Єгор, привівши на свято в дитячий садок сина, застиг на місці, побачивши копію свого хлопчика…

Уже вторые сутки Егор трясся в поезде. Ещё пять часов, и он будет дома? Как же он соскучился по семье, по родному посёлку. Радовало и то, что этот Новый год он будет встречать не в прокуренном вагончике с мужиками, а дома.

Ведь пятый год уже по вахтам мотается, и это первый раз, когда вдруг хозяин на празднике отпустил. Радовался Егор и немного грустил, поглядывая на огромного плюшевого медведя, который распластался на третьей полке. Всю занял, даже немного свисал вниз.

Ваньки своему вёз. Четырёхлетнему сынишке. Вот пацан удивится такому огромному игрушечному зверю.

— Кто у тебя, сын или дочка? — спросил попутчик Андрей, тоже вахтовик. Только Андрей из Сургута, а Егор ведь раньше на тракторе работал, в поезде познакомились. — Сын, — с улыбкой ответил Егор.

— А у меня и сын, и дочка, — кивнул Андрей, — тоже им подарки везу. — Правда, они такие огромные. Куклу да машину на пульте.

Жене вот ещё шубу. А ты жене что подаришь на Новый год? — Нет у меня жены, — немного помолчав произнёс Егор. — Умерла она.

— Прости. Андрей сочувственно коснулся его плеча. Может быть, попутчик хотел узнать, что случилось с женой Егора, но тот всю дорогу не особо был разговорчив и тут промолчал.

Андрей выжидательно посмотрел на попутчика и, поняв, что от того ничего не добьёшься, пошёл в тамбур, а Егор только вздохнул и в окно уставился. За окном уже мелькал похожий на родные просторы пейзаж, а Егор думал о своём, вспоминал. С Таней они дружили с первого класса, жили по соседству, потом первая любовь их накрыла с головой — это где-то в классе девятом.

Родители тогда ох, как ругались, боялись они, что их детки раньше времени взрослой жизни попробовать захотят. А они только отмахивались, что они, совсем что ли. Да и как мог Егор свою Таню обидеть, оскорбить? Нельзя раньше времени бутон срывать — это он помнил.

Услышал эту фразу, понравилось, а к Тане он и относился, как к цветку, чистому, светлому, самому-самому. Ничего у них не было в школе, хотя все в округе уже давно их дразнили женихом и невестой. После школы Таня в медицинский техникум поступила, а Егор хотел в технический вуз поступить, да провалился.

Пошёл он в армию, и вот после проводов была у них ночь, одна и единственная, тайной от всех покрытая. Убежали тогда Таня с Егором от гостей за стола к озеру, и там, в шалаше, всё у них и случилось. — Ты будешь ждать меня? — спрашивал Егор, обнимая девушку.

— А как же иначе? Мы ведь теперь вместе, вместе и навсегда, — шептала ему в ответ Таня. Два года армии пролетели в томительном ожидании. Столько писем, сколько Таня писала Егору, никто из солдат в части не получал.

Ребята даже завидовали, а Егор даже сам себе завидовал и боялся, чтобы не сглазили. Дембелем ехал домой, а сам мысленно поезд подгонял. Ну чего он так медленно тянется? Танюшка первая к нему на перроне на шею кинулась, Егор подхватил её на руки, поцеловал.

Потом они опомнились, Таня покраснела и отпрянула от Егора, посмотрев на родителей парня, те ведь тоже рядом стояли, а мать Егора тогда уже только улыбалась. И отец тоже, а ведь хорошую себе девушку сын выбрал, с детства присмотрел. Потом была свадьба, поселок у них небольшой, так половина жителей точно в тот день поздравили молодых, и гуляло человек сто, весело было, и Таня с Егором были самые счастливые.

Начиналась их семейная жизнь, и они её представляли безоблачной и радостной. Таня к тому времени уже окончила техникум, и её направили в родной поселок, Фельдшером, в местный ФАП. Егор устроился трактористом в колхоз, родители скинулись и купили домик молодым, и потекла их семейная жизнь.

Ох, как же радовалась Таня, когда через два месяца поняла, что беременная. — Танюш, а это точно? — не верилось всё Егору. — Точно, — смеялась Таня, — я ведь сама медик, да и в районной поликлинике уже была, семь недель у меня.

— Танечка, милая моя, как же я тебя люблю, — восклицал Егор и кружил, кружил жену на руках, а она смеялась и целовала его в макушку, а потом тот страшный случай. По осени это произошло. Таня шла домой с вызова, когда из тёмного переулка выскочил огромный пёс и кинулся на беременную женщину, а срок уже был около семи месяцев, скоро в декрет.

Наскочил пёс на Таню, толкнул, она и упала. Неизвестно, что бы он ещё сотворил, только хозяин собаки за ним выскочил, оттащил. Долго извинялся Пётр, что не углядел, как алабай из цепи сорвался.

Таня слушала, а сама за живот держалась, потом как закричит, Пётр собаку домой утянул и скорую вызвал. Медики быстро приехали, забрали Таню, только ничего уже нельзя было сделать. Умерла их доченька внутриутробно.

Заставили тогда Таню рожать мёртвого ребёнка. Страшно это было очень, очень страшно. Обычно женщина, когда рожает, знает, что за муками последует радость встреча с родным человечком, а тут только смерть.

После того случая Таня долго в себя приходила, плакала. Егор страдал, винил себя, что не встретил в тот вечер жену. В колхозном ангаре до темна копался с трактором, будь он неладен, и вот всё случилось.

Но через год радость, новая беременность. В этот раз Таня береглась пуще прежнего. Егор и на работу её провожал, и с работы встречал.

Когда мог, конечно, но старался, и всё шло хорошо. Только на шестом месяце случилось кровотечение, просто так, причин даже не было, и потеряла Таня. Сыночек у них должен был родиться, но так и не случилось этого.

И вновь слёзы. Егор, как мог, успокаивал жену, хотя и у самого сердца от боли на части рвалось. Пережили они и это горе.

В работе и делах вроде бы забылось всё. Через год новая беременность. Таня никому ничего не говорила, пока живот не появился.

Только Егор и знал об этом. На учёт поехала вставать, ох, и ругали Таню доктора. Мол, сама медик, а ведёшь себя безответственно.

Таня только кивала в ответ, а что тут скажешь? Не поймут её коллеги, когда уже две неудачные беременности были. Станешь поневоле суеверной. И тогда Таня смогла доносить.

И родила их доченьку, живой и здоровой, как они думали вначале. Но Алёнушке был всего день, когда она просто не проснулась. Умерла в больнице.

Синдром младенческой смерти. Казалось, они сойдут с ума. Таня почернела от горя.

Егор даже пить начал. И только поддержка и помощь родителей помогла им встряхнуться. Врачи убедили Таню с Егором в город поехать, обследоваться.

Выявили доктора какую-то редкую патологию у Егора. От него в принципе нельзя родить жизнеспособного ребёнка. Есть, конечно, доля вероятности, что малыш может родиться здоровым, но это только в теории.

Честно сказал ему тогда врач генетической лаборатории. Сколько? Спросил Егор. Чего сколько? Не понял доктор.

Процент какой, что от меня может родиться здоровый ребёнок и он сможет нормально жить и развиваться? С болью в голосе задал вопрос Егор. Один процент, не более. Опустив глаза, ответил врач.

После той поездки Егор был сам не свой. Считал себя неполноценным, ущербным, вновь к бутылке потянулся. Теперь он не Таню жалел, а себя…