Заблукавши в лісі, хлопчик побачив привʼязану до дерева вагітну жінку. Ця зустріч ПЕРЕВЕРНУЛА життя обом

Бабе Вере было обидно, что такой умный мальчишка не может даже попытаться получить нормальное образование, потому что тетка буквально уничтожала его этим, заставляя работать на себя и все свободное время тратить на работу по дому и во дворе. Ей хотелось бы, чтобы мальчик обрел будущее, и, возможно, его стремление уйти в детский дом было бы гораздо более грамотным и правильным, чем она советовала ему просто терпеть и ждать, когда ситуация немного изменится. На следующий день Петя пришел домой, занялся этой работой, которую поручила ему его тетка, но все время вспоминал тот счастливый вечер у Бабы Веры, какой был не первым, и он надеялся, что не последним.

Он был рад, что Риты рядом не было, поэтому, воспользовавшись чуть ли не единственной возможностью, решил довольно быстро все сделать, а затем сбежать, чтобы пойти в лес и посмотреть, какой там образовался бурелом, о котором говорили все местные мальчишки, которого он еще не видел, хотя очень хотел посмотреть. Когда Петя выполнил всю работу, он, придирчиво оглядываясь на дверь, довольно быстро ретировался, направляясь к лесу, чтобы там воочию увидеть тот самый разлом, бурелом, который образовался после бурана. Он был весь в предвкушении, ему хотелось как можно скорее добраться до места, чтобы своими глазами увидеть эту груду веток, которую слепила грязь, листья и ил.

Он вошел в лес, и тут же ему стало спокойно и хорошо, как будто бы лес со своим воздухом, со своим шелестом листвы успокаивал его. Каждый раз, когда он приходил в лес, ему становилось спокойно, хорошо на душе, он как будто бы временно забывал обо всех тех волнениях и тревогах, которые кружили вокруг него, буквально не давая ему продохнуть. Когда он дошел до бурелома, он восхитился этой конструкцией, которую образовала сама природа, но его внимание привлек какой-то неестественный звук, который в лесу он обычно не слышал.

Лес вообще был полон самых разных звуков, и когда раздался этот звук, он напрягся, потому что не сразу понял, на что он похож. Это не был зверь, не был ветер, это не падающие листва или ветки, это было больше похоже на стон или на какой-то жалобный вскрик, на который у человека не хватало силы. Петя огляделся, понял, что звук раздается откуда-то спереди, и решил добраться до самого источника, пока не начало темнить.

Он пробирался вперед, когда уже понял, что тропа закончилась, что начинаются колючие кустарники, ему стало не по себе, но звук раздался вновь, заставляя его продвигаться дальше. Он окончательно заблудился. Если бы он знал, что найдет, вряд ли он стал бы продвигаться в такую глубокую чащу самостоятельно, и, скорее всего, просто вернулся бы в деревню, чтобы найти кого-то из взрослых.

И когда он наконец-то добрался до здоровенного старинного дуба, который стоял здесь наверняка куда дольше, чем пришли сюда люди, то обомлел. Петя увидел привязанную к дереву женщину в положении, еще не подозревая, что эта встреча перевернет жизнь им обоим. Он подошел к ней, приложил ладонь к шее и почувствовал пульс, понял, что она еще жива.

Она приподняла голову и сдавала какой-то стон, он понимал, что она практически без сознания, и ему от этих мыслей становилось даже страшно. Кто-то же притащил ее сюда, кто-то даже привязал ее, оставив здесь на голодную смерть или на съедение диким животным, коих в этом лесу было предостаточно. «Девушка, вы меня слышите? Слышите меня?» — спросил мальчик, обращаясь к этой несчастной женщине, но она ему толком не отвечала, и он понял, что докопаться до истины не сможет, пока она не придет в себя и пока он не вытащит ее отсюда.

Он развязал размокшие веревки, и она так неуклюже завалилась вперед, что он едва успел поймать ее, тут же ощутив вес ее тела и понимая, что, наверное, с трудом сможет вытащить ее отсюда. Петя усадил ее под дерево и понял, что у него нет времени, чтобы идти в деревню, чтобы найти кого-нибудь, кто заберет ее отсюда. Он ушел к бурелому и вернулся оттуда с какой-то пластиной, которую он нашел там, привязал к ней веревку, уложил на эту пластину несчастную, почти ничего не соображающую беременную женщину и впрягся, словно ломовая лошадь, потащил ее вперед, напрягая все свое тело и осознавая, что не сможет наверняка дотащить ее до дома, если хотя бы немного не станет легче.

Когда он вытащил ее из леса, то почти сразу пластина, которая наверняка была какой-то старой дверью крупного автомобиля или, может быть, искореженным листом металла, улеглась на грязь, и тащить беременную женщину стало гораздо легче. Но притащить ее домой он не мог, а потому подтащил к дому бабушки Вер, и та, увидев, что принес мальчишка, тут же попросила его помочь втащить ее в дом. Петя стало гораздо спокойнее, когда он увидел, что девушка уже оказалась на диване.

Почти сразу она отключилась. Она была такой худенькой, но при этом у нее был довольно большой беременный живот, и это создавало некоторый диссонанс. «Иди, Петя, домой.

Никому не рассказывай. Кто знает, может, это кто-то из наших ее в лес отащил. Ты еще маленький, ты не поймешь, насколько женщинам жить страшно, когда под боком могут быть такие мужики, которые только дай повод, как начнут над тобой издеваться.

Захочешь помочь, приходи потом. Лишний раз Ритку не тирань, а то она догадается, что здесь что-то не так», сказала баба Вера, давая напутствие мальчику перед тем, как он отправился домой. Петя приходил довольно часто и видел, что несчастной девушке становится гораздо легче, что она буквально день за днем становится на ноги, не переставая благодарить мальчика.

Она всегда была рада видеть его здесь. «Совсем мальчишка еще, а уже какой храбрый», сказала беременная молодая женщина, погладив его по голове. Но когда ее лицо вновь стало серьезным, он понял, что ей от него что-то нужно.

«Я по гроб жизни буду тебе благодарна за то, что ты меня из такой беды вытащил, но мне еще помощь нужна, и боюсь, что без тебя я не справлюсь. Я тут письмо написала, потому что у вас здесь связи никакой нет. Я хочу, чтобы ты это письмо на почту отнес, но никому ничего не говори.

Просто брось его в ящик, сам не отправляй, только марки не забудь наклеить, я тебе денег дам». Он кивнул, взял у нее письмо, отнес его на почту. Запечатал и выбрав марки, которые сказала взять ему женщина, он тут же вышел из здания почты, стараясь не думать о том, зачем и что он отправлял, потому что любопытство начинало съедать его, но он знал, что это не его дело.

Он еще раз оглянулся на здание почты, крепко задумался над тем, что такого могло потребоваться этой женщине, и пока он думал, сам не заметил, как довольно быстро дошел домой. И тут же, заметив, что у Риты очередной мужик, с которым она напропалую бухает, понял, что смысла возвращаться домой нет, потому что в таком настроении его всегда выгоняли. Он, видите ли, мешал ей построить личную жизнь, хотя он и сам не понимал, чем он мешал ей, потому что все эти мужики только приходили, уходили, никто из них не желал задерживаться здесь слишком долго.

Когда он вернулся назад, он снова говорил с этой самой девушкой, она что-то смеялась, рассказывала о бабе Вере, и все это было так мило, так спокойно, что он и сам удивлялся, как вообще мог выживать в той семье, когда здесь он был куда более счастлив. Мальчишку жалко, такая жизнь тяжелая, ведь такой молодой еще, его судьба вообще не щадит, бьет и бьет с новой силой, а он, знаю, себе терпит, да выкарабкивается, сказала баба Вера, когда Петя уже ушел и давно заснул в своей постели. — А разве он не ваш внук? — спросила беременная молодая женщина, приложив ладонь к животу, как будто бы это успокаивало ее….