Залишившись без житла в місті, Галя поїхала в далеке село. Побачивши здалеку обшарпаний будинок, заплакала від горя, та вона ще не знала, ЩО на неї там чекає

— Виновата, — сказала подруга. — Ладно, не переживай, придумай что-нибудь. — ответила Галина и хотела отключиться.

Как Ира закричала в трубку. — Подожди. — Галка, у меня же дом есть в деревне.

Хотела продать, но руки не дошли. Он, конечно, не бог весь что, но жить можно. Печка там, колонка рядом.

В пятнадцати минутах езды от города на автобусе. Приезжай за ключами. Когда такси остановилось у сломанного забора и почерневшего дома, Галина подумала, что ошиблась адресом.

— Как здесь можно жить? Забор упал, одно окно разбито, дранка на крыше местами отсутствовала, дверь покосилась. Таксист выгрузил из багажника ее чемоданы-сумки и уехал. Галина вздохнула и пошла в дом.

Поставила вещи посреди избы и впервые за последние дни заплакала. — Ну что толку реветь-то? Не захотела с сыном жить, так получи и распишись. Галина осмотрела дом.

Нашла в кладовке чудом уцелевшее от мышиных зубов простенькие бумажные обои. Но сначала надо залатать крышу. В деревне были разные дома, большие и каменные за высокими заборами и подлатанные деревянные.

Большинство хозяев приезжали сюда на лето и по выходным. Но кто-то жил в деревне и круглый год. В маленьком магазинчике, куда Галина пришла за продуктами, спросила у продавщицы, кто бы в деревне мог починить крышу, вставить стекло в окно и вообще.

— Да, Тимофеич, кто же еще? — охотно посоветовала разговорчивая продавщица Люба. — Он тут у нас на все руки мастер. Через три дома от вашего живет.

У него забор зеленый. Да вот же он идет. Люба показала в окно, на идущего мимо высокого мужчину в больших резиновых сапогах, в шляпе, надвинутой на лоб.

Галина схватила сумку и бросилась догонять его. — Тимофеич, подождите! — крикнула она, задыхаясь от бега. Он остановился и обернулся к ней.

Галина думала увидеть старика, но, подойдя ближе, поняла, что он ровесник ее, ну, немножко может быть старше. Тимофеич молча ждал. От его пристального острого взгляда Галина смутилась.

Торопливо и сбивчиво начала объяснять свою просьбу. — Через час зайду, — бросил Тимофеич и пошел дальше. Галина растерянно посмотрела ему в след и поплелась домой.

Тимофеич пришел через два часа. Измерил окно, слазил на чердак, заглянул в сарай и, не говоря ни слова, направился к выходу. — Куда вы? А крыша как же? — испуганно окликнула его Галина.

— За материалом, — бросил Тимофеич, не оглядываясь. — Завтра крышей займусь. Галина поняла, что с угрюмым и неразговорчим мужчиной будет очень трудно.

— Да ладно! Лишь бы дом подлатал. Конец сентября, дожди, ночью заморозки бывают. Утром она проснулась от шума шагов над головой.

Сначала испугалась, потом догадалась, что Тимофеич залез на крышу. Мешать не стала, хотя любопытство распирала. Он стучал по крыше до позднего вечера.

Потом, не заходя в дом, ушел к себе. Галина вышла на улицу, отошла подальше и посмотрела на крышу. Все дыры были аккуратно заделаны.

На следующий день с утра шел дождь. Тимофеич пришел позднее, дал Галине выспаться. Он вставил стекло в окно, поправил покосившуюся дверь и все сделал молча, основательно, не спеша.

Через три дня поднял забор. А потом к дому подъехала грузовая машина и молодой водитель свалил у забора бревна. Галина выбежала и стала спрашивать.

— Дрова эта хозяйка! — приветливо крикнул ей молодой водитель. На следующий день Тимофеич пилил бревна посреди двора. Галина вышла из дома и какое-то время наблюдала за его работой.

Под застиранной матроской бугрились мышцы рук и спины. Вдруг он остановился и посмотрел на Галину. — Ну, вставай в пару, быстрее дело пойдет! — сказал он.

Галина хотела возмутиться, но передумала. Взялась за другой конец пилы. — Да не дергай, плавно тяни! — скомандовал Тимофеич.

— Что за самоуправство? Вы даже не спросили у меня, нужны ли мне дрова или нет. Может, у меня денег нет на них. Может, я уеду завтра…