Єгор, привівши на свято в дитячий садок сина, застиг на місці, побачивши копію свого хлопчика…

Та сидела, спокойно улыбалась своему сыну, махала ручкой, и он улыбался ей в ответ. Некоторые родители, наконец, тоже рассмотрели малыша. — Егор, как малец на твоего Ваньку похож! — прошептала Баба Валя и бесцеремонно добавила.

— Твой, что ли? — Не говорите ерунды, — прошепел Егор. Он был как на иголках. Хотелось вскочить с места и тут же выяснить у этой Даши, кто она такая.

Но это было глупо. Егор сидел в напряжении, не сводя с мальчика глаз. Многие родители тоже посматривали на малыша, на его маму, на Егора и перешептывались.

А потом началось представление, и все отвлеклись. У елки кружила Баба Яга, детвора разыгрывала представление. Потом пришел добрый Дедушка Мороз со Снегурочкой.

Затем дети читали стихи, пели песни. Ваня веселился от души. Видно было, что ему в его костюме зайчика очень даже комфортно, и маска на лице нисколько не мешала.

А потом вся детвора вышла к елке водить хоровод, в том числе и те, что сидели на стульчиках. Новенький мальчик тоже пошел. Так случилось, что он встал рядом с Ваней.

Они взялись за руки и затянули в лесу родилась елочка. Видимо, Ване все же стало неудобно петь, и он поднял маску на лоб. Все в зале вновь устремились взглядами на двух малышей.

Ваня и Павлик были похожи, как две капли воды. Смотрел на них Егор. Мужчина в полной растерянности переводил взгляд сына на его соседа.

Потом Егор посмотрел на Дарью. По ее побелевшему и растерянному лицу он понял, что есть какая-то тайна, о которой он еще не знал. После праздника родители и дети дружно собирались по домам.

Ребятня радостные, родители довольные. Только многие нет-нет, да и посмотрят с любопытством на Егора с Ваней, а потом на Дарью с Павликом. Ольга Васильевна, словно стараясь закрыть внука от досужих глаз, стояла рядом, помогая Ванечке.

Дарья ни на кого не глядя быстро одевала сына. Егор тоже делал вид, что ничего не произошло. Он решил поговорить попозже, без свидетелей, с этой незнакомой ему девицей.

По дороге домой Ванька болтал безумолку. — Хороший праздник! — с восторгом говорил он. — И Дед Мороз такой добрый! Столько конфет мне подарил! А мальчик новый, вы его видели? Его Павликом зовут.

Мы с ним, когда хоровод водили, познакомились. Он мне чупа-чупподарил, а я ему жвачку. Кого-то он мне напоминает, не пойму.

Отец с бабушкой молча слушали и только кивали головами, каждый думая об одном. Дома Ольга Васильевна первая начала разговор с Егором. — Может быть, этот мальчик двойник? Ведь говорят, что бывает же такое.

— Ольга Васильевна, вы в это верите? — покачал головой Егор. — Не верю я в такие сказки. И вы видели лицо этой Даши? Она ведь побелела вся, испугалась чего-то.

— Ничего не понимаю. Ванька ведь наш, наш. Его Таня родила.

А может быть, у нее двойня была, а? — И врачи такого не заметили? — сарказмом произнес Егор. — Я понимаю, такое могло быть в начале двадцатого века, но не теперь. Одного ребенка Таня носила.

— Да, ты прав. Тогда как объяснить все? Ольга Васильевна в отчаянии посмотрела в соседнюю комнату, где Ваня разбирал кулек конфет. — Ванька мой внук! — и мой сын! — твердо ответил Егор.

— А я сейчас пойду к этой фифе и все выясню. Он выскочил из дома, на ходу накинув куртку, до клуба почти добежал, не обращая внимания на прохожих, которые с любопытством на него поглядывали. Все село уже гудело, что Егор, оказывается, в то самое время, когда с Таней жил, еще с одной гулял.

И тоже ей ребенка заделал. А она сейчас приехала. — Никогда бы на Егора не подумала, что он может Таню изменить! — шептались бабки, глядя вслед Егору.

С виду такой порядочный, Таню прямо на руках носил, Ваньку так любит. А оказывается, такой же кобель, как и все. И она, ты погляди, прознала поди, что Таня померла, и примчалась сюда, ни стыда, ни совести.

Олюшку жалко! Каково ей теперь знать, что Егор гулящий, дочке ее врал? Это ладно. А детям теперь как? Два брата получается? Вот молодежь! Гуляют, не понимают, что потом. А детям ведь потом отдуваться! Словом, на селе уже все решили.

Егор виноват. Дарья — та еще девица. Многие уже прогнозы делали.

Вперед всего, Ольга Васильевна, теперь зятя проклянет и будет права. А еще лучше, если Ваньку к себе заберет. Такому беспудному мужику, как Егору, нельзя сына доверить.

И Дашке этой надо двери сажей вымазать. Или дегтем. Да где же его взять? Да и председатель сельсовета явно недоволен будет.

Двери ведь казенные. И зачем он Дашку в клубе поселил? Вот так принимать, не зная человека! А в это время в комнатушке при клубе Дарья лихорадочно скидывала вещи в чемодан. Маленький Павлик смотрел на маму в недоумении.

— Мама, я не хочу отсюда уезжать, — лепетал ребенок, еле сдерживая слезы. — Мне тут понравилось, тут ребятишки, елка, мне подарок Дед Мороз подарил. — Сыночек, нельзя здесь оставаться! Сама, чуть не плача, отвечала женщина.

— Тут нам плохо будет. Сейчас автобус будет через два часа. Мы к бабе Клаве опять уедем в райцентр.

А потом я что-нибудь придумаю. — Я не хочу к бабе Клаве, — зарыдал малыш. Она ругается и бьет меня, за ухо дергала, когда я к ней на кровать сел.

— Придется потерпеть, маленький. Дарья обняла сына и поцеловала в мокрую щечку. — Это ненадолго.

Мы с тобой в город уедем. Я тете Люде позвоню. Она нас приютит.

— Не хочу уезжать отсюда! Дарья готова была сама разрыдаться. Из последних сил держалась, но знала, что отсюда надо бежать. Неожиданно в дверь постучали.

От резкого стука Дарья вздрогнула и уставилась на дверь. Та отворилась, и на пороге стоял тот самый мужчина с утренника, который все время смотрел на нее, отец того мальчика. — Добрый день, — сказал он.

— Я Егор. Нам надо поговорить. — Здравствуйте, — упавшим голосом произнесла Дарья.

— Вы не переживайте, мы сейчас уедем. Вы и ваша жена ни о чем не беспокойтесь. Моя жена умерла.

— Как? Тани больше нет? — растерянно пробормотала Даша. — Нет. Да кто вы такая, черт возьми! — воскликнул Егор.

— Откуда вы знаете мою жену? И как вы объясните то, что наши сыновья как две капли похожи? Даша обернулась к сыну, потом умоляюще посмотрела на Егора. — Я вам все объясню, только чтобы ребенок не слышал. Давайте пройдем в зрительный зал.

Она вновь обернулась к сыну. — Павлик, солнышко мое, ты поиграй тут, вот, порисуй, конфетки свои кушай. Я сейчас с дядей поговорю и приду.

Павлик уныло кивнул в ответ. Мальчик все переживал, что скоро ему придется отсюда уехать к злой бабе Клаве. Егор с Дашей прошли в зрительный зал.

Егор сел в кресло. Даша продолжила стоять. Она собиралась с мыслями и не знала, с чего начать.

Да, это была ее тайна. И она жила с ней все эти годы. Но так тяжело было, просто невыносимо.

А сегодня, когда она увидела Ваньку, сердце сжалось, словно цепями обмотанное. Надо ей выговориться. — Откуда вы знаете мою жену? — повторил вопрос Егор.

— Мы с ней лежали вместе в роддоме, — побелев произнесла Даша. — И вы что, забрали нашего второго ребенка? Егор сам не верил в то, что говорил, но другого объяснения всему происходящему у него не было. — Я никого не забирала, — почти прошептала женщина.

— Я отдала своего второго сына вашей жене. У Тани тогда мертвый ребенок родился. — Как?! — скричал Егор.

— Этого не может быть! Ванька — мой сын! Я вам не верю! — Ну, это так. Я расскажу вам свою историю, а вы сами решайте, правда это или нет. И Дарья поведала Егору, без подробностей, конечно, но на самом деле история была длинная и печальная.

Даша выросла в детском доме. С детства она была очень артистичной девочкой, поэтому после школы вопрос, куда пойти учиться, был не проблемой. Даша поступила в колледж искусств.

Как сироте ей дали комнату в общежитии, училась она легко. После получения диплома устроилась в Дом культуры в городе. И там ее приметил один из богачей.

Он был спонсором различных мероприятий. Игорю было уже за пятьдесят, а Даше совсем девочка, двадцать два года ей. Но мужчина никак не мог уняться, проходу девчонке не давал, то цветы ей присылал на работу, то у Дома культуры вечерами встречал, подвезти до дома предлагал.

Даше такое назойливое внимание было ни к чему. Она как могла отказывалась от настойчивых ухаживаний своего ухажера, а того это все только еще больше раззадоривало. И вновь и вновь присылал букеты, конфеты, зазывал в ресторан.

— Не понимаю тебя, Дашка, — говорила ей подруга Людмила, которая в этом же ДК работала оформителем. — Такой мужик за тобой бегает, а ты нос воротишь. Вот если бы у меня что-то подобное было, то я бы не раздумывая кинулась в его объятия.

— Люда, у него жена есть и дети уже взрослые, дочка моя ровесница, я узнавала, — отвечала ей Даша. — Так значит, ты все-таки им интересуешься? — подмигивала Людмила. — Интернет в помощь, там все про этого банкира Игоря Даниловича есть.

У жены сеть салонов красоты, сын — школьник, дочке 23 года, работает в его банке. — Да что тебе его семья, пусть живут, как и прежде, а ты тоже в шоколаде будешь. С ними там может и купит тебе квартиру, съедешь со своего клоповника, золотом, бриллиантами обсыплет.

Дашка, соглашайся. Он старый и противный. — Да какой он старый, только пятьдесят.

Но Даша и слушать не хотела подругу. А однажды Даша возвращалась поздно вечером с мероприятия домой. Неожиданно рядом с тротуаром остановилась машина, и два крепких парня затолкали ее в салон.

Ее привезли в какой-то шикарный загородный дом, и там ее ждал Игорь Данилович. Стол был накрыт, вино, шампанское, сам хозяин был в одном халате. — Садись, Дашенька, — банкир указал ей на кресло, а потом налил вина.

— Вот ты у меня, как не сопротивлялась. Ты пойми, мне нельзя отказывать. Я всегда добиваюсь того, чего хочу.

— Я заявлю на вас в полицию, — дрожащим голосом ответила Даша. — Вас посадят. — Меня? За что? Игорь Данилович засмеялся во все горло.

— За то, что я помогаю бедным дурочкам в этой жизни. — Даша, ты правда дурочка. Я ведь тебя озолочу.

— А полиция? — Так ты не переживай. Там у меня все свои. Самый главный начальник у меня в долгах, как в шелках.

Поэтому давай, пей вино, кушай фрукты. Расслабься, у нас с тобой еще целая ночь впереди. Он наслаждался своей властью над Дашей.

Видел страх в ее глазах, и это его забавляло. А потом он просто над ней надругался. Утром посадил в ту же машину с теми же бравыми парнями.

Сунул ей в карман несколько тысяч. Сказал, что вечером позвонит. — И не вздумай не брать трубку.

— Прошепел он ей на ухо. — Ты теперь моя. Захочу королева и сделаю, а захочу — уничтожу.

Даша плакала всю дорогу. — Даша, не глупи только. — Сказал один ей, когда подъехали к дому.

— Нельзя идти против Игоря Даниловича. Делай, как он говорит. И Даша была раздавлена.

Морально и физически было так тяжело. Хотелось спрятаться, скрыться, чтобы никто ее не нашел. Но вечером в ее комнату постучали.

На пороге стоял Игорь Данилович. Его сытая, довольная рожа так и лоснилась. Он улыбался.

Жирный боров. С ненавистью тогда подумала Даша. Хотела закрыть двери перед его носом, но не успела.

Он поставил ногу в проем. — Быстро собирайся, мы едем ко мне. — Сказал он и подмигнул.

— На дачу. Как было противно бедной девушке. Но этот Игорь действовал на нее как ловкий гипнотизер….