Встати, суд іде! Ці слова Тамара чула вже не вперше…

— Нет, позаботьтесь о моих детях, — и я побежала обратно в такси.

Домой пришла и боялась, что там не все так, как мы оставили, но все было по-прежнему. Я набрала 02, затем 03, села на диван и стала ждать. Скорая приехала быстрее, они зафиксировали факт смерти, за ними подъехала полиция. Они начали опрашивать, допрашивать. Вызвали понятых, ими были соседи. Они пребывали в шоке, думали, что мы образцовая семья, трое детей, один из которых инвалид, а оказалось, что совсем не так.

Все кивали головой, они смотрели на меня, все лицо было синее, конечно, они думали то же, что и судья совсем недавно. Наверное, интересная картина сложилась в их голове. Сначала вместе пили, а потом подрались.

— Хорошо, что дети не видели, — шушукались соседи между собой.

На меня надели наручники, увезли. А потом начались мытарства, меня переводили из одного здания в другое. Везде допросы, нужны, мол, свидетели, а у меня это только дети. Все остальные знают, что все было хорошо. Я ничего не могла доказать и рассказать, могла только показать свои побои. Но они ничего не доказывали.

Состоялся первый суд, мне определили наказание, но адвокат был против, поэтому заседание перенесли. Все это время я пребывала, то тут, то там. Я не переживала за себя, только за детей. Что с ними будет, с кем они останутся. Мама уже не в том возрасте, ей тяжело будет ухаживать за Денисом. Вот и все, что я вам хотела рассказать.

— Спасибо Тамара Егоровна, — сказал адвокат, и отодвинул от нее микрофон.

— Вам спасибо, что дали высказаться, — поблагодарила Тома.

— И что вы сейчас скажете? разве кто-то давал этой женщине слово, ее просто никто не хотел слышать. Убила, значит должна сидеть в тюрьме. А что будет с ее малолетними детьми? Над ними итак всю жизнь издевались, сейчас им опять страдать. Мать, которая защищает свое потомство, и есть настоящая женщина.

Мужчина смотрел на присяжных, многие из которых были женщины, они сидели и смахивали слезы с глаз. Он больше ничего не сказал, посмотрел на судью и сел на свое место.

Судья стукнула молоточком, присяжные удалялись на вынесения вердикта. Когда они вошли в комнату для обсуждений, было много противоречий.

— Пусть частично, но она виновна, — говорил один из мужчин.

— Да вы что? она защищала себя и своих детей, — возражала ему одна из женщин.

— Почему тогда раньше не обратилась в полицию, они бы его забрали, — сказал все тот же мужчина.

— Нет такого закона, вот, если бы убил, тогда бы его забрали.

Споры проходили еще долго, но они все- таки закончились.

И опять заседание, все та же клетка, все тот же зал. Тамара уже ни на что не надеялась, ей так все надоело.

— Встать, суд идет, — объявил секретарь. Все встали, и Тома в том числе.

Очень долго пришлось ждать, пока все успокоятся. И вот судья встала, открыла свою папку, и начала читать. Что она там зачитывала, отрывки из дела, статью, обвинение.

— …считать невиновной и освободить в зале суда, — услышала Тома, и не поверила своим ушам.

Она смотрела на пристава, который подходил к клетке. Он открыл ее, а женщина все стояла, она не могла решиться сделать шаг. Когда молодой человек показал ей рукой, чтобы она выходила, она сделала шаг, потом еще. Все боялась, что ее сейчас остановят, но этого не случилось.

Она подбежала к родственникам, обняла детей, прижала их к себе. Им всем не верилось, что они снова вместе. Тамара не понимала, как сейчас поступить. Для начала они все вместе поехали домой к родителям, ведь там их ждал Дениска. В тот раз ему помогла скорая. Дедушка с ним занимался все это время, выводил на свежий воздух и там, на тренажерах они занимались.

Дверь открылась, мать вбежала в квартиру, они обнялись, он был такой взрослый, и ничего, что болеет, они все преодолеют.

Сейчас нужно было решить, что делать с квартирой, в которой они жили. Мама предложила оставить ее детям, но Тома была категорически против этого.

— Сейчас поедем туда, соберем все вещи, а потом уже решим, — быстро проговорила Тамара.

— Я уже все это сделал, — отозвался отец, — даже нанял компанию, чтобы там все отмыли.

— Спасибо, папочка, — обняла отца Тома.

— Да не за что вообще, — похлопал он по спине дочь.

— Значит нужно выставлять ее на продажу, деньги нам помогут лучше, чем клетка, в которой мы все жили, — проговорила Тома.

— Тебе тут еще какой-то конверт пришел, — показала мама, — но мы его не вскрывали, что-то официальное.

Тома дрожавшими руками открыла его, она даже не представляла, что это может быть. Там было послание от нотариуса. Клавдия Петровна завещала свою квартиру Ирине, а дачу за городом Томе и мальчикам. Еще у нее были неплохие сбережения.

— Почему я только что об этом узнала? — не понимала Ирина.

— Нам этого никогда не узнать, — пожали плечами родные…