В то утро будильник был особенно настойчив. Казалось, Катя его только отключит, а он опять звонит. Как не хочется вставать, тем более из тёплых объятий любимого мужа.
Вдруг сквозь сон Катя вспомнила. Она вчера ведь специально поставила будильник пораньше и с интервалом в пять минут. Хотела с утра порадовать Серёжу драниками.
Он их очень любит, а на них времени прилично надо потратить. Катя открыла глаза, посмотрела на время. Ещё всё успеет.
И вскоре по квартире витали сказочные ароматы. — М-м-м, чем так вкусно пахнет? — в кухню заглянул Сергей. — Твои любимые драники, — засмеялась Катя.
Давай, Соня, в ванную и за стол, а то мы на работу с тобой опоздаем. Сергей шутливо козырнул и скрылся из кухни. Катя закончила готовку, накрыла на стол.
Между делом она думала о своей семье. С Сергеем они познакомились ещё в годы студенчества. Она — будущий экономист, он — программист.
Можно сказать, что влюбилась с первого взгляда, после окончания учёбы поженились. И не беда, что своего жилья не было, решили, что пока им и съёмного хватит. Деньги с неба им не сыпались.
Сергей был из глубинки, родители у него там старенькие. У Кати одна мама. Конечно, они могли бы жить и с ней в трёхкомнатной квартире в центре города, оставшейся маме после смерти мужа, отца Кати.
Явно бы места хватило молодым, но Катя с Сергеем решили жить отдельно. Мама хотя огорчилась, но выбор дочки с зятем приняла. Это правильно, пусть самостоятельно начинают семейную жизнь.
Так получилось, что Катя и Сергей устроились в одну компанию. Она — в бухгалтерию, он — в компьютерный отдел. Платили нормально в этой рекламной фирме, но жизнь такая дорогая.
Словом, за три года, что они жили вместе, никак не получалось у них накопить на первый взнос по ипотеке. Так и ютились в той же съёмной двушки. Однажды Сергей предложил Кате переехать к её маме, так же будет экономнее.
Но Катя была против. Две хозяйки на одной кухне не уживутся, даже если они мать и дочь. Да и почти накопили они на первый взнос, чтобы оформить ипотеку.
Сергей с ней согласился. Нет, всё у них было нормально. И только одна проблема беспокоила Катю.
А это и правда была для неё уже проблема. Она никак не могла забеременеть. А так хотелось уже маленького.
Сергей к этому вопросу относился проще. Просто ещё не время. А потому, когда Катя год назад начала активно ходить по клиникам планирования семьи, Сергей только головой качал.
Ну куда им сейчас ещё ребёнка? А Кате так хотелось. От грустных мыслей её отвлёк Сергей, который вернулся из ванной. Он поцеловал жену, улыбнулся.
«Ну как тут наши драники?» И он с аппетитом стал улепётывать их, нахваливая. А Катя задумчиво пила свой кофе. «Серёжа, мне сегодня сразу после обеда в клинику надо», сказала она.
«Опять», — воздохнул Сергей, — «Катя, мы же столько раз говорили. Давай для себя поживём, квартиру купим, а там и будем разбираться с этой проблемой». «Мне страшно.
А вдруг я бесплодная? Врачи то одно говорят, то другое». «Они только деньги с тебя тянут», — с досадой ответил Сергей. «Не так и много.
А давай вместе сегодня пойдём, отпросись на работе. Тем более, что доктор тебя приглашал». «Думаешь, во мне проблемы?», — Сергей с укором посмотрел на жену.
«Милая, я же тебе говорил. На третьем курсе Ленка от меня забеременела и прерывания делала». «Да, я помню это.
Но всё же давай вместе проверимся». «Не буду. Тем более сегодня меня точно не отпустят.
Надо новую программу устанавливать». Сергей поблагодарил Катю за вкусный завтрак и поспешил из кухни собираться на работу. Она быстрая, полоснув посуду тоже.
Кате было досадно, что муж так легкомысленно относится к их общей проблеме, но что поделать. Она вздохнула, скинула фартук и побежала одеваться на работу. Вскоре они ехали в своей старенькой машине, болтая о пустяках, словно и не поднимался с утра очень важный вопрос.
А подъехав к офису, Сергей вдруг взял её руку в свою. «Малыш, ты не дуйся на меня за утренний разговор. Я понимаю, что всё это очень важно и для меня, и для тебя.
Я обязательно схожу с тобой в клинику, только не сегодня. Правда, работы много». Значит, в следующий раз, — улыбнулась она.
Но в клинику Катя всё же поехала. Доктор ничего ей нового не сказал. Прописал витамины и посоветовал привезти мужа.
Катя с улыбкой сказала, что Сергей почти готов. «Вот и славно. Жду вас на приём», — ответил врач и записал их на приём через две недели.
Первым делом Катя на работе решила заглянуть в кабинет к Сергею и рассказать ему о визите к врачу. В коридоре она столкнулась с Михаилом, который сидел в одном кабинете с мужем. «Сергей на месте?», — улыбнулась Катя ему приветливо.
«Да», — почему-то растерянно ответил Михаил, — «но он сейчас занят». «Ничего, я ненадолго», — кивнула в ответ Катя и зацокала каблучками дальше. А Михаил стоял, глядя ей вслед.
Потом он, спохватившись, сунул руку в карман в поисках телефона и понял, что оставил его в кабинете, а Катя уже открывала дверь. Сергея она увидела сразу. Он стоял у окна, рядом с ним Юля, секретарша начальника.
Катя вначале подумала, что ей снится дурной сон. Нет, так не может быть. Но это была явь…
Сергей и Юля целовались и даже не обратили внимания вначале на того, кто вошел. Затем муж повернулся и увидел Катю. Он покраснел, потом побледнел, пробормотал что-то вроде «А ты уже вернулась?».
Слезы предательски хлынули из глаз Кати, губы задрожали. Сил не было выяснять отношения. Она резко развернулась и бросилась прочь с кабинета.
Сергей рванул за ней, но тут же был остановлен Юлий. «Милый, вот и хорошо, теперь она все знает, надоело прятаться», — услышала Катя тонкий противный голосок этой Юли. Сергей остался с секретаршей, а Катя бежала по коридору, в голове стучала фраза Юли — «надоело прятаться, надоело прятаться».
Получается, у них это уже продолжается какое-то время, и она ничего не видела и не чувствовала. Катя пробежала мимо Михаила, который стоял с понурой головой. Парню было явно жаль женщину.
Сергей такой дурак. Как он мог променять красавицу, Катю, на эту тощую свиристелку Юльку? Да, Михаил давно все знал и говорил другу, что добром это не кончится, а тот только отмахивался. Но так и случилось.
У себя в бухгалтерии Катя дала волю слезам. Света с Аней, ее коллеги, сочувствующие молчали. Они тоже обо всем знали.
Да весь офис был в курсе. Одна Катя пребывала в счастливом неведении. Никто не решался ей открыть глаза.
Катя поняла все по их выражению лица. — Девочки, вы все знали? — вытирая слезы, спросила Катя. — Все знали, — тихо ответила Света.
— Господи, какой ужас! — всхлипнула Катя. А потом она схватила сумку и побежала домой. Больше оставаться на работе не было сил.
И вообще находиться тут, где все перешептывались за ее спиной, было невыносимо. С Сергеем она столкнулась на лестнице. — Катя, давай поговорим, — спокойно сказал он, без истерик и слез, как взрослые люди.
— Я ни о чем не хочу с тобой разговаривать. Медленно подбирая каждое слово, ответила Катя. — Ты подлец! В следующий момент она подошла к нему почти вплотную.
Залепила пощечину и побежала вниз по лестнице. Сергей опять не побежал за ней. — Ну и черт с тобой, дура! — процедил он сквозь зубы и направился в кабинет работать.
Сергей был уверен, что Катя к вечеру остынет, и они дома более-менее спокойно поговорят. В принципе, он давно собирался начать этот разговор, но все духу не хватало. С Юлей Сергей встречался уже около года.
Редкие встречи, полные страсти и чувств. С Юлей у Сергея вырастали крылья. Он был для нее лев, Геракл, Аполлон.
А с Катей что? Один лишь быт, да еще это ее навязчивое желание родить. А зачем ему ребенок от Кати, когда рядом Юля? Такая нежная и воздушная. При том, что у нее есть огромное преимущество — начальник ее дядя.
А это очень важно было для карьериста Сергея. Вечером, возвращаясь домой, он твердо решил. Сейчас предложит Кате подать на развод.
Пусть съезжает к своей маме и живут там счастливо. А он с Юлей будет в этой квартире. У девушки тоже своего жилья пока нет.
Но ее дядя ведь им поможет. По крайней мере, на прибавку в зарплате Сергей точно рассчитывал. Но это после того, как с Юлей распишется.
Но Кати дома не было, как и некоторых ее вещей. Съехала, — решил Сергей, облегченно вздохнув. Хотел было позвонить Галине Андреевне, матери Кате, но решил пока не беспокоить пожилую женщину.
Вообще-то с Галиной Андреевной Сергей неплохо ладил. Не хотелось сейчас услышать гадостей и от нее. А Катя была не у мамы.
Она поехала к своей подруге. С Таней они дружили со школы, и все свои горести могли выплакать друг другу. Вот и в этот раз, за бутылочкой красного полусладкого, Катя рассказывала о предательстве мужа.
Плакала, рассказывала и пила. — Козел он! — сочувствовала ей Таня. Всегда знала, что этим кончится.
— Почему? — шмыгая носом, спрашивала Катя. — А потому, что у него на лице написано, что бабник. Глаза у него такие масляные, как у мартовского кота.
Я вообще не понимаю, что ты в нем нашла. — Люблю. — Вот все наши беды от этого люблю, — покачала головой Таня.
Катя соглашалась с подругой и дальше плакала. Но все же вино сделало свое дело. Когда бутылка опустела, подруги решили, что ничего страшного и не произошло.
Хорошо, что сейчас все вскрылось. А если бы тогда, когда Кате все же удалось забеременеть? Да, все, что не делается, все к лучшему. — Танюша, а можно я у тебя поживу несколько дней? — спросила Катя, укладываясь на диване.
— Можно, — кивнула Таня. — Только не пойму, а почему к маме не хочешь вернуться? — Понимаешь, она у меня такая больная, впечатлительная. Чуть что сердце у нее барахлить начинает.
Не хочу, чтобы она переживала. Я вообще ей пока ничего говорить не хочу. — Значит, думаешь, помириться с Сергеем? — Нет, он предал меня.
И Катя вновь заплакала. А Таня принялась ее успокаивать. — Вообще не могу представить, как мы вновь встретимся на работе, — шмыгая носом говорила Катя.
— Не хочу завтра никуда идти. — А ты и не ходи, — поддержала ее Таня, немного подумала о чем-то, а потом и предложила. — Катюш, мне на работе путевку подарили на море.
Не зарубежный курорт, но тоже очень приличное место. — Честно, сама хотела поехать, но тебе нужнее. В общем, вылет послезавтра.
Поедешь? — Я? — растерялась Катя. — Зачем? Это же твоя путевка, а я тут ни при чем. — Путевка неименная, все нормально.
Катя, тебе надо отдохнуть, развеяться. Подышишь морским воздухом, позагораешь, мысли в порядок приведешь. Потом вернешься и поговорите вы с Сергеем.
Может быть, к этому времени решите еще и помириться. — С ним? — Никогда! — воскликнула Катя. А потом задумалась.
— А вообще, Таня, идея хорошая. Но мне все равно неудобно. Получается, я отбираю у тебя путевку.
— Ничего ты не отбираешь. Я тебе ее дарю, мы же лучшие подруги. — Спасибо.
Они обнялись. Слез уже не было. Женщины начали обсуждать, что нужно успеть сделать до поездки.
Купить купальник, крем для загара, да и много чего еще надо приобрести, чтобы отдых прошел в радость. А утром Катя позвонила на работу и огорошила начальника. Ей надо две недели отпуска, и уже сегодня.
Начальник очень ценил Катю как специалиста, поэтому, скрипя сердце, отпуск разрешил. — Ты только заявление напиши, — сказал он напоследок. — И дела свои приведи в порядок.
— Дела в порядке, — заверила Катя, — а заявление я завезу. И все равно ей пришлось ехать на работу. Но Катя подгадала так, когда Сергея не должно было быть в офисе.
Она встретила их у конторы. Они вышли из здания, такие счастливые и влюбленные. Сергей поддерживал Юлю за локоток, та что-то щебетала, он улыбался в ответ.
Увидев Катю, оба замерли. И у Кати ноги стали как ватные. Хотелось кинуться на Сергея с кулаками, потом вцепиться в обесцвеченные патлы Юли.
Но ноги словно приросли к земле, и сердце гулко стучало в груди, как будто вот-вот выпрыгнет наружу. Она все равно нашла в себе силы сдержаться, быть как можно равнодушнее, даже смогла усмехнуться. — Ну что, голубки, теперь даже и не скрываетесь? — спросила она немного иронично.
— Катя, мы взрослые люди, давай без скандала, — в замешательстве ответил Сергей, загораживая собой Юлю. — Да не бойся, не трону я твою пассию, — также спокойно ответила Катя. — Идите своей дорогой.
А у меня нет времени выяснять отношения с предателем. Тем более, что у меня начинается другая жизнь. Я улетаю на море отдыхать.
Но не смогла Катя не прихвастнуть этим. Пусть уже почти бывший муж удивляется, откуда она деньги взяла на путевку. Хотелось с ней его ущипнуть таким образом.
— На море? — Сергей даже в лице переменился. — И с кем? — С любимым человеком. Приврала Катя и пошла прочь.
А на душе скребли кошки и хотелось зарыдать. Но она спокойно проплыла мимо мужа и его любовницы. Те проводили ее недоуменным взглядом.
— Так вот как? — закричал ей вслед Сергей. — Вчера из себя обиженную и оскорбленную строила, а сама, получается, мне давно уже рога сделала? — Не тебе об этом говорить, — через плечо кинула Катя. — Стерва! Много еще гадостей кричал Сергей, но Катя его уже не слушала.
Она вбежала в здание и перевела дух. Казалось, что слезы вот-вот хлынут по щекам, комок в горле мешал дышать. — Тише, тише! — прошептала сама себе Катя.
Она бросила взгляд в сторону входа. Через стеклянную дверь увидела, как Сергей с Юлей пошли в сторону кафе, что-то бурно обсуждая. — Ее обсуждают.
— Ну и пусть. Теперь-то голову Сергей поломает, с кем она и где. А она ничего не скажет.
Катя отдала девчонкам в отделе кадров заявление, забежала к девчонкам в бухгалтерию. Те, узнав, что Катя уезжает на море, даже немного позавидовали. Всю правду и им Катя не сказала.
Пусть будет интрига. Ей не хотелось, чтобы ее жалели, сочувствовали ей, мол, брошенная жена кинулась на море, чтобы раны залечить. Пусть все думают, что она не одна.
И не ее бросили, а она сама ушла. После работы Катя забежала в квартиру, собрала необходимые вещи, у дверей бросила прощальный взгляд. Что будет, когда она вернется? Но пока об этом думать не хотелось.
Следующим пунктом ее сегодняшнего маршрута была мама. Галине Андреевне в это утро почему-то было тревожно. Померила давление — нет, все нормально.
Выпила все необходимые таблетки, но сердце все равно как-то ныло. Решила немного отвлечься и испечь рогаликов. За работой действительно тревога прошла.
Пожилая женщина возилась с тестом, с начинкой. Вскоре по квартире поплыли чудесные ароматы. И тут звонок в двери.
«Наверное, соседка учуяла выпечку», — улыбнулась про себя Галина Андреевна. Софья Александровна иногда забегала к ней поболтать о жизни. Открыла она двери, и брови поползли вверх.
«Катя, а ты почему не на работе?» — первым делом произнесла она. «Уволили, что ли? Ох, не зря сердце щемило». «Никто меня не уволил, мамочка», — улыбнулась Катя.
«У меня отпуск с сегодняшнего дня». «Как отпуск? Ты же в августе собиралась. Вы же с Сережей планировали на даче заготовками заниматься».
«А я перенесла», — игнорируя тему о даче и муже, ответила дочь. «Мама, мне путевку подарили. Я завтра улетаю на море».
«На море?» — нахмурилась Галина Андреевна. «Одна? А как же Сережа?» «Путевка одна, а Сережа немаленький, без меня справится», — пожала плечами Катя. Она не стала говорить Галине Андреевне про предательство мужа.
«Пусть потом об этом узнает, не сейчас». Жалела ее Катя, зная впечатлительную натуру Галины Андреевны. Да и о здоровье ее беспокоилось.
Верно сказано — меньше знаешь, крепче спишь. Катя с Галиной Андреевной попили чаю с ароматными рогаликами. Поболтали о пустяках…
Мать всю норовила вернуть разговор в русло о муже, но дочь ловко уводила в сторону. То про предстоящие сборы говорила, то погоду на юге, то про пользу морского загара. «В следующий раз, мамочка, мы с тобой обязательно полетим», — сказала она на прощание, обнимая Галину Андреевну.
«Да я отчего?» — только пожала плечами мать. «Ты бы лучше с мужем летала». Катя в ответ еще раз крепко обняла маму и вышла из квартиры.
У нее еще много дел перед поездкой. На душе как-то отлегло и уже меньше думалось про нанесенную Сергеем обиду. У Кати было чувство, что эта поездка полностью изменит ее жизнь.
На следующее утро Таня провожала Катю в аэропорту. «Отдохни там за двоих, подруга», — подмигнула Таня. «Я постараюсь», — улыбнулась Катя.
«Ты знаешь, я так тебе благодарна. Мне кажется, благодаря этой путевке моя жизнь обязательно изменится в лучшую сторону. Танечка, я никогда не забуду твой царский подарок».
«Да брось ты, пустяки. Ты улыбаешься, и мне уже ничего не надо». Подруги обнялись на прощание, и вскоре Катя смотрела на удаляющуюся землю через иллюминатор.
Она летела через облака к своей мечте — к морю. Она всегда так хотела там побывать, но вечная экономия не позволяла это сделать. И вот мечта осуществлялась.
Сергей вернулся вечером домой. Кати так и не было. Он заметил, что нет дорожной сумки и чемодана.
Некоторые вещи жены отсутствовали, а значит, действительно, улетела в отпуск. Сергей усмехнулся. Вот зараза.
Он прятался, изображал любящего мужа, боялся, что жена узнает про его связь. А оказывается, она не очень-то и огорчилась. Всё потому, что сама ему изменяла.
Сама же вчера об этом сказала. Сергей одного не мог понять — чего она так тогда была одержима идеей родить от него? Или любовник не хотел? А может быть, никого у Кати нет? Так, в порыве обиды ляпнула, и никуда она не улетела. Сергей решил позвонить Галине Андреевне, чтобы узнать, где же её дочь.
Нет, никаких угрызений совести он не испытывал, просто хотелось унести ясность. Галина Андреевна очень удивилась, когда услышала вопрос Сергея, где Катя. — Как, Серёженька, ты не в курсе? — Ничего не понимаю.
Катя вчера у меня была, сказала, что подруга ей путёвку подарила. Она в отпуск поехала, — говорила женщина, волнуясь. — Я ей ещё сказала, что нехорошо одной без тебя.
Она как-то легкомысленно к этому отнеслась. — Серёжа, у вас всё с Катей нормально? — К сожалению, нет, — ответил Сергей. — Сейчас мне всё понятно, как никогда.
— Что тебе понятно? — Да то, что ваша дочь мне изменяет, Галина Андреевна. — Катя? Да ты что? Она же тебя больше жизни любит. — Да она сама мне сказала, что у неё есть любовник.
Я не хотел в это верить, и зря. С ним она в отпуск и улетела. Сергей говорил и всё больше убеждался в своей правоте, обижался на жену, совсем забыв про свою измену.
Теперь в глазах Галины Андреевны он был пострадавшей стороной. Она что-то пыталась сказать в оправдание дочери. Женщина не верила, что Катя могла так поступить.
Но Сергей был просто в ударе. Он кричал в трубку, как любил Катю, а она его предала. За что? Почему? Теперь только один выход — развод.
— Постой, Серёженька, не горячись. Катя вернётся, и всё обязательно прояснится. Не могла она тебя изменить? Может быть, обиделась на тебя за что-то? — Да за что? Чем я мог её обидеть? Я пылинки с неё сдувал.
— Я всё равно не верю, что у меня дочь такая, — твёрдо ответила Галина Андреевна. — Не так я её воспитывала. — Ладно, Галина Андреевна, вы, наверное, правы, не буду я себя накручивать.
Может быть, кто и сказал, что обо мне. А Катя и поверила. — Приедет, поговорим.
— Вот и правильно. А я ей позвоню прямо сейчас. Её самолёт уже давно приземлился, и она должна быть на месте.
На этом их разговор закончился. Теперь Сергей был уверен, что бы там ни сказала Катя Галине Андреевне, всё равно виноватой будет она. Он же первый выложил свою правду.
Зачем ему всё это было нужно? Да всё просто. Сергей по своей природе был трусоват и всегда старался искать крайних. Хоть кто виноват, только не он.
Галина Андреевна уже битый час пыталась дозвониться до Кати, но телефон дочери был вне зоны доступа. Пожилая женщина вновь почувствовала, как до боли сжалось сердце, дурные предчувствия одолевали её. Машинально она включила телевизор, чтобы не сидеть в тишине, слушая голос автоответчика с телефона Кати.
Как раз начинались новости. Вначале ведущая что-то говорила о мировых событиях. Потом вдруг прервалась и сообщила о срочной новости.
На серпантине в одном из курортных городков по пути из аэропорта в пропасть сорвался автобус. Несколько человек погибли, много раненых, есть пропавшие без вести. Галина Андреевна вскрикнула, услышав такое сообщение.
Это ведь был тот самый приморский городок, куда направлялась Катя. И тут зазвонил телефон. Галина Андреевна, не глядя на дисплей, нажала кнопку вызова и закричала.
— Катя, Катенька, у тебя всё в порядке? — Галина Андреевна, это не Катя, а Таня Петренко, — услышала она в взволнованный женский голос. — Ах, Танечка, я ничего не могу понять, говорят про какой-то автобус, и Катя молчит. — Я всё знаю, Галина Андреевна, вы только не волнуйтесь.
— Скажи мне, что это неправда, Катя ведь не была в том автобусе? Я сейчас звонила в МЧС, мне сказали, что списки пассажиров уточняются. Господи, хоть бы её там не было! И эти слова Галина Андреевна повторяла, как молитву, весь остаток вечера. Катя так и не звонила.
Галина Андреевна сообщила Сергею о случившемся. Тот действительно был в шоке. Так с женой он точно не собирался расставаться.
К утру появилась информация — всех пассажиров, живых и мёртвых, достали из пропасти. Но Кати там не было. Хотя в автобусе она была, это точно.
Спасатели делали вывод, что её могло откинуть в реку, которая протекала неподалёку. Бурная горная река могла захватить Катю и отнести далеко от места трагедии. Сейчас спасатели искали тело.
Тело. Галина Андреевна отказывалась верить, что Кати больше нет. Соседка Софья Александровна, узнав о беде, была рядом.
Приехала и Таня поддержать. Вскоре и Сергей пожаловал. Таня смотреть не могла на него.
Изображает из себя скорбящего, а сам… Впрочем, это не её дело. Говорить об измене Сергея при Галине Андреевне сейчас было неуместно. Женщина и так еле держалась.
Таня несколько раз спрашивала, может быть, вызвать скорую, но женщина отказывалась. А потом вдруг рухнула в один миг. Скорая приехала быстро.
Галину Андреевну госпитализировали с подозрением на инсульт. Последнее, что запомнила Катя, это последние моменты в автобусе. Пассажиры восторгались местными пейзажами за окном, удивлялись крутой и узкой дорогой в горах, по которым они поднимались.
Катя тоже прилипла к стеклу и с интересом смотрела на уходящую в бесконечную глубь пропасть, которая была совсем рядом от дороги. «А если сорвёмся?» — мелькнула тревожная мысль в её голове. Она даже не успела себя убедить в том, что это всё глупости.
Маршрут ведь проверен, и водитель явно опытный. Как вдруг автобус дёрнуло и повело куда-то в сторону. В следующую секунду они уже летели вниз.
Катя кричала в ужасе, как и все, понимая, что сейчас никто в этом мире не может им помочь, кроме Бога. А потом — удар и темнота. После Кате казалось, что она спит.
И ей снится тяжёлый, липучий сон, который никак не хочет заканчиваться, а всё больше затягивает и затягивает её в какую-то пучину. И в этом сне она плыла, точнее, её нёс сильный поток, больно ударяя её безвольное тело о камни. А Катя безвольно подчинялась этой неведомой силе, словно песчинка в огромном океане.
А потом она поняла, что задыхается. Захотела открыть глаза, вдохнуть воздуха, но противная ледяная вода устремилась в лёгкие. Катя поняла, что это не сон, это смерть.
Дальше какой-то толчок, удар и вновь темнота. И сколько длилась эта темнота, неизвестно. Очнулась Катя в каком-то доме.
Она лежала на простой железной кровати, укрытая стареньким одеялом. Женщина попробовала поднять голову, и всё тело тут же пронзило нестерпимая боль. Она вновь отключилась.
И вновь тягучий сон затягивал её в паутину каких-то видений. К ней являлся Сергей со своей любовницей. Они смеялись, целовались в неё на глазах.
Потом вдруг из тумана вырисовалась мама. Она что-то говорила, убеждала её в чём-то, а потом плакала. А иногда Катя виделся крупный бородатый мужчина, который наклонялся к ней и что-то шептал на непонятном языке.
Это было так страшно. А потом сон отступил. Катя открыла глаза и не могла понять, она умерла или ещё жива.
Где она? Всё та же железная кровать, одеяло. Женщина осторожно повернула голову. Боль ещё была, но не такая резкая.
Катя смогла рассмотреть простое убранство комнаты, где она лежала. Глиняный пол, побеленные каменные стены, маленькое окошко, занавешенное какой-то тряпицей. Кроме кровати в комнате был ещё грубо сколоченный стол, старый шкаф.
В углу тлел очаг. Не печка, не камина, а именно очаг. Катя такой в каком-то мультике в детстве видела.
В нём, подвешенный на железный пруд, висел котелок. В комнате пахло какими-то травами. Катя не могла понять, какими, но от этого запаха нестерпимо хотелось чихнуть.
Общи! — не сдержалась она. И тут из-за навески, которая отделяла ещё одну комнату, выглянул тот самый бородатый мужчина из Катиных сновидений. Она в ужасе замерла, понимая, сон продолжается.
Очнулась — вывел её из-за цепенения голос мужчины. — Ну, наконец! А то уже три месяца лежишь. Не помираешь, не живёшь.
— Три месяца! — прошептала в ужасе Катя. — Где я? Кто вы? — Зови меня Гогой, — усмехнулся мужчина. Тебя как зовут, помнишь? — Я Катя.
— Уже хорошо. А что случилось с тобой, Катя, помнишь? — Автобус. Я ехала в нём.
Он упал в пропасть. — Правильно. Значит, черепушку твою не стрясло.
Уже хорошо. Я нашёл тебя на берегу реки и к себе притащил. Вот три месяца выхаживаю.
У тебя нога сломана была, но я шины наложил как надо. Должна уже срастись. — Почему я тут? Почему вы в больницу меня не отвезли? — В больницу! — вновь усмехнулся мужчина.
— А зачем? Нет, ты моя! И он, посмеиваясь, скрылся вновь за занавеской. Катя поняла, что возвращение с того света — это ещё не окончание её мучений. И самое страшное, что её тело практически её не слушалось.
Она словно тряпичная кукла. Лежала на этой панцерной кровати. А этот мужик волен делать с ней всё, что хочет.
Вскоре Гога вернулся, подошёл к очагу, налил оттуда в железную кружку какой-то жидкости. Потом к Кате присел у кровати на грубо сколоченный табурет. — Пей! — сказал он и протянул ей кружку.
— Что это? — в страхе прошептала Катя. — Не бойся, не отравлю. Его губы вновь расплылись в змеиной улыбке.
— Это отвар горных трав. Тебе сейчас полезно. Пей, говорю.
И он поднёс питьё к губам Кати, больно надавив на них ободком кружки. Женщина послушно выпила. Тёплый отвар, на удивление, был приятен на вкус, с лёгкой горчинкой, медовым послевкусием.
После этого напитка Катя почувствовала, что по телу словно пошла оживительная волна. Ей даже захотелось сесть. — Не торопись, — сказал Гога, глядя на её попытки.
— Не трать силы понапрасну. Встанешь, когда организм позволит. Катя вновь послушно кивнула.
Этот большой бородатый мужчина пугал её и в то же время удивлял. Кто он? Почему её держит тут, в старой лачуге? Она что, его пленница? Прошло ещё несколько дней. Катя уже могла сама вставать.
Однажды вышла на улицу и просто замерла в шоке. Вокруг были одни горы. Этот маленький домик, сложённый из камней, располагался так высоко, что, казалось, до неба можно рукой достать.
И вокруг ни души. Из-за скалы появился Гога. Он был в каком-то длинном плаще, опирался на палку, за спиной какой-то большой мешок.
В дневном свете Катя впервые разглядела его отчётливо. Это был мужчина лет пятидесяти, крепкий, высокий, с окладистой чёрной бородой. Такие чёрные кудри с небольшой сединой доходили почти до плеч.
Острый нос, хищный взгляд тёмных глаз. Гога был чем-то похож на коршуна. У Кати побежали мурашки по спине.
— Что он за человек? — Вышла, — неожиданно приветливо спросил Гога, подойдя ближе. — Вот и хорошо. Дыши воздухом, тебе полезно…
Правда, здесь с непривычки голова может немного кружиться. Не кружится? — Нет, нормально. А вы куда ходили? — По делам, — хмыкнул Гога.
— Сейчас пир горой закатим. Он скинул с плеч мешок и развязал. Катя отпрянула в ужасе, увидев содержимое.
— Да чего ты так пугаешься? — засмеялся Гога. — Это мясо, баран. У меня там внизу отара небольшая пасётся.
Тебе сейчас надо свежего мяска. Любишь баранину? — Если честно, терпеть не могу, — призналась Катя. — Ну, другого ничего нет, — пожал плечами Гога.
— Будешь есть. — Может, мне поможешь? — А что делать? — Овощи почистить. Они в доме, под столом, в коробке.
Возьми две больших луковицы и столько же моркови. Пока Катя чистила овощи, Гога возился с мясом. Вскоре у дома на углях кипел казан с бараниной.
А Катя со своим спасителем сидели на крылечке. Кате хотелось о многом спросить этого хмурого человека, но она не решалась. Хотя уже не было того страха перед ним, как раньше.
Теперь Гога казался ей обычным человеком. Нелюдимый, неразговорчивый, но он вполне нормальный, не какой-то злодей. Вскоре баранина была готова, и Катя, казалось, впервые в жизни ела с таким аппетитом.
Мясо просто таяло во рту, а бульон был просто песня. — А ты говорила, не ешь баранину, — посмеивался Гога, глядя, как она уплетает за обе щеки. — Это какая-то другая баранина, — с полным ртом отвечала женщина.
— Я в жизни такой вкусноты не ела. — Это потому что правильно приготовлена, — улыбался Гога. — Ты ешь, ешь, тебе силы нужны.
А потом они сидели вновь на крылечке, пили травяной чай и молчали, каждый о своем. — Гога, расскажи о себе, — робко попросила Катя. — А что обо мне рассказывать? — покачал он головой.
— Живу отшельником много лет, вот и все. Ты лучше про себя расскажи, ты замужем? — Была, — немного подумав, ответила Катя. И как-то незаметно поведал о Гоге всю свою историю.
Он слушал, молчал, вздыхал, качал головой. — А мы ведь с тобой в этом похожи, — наконец произнес он неожиданно хрипло. — Меня тоже предали, только много лет назад.
— Расскажи. Он пытливо посмотрел на нее, подумал, потом как-то мрачно усмехнулся. — Ну, слушай.
И Катя сидела, затаив дыхание, слушая рассказ Гоги. Много лет назад он был воином. Ему казалось, что его командиры говорят правду, и он воевал за это правое дело.
Нет, он не был каким-то отморозком. Он отстаивал, как он думал, право своего народа жить самостоятельно. А потом оказалось, что его обманули.
С помощью его и ему подобных там, наверху, делали власть, деньги. Когда Гога это понял, он тут же отказался воевать. Вернулся домой, к семье.
У него тогда была красавица-жена. Он думал, что Карина его ждала, а она… Он застал жену с любовником, соседом. Невзрачный такой мужичок, слабый.
Что Карина в нем нашла? Он тогда хотел прибить их обоих прямо на месте. Карина молчала и смотрела на него глазами, полными ужаса. А сосед… Он в ногах валялся, умолял оставить его в живых.
Противно стало Гоге. Он отступил. Не взял грех на душу.
Вышел из дома, хлопнув дверью. Куда идти он не знал. Он отошел от дома только сотню метров, когда раздался свист, гул, а потом и грохот.
Снаряд угодил прямо в его жилище, где как раз были Карина с соседом. На месте дома была глубокая воронка. Гога стоял оглушенный от всего случившегося.
Только минуту назад он смотрел на свою жену, чуть не совершил непоправимое, но пожалел, потому что все равно любил. А вот Всевышний рассудил иначе. И так больно стало Гоге.
Теперь он точно один. Никому не нужен. И он ушел из села, забрался высоко в горы.
Долгое время прятался, как зверь. Он знал, что таким, как ему, государство обещает амнистию. Не нужно ему было это прощение, потому как сам себя простить не мог.
За ту войну, за смерть, которая все равно даже невольно причинил, за горе материнское. А еще не мог простить, что ушел тогда из дома. Тогда бы точно больше не мучился.
Но время шло, с годами все утихло, о былой войне остались только воспоминания. Многие подобные Гоги вышли к людям, а он так и остался высоко в горах. Жил отшельником.
Так он был ближе к небу, к Богу, который однажды пошлет ему прощение. Со временем Гога смог обустроить дом, купить овец. Деньги он добывал охотой, продавал местным внизу пушнину, мясо.
Так и скопил немного. Затворнический образ жизни, который он продолжал вести, даже нравился ему. С людьми общался только в случае крайней необходимости.
Те знали, что высоко в горах живет один чудак. Но где именно, никто не ведал, потому как Гога тщательно маскировал свои тропки. Было ли ему одиноко? Конечно, да.
Иногда ночами выл вместе с волками. Но вставало солнце, а с ним начинался новый день, и Гога жил дальше. Однажды он возвращался с небольшого села, куда ходил в магазин за спичками с солью.
Дорога шла вдоль реки. Неожиданно издалека он увидел у берега что-то. Вначале подумал — просто причудливая коряга.
А когда подошел ближе, понял, что это человек. Женщина. Гога ужаснулся, увидев раны на ее теле.
Видимо, упала с высоты, а потом долго в реке болталась. Точно мертвая. На всякий случай он пощупал пульс и вдруг почувствовал еле слышный толчок артерии.
Потом женщина пошевелилась. Что ему делать? Первой мыслью было подхватить ее и нести к людям в поселок. Но тут же Гога остановил сам себя.
А если его обвинят в том, что он женщину искалечил? Нет, ему не нужны все эти разбирательства. И бросить ее тут он не мог. А потому, осторожно взяв на руки, понес к себе высоко в горы.
Почти три месяца женщина была между жизнью и смертью. Гога, вспомнив все хитрости, которыми владели его давно покойные мать и бабка, лечил несчастную. В ход шли травы, заговоры.
Кроме этого Гога побывал в городе и купил нужные лекарства. С войны он хорошо помнил, как лечить раны. И все ничего, только нога у женщины вызывала беспокойство.
Явно это был перелом. На свой страх и риск Гога накладывал шины. Со временем нога стала заживать.
Только вот женщина в себя так и не приходила. Часто металась, плакала. А Гога был рядом.
Он вытирал пот с ее лба, менял одежду, мыл. Он просто был рядом. Впервые за долгие годы Гога ощутил, что значит о ком-то заботиться.
Он даже купил ей вещи, всяких женских штучек в деревенском магазине. Просто хотел ее радовать. Эта несчастная незнакомка стала смыслом его жизни.
И теперь он был уверен — никому ее не отдаст. Она — его. Нет, она нисколько не походила на бывшую жену.
Маленькая такая, светловолосая. Но это даже и к лучшему. Воспоминания о Карине до сих пор отдавались болью в сердце.
Эта женщина должна была вылечить его от прошлого. Так, по крайней мере, считал Гога. Конечно, этих своих соображений он не высказал Кате.
Но она и так все поняла. Она слушала его со смешанным чувством страха и жалости. А еще благодарности.
Он же спас ее, выходил. Но что дальше? — Тяжелая у тебя судьба. Мне так жаль, что все так сложилось в твоей жизни.
Осторожно подбирая слова, произнесла Катя. — Но я хотела бы знать, ты меня отпустишь? — Нет, — резко ответил Гога. — Я твоя пленница? — Ты моя гостья.
— Гога, пойми, я не могу тут жить с тобой. У меня мама больная. Она уже столько месяцев не знает, что со мной.
Меня, наверное, считают погибшей. — Вот и хорошо, что так считают. А мы будем жить тут.
— Но это жестоко. Ты не вправе решать за меня. — Я имею такое право.
Потому что я тебя с того света вытянул. Но… — Никаких «но». Ты будешь со мной и точка.
Я так решил. — Катя, ты пойми, я не сделаю тебе ничего плохого. Я даже не притронусь к тебе без твоего разрешения.
Но ты моя. И так будет всегда. Гога произнес это.
А потом встал и пошел в дом. Обернувшись, он добавил. — И даже не думай отсюда убежать.
Все равно не получится. Или сорвешься со скалы, или тебя сожрут дикие звери. Здесь никто тебе не поможет.
Только я могу это сделать. Он скрылся в доме. А Катя сидела, глотая слезы.
Неужели всю жизнь ей придется провести здесь, в горах, с этим отшельником? Неужели она никогда не увидит маму, подругу Танюшку и даже Сергея? Мысль о последнем заставила вздрогнуть. Нет, его точно видеть не хочется. И потекли бесконечные дни.
Поначалу Катя отказывалась есть, разговаривать с Гогой. Он никак не реагировал. Уходил куда-то утром тайной тропой, приходил вечером.
Видя, что ничего не приготовлено, вздыхал и принимался за работу. А Катя демонстративно сидела, ничего не делая. Они молчали днями, неделями.
И это сводило Катю с ума. Она была уже готова убежать. Как-то даже попробовала пойти той же дорогой, которой с утра скрылся Гога, и, как он и предупреждал, едва не свалилась в пропасть.
Как он там ходил, для женщины было непонятно. Потом наступила зима. В горах она довольно суровая.
Гога теперь целыми днями был дома. Овец своих, как он сказал, отдал кому-то на передержку. Часть из них забил, правда.
Поэтому голод им не угрожал. Он сидел у очага, грелся, думал о своем. Катя, забившись в угол, по-прежнему молчала.
Он готовил еду, молча подносил ей тарелку. Катя отказывалась, но иногда не могла совладать с голодом, брала кусочек. Однажды утром Катя проснулась от того, что услышала странные хрипы в соседней комнате.
Это так дышал Гога. Она отогнула занавеску и присмотрелась к лежащему на самодельном топчане мужчине. Потом, осмелев, подошла ближе.
Гога был без сознания. Катя приложила руку к его лбу и тут же отдернула. Он весь горел.
Она кинулась искать аптечку, ведь были же лекарства, которыми он ее лечил. К счастью, все нашлось. И жаропонижающие, и антибиотики, даже ампулы и шприцы.
Но Катя никогда не ставила уколов. Да и какой, если он без сознания? Она же не врач. Катя вспомнила, как в детстве мама сгоняла ей температуру, обтирая водой с уксусом.
Где-то в кухонном шкафчике она видела уксус. Развела по своему усмотрению, а потом смоченной тряпочкой начала обтирать Гогу. Через какое-то время температура начала спадать.
Наконец Гога открыл глаза. — Фу, чего так воняет? — уксусом произнес он. — Ты решила сделать из меня шашлык? — Я пытаюсь тебе помочь, у тебя такая температура была, что ты сознание потерял, — робко ответила Катя.
Я не знала, как правильно, но вроде бы помогло. — Помогло. Теперь месяц буду вонять, как маринованное мясо, — усмехнулся Гога.
— Ну вот, шутишь, значит, уже хорошо, — улыбнулась Катя. — Но тебе надо в больницу, вдруг это воспаление легких. — А это и есть воспаление легких, — кивнул слабо Гога.
Я в детстве болел, сейчас такие же ощущения. — Тогда тем более надо в больницу. — Ты сюда еще скорую вызови, — вновь усмехнулся он.
— Действительно, как? — Ни телефона, ни дороги, они полностью отрезаны от мира. — Ничего, девочка, не переживай, я тебя одну не оставлю, выздоровею. — Теперь ты меня будешь лечить.
Вон, видишь те ампулы? По одной в день будешь мне делать уколы с этим лекарством. — Уколы? — ужаснулась Катя. — Я не умею, давай я таблетки лучше дам.
— Таблетки я и сам посмотрю, какие надо. А уколы сейчас в первую очередь нужны. И еще, там над очагом полочка, на ней банка с травой.
Пожми, не бери и заливай литром кипятка. Настоится — я и пить буду. Катя делала все, как говорил Гога.
Она стала хозяйничать в их простеньком жилище, убирала, стирала, готовила. Гога, превозмогая слабость, объяснял ей, как управляться с очагом. Прошла неделя, он уже шел на поправку.
Но тут еще одна беда. Обычно Гога носил откуда-то воду, но сейчас он не мог этого делать. Огромная окатка с водой была на исходе.
Ни поесть, ни помыться. Катя была в отчаянии. — Катя, ты снег топи, — подсказал Гога.
— Ты прости, что придется пока такой водой пользоваться. Я поправлюсь и натаскаю тебе самой вкусной воды. Катя благодарно улыбнулась.
И как она сразу сама не сообразила. Так понемногу они сдружились. Теперь они не молчали, как раньше.
Катя рассказывала о своей жизни в городе, Гога — о своем детстве и юности. Это единственные годы, которые он вспоминал с любовью. Но потом всех родных забрала война.
Через три недели Гога крепко стоял уже на ногах. Он вновь стал хозяином в доме. Принес воды, так и не сказал Кате, где ее берет.
А Катя и не спрашивала уже. Она готовила еду, убирала, как и прежде. Они общались, став добрыми друзьями.
Потом пришла весна, за ней лето. Минуло больше года, как Катя жила у Гоги. Как-то вечером она сидела на камне и смотрела на небо.
Пушистое белое облако проплывало прямо над головой. Казалось, можно его потрогать, ощутить, какое оно мягкое. Катя вдруг вспомнила, как в детстве капризничала и просила маму достать ей с неба кусочек облачка.
А мама только смеялась, а потом вела ее к ларьку с сахарной ватой. И это тоже было почти облачко, только его можно было ощутить на вкус. Женщина улыбнулась своим воспоминаниям.
Она не заметила, как сзади подошел Гога. Он внимательно смотрел на нее. Почувствовав его взгляд, Катя повернулась.
Их глаза встретились. А женщина напряглась. Он явно хотел ей что-то сказать.
И очень важное. — Катя, о чем ты сейчас думала? — спросил он. — Я вспоминала маму, — тихо произнесла она.
— Ты скучаешь по ней? — Очень. — Катя, я долго думал и понял, что ты права. Ты должна жить в своем мире.
Я поступил жестоко, лишив тебя всего, к чему ты привыкла. Так нельзя. Ты не будешь со мной счастлива, потеряв все.
И поэтому я решил. Я помогу тебе спуститься с гор, вернуться к своим. — Правда? — воскликнула Катя, обрадовавшись.
И тут же ее лицо омрачилось. — А ты? Ты же тоже вернешься к людям? — Нет, я останусь тут. Здесь мое место.
— Но как ты тут один? — Я жил много лет один и проживу. А тебе здесь не место. Ты должна вернуться домой.
— Может быть, с мужем помиришься или другого найдешь? — Ребенка родишь. Ты ведь еще такая молодая. А я… я почти старик.
Прости, девочка, что посчитал себя вершителем твоей жизни. Я был неправ. — Гога, и ты меня прости, — всхлипнула Катя и припала к его груди.
— Я иногда была просто невыносима. Прости. Я просто очень хочу домой, правда.
Но и тебя здесь оставить не могу. — Сможешь, — твердо ответил ей Гога и крепко обнял ее за плечи. На следующий день он вывел ее вниз какими-то невиданными тропами.
Иногда Кате казалось, что она вот-вот сорвется, но рядом всегда была крепкая рука Гоги. Оказавшись на равнине, Кате показалось, что вся земля вдруг стала какая-то плоская. Где те горы, к которым она привыкла за этот год? Катя повернулась к скале.
Непривычно как-то смущенно улыбнулась она Гоге. — Привыкнешь. Сейчас пойдешь прямо и выйдешь прямо на поселок.
Там тебе помогут. — Ну, прощай, Катя. Прощай, Гога.
Они обнялись на прощание. Потом он резко оттолкнул ее от себя и пошел прочь, к горам. Катя смотрела ему вслед.
— Гога! — вдруг окликнула она его. Он замер на месте, потом медленно повернулся. — А как тебя на самом деле зовут? Ведь не Гога? — Не Гога, — улыбнулся он.
— Но лучше, если ты меня запомнишь именно под таким именем. Все, девочка, иди и будь счастлива. И вновь повернул к горам.
Он шел по тропинке, такой большой и сильный, и в то же время понурый и одинокий, как волк, отбившийся от стаи, которому теперь суждено до конца своих дней жить отшельником. Но это его выбор. И он шел.
И на сердце вдруг стало так легко. Он понял, что тот груз, который много лет давил его изнутри, наконец пропал. За его доброе дело небеса послали ему прощение.
Нет, это не значит, что его жизнь изменится в одно мгновение. Он также вернется в свой дом в горах, будет пасти овец, карабкаться по горам. Только он теперь знает, что не зря живет.
Он спас человеческую жизнь. Смог достойно поступить в сложной ситуации. Он — человек…
Катя смотрела ему вслед, не зная, о чем сейчас думает Гога. Но ей просто хотелось, чтобы он немного стал счастливее. Он это заслужил.
Катя пошла к людям. У поселка перед ней остановился полицейский УАЗик. Как будто по заказу.
Участковый просто заинтересовался, что это за незнакомая женщина тут разгуливает. Катя рассказала, что попала в аварию год назад. Год ее выхаживала в горах какая-то семья, а вот сегодня вывели к людям.
Катя солгала немного. Не стала она про Гогу ничего говорить. Вдруг эта правда ему навредит.
А она не могла за добро ответить подлостью. Вскоре Кати помогли вернуться в родной город. И то, с чем пришлось там встретиться Кати, было настоящим потрясением.
Галина Андреевна действительно угодила в больницу с инсультом. Состояние ее было очень тяжелое. Врачи не давали никаких прогнозов.
Три месяца несчастная женщина была на грани между жизнью и смертью. В больницу к ней забегала Таня, бывала соседка Софья Александровна. Изредка заходил и Сергей.
Он за это время совсем успокоился. Юля переехала к нему. Про Катю он почти и не вспоминал.
Был в полной уверенности, что она погибла. Но к Галине Андреевне все равно заглядывал в больницу. Была у него одна идея, которую он хотел реализовать.
Надо было только надеяться, что Галина Андреевна не помрет раньше времени. Через три месяца Галина Андреевна действительно пошла на поправку. Только правая сторона тела теперь ее не слушала.
И вот тут Сергей окружил пожилую женщину заботой и вниманием. Носил фрукты, сидел часами рядом. Галина Андреевна, с трудом собирая слоги в слова, спрашивала о Кате, нет ли известий.
— Пока ничего, — говорил унылый Сергей. — Но вы не переживайте. Отсутствие новостей тоже хорошая новость.
Вы сейчас главное поправляетесь. Найдется наша Катенька, я в это верю. Галина Андреевна трясла головой в ответ и плакала.
Таня, которая несколько раз заставала Сергея в больницу у Галины Андреевны, недоумевала, почему он ходит сюда. Ведь уже живет со своей Юлей, никого не стесняясь. Наверное, одна Галина Андреевна и не знает про его связь.
Однажды, встретившись в больничном коридоре, Таня подошла к Сергею. — Что ты тут забыл? Тебе не стыдно смотреть в глаза матери жены, которой ты предал? — тихо спросила она. — Я предал? — усмехнулся Сергей.
Она сама умоталась с любовником. Вот и получила. Есть бог на белом свете.
— Ты бога не тронь, Ирод, — прошептала Татьяна. Катя тебе не изменяла. Я это точно знаю.
А ты, как тебе не стыдно таскаться к Галине Андреевне? — Не твое дело, — огрызнулся Сергей. — Или ты ей сейчас пойдешь, все расскажешь? — Да я бы с радостью. Только знаю, что эта новость может на тот свет бедную женщину отправить.
Но так и знай, как только она поправится, я все ей расскажу. — Ага, — кивнул Сергей и пошел в палату. Он-то уже знал, что Таня ему не помешает.
Дело в том, что у него в голове созрел чудовищный план, к которому он медленно, но верно шел. И удачей для него было то, что двоюродная сестра его любовницы работала в той же фирме, что и Таня. Сергей прямо восхищался собой.
Везде у него нужные люди. На работе начальник, дядя его Юльки. И вот другая родственница очень кстати появилась.
Ольга, сестра Юлия, была непосредственным начальником Тани. Сергею ничего не стоило попросить любовницу, чтобы та поговорила с родственницей, и Татьяну отправили в длительную командировку, месяца так на три-четыре. Ольга согласилась помочь, не вникая в подробности.
Она вызвала Татьяну в кабинет и сказала, что ее отправляют на стажировку на три месяца в Англию. Восторгу Тани не было предела. Как ее? Рядового сотрудника и в Англию? — А чего ты так удивляешься? — улыбалась Ольга.
— Ты старательный работник, я вижу, что у тебя большой потенциал, поэтому эту стажировку ты заслужила по праву. — Спасибо, — благодарила Таня и ликовала. А потом наступила какая-то растерянность.
А как же она тут бросит Галину Андреевну? Таня чувствовала за нее ответственность, а еще немного вины. Ведь если бы она не отдала Кате ту путевку, то ничего бы этого и не случилось. Но разве Таня могла знать, что так все закончится? Это был рок.
Судьба у Кати видна такая. Хотя подругу было жалко до слез. Но Таня уже не верила, что ее найдут.
Она видела фотографии того обрыва, с которого сорвался автобус. И если сразу не нашли, то теперь уже вряд ли. Как же все это страшно и несправедливо.
Но жизнь продолжалась. Таня решила, прежде чем ехать в командировку, поговорить с Галиной Андреевной. Если она будет против, то Таня никуда не поедет.
Но пожилая женщина восприняла новость спокойно, даже обрадовалась. — Мир, Танечка, посмотришь. Езжай.
А за мной Сережа присмотрит. — Сережа, — нахмурилась Таня. — Галина Андреевна, вы слишком ему не доверяете, пожалуйста.
— Да что я, дитя неразумное, что ли, — медленно произнесла Галина Андреевна. — Я хоть после инсульта, лежачая и говорю плохо, но голова соображает. — Вот это и главное, — кивнула Таня в ответ.
Она поцеловала женщину на прощание, обняла крепко и вышла из палаты. Сергей в это время наблюдал за ней с конца коридора. Таня его и не заметила.
Убежала собираться в командировку. — Вот и славно, — думал Сергей. — Теперь ты мне точно не помешаешь.
Через несколько недель встал вопрос о выписке Галины Андреевны. Врачи как смогли восстановили ее. Все остальное зависело от возможностей организма.
Галине Андреевне требовался круглосуточный домашний уход. Но кто возьмется за такое? — Не переживайте, Галина Андреевна, я все устрою, — ободрял ее Сергей. — Сейчас вас перевезем в квартиру, я найму сиделку.
Сам буду каждый день приезжать. А еще массажиста пригласим и медсестру, чтобы уколы делала. Вы у меня еще побежите, вот увидите.
— Правда? — обрадовалась больная женщина. — Спасибо тебе, Сереженька, за поддержку. Если бы не ты, то мне хоть помирай сейчас.
— Еще поживем, — улыбался Сергей. — Вот увидите, все у нас будет просто замечательно. Он нанял спецавтомобиль и перевез Галину Андреевну в ее квартиру.
Обеспечил всем необходимым, окружил такой заботой, что и не всякий сын может. Больная женщина радовалась, что ей так повезло с зятем. Радовалась и плакала за дочь.
Где она? Не верило ее материнское сердце, что Катя погибла. Она обязательно вернется, и все у них с Сережей наладится. А Сергей обдумывал следующий пункт своего спектакля.
Он еще тянул, но тут ему помог случай. Как-то он приехал после работы к Галине Андреевне и застал там высокую блондинку средних лет. Та презрительно посмотрела на Сергея и, не сказав ни слова, вышла.
Сиделка объяснила, что женщина пришла, представилась племянницей Галины Андреевны. Вот она и пустила. — Да, это Лариса, — подтвердила Галина Андреевна.
— Племянница моего мужа. Можно сказать, единственная родственница. Она всхлипнула и заплакала.
На силу Сергей выяснил, в чем дело. Оказывается, эта Лариса узнала про то, что Катя пропала при трагических обстоятельствах, и в ее голове сразу созрел план. Она пришла к Галине Андреевне с предложением, чтобы она сейчас при жизни написала завещание на квартиру на нее.
Ведь после Кати она единственная наследница. Чтобы потом не было проблем, не таскаться по судам, не лучше ли сейчас все решить цивилизованно? — Мою Катю никто мертвой не видел, — едва сдерживая себя, ответила Лариса Галина Андреевна. — Это ее квартира.
— Я понимаю, что ее, — согласилась Лариса. Но давайте будем реалистами. Уже столько месяцев прошло, а ее так и не нашли.
Там же горы, река, косточек и не собрать уже. — Да как ты смеешь! — что весь сил закричала Галина Андреевна, пытаясь приподняться. — Прочь! Прочь! Пошла! — Я-то пойду, — усмехнулась Лариса.
— Только квартира все равно моя будет. Вы все равно скоро к своей доченьке отправитесь. И ушла из комнаты, по дороге встретив Сергея.
Теперь он сидел и соображал, что ему делать с этой информацией. Об этой родственнице он даже и не знал. — Да, подлая дама, — произнес он.
— Надо ее как-то на место поставить. — Я-с, Сереженька, что придумала? Может, мне на тебя завещание написать? А то Катенька вдруг вернется, когда меня уже не будет, а квартиру Лариска заграбастает. А так все в семье останется, — робко предложила Галина Андреевна.
То, что женщина сама такое предложит, Сергей мог только мечтать. — Тогда не завещание, а дарственное надо. Тогда в суде Лариса не сможет его оспорить, — ответил он, немного подумав.
— Но мне, право, так неудобно. Как я могу распоряжаться вашей квартирой? — Да брось ты, Сереженька, ты же мне почти как сын. А с Катюшей вы разберетесь и помиритесь обязательно.
Она вернется, я уверена в этом, — тихо ответила Галина Андреевна. На следующий день в квартире пожилой женщины появился нотариус. Дарственное было составлено, заверено, дело было сделано.
Сергей ликовал. Все идет как надо. Он даже не ожидал, что все будет так легко.
Вечером Сергей уже делился планами со своей любовницей. — Сейчас бабку в богадельню сдадим, а квартиру продадим, — мечтательно говорил он. Квартира в центре города, высокие потолки.
Ремонт, правда, не ахти какой, но все равно цену можно самую высокую просить. — Так может, мы пока сами в нее переедем? — предлагала Юля. — Милая, ну зачем нам эта дыра? Начальник же собирается меня в столицу переводить.
— Да, и не без моей помощи, — хохотнула Юля. — Конечно, любимая, что бы я без тебя делал? — Так вот, здесь продадим квартиру, и денег хватит на приличную хатку в столице. Я уже смотрел цены.
— Какой ты у меня расчетливый, молодец! И Юля счастливо засмеялась, обнимая Сергея. И он смеялся тоже. Но сказать Галине Андреевне, что он теперь волен распоряжаться ее квартирой, Сергей все же не смог.
Духу не хватило. И тогда он придумал историю с реабилитацией. Мол, в одном приличном санатории освободилось место, и Галину Андреевну там уже ждут.
О том, что это обычный дом милосердия, куда сдают ненужных стариков, Сергей умолчал. А Галина Андреевна еще и обрадовалась. Вот какой у нее заботливый зять.
Только этот заботливый зять не поехал с ней до хваленого санатория. Опять приехал спецавтомобиль и пара санитаров. — Галина Андреевна, я бы с радостью вас сопровождал, но дела… Начальник позвонил, сказал, что срочное совещание.
Оправдывался он. — Конечно, конечно, Сереженька, я все понимаю. Работа прежде всего.
Я, как устроюсь, позвоню тебе, — приговаривала Галина Андреевна, пока санитары грузили ее на носилках в автомобиль. — Буду ждать вашего звонка, — крикнул Сергей ей вслед и помахал рукой. И тут же, как автомобиль отъехал, внес номер Галины Андреевны в черный список.
А потом позвонил риэлтору. Галина Андреевна ехала в свой санаторий в одушевленное. Может быть, помогут все эти процедуры, и она сможет ходить.
Хоть с ходунками, хоть с тростью, но своими ногами. А там, гляди, и Катенька найдется. Автомобиль выехал за город и затрясься по кочкам.
Галина Андреевна поморщилась, что-то нехорошо ей. — Молодой человек, — попросила она одного из санитаров. — Вы не могли бы приоткрыть окно? Душно в машине.
— Ага, сейчас, — усмехнулся тот. — Чтобы пыли натянуло. Терпи, бабка, скоро приедем.
— Вы почему так со мной разговариваете? — спросила Галина Андреевна, все так же медленно собирая слоги в слова. Речь хоть и вернулась, но в минуты волнения женщине было тяжело говорить. Санитары переглянулись и громко рассмеялись….
— А что мне тебе, поклоны бить, что ли, карга старая? — Терпи, сейчас доставим тебя в лучшем виде, отдохнешь на своей коечке, — сказал один. — Ага, в лучшем санатории мира, — поддержал второй. И они вновь засмеялись.
Тревога поселилась в сердце больной женщины. Куда же ее везут? Может, стоит Сереже позвонить? Она попробовала ему набрать, но в ответ только длинные гудки. А потом машина въехала в какой-то поселок, проехала по заброшенной улице и остановилась у двухэтажного здания с обшарпанными панелями.
Санитары деловито принялись за дело, вытащили носилки с Галиной Андреевной и потащили ее вовнутрь. Когда они зашли в здание, первым делом в глаза пожилой женщины бросилось ведро. Оно стояло почти у порога.
Обычное десятилитровое железное ведро, почти доверху наполненное окурками. — Вы куда меня привезли? — со страхом спросила несчастная женщина. — А ну, везите назад! — Такого приказа не было, оплачено в одну сторону, — хохотнули санитары и потащили носилки дальше.
Все, что происходило потом, женщине казалось дурным сном. Нетрезвый долговязый мужчина в белом халате равнодушно глянул на нее, полистал документы. — В пятую ее! — скомандовал он.
— Не, это уже не наша забота, — замотали головами санитары. — Мы только до места довозим, а дальше сами свои овощи таскайте. — Ну и черт с вами! — процедил сквозь зубы принимающий.
— Кидайте ее на кушетку, сейчас найду, кто утащит. Санитары одним движением перевернули носилки, и Галина Андреевна завалилась на кушетку лицом вниз. И они ушли, говоря по дороге какие-то гадости.
Ушел и тот мужик. А Галина Андреевна лежала, не в силах перевернуться. Слезы потекли из глаз.
Да и вообще было тяжело дышать, лежа на животе. Но перевернуться она не могла. Вскоре пришел мужик в белом халате, а с ним еще двое.
— Так, мужики, берите ее за руки и за ноги и тащите в пятую, — распорядился работник. — А что нам за это будет? — хрипло хмыкнул один из них. — Каждому куплю по пачке хороших сигарет.
— Ну ладно, она вроде хлипкая, — согласились вновь пришедшие. Они перевернули женщину, взяли за руки и ноги и потащили в палату. А Галина Андреевна в этот момент молила Бога об одном, чтобы забрал он ее к себе.
Не сможет она терпеть такое унижение. Мужики, которые ее тащили, тоже были постояльцами этого дома милосердия. Лет по семьдесят им было, но крепкие еще.
Не такие они и плохие, просто грубые, неотесанные. Они по дороге сказали Галине Андреевне, что жить тут можно, кормят терпимо. — Жаль, что ты под себя ходишь без всякого умысла, — сказал один.
— Нянечка у нас одна, редко будет к тебе подходить, ты уж терпи. Галина Андреевна покраснела до кончиков волос. К такому обращению она точно не привыкла.
В палате кроме нее оказалось еще пять женщин. Две из них тоже лежачие. Галина Андреевна принялась звонить Сереже, чтобы рассказать ему, в какой ужас она попала.
Но зять не отвечал. — Что, тоже тебя выбросили сюда, как собаку, а сейчас и разговаривать не хотят? — спросила ее соседка, полная женщина лет семидесяти. — У меня так же было.
Ты брось телефон, бестолку это. — Нет, это какая-то ошибка. Сережа сказал, что выбил меня путевку в пансионат, со слезами произнесла Галина Андреевна.
— Ага, нам всем так говорили, — захихикала сухонькая лежачая старушка. — И вот мы все здесь. Отправляют нас сюда, родственнички, подыхать.
Тебя вот кто отправил? — Зять. — А чего так? А дочка где? Дочка без вести пропала. — А, вот тебе и ответ, — усмехнулась полная соседка.
— Сбагрил тебя зятек? Ты хоть ему никаких документов не подписала? — Квартиру. — О-о-о, тогда даже апельсинов не принесет на Новый год, — усмехнулась соседка. — Все, забудь, ты здесь до конца.
Галина Андреевна тихо охнула и заплакала. Соседки по палате принялись ее утешать. Мол, есть места и похуже, тут опять же кормят нормально.
А Сергей уже был весь в делах и заботах. Он решал вопрос с квартирой. Надо было продать мебель, хлам кое-какой вывезти.
Однажды у подъезда его встретила Софья Александровна, соседка Галины Андреевны. — Сергей, что происходит? Я видела, Галю куда-то увезли. — Куда? — И почему ты распоряжаешься в квартире, как в своей собственной? — строго спросила старушка.
— А это не ваше дело, — усмехнулся Сергей. — Не мое. — Я сейчас позвоню в полицию, и они быстро тебя на место поставят.
Отвечай, куда Галю дел? — Галина Андреевна теперь живет в замечательном санатории. С ней работают лучшие врачи. Гляди, и на ноги скоро встанет.
А квартиру я продаю. Мне ее Галина Андреевна подарила, — спокойно ответил Сергей. — Как подарила? — охнула Софья Александровна.
— А сама она где жить будет, когда из санатория вернется? — Так со мной, — уверенно кивнул головой Сергей. — Я сейчас куплю другую квартиру поближе к моей работе, на первом этаже, чтобы Галине Андреевне легче спускаться было. Разве я ее брошу? Мы же одна семья.
— Ой, Сереженька, какой ты молодец, — умилилась Софья Александровна. — Как Гале с зятем повезло. Дай бог и Катенька скоро найдется.
— Дай бог, — согласился Сергей. Он лгал так легко, так уверенно, что у старушки и те, несомнения не было, что за монстр стоит перед ней. Вскоре дело было сделано.
Сергей продал квартиру, а потом они с Юлей уехали в столицу. Там Сергей купил хорошую квартиру, даже на мебель еще хватило. Да, хороший риэлтор попался, продал жилье Галины Андреевны за очень приличные деньги.
У Сергея начиналась новая жизнь. Руководящая должность, отличные перспективы, любимая женщина рядом. Катя долго объясняла в полицейском участке небольшого горного поселка, кто она и откуда.
Документов ведь нет. Потом участковый нашел ориентировку на пропавшую без вести. — Фу, так ты та самая из автобуса, — присвистнул он.
— Да, я же говорю, об этом уже битый час, — закивала Катя. — Тебя удерживала целый год какая-то семья в горах? — Никто меня не удерживал, я просто долго лежала. Потом поправилась, но память потеряла.
— А почему они в полицию не сообщили о тебе? Где они живут, помнишь? — Не помню, они вывели меня какими-то тропами и на голову мешок надели, — приврала Катя. — Ну и чудеса, — усмехнулся участковый. — Прям кавказская пленница.
— Это почему? — растерялась Катя. — Ну комедия советская, помнишь? Там невесту в мешке отыскали. — Нет, ну я правду говорю.
— Ладно, верю, — согласился участковый. — Всякие у нас люди есть. Хорошо, что жива осталась.
Звонить кому будешь? — Да я не помню номера, они же в телефоне были. Хотя нет, помню, — вскрикнула женщина. — Мамин, только это межгород получается.
— Куда от тебя деваться, звони, — уныло ответил страж порядка. Но никто на Катину звонок не ответил. Не знала она, что квартира уже продана и там полным ходом идет ремонт.
Тогда участковый по своим каналам сообщил в родной город об объявившейся женщине. Там подтвердили, что до сих пор ее ищут. Потом было много всяких формальностей, решались вопросы с дорогой.
Наконец тот самый участковый посадил Катю на поезд. — Езжай, дочка, и больше так не летай, — пошутил он на прощание. — Постараюсь, — ответила Катя и даже попыталась улыбнуться.
А на душе была тревога. Почему же телефон мамы не отвечает? Путь домой казался вечностью. Катю по-прежнему не покидали тревожные мысли о Галине Андреевне.
А вдруг за это время с ней что-то случилось? Женщина пыталась думать о чем-то другом, но не всегда получалось. А поезд все ехал и ехал. Большую часть Кати лежала на своей полке, отвернувшись к стенке и укрывшись простынёй.
За этот год она отвыкла от людей. А тут полный вагон народа. Было очень некомфортно.
Женщина вспомнила свою жизнь в горах. Как там сейчас Гога? Какой же он, по сути, несчастный? И вновь мозг буравила мысль. А как же там мама? Про Сергея Катя совсем не хотела думать.
Она поняла, что совсем его не любит, нисколечко. И обида тоже прошла. Вот вернется, и они разведутся.
Пусть живет со своей Юлей или еще с кем, это его дело. Наконец поезд домчал ее до родного города. Выйдя на перрон, Катя даже зажмурилась.
Суета, громкие звуки. Как она от всего этого отвыкла. Но надо было привыкать.
Первым делом женщина поехала в полицию. Там ей объяснили, что ее признали пропавшей без вести. Придется повозиться с восстановлением документов.
Но все решаемо. Родственники уже в курсе? Спросила ее женщина следователь. А то мы пытались дозвониться до вашей матери, но так и не смогли.
И муж недоступен. Мужу я не звонила, а вот мама мне тоже не ответила. Домашний номер не отвечала, а мобильный номер я забыла.
С тревогой ответила Катя. Не волнуйтесь, успокоила следователь. Может быть, просто мама выходила в магазин или еще куда.
Да, я надеюсь. Ну, езжайте домой. Поздравляю с возвращением.
Можно сказать, что вы дважды родились. Упали в пропасть и выжили. Удивительно.
Да, сама в шоке улыбнулась Катя. Хотя улыбалась она через силу, из вежливости. На сердце было как-то тяжело, неспокойно.
Наконец, выйдя из отдела полиции, она направилась к маме. Очередной раз вспомнила Гогу. Он ведь дал ей немного денег на дорогу.
И это очень ее выручило. И билет на поезд смогла сама оплатить, и сейчас было на что доехать. И вот она стояла у дверей родной квартиры, не решаясь нажать звонок.
Ведь у мамы слабое сердце. Как она отреагирует на ее появление? Наконец, она решилась и только поднесла руку к звонку, как дверь открылась. На нее удивленно смотрел высокий мужчина в рабочей одежде.
Катя мельком увидела, что в квартире полным ходом идет ремонт. Обои сорваны, стены оштукатурены, натянуты подвесные потолки. Еще двое мужчин делают какие-то замеры.
— Вы кто? — удивленно спросила Катя. — Я Дмитрий. — не менее удивленно ответил ей мужчина.
— Мы тут ремонт делаем, а вы кто? — Я дочка хозяйки квартиры. — Мама, оказывается, ремонт затеяла, а где она сама? — Я не знаю ни про какую маму, — покачал головой рабочий. — Нас нанял Иван Григорьевич, хозяин этой квартиры.
— Какой Иван Григорьевич? — оторопела Катя. — Это же квартира мамы. — Женщина, я ничего не знаю.
Нас наняли работать, вот мы и работаем. И мужчина захлопнул перед носом Кате дверь. Женщина была в шоке.
— Что же случилось? Где мама? И тут дверь в квартире напротив приоткрылась, и выглянула Софья Александровна. — Катенька, ты ли? — ахнула старушка. — Живая, нашлась.
— Я, тётя Соня. Я вернулась сразу, как только смогла. Катя кинулась к соседке.
— Ничего не могу понять. Умоляю, скажите, где мама? — Катенька, я и сама ничего не понимаю. Уже три месяца как с галочкой связи нет.
— Куда она делась? — Да тут что-то непонятное. Да ты заходи, милая, я всё расскажу. И ты мне всё расскажешь….
Ну надо же, живая. А все уже надежду потеряли. Только Галя не верила, что ты погибла.
Сердце материнское не обманешь. Приговаривая, охая и вздыхая, Софья Александровна обняла Катю за плечи, и они зашли в её квартиру. А там, за чашкой чая, Софья Александровна поведала, что Сергей ей говорил.
Я ведь сразу обрадовалась, что с Галей хорошие специалисты заниматься будут. Только смущало, что Серёжа решил квартиру продать. Но успокоил, мол, со мной Галина Андреевна будет.
Да только с тех пор ни слуху, ни духу от них. Я столько раз Гале звонила на мобильный, а телефон вне зоны доступа. А телефон Сергея я не знаю.
Страшно мне. А вдруг, Катенька, мама твоя умерла? Ведь так тяжело от инсульта в себя приходила. Но Серёжа ведь должен был сказать.
Или не должен? Ты же сама у него спроси. Не видела ещё? Сразу к маме? Ох, Катя, чувствую, беда с Галей случилась. Старушка вытерла слёзы и продолжила.
А квартиру вашу какой-то мужик купил. На дорогой машине ездит. Сюда редко заглядывает, чтобы проверить, как ремонт продвигается.
Ни с кем не здоровается. Бирюк-бирюком. Не знаю, кто он.
Есть семья? Софья Александровна что-то ещё говорила и говорила. А Катя сидела, как оглушённая. У мамы был инсульт.
А Сергей продал её квартиру. Так как он мог? Катя понимала, что произошла большая беда. Надо искать маму.
Но где? Простите, Софья Александровна, я побегу. Спасибо вам за чай. Да ты беги к Серёже, он-то точно знает, закивала соседка.
Ты только потом мне сообщи, что с Галочкой. Обязательно. Отозвалась Катя уже у дверей.
Не хотела она встречаться с Сергеем, но другого выхода не было. Катя поехала в офис. В Вестюбелю дорогу ей преградил охранник.
Катя его не помнила, видимо, новенький. Женщина, вы куда? Мне нужен Сергей Данилов, он тут программистом работает. И я работала в бухгалтерии, вы, наверное, недавно здесь? Уже полгода кивнул парень, вас не знаю, а Сергей Данилов тут больше не работает.
Как не работает, ахнула Катя. Да вот так, он в столицу уехал, в головном офисе теперь работает. Вроде бы на повышение пошёл.
Женщина, вам плохо? У Кати подкосились ноги, и если бы не охранник, то она бы рухнула на пол. Он ей помог сесть, сбегал за водой. Пока Катя осмысливала происходящее, охранник куда-то позвонил.
Вскоре в Вестюбелю появилась Света, коллега Кати. — Катюшка! — вскрикнула она. — Живая! — Как видишь, — слабо улыбнулась Катя.
— Света, я не могу понять, что происходит. — Так, Алексей, эта женщина со мной, — сказала Света охраннику. — Это Катя Данилова.
Помнишь историю про то, как у нас одна сотрудница полетела в отпуск и пропала без вести? — Это она! — охранник удивлённо поднял брови. — Она! Пропусти нас, нам поговорить надо. — Конечно.
Вскоре Катя сидела в родной бухгалтерии. Туда набилось столько народа. Всем хотелось увидеть Катю, услышать её рассказ и даже потрогать.
Точно! Живая! А они уже и не верили. Заглянул и начальник. — Катенька, как я рад! — улыбнулся Степан Матвеевич.
— Поздравляю с возвращением! — Спасибо! — устала улыбнулась Катя. За сегодняшний день было столько общения, что она уже с трудом могла всех благодарить. Начальник понимающе посмотрел на женщину, а потом скомандовал.
— Так, народ, живо на выход, по рабочим местам. Кате, наверное, надо с подружками пошептаться. Степан Матвеевич прекрасно понимал, о ком хочет узнать Катя, о его племяннице и её муже.
Самому как-то было неудобно говорить на эту тему, да и какую-то вину сейчас чувствовал перед Катей. Сергей сейчас с Юлей, и он, Степан Матвеевич, этому никак не препятствовал. Даже в должности повысил этого неверного мужа.
Когда все ушли из кабинета, Света заварила чай. Аня поставила на стол вазочку с конфетами. — Угощайся! — улыбнулась Аня.
— Ой, Катька, как мы рады! — Девочки, и я. Ну, сейчас, пожалуйста, расскажите мне про Сергея. — Да козёл он твой Сергей! — вздохнула Света. — После твоего исчезновения с этой Юлькой в открытую стал встречаться.
Потом она в вашу съёмную квартиру переехала. Вроде бы расписаться собирались. Сергей всё выяснял, через какое время тебя можно будет погибшей признать.
— Так, может, уже и расписались в своей столице? — добавила Аня. — Его же начальником отдела назначили. Квартиру они вроде в столице купили.
— А мама, маму мою он не взял в столицу? — с волнением спросила Катя. — Маму? — удивилась Аня. И они со Светой переглянулись.
— Про маму точно ничего не знаю. Но полагаю, что Юля бы точно на такое не пошла. Зачем ей мама от прежней жены? — Ой, Катенька, а ты почему спрашиваешь? — Я не могу найти маму, — со слезами ответила Катя.
Её квартира продана, где она сама неизвестна. И самое странное, что Сергей смог продать квартиру. — Квартиру продал? — Мог по доверенности, или она ему подарила квартиру.
Но зачем? — сказала Света и задумалась, а потом добавила. — Катя, я вспоминаю, что Юлька кому-то проболталась, что Серёжа смог обтяпать одну очень удачную дельце. Я тогда не поняла, о чём речь, а вот сейчас думаю, что всё не с квартирой или твоей мамой это всё связано.
— Катя, тебе, наверное, надо в полицию, — тихо проговорила Аня. — Но ты не накручивай себя раньше времени. Может, ничего страшного и не случилось? — Да, девочки, я надеюсь, — рассеяно ответила Катя и встала из-за стола.
— Я побегу. — Ты только не теряйся теперь и на работу выходи. Аня обняла её, а потом не Света.
— Как только разберусь со всеми делами, так сразу. Спасибо вам, была рада вас увидеть. — А мы как? Они ещё раз обнялись, потом Аня и Света проводили Катю из офиса.
— Ты сейчас в полицию? — спросила Света. — Сначала хочу увидеть Таню, свою школьную подругу. Может быть, она что-то знает.
Катя посмотрела на часы и поняла, что лучше уже ехать к дому Тани и дожидаться её там. Скоро конец рабочего дня, можно разминуться, если отправиться сейчас к ней в офис. Катя сидела у подъезда уже больше часа.
Тани ещё не было. Куда она могла подеваться? Катя была в ужасе. Куда пропали все дорогие ей люди? И тут у подъезда остановилось такси, и из него вышла Таня.
Она вначале не заметила Катю, взяла чемодан из рук таксиста, мило перекинулась с ним парой слов, а потом шагнула к подъезду и увидела Катю. Да так и замерла. — Катя, ты мне снишься, что ли? — едва слышно произнесла Таня.
Но Катя бежала уже ей навстречу. Подруги обнялись, расцеловались, а потом поднялись в квартиру. — Так, рассказывай, где ты была, с кем и почему так долго молчала, скидывая туфли в прихожей, скомандовала Таня.
— Танечка, ты всё узнаешь, как есть, только… Ты скажи вначале, маму мою давно не видела, — умоляющим тоном произнесла Катя. — Так три месяца уже. Я в командировке в Лондоне была, представляешь? Катенька и тогда ещё сомневалась, ехать ли.
Неудобно было Галину Андреевну оставлять после инсульта, но она сама меня убедила ехать, сказала, что нормально себя чувствует. Она ещё в больнице была. Я уехала Кате.
— Это же поездка в Англию, ты меня понимаешь? Я потом несколько раз звонила Галине Андреевне, но телефон молчал. В больнице мне сказали, что выписали её с хорошей динамикой. Правда, Сергей её забирал.
Это меня напрягло. Но ему я тоже дозвониться не могла. Решила всё выяснить сейчас.
Приезжаю — а тут ты! Таня замолчала и вопросительно посмотрела на подругу. — Так где же Галина Андреевна? — Я надеялась, что ты её знаешь, — прошептала в ужасе Катя. — А Сергей? Он же квартиру в столице купил.
Как понимаю, на деньги от квартиры мамы. Неужели он её на тот свет отправил? — Ой, не накручивай, — побледнела Таня. — Он подлец, конечно, но на такое не пойдёт, у него духу не хватит, потому что трус.
Где мне искать, ума не приложу. Завтра пойдём в полицию и напишешь заявление. Прямо семья потеряшек.
Таня, мне страшно. Всё будет хорошо, вот увидишь. А теперь, подруга, пойдём что-нибудь перекусим в кафе, я голодная с дороги, а в доме шаром покати, даже холодильник отключён.
— Танечка, я так устала, — робко ответила Катя. — Может быть, просто чаю и спать? — Хорошо. Ты действительно никакая.
Ты давай отдыхай, я в магазин за продуктами. Когда Таня вернулась из магазина, Катя уже крепко спала на диване в гостиной. Подруга улыбнулась, укрыла её пледом.
Намаялась бедняжка. Что с ней случилось? Таня ещё не знала. Ну да ладно, главное, что живая.
Утром будут все разговоры. Но действительно, где же искать Галину Андреевну? Утром Катя проснулась от запаха ароматного кофе. Подруга на кухне хлопотала с завтраком.
— Доброе утро, подруга, — Катя появилась на пороге. — Господи, я тысячу лет не пила кофе. — Сейчас исправим, — бодро отозвалась Таня.
— Давай за стол, я пожарила яичницу, бутербродики сделала. Мне уже так вкусно, — улыбнулась Катя и тут же помрачнела. — Танечка, мне же в полицию надо.
— Сейчас поедим, поговорим и пойдём, — тоном нетерпящем возражении ответила Таня. Наконец Катя рассказала подруге свою историю. Ей можно было знать всё.
— Удивительно, — произнесла Таня, выслушав всё. — Прямо кино какое-то. — И что, этот Гога к тебе ни разу не приставал? — Нет, он был очень тактичный.
— Тактичный? Держал женщину в неволе целый год. Да его судить надо. — Нет, Таня, он хороший.
И поклянись, что ты про него никому не расскажешь. Он просто очень несчастный человек со сломанной судьбой. — Да ладно, бог с ним.
Спасибо, что отпустил тебя. Подруги ещё немного посидели за столом, а потом стали собираться в полицию. Таня подобрала Кате что-то из своих вещей, дала свою косметику.
— Танюш, — Катя робко посмотрела на подругу, — у меня больше никого нет, кроме тебя. Можно я у тебя немного поживу, пока не разберусь со всеми делами? — Она ещё спрашивает, — усмехнулась Таня. — Гостиная в твоём распоряжении, столько, сколько надо.
Я тебе ещё второй комплект ключей дам и денег подкину на мелкие расходы. Только до ближайшего банкомата доберёмся. Карты ведь у тебя нет? — Нет.
И паспорта. — И телефона тоже? Таня не стала ждать ответа подруги, а открыла тумбочку и достала оттуда старенький телефон. — Вот пока такой.
Сейчас только сим-карту по дороге в полицию купим. Катя обняла ещё раз подругу. Какая Таня замечательная.
В полиции их внимательно выслушали и пообещали помочь. Почему-то Кате стало ещё тоскливее после похода в участок. Ей казалось, что от неё просто отмахнулись….
Ведь даже заявления она никакого не писала. Но не прошло и часа, как ей позвонили из полиции. «Ваша мама находится в Доме Милосердия в селе Гавриловка», — сказал участковый.
— В Доме Милосердия? — вскричала Катя. — Она живая? — Живая. Но, сами понимаете, после инсульта сотрудники Дома Милосердия сказали, что она не встаёт, сама себя не обслуживает.
— Да какая разница? Главное — живая. Как добраться до этой Гавриловки? Участковый подробно рассказал маршрут. Вскоре Катя и Таня тряслись в междугороднем автобусе.
Гавриловка оказалась небольшой деревушкой в три улицы. Много брошенных домов, разбитая дорога, по улицам гуляли гуси и утки. Катя с Таней шли по тропинке от остановки и озирались по сторонам.
— Разве тут может быть какой-то Дом Милосердия? — спросили старичка, который на верёвке тянул козу. — Есть тут, — закивал он в ответ. — Вон через проулок пройдёте, там двухэтажное здание.
Оно одно у нас, не ошибётесь. — Да оно вон виднеется. Женщины повернулись туда, куда старик указал.
Действительно, здание было. Только унылое какое-то, явно давно неремонтированное. Когда подруги зашли в этот Дом Милосердия, то им стало совсем не по себе.
Здесь явно с уборкой помещений не заморачивались. Повсюду была грязь, пыль. Катя поморщилась, увидев у дверей ведро, которое использовали как пепельницу.
— Мне нужно увидеть Галину Андреевну Плюхину, — сказала она женщине средних лет в белом халате и платке. Это была санитарка. — Плюхину? — наморщила та лоб.
— А, лежачая. А вы ей кто? — Дочь. — Паспорт, — строго произнесла санитарка.
— Паспорт еще не восстановили. У меня есть справка. Катя была засунула руку в сумочку, чтобы достать документ.
— Мне ваши бумажки не нужны, — заявила санитарка. — У нас тут режимное учреждение. Без паспорта не пропущу.
Покиньте помещение. — Послушайте, — возмутилась Татьяна. — Мы разыскиваем человека.
Нам этот адрес дали в полиции. Вы хотите, чтобы я сейчас позвонила, куда следует, и сюда приехала оперативная группа? — Режимный объект, — говорите. — До сарая у вас, в лучшем случае.
Ведите нас к Галине Андреевне, иначе, обещаю, у вас будут проблемы. Татьяна была столь убедительна, что санитарка немного трухнула. Она согласно кивнула головой и пригласила пройти в пятую палату.
— Вон она, — указала санитарка на кровать у окна. Катя вначале не поняла, лежит ли там кто-то вообще, или это просто ворох грязных тряпок. Она подошла ближе и ахнула.
Это была мама. Галина Андреевна лежала с закрытыми глазами. Она была укрыта простынёй, в ногах лежал узел с грязным постельным бельём, полотенце.
Мама стала такая худая, что Кате плакать захотелось. Еле сдержалась. — Мамочка, — произнесла она и села рядом на кровати.
Женщина с трудом открыла глаза и несколько секунд смотрела на дочку. — Катя! — еле слышно по слогам прошептала она. — Ты пришла! Живая! — Мамочка моя! — уже не сдерживаясь, зарыдала Катя.
— Я живая, я вернулась, я нашла тебя, мамочка, я заберу тебя отсюда сегодня же. — Ещё чего? — подала голос санитарка. — Начальство будет только завтра, вот с ними и решайте.
Катя умоляюще посмотрела на Таню, ведь только на неё и была надежда. — Таня, её надо отсюда забирать, это же ужас какой-то. — Правильно.
Ко мне сейчас и поедем все вместе, — уверенно ответила Татьяна. — Спасибо тебе. Катя смотрела то на подругу, то на мать, а слёзы так и лились из глаз.
— Только как, на чём мы сможем маму вывезти? — Послушайте! — вскричала санитарка. — Вы глухие, я сказала, никуда я вам её сейчас не отдам. — Это ты меня послушай, — Таня грозно посмотрела на санитарку.
— Я видела эту женщину после инсульта в больнице, она тогда выглядела намного лучше, она разговаривала нормально, медленно, но вполне сносно, а сейчас она еле языком ворочает. Вы довели её до такого состояния, мы на вас в суд подадим, а сейчас я вызову полицию и заявлю, что вы здесь силой удерживаете человека. Нормальная медицинская помощь не оказывается и есть угроза жизни.
Санитарка ушла кому-то звонить, а Таня, как и обещала, позвонила в полицию и в скорую помощь. Пока решались все вопросы, Катя сидела с мамой, рассказывала, как ей удалось спастись. Кроме Галины Андреевны, её внимательно слушали все женщины в палате.
Вот это история! Неужели так в жизни бывает? Вскоре прибежал долговязый мужчина, представился заведующим, начал требовать, чтобы Таня и Катя ушли прочь. Но приехала полиция, скорая, и он немного приутих. Медики осмотрели Галину Андреевну и ужаснулись.
По всему телу были пролежни, ей явно никто здесь не занимался в должной мере. Женщину в срочном порядке забрали в больницу, а Катю и Таню полицейские довезли до райцентра, и там они уже сели в последний автобус до города. «Как ты думаешь, они накажут этот дом милосердия?» спросила Катя подругу.
«Надеюсь, будет какое-то разбирательство, потому что в таких условиях нельзя держать пожилых людей», задумчиво ответила Таня. «Я буду позванивать сюда. Телефон администрации на всякий случай ещё взяла у оперативника».
Но, Катя, меня в этой истории возмущает другое. Сергей отправил Галину Андреевну в этот клоповник, зная, что её там ждёт. «Да он ждал её смерти», — глухо отозвалась Катя.
Мама мне сказала, сумбурно и невнятно, но я поняла. Получается, она боялась, что после её смерти моя двоюродная сестра отсудит квартиру. Я же без вести пропавшая.
И вот чтобы у меня в будущем не было проблем, она написала дарственную на Сергея. Думала, что мы семья, решим этот вопрос сами потом. Да, она так верила своему зятю.
А ещё она верила, что ты жива. Наверное, она одна и верила. Катенька, ты прости, а я ведь считала, что ты погибла.
Винила себя за ту путёвку. Да перестань ты, Танюш, кто же знал, что так случится. А то, что я выжила, действительно чудо.
И о другом хочу тебя спросить. Ты там сказала, мы заберём к тебе. Таня, ты правду сказала? Катя, а как иначе? Где вы будете с Галиной Андреевной жить? Вот сейчас её подлечат, и мы её заберём.
Только надо узнать про транспорт, а ещё кровать специальную купить, вещи. В гостиной вдвоём разместитесь? Конечно, Танечка, я все расходы тебе возмещу, как только пойду работать. Спасибо тебе.
Да не за что. Как будто ты бы поступила иначе, если бы я попала в такую ситуацию. Подруги, обнявшись, продолжили свой путь дальше.
Они были больше, чем подруги. Почти сёстры. Через две недели Галину Андреевну выписали из районной больницы.
Таня договорилась со спецтранспортом, и вскоре женщину привезли в её квартиру, где всё уже было готово для её нормальной жизни. Предстояло ещё длительное восстановление, но медики уверенно сказали, что при хорошем уходе пролежни пройдут. А вообще Галина Андреевна не безнадёжна.
Если с ней заниматься, то она может встать. Уход за больным человеком — сложная работа, которую нужно делать все 24 часа в сутки. Катя понимала, что всё это стоит денег, и немалых — массажи, лекарства, средства гигиены.
Это всё очень дорого, а сидеть на шее подруги было уже стыдно. Да и не миллионы же Таня получает. Но выйти на работу в офис Катя не могла, кто тогда будет ухаживать за мамой.
Сиделка — тоже дорогое удовольствие. И тогда Катя решила попробовать найти удалённую работу. К её удивлению, она быстро нашла по своему профилю и зарплата обещала быть почти в два раза больше, чем в офисе.
Катя начала вести бухгалтерские дела сразу в двух организациях. Работать приходилось ночами и днём урывками, всё остальное время занимала мама. Галина Андреевна через несколько месяцев уже могла сама держать ложку, немного садилась, вернулась нормальная речь.
— Доченька, — как-то сказала она Кате перед сном, — ты прости меня, дуру старую. Не раскусила я твоего муженька. Думала, любит он тебя, а он ещё такую комедию разыграл.
Наговаривал на тебя, что ты гуляешь, а сам — вот поганец. Это он подвёл меня к тому, чтобы я квартиру на него переписала. Я поверила.
Никогда себе этого не прощу. И сама без угла осталась, и ты у меня теперь бездомная. Мама, не переживай, всё наладится, и Сергей ответит за всё.
Но как? Думаешь, можно вернуть квартиру? Квартиру вряд ли, а вот деньги, которые Сергей получил от её продажи, думаю, можно. Только непросто будет, это же не завещание было, а дарственное. Ага, вот я бестолочь.
Думала, так вам проще будет. Всё только испортила. Да я говорю, не переживай.
Всё мы исправим, мамочка. Главное, что мы обе с тобой живы. Ты поправляешься, глядишь и на ноги встанешь.
Ой, дай Бог, спокойной ночи, доченька. Я так тебя люблю. А я тебя, моя родная.
Катя сказала маме правду. Она уже узнавала, как можно призвать Сергея к ответу. Нет, за то, что он сдал Галину Андреевну в дом милосердия, вряд ли можно было наказать.
В конце концов, этот дом милосердия работает на легальных основаниях, и он мог запросто оправдаться, что не знал о происходящем внутри. Следить за порядком должны соответствующие службы. Не навещал Галину Андреевну, так он и не обязан.
Не сын же, просто зять, притом и бывший. А вот оспорить в суде дарственную и полученные вследствие Сергеем деньги можно было. Катя сейчас искала хорошего адвоката.
Она нашла его через несколько дней, совершенно случайно. Поехала в офис, с которым сотрудничала дистанционно, чтобы уточнить некоторые вопросы, и в дверях столкнулась с молодым мужчиной. Он буквально налетел на нее.
Папка с бумагами вылетела из рук Кати. Он, тут же извиняясь, принялся ей помогать, собирать листочки. Между делом они разговаривали и познакомились.
Мужчину звали Кирилл. — Если вам когда-то понадобится помощь адвоката, то с радостью примусь за ваше дело, — сказал он, подбирая последний лист и протягивая Кати. — Вы адвокат? — Катя с интересом посмотрела на мужчину.
— Да, и вполне успешный. Правда, советую вам не совершать плохих поступков, потому как я практикую по гражданскоправовым делам, решаю имущественные вопросы, споры с наследством и тому подобное. Кирилл улыбнулся.
Но, если что, найду вам толкового коллегу и по уголовным делам. — А мне как раз и надо решить спор с имуществом, с квартирой, — ответила Катя. Можно мне вашу визитку? Кирилл тут же ее протянул.
А вечером Катя внимательно изучила всю информацию о Кирилле Соболеве в интернете. Если верить всемирной паутине, он действительно был неплохим адвокатом, и Катя решила ему позвонить уже на следующий день. Они встретились у Кирилла в офисе, он выслушал Катю.
— Непростое дело, — сказал он, все обдумав. — Но я возьмусь за него. Думаю, у нас все получится.
Только мне надо подготовиться. Но у меня есть вопрос. А вы связывались как-то с мужем? Может быть, он сам отдаст вам деньги за квартиру? — Я видеть его не могу, — призналась Катя.
И думаю, что он не вернет мне ничего. — Но стоит все же поговорить. Может быть, все решится и без суда.
Но без суда не получилось. Они встретились случайно. Катя с Галиной Андреевной были в поликлинике.
После решили зайти в супермаркет, а оттуда вызвать такси. Катя катила впереди себя коляску с матерью, они о чем-то переговаривались. Как вдруг Галина Андреевна замерла на полусловие.
— Что, мамочка, тебе плохо? — забеспокоилась Катя. Она наклонилась к матери и проследила за ее взглядом. Галина Андреевна смотрела вперед на идущую пару.
Это были Сергей и Юлия. Они держались за руки, смеялись, переговаривались. Оба выглядели абсолютно счастливыми.
Только вчера они приехали в родной город. Сергею по работе надо было решить пару вопросов. А Юлия просто увязалась за ним.
И только тут они узнали, что Катя жива. Степан Матвеевич, дядя Юли, сказал. Вот это был поворот.
Вначале Сергей растерялся и даже испугался. А потом подумал и решил. Так это же и хорошо.
Теперь без проблем разведется с Катей. — Сережа, она же предъявит тебе за квартиру, — напомнила в ужасе Юля. — Ну и пусть, — легкомысленно махнул он рукой.
— Старуха квартиру мне лично подарила. В таком случае я могу лично ее распоряжаться. И это не считается совместным имуществом.
То есть деньги от продажи квартиры мои. — Это точно? — Точно, милая, расслабься. Ничего у этой курицы не получится, даже если она и в суд побежит….
Матушка ее ловко обдурила, сама даже не поняв этого. — А как она там, старуха эта? — Не знаю, может, уже померла. Да какое мне дело? Она теперь чужой для меня человек.
Поговорили и успокоились. И вот сейчас, идя по улице, они строили планы, как в ближайшее время купят новую машину, в отпуск поедут и, наверное, в свадебное путешествие. Пора уже узаконить их отношения.
И тут они тоже увидели Катю с Галиной Андреевной. Замерли на секунду, а потом шагнули вперед, намереваясь пройти мимо. — Здравствуй, Сергей, — сказала Катя и шагнула им навстречу, перегораживая путь и загородив собою Галину Андреевну.
— Вот так встреча. Ты не рад? Думал, косточек моих уже не собрать, а я живая и здоровая, как видишь. — Ну что же, поздравляю с чудесным возвращением, — пробормотал Сергей.
— Спасибо. И мама жива, хотя ты ее отправил в настоящий ад. — Сергей, как ты мог? Она же тебе так доверяла.
— Катя, отстань от меня, — раздраженно ответил Сергей. — Живы и радуйтесь. А у меня свои дела, своя семья.
Кстати, пользуясь случаем, давай сегодня же подадим заявление на развод. Наш брак давно только на бумаге, а у меня новая жизнь. — Новая жизнь, — повторила с усмешкой Катя.
— В новой квартире? — Да, в новой, и она моя. — А на чьи деньги ты ее купил, не подскажешь? — Заработал, — нагло ответил Сергей. — А как же деньги от продажи маминой квартиры, где они? — В надежном месте.
— Так верни их. Они, по сути, принадлежат маме. — Еще чего, — засмеялся Сергей.
— Она мне их подарила. Квартира-то моя была. Так ведь, Галина Андреевна? Он, смеясь через плечо Кати, поклонился к больной женщине.
Галина Андреевна сидела в инвалидном кресле, бледная как мел. Руки ее дрожали. Она и слов не могла вымолвить.
Катя, увидев, что творится с мамой, тут же вернулась к коляске. — Черт с тобой, — кинула она вслед удаляющейся парочке. — Встретимся в суде.
— Ха-ха, — хохотнул Сергей. — Если не жалко тратиться на адвоката, давай. Но все равно проиграешь.
И они пошли своей дорогой. Их смех еще долго стоял в ушах Кати. — Ничего, мама, он у меня еще получит, — проговорила Катя.
— За все ответит. И за измену, и за то, что тебя обманул, и за свое скотское поведение сейчас. — Доченька, может быть, пусть подавится.
Только нервы свои тратить будешь. — Да и меня, наверное, в суд вызовут. Как я не хочу, — скажет судья, что полной дурой была.
— Он все нормально, — скажет, — ответила матери Катя. — Я в этом больше, чем уверена. В тот же день она позвонила Кириллу и рассказала о разговоре с мужем.
— Ну что же. — Война так война, — ответил ей адвокат. — Будем бороться.
Кирилл начал свою работу. Он серьезно подготовился к делу. И в суде блистательно защищал права Кати и ее матери.
Адвоката Сергей тоже нашел сильного. Тот явно не собирался отступать. Сергей был уверен, что сможет оставить бывшую жену без материнской квартиры.
Да и Галину Андреевну тоже. Дураков надо учить, — думал он про себя и подмигивал Юле, которая сидела в зале суда в полной уверенности, что суд на их стороне. Все ведь по закону.
Но Кириллу удалось убедить судью, что Сергей воспользовался отсутствием Кати, болезнью ее матери, смог войти в доверие и обманом заполучить дарственную. Кроме этого, на судью произвело большое впечатление, куда именно отправил Сергей Галину Андреевну. — И вы ни разу не поинтересовались, как Галина Андреевна живет? — спросила Сергея судья.
— Нет, почему. Я звонил персоналу, — отвечал Сергей. Они говорили, что все отлично, а сам я и не мог приехать, у меня работа.
— А у вас не возникало мысли, что если ваша жена окажется живой, где ей жить после возвращения? Вы продали квартиру ее матери, не оставив ей шанса? — вновь спросила судья. — Да и откуда я знал, что она живая? — сказал Сергей, опуская глаза. Разве можно было выжить в той аварии? Я вообще считаю, что она что-то темнит с этим делом.
Может быть, ее и не было в том автобусе? — В любом случае, сейчас она перед вами. — Это так, но у меня давно другая женщина, и мы любим друг друга. — То есть вы встречались с другой еще до аварии? — Да, и что? — Сергей заносчиво поднял голову, не обращая на ерзания своего адвоката.
— У нас с Катей все шло к разводу. Тем не менее, по утверждению Екатерины как законного представителя истицы, она узнала о вашей связи случайно. — Ну, так уж вышло….
— А Галина Андреевна знала, что вы встречаетесь с другой, обманываете ее дочь? — Господи, да какая разница? В любом случае, она сама все подписала. И не такая уж она была и больная, соображала же все. А дочка ее не пропадет.
Ну нашла же, где жить сейчас и дальше справиться, — разозлился Сергей. — А денег теперь уже нет. Я купил квартиру в столице, и она точно моя.
Никому ее не отдам. — Мне все понятно, — сухо ответила судья и удалилась для вынесения вердикта. А он был справедлив.
Дарственную признали недействительной, и Сергея обязали вернуть все деньги Галине Андреевне. Кроме этого удовлетворили и иск о моральном вреде. А через месяц состоялся еще один суд по поводу развода.
Кирилл вновь защищал Катю, и в этот раз она требовала раздела общего имущества. Сергей был в бешенстве. Мало того, что ему пришлось продать квартиру и вернуть все деньги Галине Андреевне, так теперь Екатерина требовала делить и машину, и вклады в банки.
— Я это сам заработал, — кричал Сергей в суде. — Мы уже не жили вместе. — Да, мы не жили.
Но у нас до этого была машина, которую Сергей продал, — отвечала судья Катя. А потом он купил другую. На ту первую я кредит в банке брала.
И збережения были на общем счету. После моего исчезновения деньги поступали именно на него. Сергея даже перекосило, когда он это услышал.
— Действительно, счет он не менял, — упустил этот момент. — Но я не собирался с ней жить, — кричал он судье. — Тем не менее, документально ничего не меняли, — заметил это в ответ.
Сергей так и сник. В результате их развели. Катя получила половину имущества мужа, а кроме этого был удовлетворен иск о моральной компенсации.
Судья подсчитала справедливым взыскать деньги с мужа за его измену, ведь если бы измены не было, то Катя не поехала бы на отдых, чтобы немного успокоиться и не попала бы в аварию. И этот иск был равен сумме, которая оставалась у Сергея после раздела имущества. После суда Юля, которая вновь была в суде, вылетела как пробка.
Сергей бежал за ней. — Юля, стой, — кричал он. — Мы обязательно все обжалуем.
— Да пошел ты, — отвечала она. — Что ты обжалуешь? У нее видишь, какой адвокат? Ты только хвастался, я все могу, ничего она не получит. Все получила и даже больше, а ты остался в одних штанах.
— Ну ничего, я еще заработаю. — Что ты заработаешь? И когда? Думаешь, мне нужен нищий? Ты даже в ресторане за обед заплатить не сможешь теперь. И, кстати, о работе.
Тебя же завтра уволят. Я позвоню дяде и попрошу его об этом. — Юля, я не понимаю, за что? Мы же любим друг друга.
— Любим? Я любила успешного, уверенного мужчину, а ты? Ты тряпка. Твоя жена обобрала тебя как липку, а ты только мямлил в суде. Иди ты к черту.
Она села в машину и уехала. А Сергей растерянно стоял, глядя машине вслед. Потом он повернулся к зданию суда и увидел Катю с Кириллом, которые со стороны наблюдали всю сцену.
— Довольно! — крикнул Сергей Кате. — Добилось своего! Катя в ответ только кивнула головой. Потом она села в машину к Кириллу, и они уехали прочь.
Прошло три года. С тех пор многое изменилось. Катя купила Галине Андреевне квартиру, где пожилая женщина спокойно живет.
Галина Андреевна смогла оправиться от болезни. Сейчас она самостоятельно ходит, нормально разговаривает. В новом доме завела себе подруг среди соседок.
Но с Софьей Александровной поддерживает связь, но больше по телефону. Не хочет она ездить к бывшей соседке. Не может видеть старую квартиру.
Больно ей осознавать, что прошлого не вернуть. Хотя настоящее тоже радует, ведь у дочки все хорошо. А у Кати действительно все отлично.
Сейчас. Но это случилось не сразу. Были еще и волнения, и потрясения, переживания.
Тогда, три года назад, после суда, она испытывала двоякое чувство. Вроде бы наказала своего обидчика. Любовница его бросила.
Каждый получил то, что заслужил, и это радовало. Но в то же время ей было немного жаль Сергея. Он действительно стал каким-то жалким, потерянным.
Как и обещала Юля, с работы его уволили. Он вернулся из столицы, снял угол. Пытался устроиться в несколько фирм, но нигде его не брали, так как все были наслышаны о его афере с квартирой и о том, как он поступил с женой и ее мамой.
Непорядочного человека не хотели видеть в числе сотрудников приличных организаций. Он начал зарабатывать себе на жизнь тем, что ремонтировал компьютеры на дому. Понемногу пристрастился к бутылке.
Однажды Катя встретила его на улице и даже сразу не узнала. Похудевший, небритый, в грязной одежде. Почти бомж.
Сергей тоже увидел Катю. Так они и стояли несколько минут. Потом Катя сделала первый шаг.
— Привет, — сказала она. — Как твои дела? — А ты не видишь, — усмехнулся он. — Благодаря тебе я скоро совсем загнусь.
— Ну, в этом виноват только ты сам. — Ты уничтожила меня. Лишила всего, в том числе и любимой женщины.
— Любимой женщины? — усмехнулась Катя. Она тебя любила. Она с тобой была тогда, когда видела в тебе перспективу.
Когда ты зарабатывать начал. А как только ты всего лишился, тут же убежала. Я бы так не сделала.
— Катя, так может быть. — Не может быть. У меня теперь другая жизнь.
— Так чего ты хочешь от меня? Стоишь, упиваешься своим триумфом. Это жестоко. — Нет, Сережа, никакого триумфа.
Я тебе помочь хочу. — Ты издеваешься? Ты? Мне? После всего? — После всего. — Слушай, есть такая деревня, Гавриловка.
А в ней дом милосердия. Да, тот самый, куда ты маму отправлял. Там после того, как мы побывали, были большие разборки.
Сменили руководство, персонал. Здание отремонтировали. Я просто всё это знаю, потому что Таня, моя подруга, как ты помнишь, держит эту тему на особым контроле.
В районную администрацию звонит, в больницу. Просто нас там всё тогда слишком шокировало. Но сейчас там всё хорошо.
Только одна проблема — нет у них работника, который бы настраивал компьютерное оборудование. — В доме милосердия, — хмыкнул Сергей. — Да.
Там же тоже хватает отчётности. Так вот, я что думаю, не хочешь поехать туда? Жильё, я думаю, найдёшь без труда. Там много брошенных домов.
А меня возьмут? Возьмут, если Таня попросит. Сергей размышлял. Ему хотелось послать свою бывшую жену.
Стоит такая барыня. Но тут же он вспомнил, что в следующем месяце нечем платить аренду за квартиру. — Я согласен.
— Вот и славно. Ты, главное, не пей на новом месте. Там теперь очень всё строго, — ответила Катя.
— Я позвоню тебе, как Таня договорится. Скажу точный адрес. Номер телефона продиктуй.
Сергей послушно сказал. Катя записала в блокнот и хотела уже уйти, как остановилась. — Я хочу ещё сказать тебе.
Деньги с твоего счёта я тебе верну. Не нужны они мне. Я просто хотела показать тебе, что бывает с человеком, который пошёл на предательство.
— Проучила, значит, — усмехнулся Сергей. — Да, проучила. Но их не так много там было.
Их верну, а за моральную компенсацию и, не думай, не отдам. — Я согласен. — Куда их перевести? Номер счёта какой? — Я не помню.
— Хорошо, скажешь, когда я позвоню. Только не трать их сразу и уезжай. Поверь, так лучше будет.
И она ушла. Больше они не виделись. Позже она ему позвонила, записала номер счёта и сказала, куда ехать.
Сергей сухо поблагодарил. Катя перевела деньги. На этом их общение и закончилось.
Позже Катя узнала, что он работает в Доме Милосердия. Обслуживает компьютеры, а ещё на полставки подрабатывает медбратом. Ему дали брошенный дом, он смог его подправить, там и живёт.
Сошёлся с какой-то женщиной, у которой пятеро детей. Обычная женщина, на ферме работает. А у Кати личная жизнь резко пошла в гору после развода.
С Кириллом они какое-то время были просто друзьями, звонили друг другу изредка, сообщениями обменивались. Однажды он пришёл с букетом цветов и позвал на свидание. Катя в тот вечер с мамой как раз пирожки пекли.
Вышла к Кириллу, как была, в переднике с запачканными мукой руками. Стоит, растерянная, вытирает руки о передник, а щёки почему-то так и полыхают. А Кирилл такой при параде, с букетом.
— Ну, ты хоть бы предупредил, что приедешь, — немного с упрёком сказала Катя. А я решил, что внезапность самое лучшее решение в нашем случае. — Катя, чего мы как маленькие? Но мы же нравимся друг другу.
Катя ничего не успела ответить, как в прихожую из кухни выглянула Галина Андреевна. — Ой, Кирилл, здравствуйте! — расплылась она в улыбке. — А чего вы в дверях стоите? — Катя, чего гостя на пороге держишь? Зови к столу, всё уже готово.
Действительно, а может, пирожков для начала? — улыбнулась Катя. — Пирожки я уважаю, — засмеялся Кирилл. — А с чем они? — С мясом, с капустой, грибами.
— О, с грибами — это моя слабость! А потом они сидели втроём за кухонным столом, пили чай, ели пироги. Рядом на тумбе стояла ваза с розами. Галина Андреевна вскоре тактично удалилась.
— Вот, прогнал маму. — виновата, — улыбнулся Кирилл. — Нет, просто она не хочет нам мешать, — ответила Катя.
— Она думает, что у нас уже роман. — А ты что думаешь? Катя задумчиво улыбнулась. После всех пережитых событий ей не хотелось никаких новых чувств.
Но почему же так сердце колотится и румянец с лица не сходит? — Так, может, мы всё же прогуляемся? И он радостно закивал в ответ. А потом Кирилл стал всё чаще и чаще появляться в их квартире, и Катя не смогла устоять. Они встречались с Кириллом уже несколько месяцев.
Иногда Катя ночевала у него. Как-то утром она почувствовала себя дурно, не придала этому особое значение. Но потом всё повторилось.
И только тогда Катю осенила догадка. Неужели то самое? Нет, не может быть. Ведь у неё столько лет не получалось забеременеть….
Но тест сказал об обратном. А потом и доктор на приёме в женской консультации подтвердила — беременность пять-шесть недель. Катя из клиники летела как на крыльях.
Она будет мамой. Господи, какое это чудо! Всё сбывается в её жизни. Она позвонила Кириллу.
— Милая, я сейчас иду обедать. Где ты? — Могу тебя подхватить, сказал Кирилл первым. — Я у клиники, — радостно ответила Катя.
— Ты заболела? — голос Кирилла посерьёзнел. — Что случилось? — Случилось, милый! Да такое! Кирилл, ты станешь папой! Кирилл на секунду замолчал. Потом сухо сказал, что сейчас приедет.
Катя ждала его счастливой в остановке, когда он резко притормозил. — Садись, — коротко сказал он, не глядя на Катю. Улыбка сползла с лица женщины.
— Кирилл, что с тобой? Что-то на работе? — На работе всё отлично. Я просто от тебя такого не ожидал. — Чего не ожидал? Катя растерянно смотрела на любимого.
— Я о твоей беременности. — Так ты не хочешь ребёнка? — побледнела Катя. Мог бы сразу об этом сказать, что у нас всё несерьёзно.
— Катя, у нас всё серьёзно. Я люблю тебя и очень хочу, чтобы ты была моей женой. Но я не знал, как сказать тебе об этом.
Катя, я не могу иметь детей. Я был женат сразу после института. Два года мы пытались завести ребёнка, а потом врачи сказали, что я бесплоден.
Кирилл сказал это, посмотрел в глаза Кате. А теперь скажи мне, зачем ты была со мной, если ещё с кем-то спала? — У меня никого кроме тебя не было. Катя была в такой растерянности, что даже не понимала, как доказать любимому, что она ему верна.
— Ты даже в глаза мне не смотришь, усмехнулся он. — Кирилл, да я просто в шоке. Этого не может быть.
Ты не бесплоден. Кирилл, я ведь тоже не могла долго завести ребёнка. У нас с Сергеем ничего не получалось.
Врачи только руками разводили. Я люблю только тебя, и это твой ребёнок. — Я тебе не верю, — ответил Кирилл и повернул замок в ключе зажигания.
— Тебя куда отвезти? К маме или к тому другому? Обрадуй его. Эти слова окончательно добили Катю. Она решила больше ничего не доказывать и не оправдываться.
— Вези к маме, — тихо ответила она. У дома она вышла из машины. — Прощай, — сказала Катя.
— Прощай, — ответил Кирилл. А потом он поехал в бар и напился. Так плохо ему ещё никогда не было.
Впервые в жизни он встретил ту, которую считал лучшей женщиной на свете, а она оказалась дешёвкой. А он ещё доказывал в суде, какая она святая женщина, которую жестоко обидели. Не лучше своего муженька оказалась.
Кирилл достал телефон, чтобы стереть номер Кати, как вдруг раздался звонок. Это звонила его мама. Антонина Владимировна жила в столице, работала терапевтом в поликлинике.
Недавно приезжала к сыну, познакомилась с Катей, они даже подружились. И вот она звонила. — Сынок, ты где? — требовательно спросила она.
Я промямлил Кириллу. А уже нигде. — Так, Кирюша, я всё знаю.
Я сейчас звонила Кате, и она мне всё рассказала. Бедная девочка рыдает, не знает, в чём она виновата. — Не знает, — усмехнулся Кирилл.
— Так и сказала. Всё она знает. — Мама, Катя очень плохая, не звони ей больше.
— Катя очень хорошая, а ты болван. — Слушай меня. Всё у тебя с репродуктивной системой в порядке, ты меня понимаешь? — Мама, я понимаю, но ты терапевт.
А мне в клинике планирования семьи сказали специалисты совершенно другое. — Тебе твои специалисты сказали то, что я их попросила, и заключение выдали, какое надо. Кирилл, услышав это, вмиг протрезвел.
— Мама, зачем ты это сделала? — тихо спросил он. — Мне никогда не нравилась твоя Алина. Вот чувствовала, что она с гнильцой.
Ты только понять не могла, что с ней не так. А потом случайно от коллеги узнала, как раз в гости к тебе приезжала. Так вот коллега и рассказала, что ходит к ней на приём моя сноха.
Сама бесплодная, а мужу боится признаться. То есть тебе боится сказать, понимаешь? — Понимаю. — А ты ребёнка очень хочешь.
Так вот она умоляла доктора сделать всё так, чтобы оплодотворить донорскую яйцеклетку и подсадить ей. И неважно, твой там был биоматериал или нет. Главное, чтобы ты об этом не знал.
На вопрос доктора, почему Алина хочет обмануть мужа, она призналась, что ей ни за что нельзя терять такого перспективного парня. Юрист, адвокат, блестящее будущее. Понимаешь, она не о любви говорила, а о деньгах.
Вот тогда я ей попросила, чтобы тебе выдали ложные анализы. Я не хотела, чтобы она водила тебя за нос. Да, я знаю, что потом она уговаривала тебя на доноров, но ты отказался, потому что считаешь это неправильным.
— Да, это так. Мы потому и расстались. Я ей сказал, что, может, она найдёт здорового мужчину и будет счастлива, а я один проживу.
Алина плакала, а потом ушла. А ушла, потому что я пригрозила ей, что расскажу про десять её абортов. — Мама, ты чего такое говоришь? — Да, дорогой.
Оказывается, твоя бывшая жена до тебя вела очень разгульный образ жизни и регулярно делала аборты. А когда захотела стать матерью, выяснилось, что уже не может. Не могла я допустить, чтобы такая женщина была с тобой рядом.
— Мама, ну почему ты потом молчала? Алина живёт в другом городе, уже замуж вышла, я бы не стал её возвращать. Я просто не решалась. — Прости, сынок, я тебя обманула.
Но это была ложь во спасение. А сейчас, пожалуйста, вызови такси и езжай домой, а завтра беги к Катеньке и проси прощения. Я вижу, что эта женщина тебя любит, она настоящая.
С ней ты будешь счастлив. Поговорив с мамой, Кирилл ещё какое-то время сидел молча, осознавая услышанное. Вот это мама и учудила.
Да, он любил Алину, но всё давно прошло. Сейчас в его мыслях только Катя. Как же он её обидел.
Пошатываясь, он вышел из бара и направился к такси. Сел, потряс головой. Вроде бы не так он и напился.
Почему он должен тянуть до завтра? Он сейчас поедет к Кате. А Катя в это время сидела на кухне. С Галиной Андреевной они вели непростой разговор.
Дочка, может, ещё наладится? Антонина же обещала помочь. Вряд ли она чем-то тут поможет. Не верит он мне, и не надо.
А вообще, мне кажется, он просто придумал себе это бесплодие, чтобы уйти. И пусть уйдёт. Я всё равно рожу этого ребёнка.
И правильно, Катенька. Ребёнок — это самое важное в жизни женщины. Ничего, воспитаем.
Они ещё говорили и говорили, когда в дверь позвонили. «Кто так поздно?» удивилась Галина Андреевна. «Уже половина первого ночи».
Катя открыла двери. Кирилл шагнул, пошатываясь к ней. «Ты? Зачем приехал?» вспыхнула Катя.
«Мало гадостей наговорил. Ещё и напился». «Катенька, прости меня.
Я дурак, притом полный. Прости, что в таком виде. Не хочу ждать, хочу сейчас сказать.
Катя, выходи за меня замуж. Я знаю, это мой ребёнок. Меня самого раньше обманули, вот я и вёл себя как скотина.
Я исправлюсь. Ладно, все разговоры утром. Заходи и марш спать».
Кирилл послушно зашагал в комнату. А утром было много объяснений, признаний. Галина Андреевна терпеливо сидела на кухне и ждала.
А потом они вышли и сказали, что едут в ЗАГС подавать заявление. «Ну, наконец-то», вздохнула мать, «вот и славно». Свадьба была через месяц.
Весёлая, шумная. А невеста с женихом были самые счастливые. Они смогли встретиться в этом мире.
Прошли испытания. Смогли понять друг друга и простить всех ради будущего счастья. Галина с Антониной на свадьбе сидели рядышком и перешёптывались.
«Галя, а наши дети самые красивые». «Конечно, это же наши дети». И обеих женщин переполняла гордость.
А в глазах немного блестели слёзы. И это были слёзы счастья. А в положенное время Катя родила мальчика.
Из роддома её встречали Кирилл, Галина с Антониной, Татьяна. Кирилл взял на руки малыша и осторожно отогнул кружевную пелёночку, посмотрел на личика. «На меня похож», — с гордостью сказал он.
«А на кого ещё?» засмеялась Катя. «Горе ты моя луковая». И они нежно поцеловались.
А уже в машине между молодыми родителями возник спор. «Катя, ну что это за имя для пацана Гоши?» «А вообще Георгий. Красивое имя.
Георгий Кириллович. Красиво же звучит. Милый, ну почему ты против?» «Я не против.
Мне даже нравится. Но я тут же вспоминаю про того Гогу, который тебя в горах нашёл. Не в честь ли него? С какого перепугу?» «Ты ревнуешь, что ли?» — улыбнулась Катя.
«Не надо. Хотя, наверное, ты прав. Немного и в честь него.
Ведь если бы он меня не нашёл, не выходил, то не ехали бы мы сейчас из роддома и не везли своё маленькое чудо». «Значит, всё-таки в честь Гогия», хмыкнул Кирилл. «Ну и ладно.
А вообще, отличное имя. Георгий, он же победоносец. Пусть наш сын будет всегда победителем».
А их маленький победитель тихонечко запел на руках у мамы. Катя задумалась и посмотрела в окно. За автомобилем, словно привязанное по небу, бежало пушистое белое облако.
Катя присмотрелась, и ей на миг показалось, что это верхушка огромной горы, покрытой снегом. Она вспомнила на миг год, проведённый в горах. Сейчас ей казалось, что это было не с ней, как, впрочем, и всё, что случилось раньше в её жизни.
А настоящая её история только начиналась.