой ругаемся, я вынужден терпеть твое поведение. И ради чего? Был бы ты таким великолепным программистом, как Дементьев — это одно.

Был бы ты хорошим контейнщиком, как Васильева — это другое. А ты здесь вообще никакой толком роли не играешь. Таких работников, как ты, пруд пруди.

Можно даже вон, через интернет, на бирже фриланса найти кого-нибудь. И не будет никакой потери, никаких скандалов, никаких исчезновений», — довольно грубо сказал начальник. «Собирай свои вещи, ты уволен».

«Уволен?», — удивленно спросил Валерий. «Уволен. Ты это, сходи к отоларингологу, а то у тебя по ходу проблемы со слухом.

Давай, выходи из кабинета, собирай свои вещи, чтобы я тебя больше здесь не видел. И можем считать, что мы с тобой в расчёте. И ты не забудь, что ты ещё нашей компании денег должен.

Я тебе напомню, что ты брал деньги в кредит, и у меня есть все договора. Ты уже и так просрочил все последние платежи, которые снимались с зарплаты сначала. А потом ты решил, что будешь сам платить.

И платить вообще перестал. Я понимаю, что берёшь чужие деньги, отдаёшь свои, но будь добр, возьмись уже за голову. Блин, Валерий, взрослый мужик, женат, скоро ребёнок будет…