Випадково дізнавшись, що Валя їде на дачу безхатько сказав: «А можна з вами? Я все можу!» Жінка погодилась, навіть не підозрюючи, чим це все для неї закінчиться….

У Валентины сегодня был и юбилей, но это та дата, которую принято не отмечать. Сорок лет. Честно говоря, праздновать она и не собиралась.

Не потому, что это плохая примета, в них она, особо говоря, не верила, а просто, ну что это за праздник, что с каждым годом мы только стареем и отмечать тут нечего. Так размышляла женщина по пути домой с работы. Вот раньше, когда был жив ее муж, их дом всегда был полон гостей.

Но после его смерти в квартире стало тихо, грустно и одиноко. Сын тоже давно вырос, ушел в армию, а после дембеля остался жить в Ставропольском крае. Работает, прекрасно устроился.

О матери большего и не надо. Счастлив сын, счастлива я она. Она сама и не заметила, как подошла к родному и вдруг услышала, как старшая по подъезду Антонина Ивановна ругалась так, что слышно было за поворотом.

Валя прибавила шаг, чтобы поскорее узнать, что же там стряслось. Оказывается, соседка пыталась прогнать бомжей от их дома. — Тонь, ты чего так кричишь? За поворотом только тебя и слыхать! — улыбнулась Валя.

— Да замучили эти бродяги! — продолжала возмущаться пожилая женщина. — Расселись тут! Вонь стоит несусветная, окно не откроешь. — Ну, не знаю.

— пожала плечами Валя, глядя в сторону мусорных баков. — Воняет не от них, а, скорее всего, просто от самой помойки. — А ты в плохом настроении.

— Им может идти некуда. — Вот тебе, Валь, хорошо рассуждать, ты на пятом этаже живешь, а я на первом. А от этих… — она кивнула в сторону бездомных.

— Чего угодно можно ожидать. Валя еще раз взглянула на бродяг. Они впятером сидели у мусорных баков и разговаривали о своем, стараясь не обращать внимание на вопли Антонины.

Но удивило Валю не это, а их внешний вид, вернее, одного из них. Все-то были в грязных, поношенных одеждах, рваных местами. А пятый сидел чуть поодаль, на нем была шляпа, которая сразу бросалась в глаза.

Да и одет он был поприличней, если это слово здесь вообще уместно. В общем, пятый бродяга выделялся из их компании. — Несчастные люди, — подумала Валя и пошла к себе.

В окно она видела, что Антонина все-таки настояла на своем, и бродяги ушли. Но утром, спеша на работу, Валя краем глаза заметила, что человек в шляпе, а бомжом назвать его язык как-то не поворачивался, снова сидел на том же месте. Он сидел неподвижно, опустив голову на грудь.

— Спит, наверное, — подумала на ходу Валентина и, свернув за угол дома, поспешила на автобус. На работу она шла сегодня с удовольствием. — Еще бы! Сегодня же была пятница.

А это самый приятный день недели. Все в этот день были расслаблены. После обеда, конечно, никто уже не будет заключать никаких договоров, а наоборот делиться планами на предстоящие выходные.

Кто на шашлыки, кто на дачу, кто на турбазу. Одним словом, кому на что позволяют финансы. Валя не была исключением и тоже всегда по пятницам любила строить планы на выходные.

Ведь можно и с работой пораньше уйти, и забежать в магазин, купить все необходимое, а в субботу, с самого раннего утречка, на любимую дачу. А на дачу она мчалась чуть ли не на самом первом автобусе. Эта суббота не была исключением, и когда она выходила из дома, еще не было и семи утра.

Шляпа, именно так почему-то она прозвала странного бродягу, сидела на месте. По дороге на остановку она завернула на мусорку выкинуть пакет и, проходя мимо шляпы, услышала. «Не рановато ли на работу?» Валя аж вздрогнула от неожиданности, но тут же мысленно отметила, что голос был приятный и даже интеллигентный.

«Нет, у меня сегодня выходной», — ответила женщина. «Я на дачу еду там и отдохну, и поработаю заодно, на свежем-то воздухе». «Тяжеловато одно, наверное, на даче работать».

Валя не знала, что на это ответить и, улыбнувшись, просто пожала плечами. «А можно с вами?» — вдруг неожиданно спросил бомж. «Вы не смотрите, что я бездомный, я все могу».

«А вам мужская сила не помешает. Мне и денег-то не надо, просто хочу быть полезным». «Вы правы», — улыбнулась Валя.

«На даче мужских дел хватает». «Но как же вы в автобус-то в таком виде?» «Нельзя, наверное». Ей было жутко неудобно это говорить, но и промолчать она не могла.

Увидев, что мужчина сник, она тут же предложила. «А вы знаете, у меня дома есть мужская одежда. От мужа осталась.

Она чистенькая, даже выглажена. Я могла бы ее принести, вы бы переоделись и поехали со мной». «Идет», — улыбнулся шляпа.

На все ушло немного времени, и вот уже перед Валей стоял очень-таки себе симпатичный мужчина, почти новых, пару раз одетых в пиджаке и брюках. «Кстати, у меня там и банька есть, так что сможете и помыться», — сказала по дороге Валя. В автобусе они ехали молча, и дорога заняла минут сорок.

Участок у Вали был замечательный. Чисто все лежало на своих местах, видно было, что хозяйка за всем следила. «Проходите», — пригласила Валя и тут же спохватилась.

«А мы же с вами даже не познакомились, и я Валентина. Можно просто Валя». «А я просто Николай», — улыбнулся мужчина.

«Ну вот что, Николай, тогда вы сразу баней и займитесь. Приберите там все, растопите, попарьтесь, а потом мы покушаем». Когда Николай вышел из бани, Валентина чуть чашки из рук не выронила…

От удивления. Перед ней стоял красивый мужчина лет сорока пяти, ну максимум пятидесяти. Немного худощав, что неудивительно при его образе жизни, но это его ничуть не портило.

Он побрился, причесался, надел чистую рубашку. «Вот это перемены», — улыбнулась она, — «да вас прям не узнать. Присаживайтесь, Николай, я сварила борщ, а потом чай с печеньем попьем.

А уж после вы мне что-нибудь расскажете, если захотите, конечно. По вам, если честно, видно, что вы не совсем обычный бродяга. Как бы это сказать, выделяетесь вы, что ли, на фоне других?» Мужчина улыбнулся и сказал.

«Позвольте представиться. Николай Богданович Попов, бывший владелец строительной компании». «Ну раз так», — улыбнулась Валя, — «тогда позвольте тоже представиться, как положено.

Валентина Дмитриевна Суркова, ведущий специалист в риэлторской компании». И она пожала его руку. После обеда они долго пили чай, потом собирали яблоки.

Николай перетаскал и аккуратно сложил доски, до которых у Вали не доходили долго. Вывез на тачке много мусора на свалку, а она в это время собирала малину, крыжовник. Вечером они взяли в доме пледы и долго смотрели на небо, на котором то тут, то там загорались яркие звездочки.

Мужчина рассказывал Вале про звезды, про галактику, про планеты. Она слушала его как завороженная, а потом спросила. «Николай, а вы по совместительству еще и астроном? Откуда такие познания? Вы меня не перестаете удивлять, если честно».

«Звезды – это одно из моих увлечений», – рассказывал мужчина. «Еще со школы. Именно уроки астрономии привили мне любовь ко всему загадочному в этом мире.

А все благодаря нашей учительнице. Вот только теперь я понимаю, что человек был, как говорят, на своем месте». Вы знаете, она настолько увлекательно рассказывала нам свой предмет, что после звонка никто даже не шевелился.

Вот как интересно было. Таких учителей сейчас, наверное, уши нет. Или их по пальцам можно пересчитать.

Они еще долго болтали о звездах, и Валя поймала себя на мысли, что ей с Николаем очень интересно. Когда они пошли спать, время было три часа ночи. На следующий день она проснулась поздно, часы показывали пол одиннадцатого, и к своему удивлению она увидела, что Николай вовсю работает на участке.

Она еще вчера определила ему фронт работы, и по количеству сделанного было видно, что он, в отличие от нее, встал с петухами. В конце дня она сказала «Хорошо поработали. На следующей неделе, если погода не подведет, нужно будет все плодовые деревья и кустарники в порядок привезти.

Вы со мной?» «Конечно!» – ответил Николай, но вдруг спросил. «А вы знаете, Валентина, я тут что подумал. А можно я тут останусь? Буду всю неделю на участке работать, а вы в следующие выходные в любую погоду приезжайте.

Только не работать на даче, а отдыхать от трудовой недели». Валя согласилась, и он сияющий от счастья проводил ее на автобус. Когда Валя подходила к дому, то ее ждал не очень приятный сюрприз.

У подъезда она увидела почти всех соседок, которые что-то обсуждали, но, увидев Валю, притихли. «Доброго вечера всем!» – улыбнувшись, сказала женщина, и уже собиралась прошмыгнуть в подъезд, как ее окликнула старшая по подъезду Антонина. «Кому и добрый, а кому и нет.

Ты нашего бомжа-то куда дела? А ну рассказывай!» Антонина говорила настолько громко, чтобы ее слышали все и не только Валя. «Один приличный бомж был на весь двор, а теперь говорят, что ты вчера его подобрала и куда-то увезла с собой. И все! Пропал, мужик! А ну рассказывай все, как на духу!» Валентина поначалу даже растерялась, не зная, что ответить.

Очень хотелось поставить на место Антонину, потому что пожилая женщина явно перегибала палку. Но разница в возрасте не позволяла Вале сказать все, что она о них думает. Поэтому Валя ответила.

«Так откуда мне знать, где ваши бомжи? Вы сами всех вчера прогнали!» «Не юли, Валентина! Нина вчера в окно все видела, как ты с ним любезничала. Потом одежду вынесла, и вы вместе ушли. Мы понимаем, что ты женщина молодая, одинокая.

Но пойми, Валентина, это не выход, нельзя привечать всех бомжей. Он тебя ограбит, а потом к нам залезет. Это же отбросы общества, от них всего, чего угодно можно ожидать!» Валя не могла поверить своим ушам.

Антонина отчитывала ее, как провинившегося подростка. «Антонина Ивановна, — сказала она, глядя женщине в глаза, — давайте на этой прекрасной ноте закончим вашу лекцию. Слава богу, я не дура, и, дожив до своих сорока лет, научилась более-менее разбираться в людях.

Поэтому позвольте мне самой решать, кому что дарить, с кем разговаривать и кого привечать». «Да ты что, обиделась!» — всплеснула руками Антонина. «Да я ж тебе добра желаю, глупенькая! Я ж из лучших побуждений, Валюша! Я тебя уважаю, и павлика царствия ему небесное твоего, как сына любила!» «Моего Пашу все уважали, но это не дает вам права лезть в мою жизнь.

Доброго вечера!» И Валя пошла к себе в квартиру. Соседки сникли, разговора не получилось, да и самое интересное узнать не удалось. Куда же Валя все-таки дела бомжа? «Нет, ну ты посмотри на нее!» — не унималась Антонина, присаживаясь на скамейку.

Взрослая она! «Как че случится, так, Антонина, помоги, Антонина, подскажи!» А как бомжей привечать, так сама разберется. А мне вот как теперь за порядком следить? Давайте всех бомжей по квартирам привечать, и пусть творят, что хотят. Тонь, ну что ты к девке-то прицепилась? Бомжа нет.

Да не привечала она его. Ну подарила одежду, сердце у нее доброе. Может, он теперь смог на работу устроиться, документы восстановит, заживет, как человек.

Тут же встали на защиту Вали соседки. Ах так, значит, теперь вы меня еще и виноватой сделали, да? Вы же сами просили узнать, где бомж, а теперь, эх вы! И она, махнув на них рукой, пошла к себе. А Валентина, приняв душ и налив себе ароматного чаю с лимоном, присела у окна.

Соседки, правда, уже в неполном составе, все так же сидели на лавочке у дома и что-то бурно обсуждали, но Вале было не до них. Она думала о своем новом знакомом. Такой приятный мужчина, интересный собеседник.

Попал человек в беду, но это же со всеми может случиться. Может, подставили, его обманули, фирму забрали. В бизнесе, особенно в крупном всего, можно ожидать.

Интересно, он был женат? Она не хотела его расспрашивать о прошлом, решила, если захочет, сам все расскажет. А поделится он с ней в том случае, если поймет, что может ей доверять. С этими мыслями женщина пошла спать и во сне опять видела его.

Николая. После работы на следующий день Валентину тянуло на дачу. Интересно, вот как он там? Подумала женщина и вдруг зазвонил мобильник.

На экране высветилось имя Люся, соседка по даче. Да, Люсенька. Быстро ответила Валя.

Привет, Валюш, я звоню предупредить, что у тебя на участке весь день мужик какой-то хозяйничает. Ты работника, что ли, наняла? Беспокоилась соседка. Да нет, Люсь, это хороший знакомый попросился пожить на свежем воздухе.

Своей дачи у него нет, но вот я и пустила. И ему, как говорится, хорошо, да и мне помощь не помешает. Ты не переживай, он прекрасный человек.

Успокаивала она соседку. Ох, как от сердца отлегло, Валь. Ну ладно тогда, а то я уж совсем не знала, что делать.

Все хорошо, улыбнулась Валентина. Завтра я приеду, проверю, как он там поживает. Спасибо, Люсенька, что следишь за моим добром.

Валя очень хотела поехать сегодня. Но не было предлога. А вот завтра можно продуктов привезти.

Еда-то уж, наверное, у него закончится. Она зашла в магазин, купила все, что нужно, чтобы завтра после работы не терять время попусту и сразу махнуть на дачу. На следующий день Валентина с работы, не заходя домой, поспешила на автобус.

Сидя в транспорте, она размышляла о том, что можно бы и ночевать там остаться. Ведь последние теплые денечки стоят. Скоро осень, дожди, холод, слякоть.

Надо Николаю сказать, чтоб печку отремонтировал. Если, конечно, сможет. А то зимой без печки там не проживешь.

И она поймала себя на мысли, что собирается оставить этого мужчину у себя на всю зиму. Ну а что, улыбнулась Валя собственным мыслям, глядя в окно автобуса. Пусть живет у маленькой комнатки сына, зато веселее на даче станет.

Будем зимними снежными вечерами там чаи гонять, он мне про звезды рассказывать. Она была уверена, что он еще много чего знает. По его четкой грамотной речи было сразу видно, что он очень начитанный человек.

Да что это я? Вдруг мысленно она одернула саму себя. Прям наваждение какое-то. Мне что, кроме как о нем и подумать-то больше не о чем? Прям как с ума сошла.

Да просто Валюш, тут же находила женщина оправдания собственным мыслям. Любому человеку нужно о ком-то заботиться в этой жизни. Раньше ты заботилась о муже и о сыне, а теперь о Николае, и это совершенно нормально.

Ведь в тебе осталось только нерастраченной любви и нежности. Ее надо кому-то дарить, и уж точно не надо этого стесняться. Назови это все одним словом – забота.

Подсказывал женщине ее внутренний голос. Николаю действительно удалось всколыхнуть в ее сердцу лавину нерастраченной нежности и возвратить к жизни ту, которая давно себя похоронила, как женщина. А Николай в это время трудился на даче, не покладая рук.

Сказать, что ему здесь нравилось – это ничего не сказать. Наверное, он был счастлив. Какая же это Валентина хорошая, что позволила ему остаться.

Он не хотел признаваться самому себе, что думает о ней не просто как о хорошем человеке, а как о женщине. Свое сердце он давно закрыл на огромный амбарный замок, настолько давно, что ключ от него был утерян, казалось, что навсегда. А по-другому его открыть было просто невозможно.

Но он чувствовал, что даже отсутствие ключа не мешает его несчастному сердцу открываться. Пусть со скрипом, с оглядкой, но оно уже приоткрыто. И это все Валя, боже, что за прекрасное имя.

Именно так звали его маму, самую замечательную женщину на свете. Ее давно уже не было в этом мире, но в памяти Николая она будет всегда. С самого утра настроение у мужчины было прекрасное.

Он знал, что сегодня приедет Валентина Дмитриевна, натопил баню. Он ее ждал. А самое замечательное было то, что вчера Николай смог заработать немного денег, и сегодня с утра он сходил в парикмахерскую, подстригся, зашел в магазин и купил бутылку шампанского, немного конфет и осталось еще на одну розу.

Он уложился, что называется, копейка в копейку, и был с необычайно собой горд. Вчера соседка, старая бабулька, попросила Николая починить ей крыльцо. Но когда он отказался брать с нее деньги за работу, она обиделась.

«Любой труд должен быть оплачен. Много не могу дать. Но за бесплатно тоже не дело», — сказала она тоном нетерпящим возражений и сама засунула деньги в карман рубашки мужчины.

Николай согласился, понимая, что они ему ох, как нужны. А вечером пришли две подруги той самой соседки. Одна попросила калитку ей подправить, вторая — вишню старую спилить.

Вот так и набрал Николай целую тысячу. Войдя на участок, Валя ахнула. Порядок был идеальный.

Николай собрал и сжег всю листву и уже начал скапывать землю. Перед домом красовалось новое свежевыкрашенное крыльцо. Вчера он нашел в сарае новые доски и решил соорудить крылечко.

На ночь покрасил, и вот к утру оно было уже готово встречать свою хозяйку. А войдя в дом, Валентина вообще потеряла дар речи. На столе стояла бутылка шампанского, два до блеска намытых стакана, потому что фужеров он не нашел, и розочка в вазе.

А еще мужчина зажег свечку, чтобы хоть как-то придать романтике этому прекрасному вечеру. Он видел, что ей все нравится и был чертовски доволен собой. Сердца обоих колотились.

Посмотрев друг другу в глаза, они поняли, что оба рады этой встрече. — Николай, откуда все это? — прошептала Валя. — Так вы еще и подстриглись.

Да вас прям не узнать. — Спасибо, — ответил он. — Я очень хотел вас удивить.

Хотел сделать вам приятное, чтобы хоть как-то отплатить вам за то добро, которое вы для меня сделали. А деньги заработал, помогая вашим соседям. Очень добрые они у вас.

Ну, присаживайтесь, будем праздновать, — сказал он и отодвинул стул, приглашая к столу. Вечер удался на славу. Они даже танцевали, смущаясь, как школьники…

Со дня смерти мужа Вали у нее было мало радостей, поэтому сюрприз, устроенный Николаем, привел ее в восторг. Потом они опять смотрели на звезды, и он рассказывал ей еще много интересного. Утром она поспешила на работу, а Николай продолжил работать на участке.

И женщина поймала себя на мысли, что улыбается всю дорогу. Она вспоминала вчерашний вечер и просто не могла по-другому. В итоге, задумавшись, она проехала свою остановку и впервые за десять лет опоздала на работу.

Солнце медленно садилось за горизонт, оставляя за собой багровый закат. Чувствовалось приближение осени и холодов, а багровый закат говорил о том, что завтра будет сильный ветер. Николай, сделав все, что на сегодня запланировал, присел на крыльцо отдохнуть и полюбоваться природой.

Николай Богданович Попов. Это был высокий, широкоплечий мужчина с крепкими руками и светлой головой. К сорока пяти годам его волосы были поддернуты серебром, но это нисколько его не портило, а наоборот шло ему и придавало импозантность.

Его смело можно было назвать красивым мужчиной с волевым подбородком и правильным прямым носом. Его губы были немного тонковаты, но не портили общий портрет. Он хорошо знал, что нравится женщинам и этим пользовался, но не часто.

Мужчина не был повеса или ходоком, нет, просто мужская природа иногда побеждала, но Николай Богданович не чувствовал себя победителем. Зато, женившись, считал только жену самым главным и единственным человеком в его жизни. Его Кирочка, она была красива и умна одновременно, что очень удивляло.

Обычно говорили, если хочешь жениться на умной и красивой, придется жениться дважды. Но ему повезло, у нее было хорошее юридическое образование. Юристы не должны быть такими красивыми, ты отвлекаешь клиентов от главного вопроса, с которыми они к тебе пришли, всегда говорил Николай.

Она смеялась над такими комплиментами, не скрывая, что они ей нравятся. Сразу после университета ее взяли в очень престижную фирму на работу. Не обошлось, конечно, без протекции, но здесь был другой случай.

Она была умна и обладала всеми лидерскими качествами. В глазах сослуживцев и начальства она ассоциировалась как положительный образ. Разговаривая с людьми, она тщательно подбирала слова, понимая, что они являются мощнейшим инструментом влияния на них.

Будучи хорошим психологом от рождения, она делала все, чтобы по офису о ней ходили хорошие сплетни. Оказывается, хорошо спланированные слухи могут творить настоящие чудеса и в этом случае сделать блестящую карьеру можно гораздо проще. Надо просто окружить себя ореолом тайны и спланированные сплетни будут работать на тебя.

Кира это прекрасно понимала и делала все мастерски. Через полгода она уже была ведущим специалистом, а еще через полгода руководила юридическим отделом. Начальником она была строгим, но справедливым, кто-то ее любил, кто-то ненавидел, но равнодушных не было.

Главное, что ею было довольно начальство. Неожиданно начался дождь и вырвал Николая из воспоминаний. Мужчина подскочил и едва успел заскочить в дом, чтобы не промокнуть.

Время шло, и вот уже сентябрь подходил к концу. Дачников становилось с каждым днем все меньше, они паковали вещи, закрывали дома и уезжали в город. Погода портилась с каждым днем, по ночам было холодно, а утром неохота была расставаться с теплым одеялом.

Но горячий чай и утренняя пробежка в корне меняли ситуацию. Никак Николай не мог наладить печку, никогда он с таким не сталкивался. Когда он жил с бомжами, там было все проще.

Развели костер в полуразвалившемся доме да грейтесь, пока ветер, который дул в разбитые окна, не задувал его окончательно. Валентина тоже не покидала мысль о зимовке Николая, и она решила поговорить с дядей Ваней. Он в дачном поселке жил на соседней улице.

Когда-то он и выкладывал эту печь, может, сможет помочь. Решив не откладывать она на следующий же день, сразу отправилась к нему. Пожилой мужчина сразу согласился посмотреть печку, и вместе с Валей они отправились к ней в дом.

Но оказалось, что просто засорился дымоход. Все прочистив и проверив тягу, он сам затопил печь и довольно хмыкнул. Но вот совсем другое дело.

Дом-то, конечно, отапливать пора, холод такой стоит. А печка вам еще лет сто прослужит. Кто клал? И он, довольно улыбнувшись и сделав многозначительное выражение лица, с гордостью поднял кверху нос.

Через полчаса в доме стало тепло, и Николай с Валентиной стали готовить ужин. За едой она спросила его о зимовке. — Холодно здесь будет, Николай, — сказала она, подкладывая ему на тарелку порцию салата.

— Но можно ко мне в квартиру перебраться. Уже я схоронила, сын давно вырос, живет в другом городе, места достаточно. Вы как? И она, вопросительно подняв бровь, посмотрела на мужчину.

Но тот отрицательно помотал головой. — Неудобно, Валентин. — Объясню, почему.

Живя здесь, я вам полезен. Как бы я расплачиваюсь с вами таким вот образом за то добро, что вы для меня делаете. — А там что? Буду сидеть на вашей шее.

Можно сказать, что вы, Валентина, привели меня в чувства. Я набрался сил, в голове полно идей, мне всего сорок пять. Надо двигаться дальше.

— Ну так это же прекрасно, — улыбнулась Валя. — Значит, вы на моей шее не будете сидеть, а будете реализовывать свои идеи. Найдете работу, временно поживете у меня, а как появятся деньги, снимете или купите свое жилье.

Женщина не могла допустить мысли, что они вскоре расстанутся и, может быть, никогда больше не встретят друг друга. — А хотите, — вдруг сказала она, — я вас к себе устрою. Нам люди нужны.

Но он снова отрицательно помотал головой. — Спасибо вам за заботу, но я человек творческий. А может, вам к друзьям обратиться? — не сдавалась Валя.

— Это было бы прекрасно, — улыбнулся Николай, но Валя видела, что взгляд его стал грустным. — Но как только я потерял высокий пост, связи и заработки, я потеряла всех друзей. Это сейчас я понимаю, что, по большому счету, их, наверное, никогда и не было.

Вы, наверное, думаете, что я сразу сдался и стал бомжевать. Нет, Валентин, я почти полтора года еще держался на плаву. Но именно эти самые друзья приложили все усилия, чтобы я оказался там, откуда вы меня выдернули, и не позволили пропасть.

С одной стороны, ей было его очень жаль, а с другой она вдруг отчетливо поняла, что сама ему навязывается. Как будто пытается отчаянно запрыгнуть в последний вагон. Да, он ей нравился, и отрицать этого женщина не могла.

Да, она строила планы на их совместное будущее, но, видимо, его планы были совершенно иными. И ей стало очень стыдно за то, что она так отчаянно пыталась поселить его у себя. Женщина тут же засобиралась домой.

— Да куда же вы на ночь глядя? — запереживал Николай. — Может, я вас обидел чем-то, так я и не хотела, Валентина. — Ничего, — сказала она спокойным голосом, — сейчас я вызову такси, и оно меня вмиг домчит.

Вы, Николай, не беспокойтесь, заживите столько, сколько вам будет нужно. Как найдете жилье, ключ оставьте в том месте, что я вам показывала. И она стала набирать номер диспетчера.

Такси ждали в тишине. Когда послышался звук подъехавшего к дому автомобиля, Николай спросил. — А вы больше сюда не приедете до весны? — Да нет, наверное, — как можно равнодушнее пожала плечами Валентина.

— Работы на участке закончены, урожай давно собран. Да и дома дело накопилось, знаете ли. А вы отдыхайте, Николай.

Не буду, как говорится, вам надоедать. И она, взяв сумку, поспешила к входной двери. — Ну, зачем вы так, Валентина Дмитриевна? Я очень хорошо к вам отношусь.

Даже слишком. — А вот этого не нужно, — перебила его женщина. Просто хорошо будет достаточно.

У нас с вами разные планы на будущее. Провожать меня тоже не нужно, — сказала она, увидев, что мужчина схватил свитер. На улице водитель такси сигналил через каждые пять секунд, тем самым поторапливая медлительных пассажиров.

— Приезжайте, Валя, — сказал Николай на прощание. — Я буду вас очень ждать. — И я подумаю, — ответила женщина и вышла.

Такси все дальше уносила ее от этого мужчины, с которым она во снах связывала свое будущее. А зря. У него совсем другие планы, амбициозные.

Он хотел вернуть все, что потерял или у него отняли. А жить с ней в двухкомнатной квартире — это не его уровень. Она не имела права решать за него.

Он бомж, но не дурак. Может, у него есть семья, и он хочет вернуться к родным людям. Тогда почему они его не искали и не помогли? Он так ничего и не рассказал о себе.

Может, узнав о нем больше, она бы не строила этих идиотских планов. Теперь ей стало жалко себя. Она же строила свое женское счастье с мужчиной, который понравился ей, будучи бомжом.

И, наверное, она влюбилась, когда увидела его во всей красе. Потому что не влюбиться в него было невозможно. Такие мужчины всегда имеют успех.

За ними охотятся женщины, видя в них большой потенциал. Она не смогла уснуть. Даже под утро, казалось бы, глаза закрывались и сон вот-вот придет к ней, но нет.

Она встала в шесть утра и пошла на кухню пить кофе. Николай тоже пролежал всю ночь с открытыми глазами и так и не смог уснуть. Ему нравилась эта женщина, но если он начнет борьбу за возвращение того, что по праву ему принадлежало, то поставит ее под удар, а ведь она не имеет к этому никакого отношения.

Но если он сейчас не исправит то, что произошло вчера вечером, они могут расстаться и больше никогда не встретятся. А терять ее у него не было никакого желания. Еле дождавшись девяти часов утра, он решил пойти к Ивану, который ремонтировал им печку, чтобы позвонить от него Валентине.

Больше он все равно никого здесь не знал. Быстро накинув на себя легкую курточку, Николай направился к соседям. Но дойдя до калитки, ему стало так плохо, что он тихо сполз на землю и потерял сознание.

Иван как раз в это время собрался в дом к Валентине, чтобы проверить, как работает та самая печь. Выйдя на улицу и увидев лежащего Николая, пожилой мужчина усмехнулся. «Но ведь не скажешь на первый взгляд, что он употребляет», – пробормотал Иван.

«Вроде таким приличным показался. Да, не повезло Валентине. Вот Пашка у нее был хороший мужик, про таких говорят правильный.

А этот…» Мужчина вздохнул и наклонился к Николаю, пытаясь прощупать пульс. «Ну, слава богу, жив. Он набрал номер скорой и сообщил о том, что произошло.

Скорая ехала довольно долго, и за это время Николай пришел в себя и прошептал еле слышно «желудок, мне очень плохо, сообщите Вале» и снова потерял сознание. Вот тут Иван распереживался не на шутку. Скорая, как назло, все не ехала.

Наконец-то врачи увезли Николая спустя аж сорок минут, а Иван поспешил к своей жене. Нужно было, чтобы она Вале сообщила обо всем. Супруга медлить не стала.

«Валюш, слушай, твоего Николая…» Торопливо начала она, но Валя ее резко перебила. «Он не мой, просто знакомый». «Да подожди ты, ерепенится то.

В больницу попал твой просто знакомый. Плохо ему стало, упал возле калитки, Ваня скорую вызвал. Так что не твой Николай в больнице.

Сказали, в дежурную отвезут. Я не совсем поняла, куда именно. Он просил тебя позвонить, вот я и звоню.

А Ваня сходил, дома у тебя все проверил, чтоб все выключено было, дверь закрыл, ключ под половичок, говорит, положил. Так что насчет этого не переживай». «Спасибо», — сказала Валя, — «а когда это случилось?» «Так недавно.

Сколько он лежал, мы не знаем. Скорая долго, почти час ехала, а как увезли, так минут пятнадцать прошло». «Я поняла.

Спасибо, я найду его», — поблагодарила Валя неравнодушных соседей и положила трубку. Она так растерялась, руки дрожали, а губы шептали. «Господи, только бы все было хорошо.

Ты держись, Коль, все будет хорошо». Немного успокоившись, она набрала номер справочный и уточнила, какая именно больница сегодня дежурная. Потом вызвала такси, и вот спустя полчаса она уже стояла у входа в учреждение.

За время, пока она добиралась, женщина обдумала все. Самые страшные диагнозы, сколько может понадобиться денег, где их можно взять, если вдруг не хватит ее накоплений. Его надо спасти любой ценой, ведь хорошим людям надо помогать.

А кто ему поможет, кроме нее, Вали? «К вам час назад мужчина поступил, Попов Николай Богданович. Могу я узнать, что с ним?» Еле отдышавшись, спросила она в регистратуре. «Кем вы ему приходитесь?» — спросила работница регистратуры, даже не взглянув на Валю.

«Жена». Ни капли не смутившись, соврала та. «Жена».

Повторила за ней регистраторша и подняла на нее свой взгляд. «Жена, значит? А не знает, где ее муж и что с ним?» «Меня дома не было, сосед вызвал скорую, сказали, что повезут в дежурную больницу. Что тут криминального, не понимаю?» Валя начинала сердиться.

Но регистраторша уже листала во всю журнал. Просмотрев списки поступивших несколько раз, она ответила. «Попова нет.

Нет такого мужчины не зарегистрировано». «А сколько может быть дежурных больниц? Может его в другую увезли?» — спросила Валя. «Дежурная одна», — сказала медсестра и добавила.

«Женщина, мы же здесь не справочное бюро». «Сказала я вам, не поступал. Ищите в другом месте.

Мне работать надо». Валя развернулась и хотела уже выйти, но вдруг регистраторша ее окликнула. «Женщина, подождите, час назад, говорите, поступил?» «Был один.

Но он записан как неизвестный. Сам без сознания, документов при нем нет». «Да-да», — чуть ли не закричала Валя от радости.

«Это мой Коля. Красивый такой. Просто документы в пожаре сгорели.

Сейчас как раз в процессе восстановления». Валя удивлялась сама себе. Как давно она научилась так искусно врать? «Ну, красивый или нет, этого я не знаю.

Их тут таких красивых знаете сколько поступает. Но вам нужно пройти в двадцать пятый кабинет, по коридору до конца и налево. Там все и спросите».

Валя поблагодарила работницу и быстрым шагом, еле сдерживая себя, чтобы не перейти на бег, пошла в нужном направлении. В кабинете сидела еще одна медсестра. Выслушав ее, она сообщила, что пациента без документов сейчас оперируют.

Нужно ждать окончания операции. Врач все расскажет. Доктор пришел спустя три часа томительного ожидания.

«Что ж вы так плохо за мужем следите?» С укором посмотрел на Валю доктор, узнав, кто стоит перед ним. «Болезнь сильно запущена. Язва желудка, это вам, знаете ли, не шутки.

Он был в ужасном состоянии. Хуже, наверное, только бомжи». «Ой, вы во всем правы, доктор.

Да не слушает он меня. Отказывается лечиться. Думал, все само пройдет.

Ну, знаете, как у нас бывает. На авось. А видите, как вышло».

Она пожала плечами. «Так что же делать, доктор? Жить-то он будет». Валя смотрела на врача с такой надеждой, что тот сжалился и улыбнулся, несмотря на свой уставший вид.

Он взял ее за руку и сказал уже более мягко. «Да не переживайте вы так. Сейчас уже все сделано.

Операция прошла успешно. Теперь только реабилитация и восстановление. Осложнений, я думаю, не возникнет.

Сколько вашему мужу?» «Сорок пять». Прошептала Валя, утирая слезы. «Ну, сорок пять».

Протянул доктор. «Ваш муж еще полон сил. Молодой организм.

Справится, конечно. Да еще с такой женой. Все с вашим Николаем будет в порядке.

Сейчас, конечно, к нему нельзя». Опередил вопрос Вали доктор. «Приходите через пару дней.

Я скажу, чтобы вам выписали пропуск, и вот тогда сможете увидеть своего супруга. А пока идите домой и ни о чем не переживайте». «Доктор, когда он придет в себя, передайте ему привет от жены Валентины.

Вот скажите именно так». «Непременно, Валентина». Из больницы она ехала уже более спокойной.

Дома женщина проштудировала интернет и узнала все о восстановлении больных с диагнозом язва желудка. Чем кормят, какая нужна пища, даже составила примерное меню. Через два дня Валентина ехала в больницу, полностью подкованная как насчет питания, так и по уходу за такими больными.

Ей, как и обещали, выписали пропуск, и она, затаив дыхание, постучала в палату. Николай лежал возле окна, глаза у него были закрыты, а одеяло было натянуто до самого подворотка. Она не стала его будить, а просто села рядышком на стул и стала на него смотреть.

«Какой же он все-таки красивый», улыбаясь, думала женщина. Ей показалось, что у него прибавилось седых волос, но его это ничуть не портило, а даже наоборот. Она так увлеклась разглядыванием, что даже не заметила, как Николай открыл глаза и, улыбаясь, смотрел на нее….

«Ну, здравствуй, жена Валентина». «Ой, вы извините, Николай Богданович, просто иначе бы меня не пустили». Она хотела еще что-то сказать в свое оправдание, но он жестом попросил ее замолчать.

«Какой я тебе Николай Богданович? Давай-ка просто Коля и на ты». «Хорошо, Коль, я принесла тебе покушать», согласилась Валя. В это время зашел в палату доктор.

«О, жена Валентина! Здравствуйте! Ну вот, видите, ваш муж живой, а вы плакали. Все будет хорошо». Потом, повернувшись к Николаю, он сказал, «А жену надо слушать.

Она поведала нам, что вы не любите лечиться и не слушаетесь ее. А это плохо. Так себя запустить в вашем-то возрасте.

Стыдно. А она ведь за вас переживала». Валентина сидела вся красная, ее бросила в жар, и, взяв попавшуюся под руку газету, она стала ее обмахиваться.

Доктор, осмотрев Николая, сказал, что нужна перевязка и пошел к другим больным. «Николай, ты извини меня. Если бы я не сказала всего этого, меня бы к тебе просто не пустили.

А так у меня теперь официально пропуск». «Ты теперь официально моя жена», удивленно поднял в брови мужчина. «Стыд.

Сама тебя на себе женила. Где это видно?» «А что мне нравится?» чуть улыбнувшись, сказал Николай. Он взял ее за руку, и им было хорошо вдвоем.

«Ты знаешь, Валь, я хочу кушать. Чем так вкусно пахнет из твоей сумки? Просто голова кружится». «Так давай покушаем.

Здесь все протерто. Вот чай с шиповником тебе тоже можно». Спохватилась Валя.

«Пищу надо принимать шесть-семь раз. Понемногу. Я буду приходить к тебе каждый день после работы.

Хорошо, что клиника недалеко от нашего офиса». «Ты слышал, что сказал доктор? Меня надо слушаться. Поэтому после выписки поедешь ко мне».

Она посмотрела на его реакцию и тут же добавила. «Нет, но если захочешь, конечно, то можно и на дачу отвезти». «Да я вообще не хочу больше быть там, где нет тебя», приняв серьезный вид, сказал Николай.

«Но нам надо с тобой поговорить. Мне очень много следует тебе рассказать. И если после этого ты захочешь со мной остаться, мы больше никогда не расстанемся».

Он взял ее за руку и поцеловал. «Я пойду, Коль, а то у тебя сейчас перевязка будет». Она нагнулась, чтобы поцеловать его в щеку, но он неожиданно подставил губы.

«Вот наш первый поцелуй, жена Валентина», улыбнулся мужчина. «Ты меня заставляешь краснеть», пробормотала, смутившись Валя. «А тебе идет.

Ты красавица». Из больницы она шла, как со свидания. Внутри бушевали эмоции.

Она ему нравится, а он давно уже поселился в ее сердце. Надо приготовить ему комнату сына. Вдруг она замедлила шаг и сказала сама себе, «А может, он тоже будет спать в спальне?».

Потом, увидев свой автобус, она замахала руками и побежала на остановку. Пока Николай лежал в больнице, Валентина восстановила ему полис, иначе за лечение требовали деньги. Оказалось, это совсем несложно.

Она отнесла заявление на восстановление паспорта. Это было сложнее и не так быстро, как с полисом, но процесс был запущен. Заканчивалась вторая неделя пребывания Николая в больнице.

Швы заживали, чувствовал он себя неплохо. Слабость была. Когда они с Надей гуляли по коридору, он часто отдыхал.

Но это ерунда. Силы восстановятся, настроение поднимется, документы получит, и жизнь заиграет новыми красками. И вот такси у больницы.

Николай, собранный, ждет ее, а Валя зашла к доктору поблагодарить. «Можно?» – постучав, заглянула она в кабинет. «О, жена Валентины! Проходите, конечно!» «Мы уезжаем.

Хочу вас еще раз поблагодарить и подарить вам баночку хорошего кофе. Работа у вас трудная, нервная, иногда бессонная. Кофе вам в помощь.

Всего вам хорошего и спасибо вам огромное!» «Спасибо и вам! Но больше к нам не попадайте!» – улыбнулся мужчина, принимая презент. «Постараемся!» Такси домчало их до дома за пятнадцать минут. «Вот мы и дома!» – улыбнулась Валя.

«Праздник по поводу нашего возвращения домой, конечно же, нам никто не устроил. Цветов и оркестра тоже нет. Зато зрителей хоть отбавляй.

Вон, облепили все окна. Изучают нового жильца нашего дружного дома. Да какой же я новый! Вон мое место!» И Николай кивнул в сторону помойки.

«Все на своих местах!» «Так зачем же тебе это вспоминать?» Она удивленно посмотрела на своего новоиспеченного мужа. «На бомжа ты не похож. А вот где я такого красавца нашла, никому не скажу.

Пусть мучаются в догадках!» На лестничной клетке их уже стояла ждала Вера, соседка Валентины. «Здравствуй, Валь!» – сказала она, плохо скрывая свое любопытство. «Вер, мы с тобой утром виделись и вместе садились в автобус».

– улыбнулась Валя. «Ой, да, я забыла. Знаешь, я к тебе за солью».

«Вер, ну ты дай нам хоть раздеться, вздохнуть. А потом, если не передумаешь, заходи, дам тебе пачку соли и впридачу спичек, чтобы хватило надолго. Но я думаю, тебе не соль нужна.

Познакомься, Николай Богданович. Будет жить у меня, чтобы ты знала и рассказала всем». «А в качестве кого?» – уточнила Вера, напрочь забыв про соль.

«Мужа, мужа, успокойся. Ну, вопросы еще есть?» Вера помотала головой и пошла к себе. Через полчаса весь дом знал, что Валентина Дмитриевна Суркова больше не вдова, а замужняя женщина.

«Девки, мужик красавец. И где только она их находит? Пашка был хоть куда, а этот вообще отпад». «Ну и хорошо.

Баба она замечательная, красавица, чистюля. Готовит отменно. Почему она должна быть одна, если мужики шею сворачивают, глядя на нее?» – сказала одна из собеседниц.

«Господи, где бы мне найти какого-нибудь захудалого, чтоб вечера одну не коротать?» – вздохнув, сказала Вера. Никто не узнал в этом красивом седом мужчине грязного, голодного бомжа, вечно сидевшего у помойки в компании таких же, которых то и дело гоняла старшая по подъезду Антонина. Прошла неделя.

Валя и Николай много разговаривали и на улицу почти не выходили, но до главного разговора дело так и не дошло. Валя, как могла, оттягивала этот момент, понимая, что для него он будет нелегким, а значит, опять нервы и стресс от тяжелых воспоминаний. Но через неделю он все-таки усадил ее напротив себя и сказал, «Валюш, я вижу, что ты оттягиваешь начало откровенного разговора, но он все равно состоится.

Ты должна знать, с кем живешь и с кем хочешь связать свою жизнь. Было бы нечестно держать тебя в неведении и пользоваться твоей добротой. Я понимаю, что всем обязан тебе и тому, что не пропал на улице, и тому, что жив остался, и сейчас в тепле и в чистоте нахожусь с роскошной женщиной».

— Ой, что-то у тебя длинное вступление, Коль, — поморщилась Валя. — Основная эта часть когда начнется? — Никак ты не хочешь слушать комплименты. Я вот не пойму, не привыкла или уже отвыкла? — Отвыкла, Коль.

С Пашей мы хорошо жили, и я очень по нему тосковала. Одна была здесь в квартире, но потом постепенно привыкла к одиночеству, и мне даже это стало нравиться. Ну ладно, сегодня твой день.

Я готова тебя выслушать. Рассказывай. — Я начну издалека, Валя.

С самого начала, чтобы у тебя сложилась полностью картинка обо мне. Эта история началась еще в строительном институте, когда трем друзьям-шалопаем пришла в голову идея построить свой бизнес. Знали мы друг друга давно, и достаточно хорошо, чтобы решиться на подобную авантюру.

Но до поры до времени ее пришлось отложить. Хотя бы потому, что не было ни внятной идеи, ни четкого понимания, зачем это надо. Да и времени тоже не хватало, учились мы тогда на четвертом курсе.

Хотелось погулять, потусить, клубы, девочки. Тогда мы еще не созрели, но мечта глубоко засела в наших головах, и мы каждый раз возвращались к этому вопросу. — Никогда не начинай бизнес с друзьями, — говорил мне мой гениальный отец.

— Бизнес — это не весело. Это сложно, а иногда еще и страшно. Особенно, когда приходится иметь дело с бюрократией и криминалом.

А лучше для полного понимания ситуации — поработай под чьим-нибудь руководством, наберись опыта, а уж потом пускайся в свое свободное плавание. Но когда мы слушали своих родителей, нам хочется совершать свои ошибки и набивать собственные шишки. Вот это будет опыт.

Окончив институт, мы все-таки решили осуществить свою мечту и набросали бизнес-план. Когда я показал его отцу, тот спросил. — Вы расписали выход каждого из вас из проекта? — Зачем? — удивился я тогда.

— Это наш общий проект, и мы не собираемся его бросать. На что отец тогда только посмеялся и тут же, став серьезным, сказал. Когда человек решает начать бизнес с друзьями, он должен знать, что дружба и бизнес — вещи трудно совместимые.

Поэтому первое, что ты должен сделать — расписать выход каждого из вас из проекта. Целее будешь и здоровее. Как только начнутся трудности, каждый будет обвинять другого, но не себя, в ошибках и провалах.

Послушай меня, сынок, пропиши. У бизнес-партнеров редко бывают одинаковые мнения, поэтому конфликты неизбежны. Но как и в любом деле, в споре рождается истина.

В бизнесе то же самое. Они необходимы, потому что помогают родить что-то стоящее. Скажу сразу, Валь, ни хрена мы не понимали и не знали толком ничего.

Но каждый из нас имел такие амбиции, которые показывали, что каждый может быть генеральным директором. Мы все-таки начали свой бизнес, оформили документы, сняли офис, закупили оргтехнику. Дело пошло, мы были счастливы, эйфория захватила нас целиком.

Мы считали, когда мы вместе, мы сила. Поначалу все было круто, мы мечтали о богатстве, о шикарных автомобилях и отпуске на островах. Но это было в самом начале.

А дальше я понял, насколько был тогда прав мой отец. Вместе нам уже было не очень-то и весело, потому что вся работа в офисе – это тяжелая рутина. Абсолютно не творческая и неинтересная.

Бухгалтерия, юридическое сопровождение, поставщики, сотрудники, уборщицы и миллион других вопросов. Потом оказалось, что мнения по большинству вопросов у нас кардинально расходятся и мы не можем принять окончательное решение. А если чье-то решение принималось, то в ущерб другого мнения.

Стали появляться обиды. Только теперь я понял, когда мы были в институте, мы были равны. А в бизнесе было дел выше крыши, как говорится.

Надо было искать заказчиков, исполнителей. Но один из нас, Валерка, целыми днями где-то болтался, и мы с Мишкой вполне обходились без него. Снова обиды.

Недомолвки, недопонимания. Мы были в тупике. Николай тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, замолчал и прикрыл глаза.

— Коль, ты устал, бледный какой ты стал. Что, воспоминания не очень приятные, да? — разволновалась Валя. Мужчина только кивнул головой и сказал, — Я пойду полежу немного.

— Знаешь, на сегодня, наверное, хватит. Давай остальное завтра. — Строго сказала Валя.

Он хотел возразить, но она напомнила совету врача — жену надо слушаться. И он опять кивнув, улыбнулся и ушел в спальню. На следующий день после завтрака Николай решил продолжить свой рассказ.

Как ни старалась Валентина отвлечь его от трудных воспоминаний, он не поддался на уговоры. В этот раз они разместились на лоджии, чуть приоткрыв фрамугу, для свежего осеннего воздуха. Женщина поставила на маленький столик чайник, чашки, свежие и сладкие пирожки к чаю, накрыла одеялом Николая и приготовилась слушать.

Она улыбалась и, протянув к нему руку, пожала ее, тем самым стараясь поддержать. Я остановился на том, что Валерка где-то болтался целыми днями, а мы с Мишкой вполне обходились без него. Так прошло полгода.

Валерка получала зарплату практически ничего не делая. Тогда мы решили конкретно закрепить за каждым блок обязанностей, за которые раз в неделю на планерке каждый должен отчитываться. Никак не удавалось распределить эти обязанности.

Валерке казалось, что ему дают самые трудные и провальные участки. Мне в итоге это надоело. Выбирай сам, чем бы ты хотел конкретно заниматься в компании и отчитываться о проделанной работе.

Я тогда практически на него кричал. Это ему, конечно же, не понравилось, и он пожелал выйти из дела, забрав весь вложенный капитал. Валерка понимал, что у нас все рухнет, если он вынет свои деньги.

Ему нравилось диктовать свои условия. И тогда я сказал, давайте посмотрим наш договор, пункт, где прописано, как может выйти каждый желающий из проекта. Как-то вечером мы с Мишкой решили, что выкупим у Валерки его долю и разойдемся по-хорошему.

Это означало, что останемся друзьями. Так вот, когда дело касается денег, разойтись хорошими друзьями, не запачкавшись, довольно сложно. Потому что каждый считает, что он вложил больше сил и средств, чем остальные.

И если деньги еще хоть как-то можно посчитать, то количество нервов высчитать уже гораздо сложнее. А продешевить как-то совсем не хотелось. И это превратилось в кошмар, который растянулся на месяцы.

И все это время Валерка получал зарплату, ничего не делая. Я тогда предложил вычесть эти деньги из тех, что мы ему должны были отдать за выход из дела. Он тогда так орал, обзывал нас крохоборами и жмотами, но все-таки согласился.

Потому что платить деньги просто так не будет даже самый богатый хозяин, а что уже говорить про нас. Мы считали все до копейки, кто кому больше должен, из-за чьих промахов пришли штрафы и кто где не справился, сколько денег недополучено из-за этого косяка. От хороших дружеских отношений не осталось и следа.

Я все время вспоминал отца, насколько же он был прав, предупреждая меня о последствиях. Но все-таки мы распрощались с Валеркой, как с партнером и, к сожалению, как с другом. А с Мишкой у нас пошли дела в гору.

Компания стала развиваться, появились заказчики. Поначалу их было мало, но потом у нас стал широкий пул проектов. Мы получали хорошие деньги и могли позволить себе купить престижное авто.

Я купил тогда себе хорошую квартиру и стал жить отдельно от родителей, а Мишка в это время решил жениться, посчитав, что крепко стоит на ногах и пора обзаводиться семьей. Мы сняли другой, более комфортный офис, к нам приезжали солидные заказчики и выглядеть мы должны были соответствующе. На одном из совещаний я увидел шикарную женщину.

Она работала юристом в компании, которая была нашим конкурентом. «Стройком», так называлась их компания, она была гораздо больше нашей и на рынке появилась лет на пять раньше. Но мы были молодыми, искали заказы, ездили, предлагали свои услуги, и это давало свои результаты.

Волка ноги кормят. Это как раз было про нас в то время. — Коля, давай зайдем в комнату, прохладно стало, — заботливо предложила Валентина.

Он переживал заново все эмоции, связанные с его друзьями, компанией и предательством. — Да, давай, продолжим в комнате. — Валь, мне кажется, у меня температура.

— Не пугай меня, с чего бы она у тебя поднялась. Попробовав лоб, она успокоилась. Нет у тебя температуры, все нормально.

— Ну и хорошо, — сказал Николай и продолжил. Итак, мы с Мишкой продолжили работать. Разделили обязанности.

У меня лучше получалось работать с людьми, убеждать их, доказывать свою точку зрения, поэтому я занимался заказчиками. У Миши лучше получался контроль. Он рабочим спуска не давал, требовал вплоть до увольнения.

А поскольку зарплаты у нас были хорошими, то все держались за свои места. После ухода Валерки, наученный горьким опытом, мы все оформили юридически, и теперь в документах было зафиксировано, кто сколько вложил в компанию. Вот теперь мы были спокойны.

Но все-таки преимущества работы с друзьями были. Я полностью доверял Мишке, как своему компаньону. Это, конечно, получилось не сразу, но бизнес представлял много возможностей, чтобы это проверить.

Как я уже говорил, на одном из совещаний встретил красивую женщину, руководителя юридическим отделом конкурирующей компании. Она должна была тогда выступать. Если бы меня тогда спросили, о чем она говорила, я бы не ответил, потому что смотрел на нее во все глаза, и не только я. Поскольку в зале были в основном мужчины, то все обалдели от нее.

Разве мог я подумать, что через какое-то время она будет моей женой? Потом, когда я начал наводить справки, искать информацию в интернете, я о ней многое узнал. Кира Сергеевна Шумская. Она была красива и умна, редкое сочетание.

Она была юристом высшего класса, любила свою работу и выполняла ее виртуозно. Она не проиграла ни одного дела своей компании. Ее хотели заполучить многие, но она была верна именно этой фирме.

Но резко из нее ушла. Как оказалось, у нее был роман с финансовым директором, и дело шло к свадьбе. Но в него также была влюблена дочь генерального, и мужчина выбрал более выгодный вариант.

Она уволилась и разместила объявление у себя в Твиттере, говорили, что ищет работу. Поговорив с Мишкой, мы решили ее взять на ту же должность, что и в прежней компании. Я написал ей и пригласил на собеседование.

Написав себе на бумажке заранее вопросы, которые буду должен ей задавать, я ждал и все время смотрел на часы. Минуту в минуту она постучала в кабинет. Помню, что я задавал ей вопросы, но вот что она мне отвечала, убей не скажу.

Я ей потом все время говорил, что юристы не должны быть такими красивыми, что она отвлекает клиентов от главного вопроса, с которым они к ней приходили. Она смеялась над такими комплиментами, не скрывая, что они ей нравятся. Мы стали проводить много времени вместе.

Через месяц я сделал ей предложение, от которого она очень культурно отказалась. Зато через полгода она мне сама напомнила о моем предложении. Если ты еще хочешь на мне жениться, я согласна.

Тогда я был в шоке от ее отказа, а сейчас обалдел от ее согласия. Но она мне поставила условие, чтобы роспись была именно 12 ноября. Я сначала попробовал сам договориться в ЗАГСе, но на этот день все было занято.

Тогда мне помог Мишка. У его жены хорошая подруга работала в ЗАГСе и смогла устроить нам роспись именно на эту дату. Спустя какое-то время я узнал, почему она хотела именно в это время.

В этот день расписывался ее бывший с дочкой своего начальника. Видно, она хотела показать, что не очень-то и страдает, и тоже выходит замуж. Но только потом я понял, что меня она просто использовала в своей игре.

Я был для нее хорошей партией. Ей, как я понимаю, сейчас не стыдно было меня показать миру в лице ее несостоявшегося жениха. Вот, мол, смотри, что ты потерял.

Он не хуже тебя, и должность у меня та же. Так началась у нас с Кирой семейная жизнь. Через месяц я понял, что она меня не любит.

Нет, на людях все было престойно, нас считали идеальной парой, и жена, казалось бы, ко мне хорошо относилась. Но как-то было все натянуто. Не было той теплоты, что ли, искренности, страсти, в конце концов, которые бывают у молодой семейной пары.

Мы не ругались, но и не было тех семейных вечеров, о которых я так мечтал, будучи холостым. Работала Кира отлично. Некоторых юристов она уволила, как профнепригодных.

Им на смену пришли настоящие асы своего дела. Так прошел год. Дела в компании шли хорошо, и мы могли себе позволить на пару недель отлучиться, отдохнуть…

На отдыхе мы первый раз поругались. Мне показалось, что она неправильно себя ведет, улыбаясь на непристойные шутки мужиков. Когда я хотела с ними просто поговорить, чтобы с уважением относились к женщине, она мне сказала, что не видит ничего особенного в их словах, что она привыкла к мужскому вниманию, и не надо здесь показывать сериальные сцены ревности.

Она как будто меня специально провоцировала, показывая, какой успех она имеет у мужского населения. Я это и так знал. Пройти мимо такой женщины и не оглянуться было просто невозможно.

По возвращении из отпуска я как-то заговорила о детях. «Мы с тобой крепко стоим на ногах и можем позволить себе иметь ребенка или даже двух. Если будет мала квартира для большой семьи, построим дом», — сказал я. Но Кира отреагировала на это слишком эмоционально, обвинив меня в том, что я хочу ее закабалить, закрыть дома, чтобы превратить ее в толстую корову и домохозяйку.

Она так кричала, что я ушел из дома, чтобы этого всего не слышать. Да и без меня она бы быстрее успокоилась. Возвращаясь домой, я увидела, что в окнах нет света, значит, Кира уже легла спать.

Как можно тише, чтобы ее не беспокоить, я вошел в квартиру. Жена не спала и с кем-то разговаривала по телефону. Из обрывков фраз, которые состояли из «я постараюсь, но не так быстро», «не торопи меня, ты слишком многого хочешь», — я тогда ничего не понял.

Когда она услышала, что я подхожу, она тут же отключилась. «Значит, есть от меня секреты», — подумал я тогда. Любые мои предложения она принимала в штыки.

Меня ее реакция просто поражала, и однажды, не выдержав, я заговорила о разводе. «У нас с тобой нет семьи и, по-видимому, уже не будет. Этому есть вполне объяснимая причина.

Ты меня не любишь, поэтому скандалы, нежелание рожать детей. Я не вижу смысла мучить друг друга дальше». По ее реакции я понял, что это явно не входило в ее планы.

Она не ожидала от меня услышать о таком предложении. Глаза забегали, она как-то неестественно потирала руки и ходила нервно по комнате. Потом предложила пожить некоторое время отдельно.

Утром она собрала какие-то свои вещи и уехала к себе на квартиру. Я очень тогда по ней скучал. На работе старался ей не надоедать и не подходил к ней.

Она, только проходя мимо моего кабинета к себе в отдел, всегда махала рукой. Так прошел месяц, другой она не возвращалась. К концу подходил третий, и однажды утром она зашла в мой кабинет.

«Ну, ты скучаешь по мне?» спросила она каким-то развязанным тоном, который мне ужасно не понравился, но я ответил правду, что очень скучаю. «Я тоже соскучилась. Сегодня вернусь домой».

«Надолго?» спросил я тогда. «Это будет зависеть от тебя», – загадочно ответила Кира. Где-то через полгода после ее возвращения мне на почту пришли откровенные фото, на которых было видно мою жену и ее бывшего финансового директора.

По дате можно было понять, что то время, пока ее не было со мной, она была с ним. Я решил пока ничего ей не говорить, она ведь не знала, что мне все известно о ее похождениях. Шел третий год нашей совместной жизни.

Только как раз жизни-то и не было. Я теперь только начал понимать, как моя компания начала терять обороты. Какой же я был дурак.

Ведь все было шито белыми нитками, и я этого не замечал. Однажды, зайдя ко мне в кабинет, Миша рассказал, что на сайте города выложена информация о тендере. Участникам надо зарегистрироваться и представить свои услуги в сфере постройки микрорайона со всей инфраструктурой.

Деньги даются колоссальные, и мы обеспечим работой людей года на два. Мы прям загорелись. Особенно там хорошо бы жило с детям.

Мы сами были влюблены в свой проект. В назначенное время мы пришли в зал для представления своих разработок. Мы были под номером три.

Когда я начала рассказывать о наших задумках, председатель комиссии меня остановил и сказал, что этот проект вчера представила компания «Стройком», и они идут в фаворитах. Потому что проект до такой степени продуман, что вряд ли у кого-то будет лучше. Мне тогда стало плохо.

Потрачено полтора месяца жизни, деньги уплачены разработчиком, а в итоге нас обвинили в плагиате. Кто-то слил информацию нашего проекта и свел наши старания к нулю. Но кто? Кто работает крысой в нашей компании? Я смотрел на Мишу, но он не прятал глаза, в которых было еще большее удивление, чем у меня.

Кто тогда? Про Киру я даже не подумал. А ведь она очень живо интересовалась нашей работой. Я на две недели выпал из жизни.

Откуда-то появилась боль в горле, температура зашкаливала, и я не мог ни говорить, ни глотать. Состояние было ужасным. Скорая приезжала пару раз, ставили какие-то уколы, после которых мне становилось легче.

Мне было плохо даже не потому, что у нас украли проект и лишили огромных денег, а от того, что это сделал свой человек, работающий в компании. Как работать после этого, если ты не можешь доверять людям? Через неделю я пришел в себя. Горло перестало болеть, и температура стала нормальной так же неожиданно, как и поднялась.

Я уже хотел идти на работу, но сил не было совершенно. В это время Кира попросила подписать на нее генеральную доверенность. Я не видел в этом необходимость.

Миша был на работе, ко мне он заходил, рассказывал, как идут дела. Супруга на меня очень обиделась тогда, сказав, как можно жить, если ты мне не доверяешь. Да причем тут недоверие? Зачем тебе генеральная доверенность, когда Миша выполняет все обязанности и имеет право подписи? Тебе-то это зачем? – спрашивал я. У меня юридическая поддержка компании.

Я должна в любой момент иметь право подписи, если нет тебя и Миши. Но за весь период нашей работы таких моментов не было. Чего же ты так расстраиваешься? И я давно хотел спросить, какие мысли у тебя по поводу того, что наш проект оказался у конкурентов.

А мне откуда знать? И я никого не подозреваю, – ответила Кира со злостью. Через неделю меня выписали на работу, и, казалось бы, жизнь вошла в свое русло. Но я в каждом человеке, который заходил ко мне в кабинет или встречался в коридоре, видел того, кто слил наш проект в «Стройком».

Миша звонил Соколову, этому финансовому директору, чтобы с ним встретиться, но он по-хамски ответил и повесил трубку. Нужны были новые заказы. Кира узнала, что в соседней области должны строить большой объект.

«Если бы тебе удалось договориться и получить заказ, то вы смогли бы обеспечить работой надолго своих людей», – сказала она. Ты права, но я поеду и обязательно договорюсь. Подготовь мне всю юридическую документацию, и послезавтра я уезжаю.

Я передал Мишу все дела, сказал, что через три дня буду. Договориться получилось не сразу. Пришлось показывать, на что мы способны.

В интернете можно было прочитать о нас хорошие отзывы. На вторые сутки в районной администрации решили подписать документы. Когда все было готово, я позвонил Мише и сказал, что выезжаю, заказ у нас в кармане.

Пришлось поменять билет на поезд, который был заказан мне заранее. До отправления оставалось еще два часа, и я решил зайти в кафе. Помню, как вышел из него, а дальше провал.

Очнулся в грязном сарае с пробитой головой, ноги и руки завязаны, во рту кляп. Где я, почему оказался здесь? Я ничего не мог вспомнить. Очень хотелось пить.

Когда привык к темноте и увидел прямо перед собой на уровне глаз гвоздь, я зацепился за гвоздь тряпкой, которая была во рту, и освободился от нее. Дышать стало легче. Рядом лежала солома, и стояли какие-то бочки.

Такое впечатление, что сараи не заброшены, и где-то поблизости живут люди. Тогда я стал кричать «помогите», орал, пока голос не сорвал. Но так никто и не пришел.

А на следующий день пришли какие-то мужики. Один из них явно занимался боксом. Два других какие-то вертлявые были.

Им все хотелось меня избить. А боксер их все время останавливал и говорил, что это успеется. Кто вы, и почему я в этом сарае? Пытался выяснить я, но они ржали и сказали мне не торопиться, разговор будет долгим.

Вот так, Валюш, с этого момента, считай, я и потерял компанию. Да ладно, не переживай, будет еще у тебя компания. Лучше прежней.

Я тебе буду помогать. Только не переживай, Коль, хорошо? Мужчина смотрел на нее и думал, как же ему повезло. И какой он молодец, что тогда не постеснялся попроситься поехать с ней на дачу.

Каждый раз после своего рассказа мужчина себя чувствовал ужасно. Ночью долго не мог уснуть, и все события, как в кино, пробегали у него перед глазами. Они уже привыкли с Валентиной вечерами не телевизор смотреть, а слушать рассказ о пережитых событиях.

В этот вечер, когда мужчина стал рассказывать, как из него выбивали подписи на документах, как отпустили после четырех месяцев заключение, как он оказался за тысячи километров от дома, как воровал, чтобы не умереть с голоду, как ехал на поезде на попутках, шел пешком, чтобы добраться до дома, Валентина не выдержала. Все, я не хочу больше этого слышать. Вытирая слезы с глаз, говорила она.

Прошу, давай на этом закончим. Он замолкал, подождав, пока успокоится его любимая женщина, и продолжал. Родителей я больше не увидел.

Мама умерла от сердечного приступа после моего месяца отсутствия. У нее уже был инфаркт. Второй она не пережила.

Отец держался два месяца после нее. По своим каналам узнавал о моей таинственной пропаже, но, видно, безуспешно. «Откуда ты это знаешь?» Валентина удивленно посмотрела на него.

«Я добрался до дома. Вид, я тебе скажу, у меня был ужасный. На мне были просто лохмотья.

У подъезда сидела соседка, Мария Николаевна. Меня она, конечно, не узнала, и когда я подсел к ней на лавочку, отодвинулась на самый краешек». «Вы меня не узнаете?» спросил я ее тогда.

Женщина долго всматривалась в мое чумазое и измученное лицо. «Николаша! Колечка, это ты! Живой!» И она заплакала. «А мама с папой не дождались тебя!» «Как это?» Еле выдавил я из себя.

«Мама умерла через месяц после твоей пропажи, а папа после нее почти через два. Богдан Семенович очень постарел за время твоего отсутствия. Сначала приходил твой друг, но потом я его не видела.

А жена? А жену вообще ни разу не видела, Николаш. А что с квартирой? Жить-то мне негде. Ой, Коленька, это такое темное дело.

Там живут какие-то люди. Говорят, что они эту квартиру купили, представляешь? Так она же была приватизирована!» Удивился Николай. «Знаю.

Но что я могу, дорогой, сделать? Мне восемьдесят. Кто меня слушать-то будет? Пойду поднимусь, спрошу. Ой, нет, Коленька, пойдем ко мне.

Помоешься, я тебя накормлю, одежду дам. Мужа, она все-таки чистая. А так с тобой и разговаривать никто не станет.

Не дай бог, еще и забьют». Она была права. Мария Николаевна жила в двухкомнатной квартире, где занимала маленькую десятиметровую комнатушку.

А во второй чуть больше жила супружеская пара. Их в этот момент дома не было. Я помылся, побрился, одел одежду мужа, которая на мне болталась, и шляпу мне она подарила.

«Вот в этой одежде ты меня и увидела». Она оставляла меня у себя, но как я мог остаться? Комнатушка десять метров. Я отдохнул и пообещал вернуться, если вдруг не найду жилье.

Потом я поднялся в квартиру родителей. Дверь мне открыл здоровенный бугай. «Чо надо? Ты кто такой?» «Это квартира моих родителей, а значит и моя.

Она приватизирована, и вы не можете здесь находиться». Начал я, но он меня перебил. «Чо? Чо ты сказал?» «Да как же вы могли ее купить, если она в собственности?» «В чьей? В твоей, что ли? Документы на квартиру давай».

«Документы должны быть в квартире». «Не было здесь ничего, рожа твоя бомжатская. Пшел отсюда, пока не спустил тебя с лестницы».

«У кого вы купили эту квартиру?» Сделал последнюю попытку достучаться до истины Николай. «Не твоего ума дело!» И дверь захлопнулась. Бывает такое чувство.

Безнадюги. Вот все плохо. Такое впечатление, что весь мир против тебя.

Ничего не получается. Куда все девается, когда у тебя нет денег, квартиры, престижной работы. Не имея всего этого, ты автоматически выпадаешь из обоймы элиты.

Теперь ты в обойме ниже классом. Каста. Бомж.

Взяв у старушки денег на проезд, я поехала в нашу с Кирой квартиру. Там тоже жили чужие люди, они купили ее четыре месяца назад у хозяйки. «А где она сама, не знаете?» Поинтересовался я. «Понятия не имею.

Слышали, что она собиралась за границу на ПМЖ. А уехала ли?» И женщина пожала плечами. «А вы почему спрашиваете?» «Это была моя квартира тоже», вздохнул Николай.

«А, ну извините, мы ее честно купили». «Да понял. Ладно, это вы извините».

Тогда я поехала к Михаилу, чтобы узнать подробности о компании. В его квартире тоже жили чужие люди, но они просто снимали это помещение. А Мишка с семьей уехал жить в Испанию.

У меня не было больше сил. Но я должен был узнать, что случилось за мое отсутствие. И я, собрав последние силы, поехал в офис компании.

Охранник Женька меня узнал сразу. «Николай Богданович, вы живой? Слава Богу!» «Ты с кем там болтаешь?» Послышался голос из глубины здания. «Закрой дверь и никого не пускай!» «Да это мой родственник.

Я сейчас». Соврал парень и вышел. «Кто здесь вместо меня?» Поинтересовался Николай.

«Да никого нет. Компании вашей тоже нет. Супруга ваша здесь всем заправляла.

Михаила заставила подписать какие-то бумаги. Ему угрожали. Он все подписал, получил какие-то деньги и уехал из страны.

Здесь же другие работают. Вам жить-то есть где, Николай Богданович?» «Да нет. Квартира родителей занята, а жена мою квартиру продала.

Там тоже чужие люди. Пока не знаю. И я в общаге живу.

Нас трое в комнате, так бы я вас к себе позвал. Да я что-нибудь придумаю, Жень. Спасибо.

Но придумать я тогда ничего не смог. И встретили меня мои новые друзья. Товарищи-бомжи.

Я сдался, Валюш. Руки опустились, и желания бороться не было от слова совсем. После того вечера, когда Николай вспомнил о родителях, он не возвращался к рассказу два дня.

Не мог больше вспоминать, как его потрепала жизнь, как предались самые близкие люди. Жена и друг. Николай выздоравливал, набирался сил.

На перевязке ему сказали, что она последняя, и можно больше не приходить. Чувствовал он себя хорошо и решил, что пора искать работу, а не сидеть на шее у Вали. Он был готов работать где угодно и кем угодно.

В первую очередь он решил узнать о вакансиях в строительных компаниях. Это ему было ближе, он знал свое дело и мог принести пользу. Он только боялся, что его узнают и будут задавать вопросы, далекие от профессиональных.

Но его не узнали, чему он был очень рад. В одном месте ему предложили место каменщика, других вакансий не было. В компании с интересным названием «Строили-строили» было место в отделе маркетинга и рекламы.

Зарплата была небольшой, но с чего-то надо начинать, и он согласился. Валентина сказала, что он торопится, они не голодают и не бедствуют, а здоровье дороже. Не переживай, Валюш, я в порядке.

Ты и так замоталась, надо совесть иметь. Все я решил, завтра первый рабочий день. Коллектив Николаю понравился, в основном это была молодежь.

Креативные ребята, у которых идеи сыпались, как из рога изобилия. Получив первую зарплату, он купил продукты, бутылочку хорошего вина, остальные деньги положил на стол для Вали. – Коль, нет, мне неудобно, я не возьму, да ну тебя.

– Валя, зарплату он мне принес. И она смеялась так громко и заразительно, что он тоже к ней присоединился. С этого дня они стали жить как муж и жена в полном смысле этого слова….

Это не была страсть, это была любовь выстраданная, осознанная, благодарная. Любовь, когда партнера уважают и заботятся о нем, именно такая любовь и бывает самой крепкой и никогда не проходит. Это замужество было не ради статуса и не потому, что уже пора, последний шанс, как говорится.

Нет, Валентина слишком умна была для этого. По большому счету у нее было все – работа, творческая реализация, уровень дохода достаточный, чтобы обеспечивать себя и платить за квартиру, и потом она никогда не ощущала себя одинокой. Она жила счастливо.

Но в ее жизни было все, кроме него, и она захотела быть с этим человеком рядом. Между ними была и духовная, и интеллектуальная близость. В этом и разница между молодой девушкой и сорокалетней женщиной.

Молодая женщина сначала влюбляется, а потом думает, а сорокалетняя долго-долго думает и вдруг разрешает себе влюбиться. Вот это про Валю. Они нашли друг в друге родственные души, им было хорошо вместе, они были счастливы.

Николай так за ней ухаживал, что ей было как-то неудобно. Ему нравилось работать, а после спешить домой, где его ждут. Так прошел год.

Заметив умного работника, его повысили в должности, он стал замом начальника отдела. Это не только подняло его в своих же глазах, эта зарплата была почти в два раза больше. И он решил сделать своей Валентине сюрприз.

День, когда он попросился к ней на дачу, был днем их знакомства. Вот в такой же день, вечером, он приподнес ей кольцо и попросил стать его женой официально. Валентина тихо плакала у него на плече, а он чувствовал себя героем, способным сделать счастливой любимую женщину.

Ты достойна большего, моя дорогая, и я обязательно сделаю тебя счастливой. Коль, да я уже счастлива, мне больше ничего и не надо, поверь. Но их ждали такие перемены, о которых они не могли даже мечтать.

По-видимому, они подошли к самому краю черной полосы, после которой начиналась широкая белая. Свадьба молодоженов была скромной, расписались, пошли вечером в ресторан, отметили это важное событие в их жизни, даже танцевали. Это была красивая пара.

У Валентины кружилась голова то ли от шампанского, то ли от счастья. Она только сейчас призналась Николаю, что влюбилась в него, когда он еще был бомжом. Только ты не смейся надо мной, ладно? Да, ты мне понравился, когда вышел из бани.

Вот тогда-то я и пропала. Да, я заметил тогда твое удивление, но даже предположить не мог, что такая женщина заинтересуется человеком без определенного места жительства. А я заинтересовалась и не жалею об этом.

Они целовались как подростки, на них обращали внимание окружающие, но взгляды были не осуждающие, а наоборот, даже немного с завистью. А на следующий день, сидя вечером за компьютером, Николай увидел свое фото с Валентиной из ресторана. Был запечатлен момент их поцелуя.

Фотография была очень красивой, но кому понадобилось их фотографировать и тем более выкладывать в интернет? Он увидел, что под фото было уже более 5000 лайков и много комментариев. Кто-то желал счастья, другие завидовали, что в таком возрасте любовь сохранили. Много было написано, а один комментарий был неожиданным.

«Это, по-моему, бывший руководитель строительной фирмы, которого считали без вести пропавшим. А он, видите, живее всех живых. Кто это написал, было неизвестно.

Ник был смешной. Упс. Пойди пойми, кто это».

Он показал фото Вале. «Посмотри, мы с тобой стали звездами, за нами охотятся папарацци. Скоро будут автографы брать.

Готовься, дорогая, к славе». «Коль, это зачем выложили в интернет? И кто это сделал?» «Да понятия не имею. Да и мне все равно, кто это сделал.

Ты красавица, и я тоже ничего. Пусть завидуют». Улыбнулся он.

«Это он сказал для Валентины. Сама фотография его не волновала, а вот кто написал комментарий, ему бы очень хотелось узнать. Поскольку он сам не был компьютерным гением, то обратился к ребятам на работе, попросив их узнать, откуда посылался этот номер.

Но все, что они смогли выяснить, что это не в нашей стране. Значит, это мог быть Михаил или Кира. Ну и хорошо, пусть знают, что я жив и у меня все в порядке».

Супруге он не стал об этом говорить, чтобы не переживала по пустякам. Вскоре Николай занял место начальником отдела. Его предшественника проводили с почестями на пенсию.

Как-то, сидя перед телевизором, они смотрели какую-то передачу, и там показывали красивые квартиры, дома, приусадебные участки. И вдруг Николай сказал, «Валя, а может, мы квартиру себе купим побольше, покомфортней? Или дом построим, а? Как ты на это смотришь?» Ей не хотелось уезжать из этой уютной квартиры, и она сказала, что подумает. Но жизнь подсказала, какое решение ей нужно принять.

В один из вечеров позвонил сын, поздравил с днем свадьбы, извинился, что так и не смог вырваться, и сказал, что возвращается домой вместе с семьей. «Уместимся все в двухкомнатной квартире?» – спросил парень, заранее зная ответ. «Да, конечно, приезжай, сынок, разместимся», незадумываясь, ответила Валя.

«Мам, я потом попробую снять квартиру, чтобы тебя не стеснять, но какое-то время придется пожить всем вместе». Вечером она сказала мужу, что приезжает сын с семьей, и они какое-то время поживут вместе с ними в этой квартире. И тут же спросила, «Какую комнату займем мы?» «Никакую», – улыбнулся Николай.

«Я завтра же займусь поиском нового жилья. Если до его приезда не успеем купить, то снимем. А он пусть устраивается здесь.

Вот видишь, как все хорошо сложилось, и тебе даже думать не пришлось». Сын приехал через месяц. Их было четверо.

Двое прекрасных мальчишек сразу по-хозяйски прошли в квартиру и стали осматриваться. Валентина приготовила обед, Николай купил вина, детям игрушки. Посидели очень душевно, а к вечеру Николай с Валей засобирались домой.

«А вы куда, мам?» – удивился парень. «Сынок, Коля снял квартиру, а вы располагайтесь здесь. Вещи свои я уже сложила в чемоданы, и мы их заберем».

«Мне неудобно. Выходит, что я вас просто выгнал?» «Мы все равно хотели покупать квартиру больше. Поэтому ничего страшного.

Квартиру муж снял пока однокомнатную, очень богато обставленную, кухня по последнему слову техники». Валентина была безумно рада. Можно было не спешить с покупкой, а спокойно выбрать то, что им нравится.

Как-то вечером Николаю позвонила женщина. «Здравствуйте, Николай Богданович. Мы с вами лично незнакомы.

Я дочь бывшего генерального директора «Стройком»а Варвара Анатольевна, можно просто Варя. Я хотела бы с вами встретиться и обсудить один очень важный вопрос. Где вам будет удобно? Вы можете подъехать ко мне домой?» Ответил Николай, еле скрывая свое удивление.

«Конечно, говорите адрес». Через час в квартиру позвонили. Открыв дверь, Николай увидел маленькую хрупкую девушку с огромными зелеными глазами.

«Здравствуйте, я Варя». «Проходите». На столе стояли чайные чашки, конфеты и печенье.

Вкусно пахло чаем с лимоном. «Присаживайтесь», предложила Валентина, неся в руках чайник. «Знакомьтесь, это моя жена Валя», представил Николай.

Он увидел удивление в глазах гостей и добавил. «Да, Кира сбежала с вашим мужем, предварительно продав мою квартиру. Сняла со счетов все деньги, развелась со мной.

Программа «Максимум» была выполнена. Я стал свободным человеком, женился на прекрасной женщине. Посиди с нами, Валюш».

«Варвара Анатольевна, я вас слушаю». «Вы слышали, что произошло с нашей компанией?» спросила она и сделала глоток чая. «Николай кивнул?» «Да, я искала информацию в интернете.

Я знаю, что вскоре после вашей свадьбы ваш отец умер и место генерального занял ваш муж Соколов. Но с работой не справлялся. У него не было достаточно опыта.

А потом он снял со счетов компании все деньги и сбежал с моей бывшей женой за границу. Компания влачит свое существование благодаря заместителю генерального по производству, если я не ошибаюсь. Это была старая гвардия вашего покойного отца, и он держит как-то это детище на плаву, находя заказы и используя свои связи».

«Да», – кивнула Варвара, – «когда не стало папы, дела компании пошли из ряда вон плохо. Никита не мог управлять таким огромным механизмом. Хуже того, он не слушал специалистов, которые работали со дня основания этой компании и понимали больше, чем он.

Его амбиции привели к тому, что многие уволились, не желая быть униженными его отношением, другие просто не обращали на него внимания. А когда он сбежал, обворовав компанию, я думала, что умру. Мне было очень жаль папиных трудов, он так надеялся, что Никита окажется достойным преемником.

Но папа, так всегда хорошо разбиравшийся в людях, в нем ошибся, как в специалисте. Насчет его личных качеств я уж тут не буду распространяться. Все это время, почти два года, компанией негласно руководил папин друг, вы правы, отличный специалист и человек прекрасный.

Благодаря ему компания до сих пор наплаву, но штормит. А неделю назад он заболел. Ему уже 70.

Я думала, выздоровеет и опять выйдет. Но его супруга позвонила и сказала, что все, больше он работать не сможет. Я в слезы, а он посоветовал обратиться к вам.

Конечно, если бы у меня было больше времени, можно было бы найти еще кого-то. И вас не тревожить, но я не знаю, куда и к кому мне обратиться. Помогите мне, Николай Богданович.

Примите дела в качестве генерального директора, я очень в вас верю. Николай сидел, опустив голову, сворачивая и разворачивая фантик от конфеты. Видно было, что он нервничает и не знает, что ответить этой напуганной девочке.

Варвара Анатольевна, дайте мне сутки подумать. Я ведь тоже не знаю, справлюсь ли я с такой махиной. У нас с другом была компания намного меньше вашей.

Вдруг я вас подведу? Я знаю, что вы сможете, Николай Богданович. Если вас мне посоветовал папин друг, значит, все будет хорошо. Я вас прошу, нет, я умоляю.

Она смотрела на него глазами, полными отчаяния. Хорошо, согласился Николай, но сейчас я работаю и не могу так бросить свой отдел. Если меня попросят отработать две недели, мне придется это сделать.

Но уж две недели я подожду. Но, пожалуйста, дольше не тяните. Проводив Варвару, Николай спросил Валю.

Ну, что скажешь? Как тебе это предложение? Я думаю, надо соглашаться, Коль. То, чем ты занимаешься сейчас, не твое. Ты любишь строить, смотреть, как на твоих глазах возводятся дома.

Вот твоя стихия. И сейчас ты работаешь только потому, что не хочешь сидеть на моей шее. Но это ты так говоришь.

Спасибо, что веришь в меня, улыбнулся Николай. Ночью он не спал вообще. Оказывается, как круто может поменяться жизнь за пять минут.

Оказывается, пять минут это много. У меня начинается новая жизнь. На следующий день он поговорил с директором, рассказал все, как есть.

Кого вместо себя посоветуешь оставить? Вошел в положение директор. Да, конечно, Сергея. Толковый парень, характер замечательный, душа и мозг от дела.

Думаю, он справится. Хорошо. Жалко мне вас отпускать, Николай Богданович.

Но чувствую, что вас ждут большие дела. Успехов вам! И он по-дружески похлопал мужчину по спине. Вот она, белая полоса.

Вернее, ее начало. Завтра на новую работу. Варвара Анатольевна ждала его у входа в офис.

Николая она увидела издалека. Вы не на машине? Поинтересовалась она. Нет, бывшая жена мою продала вместе с квартирой.

Но, наверное, по статусу придется приобрести. Пока вы можете воспользоваться служебной, предложила Варя. А то Виктор, наш шофер, уже переживает, что будет не нужен.

Они прошли в актовый зал, где собрались все работники компании «Стройком». Обалдеть! Подумал про себя Николай. Вот это компания! Вот это масштабы! Дорогие друзья! Начала свою речь Варвара.

Сегодня она уже не выглядела такой испуганной девочкой, которая сидела у него дома. Это была уверенная в себе молодая женщина, точно знающая, что сделала первый шаг к спасению компании отца. Я хочу всем сказать спасибо, что не убежали, как крысы с тонущего корабля, а помогли сохранить наше детище.

Я очень надеюсь, что черные дни для компании прошли, и теперь будет все только хорошо. Перед вами новый генеральный директор компании с тройком Николай Богданович Попов. Она хотела еще добавить несколько слов, но все встали и начали хлопать, и Варя тоже, посмотрев на лица работников, захлопала.

Спасибо вам за такой кредит доверия. Право, не знаю, чем я это заслужил, но мне приятно. Не буду говорить никаких громких слов, они-то как раз не помогут поднять компанию до ее прежних высот.

А скажу, давайте работать, и у нас с вами все получится. На этом собрание было закончено, и все пошли по своим рабочим местам. А Николай Богданович в свой кабинет знакомится с делами.

Сев за стол и посмотрев на часы, которые показывали 10.00, он углубился в документацию. А когда поднял глаза, время было 18.30. Ко мне что, никто не заходил и не звонил? Сам у себя спросил Николай Богданович. Выйдя из кабинета, он видел, что секретарша собирается домой.

Я вам сегодня больше не нужна? чуть покраснев спросила Виктория. А ко мне кто-то заходил в кабинет сегодня? Заглядывали, но вы были весь где-то там, далеко, и больше никто не осмелился вам мешать. Понятно.

Но зато я во многом разобрался, сказал радостным голосом новый генеральный. Весь вечер он рассказывал Валентине о первом рабочем дне. Она внимательно смотрела на него и даже где-то слушала, но в основном любовалась.

Он попал в свою стихию. Ее Николай начал жить только с сегодняшнего дня. Многие жалуются на свою работу и кажется, что люди ходят туда только потому, что надо.

Семья, дети, ипотека. А вот перед ней сидел человек, который по-настоящему любил свою работу. Ведь лучшая работа — это когда делаешь то, что тебе нравится.

Она должна быть такой, чтобы не смотреть все время на часы, а наслаждаться ей постоянно. А скоро его труд будет приносить пользу, и это лучшая награда, которая может быть. Она очнулась от того, что ее тормошил Николай.

— Валя, ау, ты где витаешь? Я тебе рассказываю, а ты меня даже не слышишь. — Я лучше делаю. Я любуюсь тобой и радуюсь за тебя.

Ты начинаешь жить в полную силу, Коленька. Как-то в один из воскресных дней, гуляя по парку, что возле их дома, он вспомнил о Марии Николаевне, соседке родителей. — Валь, я очень неблагодарна человека.

Она меня так встретила хорошо. Одежду дала, денег на дорогу, накормила, а я уехал и забыл про человека. Надо обязательно к ней заехать.

— Ну так в чем же дело, давай сейчас и поедем, — предложила Валя. — Купим гостинцев и навестим старушку. — А правда, Валюш, давай махнем.

Купив полную сумку продуктов, они взяли такси и поехали туда, где прошло детство Николая, где жили его родители, где было беззаботно и весело. Были еще живы бабушка с дедушкой и не было никаких проблем. Мария Николаевна, слава богу, была жива и сидела на лавочке возле подъезда.

— Добрый день, — громко поздоровался Николай. — А мы знакомы. Она плохо видела и, конечно, не узнала этого респектабельного мужчину.

— Мария Николаевна, я Николай Попов, помните? — Коленька, это ты. — Плохо видеть стало. — А я к вам с женой.

Это Валя, познакомьтесь. А еще и с подарками. — Ой, спасибо, но у меня все есть, да и много ли мне надо? Пойдемте в дом.

И она была впереди них, показывая дорогу. Они прекрасно посидели, попили чай, вспомнили родителей Николая. — Ой, Николаша, забыла тебе еще в прошлый раз сказать.

Полицейский ведь несколько раз приходил. Папа твой настоял на заведении уголовного дела. Вот они и ищут.

Он несколько раз приходил, спрашивал, не появлялся ли ты. А в прошлый раз прям перед тобой пришел, но я сказала, что тебя не видела. Он мне визитку свою оставил….

Вот, возьми, сходи к нему, скажи, что жив. Он обрадуется, что это дело с его плеч упадет. Да и про этих бандюганов расскажешь, пока они еще кому-нибудь не навредили.

Только ты позвони сначала ему. Может, он уже и не работает там. Да, Коленька, ты мне свои координаты оставь.

Мало ли, вдруг понадобишься. Конечно, конечно. И он протянул ей свою визитку.

Поблагодарив бывшую соседку, Николай попрощался и, уходя незаметно в прихожей рядом с сумочкой женщины, оставил десять тысяч. Пригодятся, — подумал он. А старший лейтенант Быстров Борис Иванович, работал и, услышав, что это звонит попов Николай Богданович, аж подпрыгнул со своего стула.

Глотнув воды, он ничего умнее не нашелся спросить, как «Вы откуда?» «Я из дома», — улыбаясь, ответил Николай. «Мне к вам надо прийти, или мое дело уже закрыли?» «Нет, нет, не закрыли. Приходите, конечно.

У меня к вам много вопросов». И, назначив время встречи, они попрощались. «Вот это я понимаю», — опять налив себе воды, вымолвил обалдевший лейтенант.

На следующий день новый генеральный директор предупредил секретаря, что будет к обеду, и поехал на встречу со старшим лейтенантом полиции Борисом Ивановичем. Он его уже ожидал. В кабинет к Быстрову пришел сам начальник полиции посмотреть на Николая Богдановича, как на какую-то диковинку.

«Рад вас видеть в здравии. К сожалению, не смогли мы вам помочь, так и не вычислили этих бандитов». «Ну ладно, вам лейтенант все расскажет».

И главный попрощался. «Здравствуйте, господин Попов, присаживайтесь. Расскажите все, что помните, а потом я расскажу все, что удалось нам сделать.

Мы хоть и не смогли вам помочь лично, но без дела тоже не сидели. И все-таки поймали двоих похитителей. Я вам потом их покажу, и вы их опознаете».

«А можно прямо сейчас посмотреть, и я начну рассказывать?» спросил Николай. «Просто мне не терпится». Лейтенант улыбнулся.

«Хорошо так и быть». И вынул из папки десять штук фотографий. Николай долго их рассматривал и узнал того здорового, похожего на боксера с огромными бицепсами и худощавого без передних зубов.

Все четыре месяца он приходил в одном и том же спортивном костюме, в нем же он был на фото, а третьего не было. «Узнали кого-нибудь?» поинтересовался лейтенант. «Да, вот эти двое меня охраняли все четыре месяца и принуждали подписать документы, в основном генеральную доверенность на мою бывшую жену, Киру Сергеевну Шумскую.

Но здесь нет третьего». «Все правильно, он был убит при задержании, а этих мы поймали, когда они похитили следующего бизнесмена и так же, как вас, держали в сарае. Ну, теперь ваша очередь».

И лейтенант приготовился слушать, предварительно включив диктофон. «Когда я вышел из кафе, мне оставалось совсем немного времени до поезда. Сделав буквально несколько шагов со ступенек, меня кто-то сзади ударил по голове и я потерял сознание.

И когда пришел в себя, то понял, что я в багажнике автомобиля. Пахло бензином и сильно трясло. Ехали долго, днем стояли, ждали вечера.

Мне давали что-то пить и я опять засыпал. Скорее всего, там было снотворное. Они меня увезли в другую область, это почти за 400 километров от столицу.

Но это я узнала уже, когда освободился. Тогда меня привезли и бросили в сарае. Дня три вообще никто ко мне не приходил и я сидел с хляпом во рту и связанными руками.

Потом мне удалось вытянуть хляп и стало легче. Ну что еще? Били, требовали подписать доверенность и еще какие-то документы. К концу месяца они меня сломали.

Болело все. Почки, спина, желудок. Кормили как собаку.

Я все тогда подписал. Думал, меня сразу отпустят, а они говорят, нет, команды не было. А потом я понял, что жене нужно было время, чтобы спокойно продать все мое имущество.

Когда она уже уехала за границу, меня освободили. Ну вот, в принципе, и все. Пришел домой к родителям.

Там живут другие люди, хотя квартира была приватизирована. Они говорят, что купили. Вы бы тоже узнали, как они туда попали.

Может, к этому причастны и ЖКХ. А еще мне бы забрать вещи родителей. Фотографии.

Все это дорого сердцу, понимаете? Да и квартира все-таки моя. Почему я должен от нее отказываться? Потом мне помогла одна женщина. Добрая, пустила пожить у себя на даче.

Ну вот, наверное, и все. Остальные подробности моей личной жизни к криминалу отношения не имеют. Понятно, кивнул Борис Иванович.

Заявление о вашей пропаже написал ваш отец. Но жена даже не приходила. Мы думали, ну куда может пойти человек, которому надо уезжать? Он будет где-то рядом с вокзалом.

Решили пройтись по всем заведениям, что были рядом. Первым было кафе. Мы показали ваши фото, и вас узнал официант.

Сразу попросили запись с видеокамеры наблюдения, но нам сказали, что в тот вечер их разбили. Охранники не смогли поймать виновных. Никто ничего не видел.

Ваш папа ходил с нами, ругался. Но мы с одной стороны его понимали. Сын все-таки.

А с другой, ну хоть какая-нибудь зацепочка. Я лично обошел все близлежащие дома, опрашивала старушек. Они у нас бдительные.

Но никто ничего не знал. Несколько раз ходил к вашей соседке, Марии Николаевне. Очень приятная, интеллигентная женщина.

Видно было, что хочет помочь. Но тоже ничего не знала. И вот, наконец, вы позвонили сами.

Я, честно признаться, думала, что кто-то надо мной шутит. Я очень рад видеть вас живым и здоровым, Николай Богданович. Вы оставьте свои координаты, а насчет квартиры обязательно что-нибудь узнаем.

И я вам сообщу. А что с этими бандитами? Скоро суд. Вы пойдете как свидетель.

Я дам ваш номер адвокату, того бизнесмена, который прошел тот же путь, что и вы. И он решит сам, когда и где с вами встретиться. Они пожали друг другу руки и попрощались.

А через пару дней ему позвонил мужчина и представился адвокатом Валерия Степановича Кузнецова. Николай как-то не обратил внимания на фамилию и имя. А когда они встретились в кафе, чтобы поговорить о предстоящем процессе, в бизнесмене, которого тоже приставали, он узнал Валерку, с которым начинали строительный бизнес.

Они не бросились в объятия друг к другу, но поздоровавшись, один другому сказал. Привет, старик. Рад видеть.

Николай попросил адвоката устроить встречу с бандитами, чтобы спросить, кто же заказчик. А вы не знаете и даже не догадываетесь? Удивленно спросил адвокат. Вот именно что догадываюсь, но хочу знать точно.

Хорошо, я попробую все устроить, но ее темой будет очная ставка, иначе могут не разрешить. Убери себя, братки, нагло. Может быть, надеялись, что в их последний момент отмажут, а может быть, шли на зону, как в дом родной, надеясь там отдохнуть от праведных трудов.

Господин Попов, вы знаете этих людей? Да, узнаю. Именно они меня держали в сарае четыре месяца, а вот этот, что поменьше, бил с таким остервенением, как будто я у него что-то украл или ему навредил. Кто тебе приказал меня прессовать и почему вы меня похитили? Они молчали, отвернули физиономию, не желая разговаривать.

Вы знаете имена и фамилии заказчика? Нет, не знаем. Мы что, в ментовке, что ли, работаем, чтобы спрашивать имена, фамилии и документы в придачу? Хорошо. А если я покажу вам фото, вы их узнаете? Николай специально нашел в интернете фото Никиты и Киры, на всякий случай вдруг пригодятся.

Показав фото своей жены и его любовник, он в глубине души надеялся, что это не они. Но напрасно. Вот этот мужик с нами разговаривал и твою рожу нам показал.

Кивнул головой на Николая и сказал, бандит, похожий на боксера. Но он все денег пытался нам меньше дать. А потом вот эта баба приехала и дала нам столько, сколько мы просили, и мы все сделали.

Они еще между собой ругались. Мужик говорил, что она ссорит деньгами, что им деньги будут нужны самим. А она его убеждала, что любой труд должен быть оплачен.

Или сам иди и все выполняй. Он долго ругался, возражал, но потом все-таки уступил. Баба просила, как можно быстрее выбить вон из тебя все подписи.

Когда их увели, Николай и Валера попрощались с адвокатом и вышли из здания полиции. — Чем ты занимаешься? — спросил Валерка. — Я генеральный директор фирмы ««Стройком»».

— Ты в ««Стройком»е»? — удивился друг. — Да, меня дочь Фролову пригласила, вот уж неделю отработал. — А ты чем занимаешься? Или занимался? У тебя отжали бизнес? Я помогал жене с салонами красоты.

А когда она родила двойню, то стал сам этим заниматься. Дела поперли в гору. Я стал открывать еще салоны.

Хорошие места в аренду брал. Видно, кому-то перешел дорогу. Потом-то я и узнал, кому.

Вот меня этим отморозком и заказали. Но мне больше повезло. У меня жена осталась и сразу шум подняла.

Но все-таки три салона пришлось отдать. А в основном бизнес остался. Но били так же, как и тебя.

И требовали подписать документы на передачу бизнеса сыну одного авторитета. Ты знаешь, противно мне об этом говорить. Давай закончим.

— Ну ладно, — согласился Николай. — На суд приду. Там еще встретимся.

Привет жене. И они разошлись, как абсолютно чужие люди. Будто не было тех пяти лет учебы в институте, когда они были ни разлей вода.

Прошло время. Николай рассказывал Валентине, как прошел суд. Этим подонкам дали по 17 лет.

Адвокат выступил с такой гневной речью в адрес прокурора. Они раскаиваются в содеянном. Давайте дадим им еще один шанс.

Но, по-моему, он сам не верил в то, что говорил. А эти сидели и прятали улыбки. Они раскаивались только в одном, что выполнили последнее задание не совсем чисто.

Когда схватили Валерку, они были в масках. Не ожидали они от него такой прыти, что он будет сопротивляться и случайно сорвет с маленького маску и увидит его рожу. Судья сказала никаких поблажек.

Они туда уже идут третий раз. Жизнь их ничему не учит. Поэтому по 17 лет и точка.

У них будет время обжаловать приговор. — А тебя как свидетеля вызывали? — спросила Валя. — Да, долго ждала, но потом меня вызвали и Валерку.

Так они сидели за столом и мило беседовали. Но вдруг Николай, переведя взгляд на телевизор, замолк и побледнел. Он сделал громче звук, а Валя, посмотрев туда же, увидела во весь экран женское лицо.

Женщина была хороша собой, только глаза были как у побитой собаки. — Кто это? — спросила Валя с беспокойством, глядя на мужа. — Кира.

Коротко ответил он и приложил палец к губам, показывая жестом помолчать. Из передачи стало известно, что прекрасное знание языка и владение профессией помогли Кире открыть маленькую юридическую контору за границей. Поначалу цены за услуги были настолько малы, а помощь настолько эффективна, что к ней пошли люди.

За год она раскрутилась и ей стало скучно работать, выполняя просто свою работу, пусть даже за хорошие деньги. Она придумала гениальную схему, как обкрадывать богатых людей и пользовалась этим очень успешно. Но жадность ее спутника и желание получить все и сразу привели к тому, что система не выдержала и сломалась.

Попалась Кира одна. Соколову удалось улизнуть ее деньгами. Он теперь в розыске, а ей грозит большой тюремный срок с выплатой компенсации всем пострадавшим.

Она всю жизнь жила, оправдывая любое свое безнравственное действие, тем, что перед ней была цель, которую надо достичь любым путем, даже воровством и предательством. Она забыла, что жизнь бумеранг, и если вовремя не остановиться, она больно бьет по голове. Теперь она брошена своим любовником, как когда-то был брошен и обворован Николай.

Не устаю повторять, что жизнь умная штука, все расставляет по своим местам, не терпит она беспорядка. Сказал корреспондент, и началась реклама какого-то стирального порошка, а Николай, выключив звук, сидел и смотрел в одну точку. Он не знал, что можно еще сказать.

На душе стало тоскливо и противно. Мысленно он поставил жирную точку во всей этой истории. Он жив, работает, рядом с ним любимая женщина.

Он даже не представляет, что еще можно такое попросить у Всевышнего. «Наверное, ничего. Только поблагодарить за то, что имеет».

«Ты расстроился?» спросила Валентина. «Да нет, что ты. Каждый получил то, что заслужил.

Это лишний раз доказывает, что не стоит зарабатывать деньги нечестным трудом. Злом добра не сделаешь. Всегда надо помнить о принципе бумеранга.

Потребность в легких деньгах была у людей всегда, а сейчас это приняло какой-то маниакальный характер. Никто не хочет вкалывать». «Ладно, давай сменим тему», — предложила Валя.

«Расскажи лучше мне, как у тебя на работе». Николай улыбнулся, покачал головой и сказал. «Моя молодежь проверяет меня на экспертность, представляешь, насколько я компетентен в вопросах производства.

Я сначала не понял, что идет проверка боем. А на втором вопросе распознал их ход и спросил, сколько вопросов в билете будет. На первый я ответил, что поставите».

Все молчали. А один парень из производственно-технического отдела громко так сказал. «Садитесь, Николай Богданович, вам пять.

Ты представляешь, проверку мне устроили. Потом я понял, что они должны понимать, за что меня уважать. И что это не только потому, что я генеральный.

Подчиненные должны чувствовать во мне уверенность, что я точно знаю, куда их вести». Ну, посмеялись, на этом совещание закончилось. Хорошие ребята, грамотные.

Я понял, что не надо скупиться на похвалу. Хвалить, отмечать хорошую работу при всех. И думаю, дела у нас с ними пойдут…

После известия о приключениях Киры прошел месяц. Все стало потихоньку забываться, но в одном из новостных блоков сказали, что бизнесмена Никиту Соколова задержали в аэропорту по поддельным документам. Аэропорт относительно небольшой, и приехав туда специально, он надеялся, что здесь меньше полиции, и ему удастся вылететь в США и уже там затеряться.

И у него почти получилось. Но вылет задержали, и его сняли прямо с рейса. Он говорил, что это ошибка, и им придется перед ним публично извиняться.

Его портфель, который висел на ремне, как почтовая сумка, был набит деньгами, которые Никита выиграл у своей сообщницы. Вот такие новости. Николай ходил мрачнее тучи, и лишь звонок из полиции о его квартире немного отвлек от тяжелых воспоминаний.

«Николай Богданович, я был у тех людей, которые живут в вашей квартире. У них действительно документы в порядке. Даже есть чек с суммой, которую они заплатили за квартиру», поведал старший лейтенант.

«Да я и не сомневался, что они за нее заплатили. Меня интересует, кто продал им эту квартиру, заметьте, приватизированную. Это же преступление».

«Вы правы», согласился Быстров. «А поскольку вы сказали, что документов на квартиру они вам не отдали, я проконсультировался с юристом по этому вопросу. Восстановить ваши документы будет несложно, ведь договор о приватизации составляется в двух экземплярах, и второй хранится в архивах Росреестра».

«Скорее всего, новые жильцы просто уничтожили ваш экземпляр, потому что были уверены, что с вами больше никогда не встретятся. Кроме того, в городском бюро регистрации, где оформлялось право собственности на приватизированную квартиру, обязательно должны быть заверенные копии документов и сведения о том, кому она принадлежит. Справки различные.

Вот если бы произошла потеря всех документов на квартиру во всех госорганах, что в принципе невозможно, вот тогда ваши шансы доказать правду свелись бы к нулю. Но мы же с вами понимаем, что это невозможно. Поэтому восстановление и доказательство прав на недвижимость через суд более чем реально.

Тем более, что мы уже сделали запрос и выяснили, что ваши документы на месте, и вы можете их восстановить. А уж потом, имея на руках документы, можно действовать дальше. Так что я думаю, если не вернем квартиру, то хотя бы деньги за нее можно будет получить.

Насчет вещей, которые были в квартире, альбомы и что-то там еще, теперешние хозяева свалили все в кладовку, а мебель у вашей пользуется. Если вы хотите, мы можем вместе туда сходить, и вы все заберете. Да, я хочу сходить с вами и забрать свои вещи и вещи родителей.

Тут же согласился Николай. Хорошо, Николай Богданович, когда будете готовы, заранее позвоните, чтобы я тоже выбрал время. Сказал Борис и попрощался.

Восстановив документы на квартиру, Николай связался с полицейским, и они пришли по адресу, где он жил раньше. И вот он в родительской квартире. Увидев, в каком состоянии находятся вещи, которые так были дороги его сердцу, Николай взяла тоска.

В квартире был бардак, грязь, красивый стол, стоящий в центре комнаты. Родители купили в антикварном магазине. Он был заляпан компотом, и, видимо, на нем резали хлеб.

Сердце кровью обливалось, видя все это. В промежутке между окнами висело зеркало конца XIX века. Боже, в каком оно было состоянии! На нем годами сидели мухи, а серебряная оправа почему-то отваливалась.

Я заберу зеркало, стол и стулья. Это все родители покупали в антикварных магазинах. А этим людям все равно, на чем хлеб резать, и в какое зеркало смотреться.

Еле сдерживая гнев, прорычал Николай. Эй, а мы как будем жить без стола и стульев? Поставь на место! — закричал хозяин. Чем докажешь, что это твое? Мы это сами купили, понял? Николай, ничего не ответив, прошел в кладовку и принес оттуда фотоальбом, в котором быстро нашел фотографию, где вся семья сидит за столом.

Узнаешь меня? А теперь смотри на стол. Узнаешь? Смотри дальше. Это моя мать.

Зеркало узнаешь? Это я ее фотографировал в тот день, когда они с отцом его купили. Если тебе этого мало, можно позвать соседку Марию Николаевну. Она была частым гостем у нас и видела все эти покупки.

Так что рот закрой. Мне чужого не надо, но и свое не отдам. Тоже мне, ценитель искусства.

Это вещи моих родителей, и они мне дороги. А вы себе купите другие. Вон, магазины мебелью забиты.

А еще у моих родителей были антикварные столовые приборы и посуда. И Николай тут же прошел на кухню. Он хорошо знал, где они лежат.

Открыв маленький ящичек, он вынул красивую коробку, бархатную с вензелями. Там лежали шесть ложек, шесть вилок и ножей. Затем взял глубокие тарелки.

Они были с завода братьев Коржунковых, но вместо шести штук было только три. А остальные где? Хмуро посмотрел Николай на притихшего хозяина квартиры. Разбили, пробурчал тот.

В пьяном угаре, что ли? Он забрал тарелки, чайный японский сервиз, фужеры от французских мастеров стеклодувов. Это я тоже забираю. Потом мужчина вызвал машину.

Грузчики быстро разобрали стол, сняли зеркало, забрали шесть стульев. Затем он зашел в кладовку, куда были свалены фотоальбомы, рукописи отца и рисунки матери. Он все аккуратно сложил в сумки и унес.

Я подаю в суд. Где вы скажете, у кого купили приватизированную квартиру и вернете мне ее или деньги? Сказал Николай. Хозяин явно нервничал.

Я деньги отдал сполна. С нее и спрашивайте. С кого с нее? Тут же спросил лейтенант.

Мужик понял, что сболтнул лишнее и замолчал. Когда все вышли на улицу, полицейский сказал Николаю, что он останется здесь. Зачем? Удивился мужчина.

Владелец квартиры нервничал. Думаю, он сейчас будет решать проблему, не откладывая ее в долгий ящик. В таких делах медлить нельзя.

А это значит, что он может пойти навстречу с тем или той, кто продал ему вашу квартиру. Не глупо. Согласился Николай, пожав старшему лейтенанту руку, пошел к машине.

А полицейский спрятался за дерево и стал ждать. Долго ждать не пришлось. Хозяин выбежал из подъезда, нервно озираясь по сторонам.

И, не увидев ничего подозрительного, быстрым шагом куда-то направился. А Николай тем временем вернулся домой и обнял супругу. Валь, я думаю, обратно квартиру мы, наверное, не получим.

В лучшем случае нам отдадут за нее деньги. А может и нет. Но ты знаешь, я не хочу там жить.

Новые жильцы превратили квартиру в такое убожество, что там нужно на ремонт потратить столько же, сколько стоит двухкомнатная квартира новая. Да? Вздохнула Валя. Ну зато какое там прекрасное место.

Только зелени, рядом метро. А какие прекрасные магазины. Что не говори, район обжито, и дома стоят как-то в глубине.

Не слышен шум главной магистрали. Не переживай. Я уже подыскал нам квартиру трехкомнатную.

В выходные поедем посмотрим. И если тебе понравится, то начнем ремонт и будем переезжать. Ты согласна? Нет, Коль.

Мне так нравится эта квартира. Она такая уютная. Так все со вкусом сделано.

Давай ее купим. Ну сколько нам с тобой вдвоем надо места? Ну, Коль, давай останемся. Хорошо.

Раз ты так хочешь, я попробую поговорить с риэлтором. Может, она нам поможет. Согласился мужчина и чмокнул жену в нос.

А старший лейтенант Быстров проследил за хозяином квартиры и был очень удивлен, что тот пробежал мимо ЖКУ и забежал в подъезд рядом стоящего дома. Он позвонил в квартиру 31 и, когда ему открыли, зашел внутрь. Полицейский пошел на работу и узнал, что участковый по этим домам — Заботкин Иван Сидорович.

Вот к нему он и направился. — Иван Сидорович, кто у вас проживает в доме номер 10 в 31-й квартире? Помните по памяти? — Конечно. Я всех своих знаю.

Ночью разбуди, фамилии и имена назову. Все-таки восемь лет на участке. — Ну тогда рассказывайте.

Поторопил Быстров. Там живет Евгения Петровна Болотова. Работает начальником ЖКУ.

Женщина видная, умная и хитрющая. Муж работает там же шофером. Дети взрослые, с ними не живут.

Она их обеспечила квартирами. Люди не бедные. За время, пока она в ЖКУ работала, обросла нужными знакомыми и живет по принципу «ты мне, я тебе».

Ну вот, наверное, и все. А как вы думаете, поговорить с ней лучше на нашей территории или на ее? — Ну, если вопрос, который вы хотите ей задать, не очень удобный для нее, тогда лучше, конечно, на нашей, согласно кивнул участковый. — Думаю, ей не понравится.

— Ну, я вас понял. Спасибо, Иван Сидорович. На следующий день начальницу ЖКУ вызвали повесткой в полицию.

Морально она была к этому готова, поэтому не испугалась, а знала, по какому вопросу ее вызывают. В десять утра в кабинет старшего лейтенанта Быстрого постучались. — Да, заходите.

— Меня вызвали повесткой. Я Евгения Болотова. — Проходите, присаживайтесь.

Разговор будет серьезный и долгий. — Вы меня прям пугаете. — нагло улыбнулась женщина.

— Неужели? А я думала, вы не из пугливых. Вон как шустро квартиры приватизированные продаете. Вы мне расскажите, кто вам дал право продавать квартиру, которая вам никаким боком не принадлежит.

— А я и не продавала, — уверенно заявила Болотова. — Да вы что? Значит, мы сейчас можем пойти в квартиру и попросить жильцов съехать в течение двадцати четырех часов? Улыбнулся Быстров. — Ну да.

Они живут там незаконно. Старший лейтенант смотрел в упор на эту самоуверенную и даже наглую женщину, сидевшую перед ним, и ровным счетом не понимал ее игры. — А кто им разрешил там жить незаконно? — Уж не вы ли? — А если вы знаете, что незаконно, почему разрешили? — Я видел все документы на квартиру.

Видел чек, на котором стоит очень кругленькая сумма денег. И теперешний хозяин квартиры утверждает, что деньги отдал вам сполна. Что вы скажете на это? — Только неправду говорить не надо.

А то неудобно, как-то взрослая дама, а пытаетесь так некрасиво вывернуться. — Я говорю правду. Мне их стало жалко.

И они обещали за несколько месяцев найти себе жилье и ее освободить. — Хорошо, — согласился Быстров. Тогда завтра с участковым вы пойдете и скажете этому незаконно заселившемуся хозяину, чтобы в течение суток он оттуда съехал.

— Понятно. — Законный хозяин подает в суд. У него на руках все документы на эту квартиру.

Он их восстановил. Потому что экземпляр, который был дома у прежних жильцов, каким-то образом уничтожен. — Да, я все поняла, — согласилась женщина.

— Завтра все сделаем. И она покинула кабинет. Что-то не понравилось старшему лейтенанту, как вела себя эта Евгения.

И он оказался прав. Через пару часов после ухода Болотовой ему позвонил начальник управления полиции и сказал, чтобы тот занимался своим делом и не лез туда, куда ему лезть не велено. Быстров хотел было все объяснить и даже возразить, но начальник орал так, что оставалось только одно.

— Так точно, — ответил он и положил труп. С тех пор прошел почти месяц. К Николаю и Валентине часто приходил семья и сын.

Мальчишки были замечательные. Звали Николая дедуля, он был в восторге. Красавец-мужчина в расцвете лет и дедуля.

Но это его не смущало. Мальчишки его любили и висли на нем, не давая ему расслабиться. — Николай Богданович! — как-то обратился к нему сын Валентины.

— Я уже как два месяца приехал, но никак не могу устроиться на работу. — Вы не могли бы мне помочь? Я хорошо разбираюсь в компьютерах, могу программы писать, ремонтом заниматься. — Да, ты нужный специалист.

Думаю, я смогу тебе помочь. Приходи завтра ближе к обеду. С утра у нас планерки.

Всякие вопросы решаются. А к обеду я буду свободней и займусь тобой. — Спасибо вам огромное, Николай Богданович.

А то жена скоро из дома выгонит. Садик мальчишек тоже никак не устроим. А если буду хорошо зарабатывать, можно и в частный отдать.

Прошел еще месяц или чуть больше, сын Валентины работал в фирме у Николая. — Как там мой Валерка работает? Тебе не стыдно за него? Все выполняет? — интересовалась Валентина. — Да все хорошо, успокаивал ее Николай.

— Коль… Она уткнулась ему в плечо и тихо спросила. — А ты уже отказался от той трехкомнатной квартиры? — Нет, еще не отказался, но уже договорился с риэлтором, чтобы выкупить эту квартиру, как ты хотела. Она обещала на днях прийти и поговорить о цене.

— Коль… Она опять зарылась в его плече. — А давай все-таки ту трехкомнатную купим, а то нам втроем в однокомнатной тесновато будет. — Почему втроем? Ты что хочешь кого-то из мальчишек к нам взять жить? — улыбнулся Николай.

— Да нет, Коль, у нас свой ребенок будет. — Боже, мне так стыдно, я уже бабушка, а собралась рожать. Она так и не поднимала на него глаз.

Он сидел как из-за угла пришибленный и от счастья не мог вымолвить ни слова. — Ну ты чего молчишь? Тебе тоже стыдно, да? Все, завтра пойду делать аборт. И тут он наконец-то очнулся.

— Ты что, какой аборт? Я впервые буду отцом. Спасибо тебе, мой самый родной и любимый человек. Я начинаю ремонт в трехкомнатной квартире.

Когда ремонт был закончен, он привез в новую квартиру отреставрированную родительскую мебель. Стол был просто шикарный, с его фигурными ножками. Он был как новый, а эти стулья с высокими спинками смотрелись очень красиво и богато.

Когда стало известно, что родится сын, стали оформлять комнату для мальчика. Роды были очень тяжелыми. Ребенок родился крупным, почти 4 килограмма.

Это была маленькая копия Коли. Чтобы Вале не было тяжело, сразу взяли няню, женщину лет 50, которая проживала с ними вместе в квартире. И это давало возможность маме отдыхать.

Валентина расцвела после родов и немного располнела, но это ее ничуть не портило, а придавало только сексуальности. Вечер был замечательный. Вся семья собралась за столом отмечать день рождения маленького Богдана Николаевича.

Папа в нем души не чаял и все говорил спасибо за сына своей жене. «Коль, ну хватит же меня благодарить, чтобы я без тебя смогла, да ничего!» Николай на секунду задумался и ответил. «Это да, тут ты права».

Но в последнее время Валя стала замечать, что вот уже который день подряд Николай ходит сам не свой. Он закрывался у себя в кабинете и что-то искал в ноутбуке, потом ходил из угла в угол. Она не беспокоила его, надеялась, что супруг сам все расскажет.

Но время шло, он нервничал, а причину Валя так и не знала. И однажды, не выдержав, она решительно открыла дверь в его кабинет. «Или ты мне все рассказываешь, что у тебя произошло, или я разнесу к чертовой матери всю эту комнату»…

«Только не это. Я не хочу тебя расстраивать, Валюш». «Да, а так я спокойна, когда вижу, как ты места себе не находишь».

«Понимаешь, с квартирой родителей ничего не получается. Там такая глухая оборона, что ни с какой стороны не подлезть. А этого старшего лейтенанта, Быстрого, прижали так, нашли за что выговор влепить, сказали, если не успокоится, то лишится рабочего места.

Я даже не знаю, как правильно поступить. Вроде и квартира дорога как память, но если развязать за нее борьбу, я могу подвергнуть опасности не только себя, но и тебя с сыном. И Быстрого.

Там схема давно отработана, и задействованы очень влиятельные люди, которые так просто сдаваться не собираются. А связи у них, сама понимаешь, не то, чтобы я испугался просто». И он, замолчав, растерянно посмотрел на супругу.

«Послушай, Коль», сказала она с нежностью и провела теплой ладошкой по его небритой щеке, «а может мы откажемся от этой затеи? Я, конечно, не могу тебя заставить, но неужели мы плохо живем? Ведь спокойствие и безопасность семьи, мне кажется, дороже любых квартир. Тем более, нам есть где жить. Решение, конечно, за тобой, но ты меня услышал, и, я думаю, сделаешь правильный выбор».

По большому счету, он уже и не рассчитывал получить ни квартиру, ни деньги обратно. Конечно, было жалко ее потерять, как память о родителях. Поэтому он дал себе такую четкую установку.

Если получится вернуть квартиру, хорошо. Нет? Значит, так тому и быть. Он отдал все документы юристу и поручил ему заняться этим делом.

А у Николая растет сын. Вот куда надо смотреть. Время так быстротечно, что не успеешь и глянуться, а мальчик уже пойдет в первый класс.

Николай много работал, чтобы поднять компанию ««Стройком»» до прежнего уровня. И пусть он был не собственник строительной компании, а только наемный работник, он все равно за нее очень переживал и делал все, чтобы Варвара Анатольевна никогда не пожалела о своем решении. В строительной сфере успехов можно добиться только тогда, когда человек действительно этим живет.

А Николай был именно таким человеком. Ответственным, пунктуальным, серьезным, надежным, умеющим быстро решить любой вопрос. Именно поэтому он виртуозно вел переговоры и мог убедить как клиента, так и инвестора в том, что иметь дело с компанией ««Стройком»» это выгодно.

Сегодня на строительном рынке много конкурентов, и надо быть лучшим, чтобы процветать. И вот Николай спешит домой с подарками у сына день рождения. Ему 5 лет.

Хоть маленький, но юбилей. Хотелось бы провести этот праздник по-особенному, поэтому Валентина никуда не хотела идти, только дома. Праздник удался.

Вечером, пока родители провожали гостей, именинник уснул на диване в своем праздничном костюме и бабочке. Уложив ребенка спать, довольные родители пили чай, смотрели подарки, которые подарили сыну, а главное радовались, что их ребенок был счастлив. Целый год тянулась тяжба с квартирой, тонны справок, заявлений, подтверждений, но, к счастью, этим занимался юрист.

Квартиру ему все-таки вернули. Сделка была признана незаконной, потому что была совершена с явным нарушением закона и новый владелец был признан недобросовестным приобретателем. Николай зашел в квартиру только тогда, когда ему позвонили и сказали, что та свободна.

Еще полгода там шел ремонт, а когда все было готово, мужчина предложил подарить эту квартиру сыну Валентины, Валерию. Он скоро должен был стать в третий раз отцом. Что они будут делать в двухкомнатной квартире? «Коля, это царский подарок, но, может быть, мы сами туда заедем? Все-таки квартира родителей, тебе было бы приятно там жить», поинтересовалась Валентина.

«Ты знаешь, Валь, столько времени уже прошло, что я успокоился. Мне нравится наша квартира. Будет необходимость, начнем строить дом».

Решили подарить эту квартиру в день рождения третьего ребенка. Юристы оформили все документы на Валерия. От такого подарка дети онемели, а потом, опомнившись, бросились благодарить Николая.

Свою двушку они стали сдавать, деньги им были о как нужны, а будь и накормить трех детей, это вам не шутки. Однажды, выходя с работы, Николай шел к стоянке, и на его пути встала Кира. «Ну, здравствуй, бывший муж.

Смотрю, поднялся опять в шоколаде. Молодец, не сломался». «Неважно выглядишь», только и смог сказать опешивший Николай.

«Знаю. Это только в кино показывают, что за границей хорошие тюрьмы. Не верь, врут.

Там очень плохо». «А ты женат или меня ждешь?» ухмыльнулась она. Ему совершенно не хотелось с ней разговаривать, но женщина явно была настроена на беседу.

«Так ты женат?» повторила Кира свой вопрос. «А ты что, имеешь на меня виды?» «Ты знаешь, я только сейчас поняла, какой я была дурой». «Это хорошо, что поняла.

Значит, больше таких глупостей не наделаешь. А я женат. На самой лучшей женщине на свете и у нас растет сын».

Опоздала, значит. Она игриво надула губки и тут же сказала. «Коль, возьми меня на работу».

«Кем?» опешил Николай. «Юристом, что ли?» «Ну да», кивнула женщина. «Нет, больше я такой глупости не совершу и второй раз на одни и те же грабли не наступлю».

«Где Соколов? Он же всегда был твоей тенью». «Его в тюрьме убили. Сразу, как только попал в камеру».

«Печально закончил твой любовник. Но ладно, я поеду, а то меня ждет семья». «Коль…» остановила она его.

«Дай мне немного денег. Я хоть комнату себе сниму, до работы буду искать». Николай посмотрел на свою бывшую жену и понял, что так жалко она не выглядела никогда.

Заглянув в портмоне, он достал все, что там было, а это около 50 тысяч, и протянул ей купюру. «Щедро. Спасибо тебе.

И прости, если сможешь. Я поплатилась сполна за свое предательство». Улыбнувшись, посмотрела она на него.

«Пускай у тебя все будет хорошо. Я тебя простил. У меня не может быть хорошо без тебя.

Но я понимаю, что опоздала. Прощай». Но сердце его осталось глухим.

Никаких чувств к этой женщине не было. Видно было, что она больна. Цвет лица какой-то серый, землистый.

Но Кира сама выбирала себе такую жизнь, променяв хорошую работу и любящего мужа на сомнительные приключения. Подъезжая к дому, он увидел сына и супругу. «Как же мне хорошо с ними», — подумал Николай, вынимая огромный букет цветов для своей Валечки.