Взимку Валентина вирішила продати будинок та виїхати до сина. Але кілька днів тому вона мимоволі стала свідком того, що її дуже спантеличило….

Продавец сменила товар, взяла деньги и демонстративно отошла в другой отдел. Женщина купила булку свежего хлеба у другого продавца и вышла из магазина. Пожилой человек стоял на крыльце, увидев её, промолвил: «Спасибо за поддержку. А то я как-то не умею отбиваться от хамства». И только теперь Валентина узнала соседа. Лицо у него было худощавое, но совсем не угрюмое. И улыбка была приветливая, располагающая.

-Пойдёмте, — сказала она,- нам ведь по пути. Мы с Вами соседи.
— Правда?- удивился он.- Вы у Олега и Кати живёте? В гости приехали? Я Катиных родителей знаю, они часто на огороде работают.

— А я мама Олега. Жить перебралась в эти края.
— Олег рассказывал, что Вы далеко живёте, в Сибири.

— Жила,- поправила она. – Одной тяжело жить, здоровья уже нет.

— Хлеб свежий вкусно пахнет,- сказал он, улыбнувшись, и отломил от батона кусочек. – Хотите?- протянул ей.

— Спасибо! Я предпочитаю вчерашний, язву лечила долго. Диеты придерживаюсь. А свежий хлеб покупаю для детей.
— Осень. Сын Ваш картошку уже копает? – спросил мужчина, откусив кусочек батона.

— В субботу начнём,- ответила Валентина, поняв, что сосед голоден.

И, удивляясь своей смелости, добавила:

— Давайте-ка мы с Вами познакомимся. Меня зовут Валентина, а Вас – Петр Иванович – правильно? По этому поводу приглашаю в гости пить чай.
— Как-то неудобно,- возразил он.

— Чего тут неудобного! У меня все на работе. Собака только дома. Но она хороших людей не трогает. Я как раз утром чай свежий заварила. Спешить нам некуда. Вот через калиточку в нашем огороде и пройдём,- добавила она, заметив его настороженно брошенный на окна дома взгляд.

Пригласив пройти гостя в комнату, Валентина захлопотала над чаем. Сосед сел на краешек дивана и осмотрелся. Жили здесь, конечно, скромнее, чем его сын и сноха, но во всём чувствовался уют. Вышитые бисером картины на стенах, цветы на подоконниках, вязаные чехлы на креслах- всё говорило об отношении хозяев к своему жилью и друг к другу.

— А у нас ценится только дороговизна,- подумал он.- Богатство вытеснило живых людей. Никуда нельзя сесть, чтобы что-то не помять, не поцарапать.

Потом они пили ароматный чай с домашними пирожками. Валентина всё подкладывала на тарелку, угощая. Ей хотелось предложить соседу наваристого борща, но она не решилась, чтобы не обидеть. Пёс лежал у порога комнаты и внимательно смотрел на незнакомого человека. Мужчина не вызывал тревоги. Опасных людей пёс чуял издалека и всегда начинал рычать, если человек приближался к усадьбе. Поэтому Валентина всегда знала, когда по дворам ходили цыгане. Услышав приглушённое рычание собаки, она шла и закрывала ворота на задвижку.

Разговор шёл на нейтральные темы: об урожае, о погоде, о ценах на рынке. Валентине хотелось спросить, почему Пётр Иванович часто грустит, что его заставляет расстраиваться? Но тогда пришлось бы признаться, что она видит его из окна верхней комнаты.

А он понимал, что пора уходить, но в комнате было так тепло и уютно. И женщина напоминала о его прежней жизни, когда была жива жена. И он тянул время, стараясь медленнее пить свой чай. Домой идти не хотелось, да и можно ли назвать деревянную пристройку , где он жил всё лето, домом? Он вспомнил, как сноха вчера швырнула ему в лицо краюшку хлеба, крича, если он не оформит дарственную на сына, пусть пеняет на себя. Вспомнил и тяжело вздохнул…