Яркие лучи солнца заливали кухню тёплым светом, словно приглашая к умиротворению и неспешной трапезе.
Аромат свежеиспечённого пирога с вишней переплетался с тонким запахом ванили, создавая настоящую симфонию вкуса. Алевтина быстро накрыла на стол, предвкушая отдых после сложного кулинарного марафона. Её лёгкое платье в цветочек, как она сама, навевало хорошее настроение одним своим видом.
Сегодня было воскресенье, день, когда к ним с визитом приходила Анна Владимировна, мама мужа. Её визиты уже давно стали своеобразным ритуалом, неизменным, как смена времён года.
Каждое воскресенье ближе к полудню Анна Владимировна появлялась на пороге, чтобы отведать приготовленные невесткой блюда.
Аля изо всех сил старалась угодить свекрови, тщательно подбирала меню, экспериментировала с новыми рецептами, создавала настоящие кулинарные шедевры. «Алечка, милая, какая же ты у меня молодец!», раздался в прихожей голос Анны Владимировны. «Такой аромат!» — «Здравствуйте», — ответила она, приглашая свекровь на кухню.
— Пожалуйста, проходите, пирог только что приготовился. Гостья с пышностью, присущей женщинам её возраста, вошла на кухню.
— Как у вас уютно, — произнесла она, присаживаясь за стол, — и всегда так вкусно.
— Спасибо, — смущённо ответила Алевтина, ставя на стол чайник и блюдце с пирожками. Я старалась. Анна Владимировна придирчиво осмотрела комнату, задерживая взгляд на каждой мелочи.
На цветочных горшках на подоконнике, красивой салфетке и картинах, украшающих стены. За столом завязался непринуждённый разговор.
Анна Владимировна, как обычно, интересовалась делами в ресторане, где Аля работала помощником повара.
Клиенты, как всегда, капризничают, — спросила свекровь, откусывая кусочек пирога. — Да, есть немного, но ничего, я не жалуюсь, — уклончиво ответила невестка. — А где серёжка-то? А то я за всем твоим великолепием и о сыне забыла, — поинтересовалась Анна Владимировна.
— Да где он, может быть, опять на работе? — ответила Аля, ставя на стол чашку с зелёным чаем. — Обещал скоро быть, но квартальный отчёт даже в воскресенье вызвали. — Работничек мой, — улыбнулась мать, принимая чашку, — хороший он.
Только вот в доме его присутствия стало меньше, чем хотелось бы. Аля покраснела. Ей не хотелось говорить на эту тему…
Она любила Серёжу, и ей, как жене, было важно, чтобы он чувствовал себя комфортно и был любим. Гостья с улыбкой посмотрела на пирог. — А это что за чудо? — Вишнёвой, — ответила Алевтина, нарезая его на кусочки.
— Добавила ещё ванили и корицу, ваш любимый. — Правда? — Как-то странно смутилась Анна Владимировна, откусывая кусочек. — А я вообще-то с яблочным джемом люблю.
— Ну да ладно. Ты в любом случае настоящий кулинарный гений. Аля улыбнулась.
Ей было приятно слышать похвалу о свекрови. В последнее время между ними установились весьма тёплые отношения, не то что раньше, когда они грызлись как кошка с собакой. Зато сейчас болтали о всяких мелочах, о погоде, новых сериалах и всем остальном.
Правда, Алевтине пришлось отвлечься на минутку, чтобы по телефону дать директору ресторана контакты хороших поставщиков морепродуктов. Но Анна Владимировна, казалось, даже не заметила её отсутствия. — А Серёжа часто рассказывает о своей работе, планах на жизнь? — спросила свекровь, закончив со своим кусочком.
— Да не особо, если честно. Вечно занят. — Короче, вон уж какую неделю собираемся.
Грустно вздохнув, ответила Алевтина. — А вы всё равно сходите, найдите время, а то без детишек какая ж семья. Сейчас медицина такая, что всё возможно.
Да и ты, молодая ещё, возраст позволяет, — сказала гостья, вставая за стола. — Спасибо тебе за вкусный обед, Алечка. Пойду я, наверное.
— Ладно. Я вам половинку пирога с собой сейчас дам, только вот в бумагу заверну, — сказала Алевтина, провожая свекровь до двери. Как только Анна Владимировна ушла, Аля с облегчением выдохнула.
Она уже вернулась на кухню, собираясь навести порядок после обеда, как вдруг её взгляд остановился на горшке с геранью на подоконнике. Цветок выглядел увядшим, как будто его давно не поливали. Странно, — пробормотала она, подходя к окну, — я же совершенно точно поливала его вчера.
Аля осторожно осмотрела землю в горшочке, а потом легонько копнула маленькой лопаткой. Что-то было не так, а через секунду среди верха корней она заметила маленький предмет, похожий на продолговатый микрофон. Это ещё что такое? Сердце тревожно забилось в груди.
Она не могла поверить своим глазам, что это за прибор. Такие иногда показывают в кино про шпионов. Прослушка? Нет, не может быть глупости.
А может, всё-таки… Сергей вернулся домой через час. Муж был в хорошем настроении, улыбался и даже поцеловал её с порога. — Как прошёл обед для королевы? — спросил он, раздеваясь с прихожей.
— Надеюсь, мама осталась довольна? — Всё хорошо, ей понравилось, — ответила Аля, стараясь сделать вид, что ничего не произошло. — Ну, кто бы сомневался, она без ума от твоего кулинарного волшебства. Алевтина взяла горшок с геранью и пошла в ванную.
— А что случилось с цветком? — спросил Сергей, глядя и вслед. Он же вроде нормально был. — Да вот, в вяну чего-то встал, — ответила Аля.
— Думаю, землю поменять, может, отойдёт? Муж пожал плечами и с трудом подавил с мешок. — Надеюсь, ты не думаешь, что моя мама своим присутствием выпила из него всю жизненную силу? — Алевтина нахмурилась. — Не смешно, Серёж, всему есть своя причина.
Вскоре она нашла в кладовой другой горшок и специальную землю из пакета с добавлением микроэлементов. Алевтина пересадила герань, осторожно извлекая корни и обращая внимание на землю. Но никаких маленьких предметов, похожих на микрофоны, больше не обнаружила.
Кроме того, естественно, что покоился у неё сейчас в кармане. Неужели это правда прослушка? Пронеслось в голове. Но зачем свекрови это нужно? Пересадив герань, Алевтина взяла горшок и быстро вышла из ванной…
Сергей больше не расспрашивал о цветке и, конечно же, не заметил волнения в её глазах. Вечером, когда муж ушёл спать, Аля снова достала найденный ею микрофон. В её руках этот маленький зловещий предмет выглядел нарушителем их спокойной жизни.
Аля разглядывала его, терзалась смутными сомнениями. Кто мог это сделать и, главное, зачем? Мысли кружились в голове, словно вихрь. Сергей? Нет, не похоже.
Он ушёл из дома рано утром и точно не трогал цветок. Анна Владимировна? Уже теплее. Свекровь запросто могла поместить микрофон туда.
Когда? Когда я разговаривала с директором ресторана? Алевтина понимала, что сейчас эта тайна остаётся неразгаданной. А ещё решила пока не говорить Сергею о своей находке. Хотелось самой во всём разобраться и понять, что происходит.
И тогда, возможно, ей удастся найти ответы на все свои вопросы. Аля спрятала прослушку в ящик стола, решив, что будет действовать осторожно, анализируя каждый свой шаг и пытаясь найти хотя бы намёк на правду. В том, что это именно прослушивающее устройство, она уже не сомневалась.
Подсказку дал всё тот же интернет, где она быстро нашла подобное устройство и прочла его характеристики. Согласно данным производителя, эта штучка могла записывать звук даже будучи погружённой в рыхлую землю на глубину до 7 сантиметров. Вот тебе и пришла свекровь в гости.
Но неужели именно Анна Владимировна это сделала? Ну а если не она, то кто? – прошептала Аля. Спросить свекровь об этом напрямую она побаивалась. А вдруг обидятся? Они же только-только помирились, и на тебе.
Стоит ли рушить хрупкое перемирие ради какого-то там микрофона из горшочка? Может, она не работает совсем? Решив не заострять на этом внимание, Аля отправилась в спальню, где Сергей видел уже десятый сон. Вот только уснуть так же быстро ей не удалось. Аля лежала в постели, глядя в одну точку.
Тьма за окном сгущалась, но сон никак не приходил. В голове крутились фрагменты уходящего дня. Улыбка Анны Владимировны, насмешливая реакция мужа и, конечно же, находка в цветочном горшке – это маленькая, но жуткая улика, которая все еще не давала ей покоя.
В тишине спальни, под мирное посопование мужа, Аля и сама не заметила того, как погрузилось прошлое. Сама, того не желая, вдруг оказалась совсем в другом месте. Ей было всего семь.
Она сидела на подоконнике в своей детской и наблюдала, как ее любимый папа возился с розами в саду. Казалось бы, совсем не мужское дело, а ему вот нравилось. Его темные волосы, в которых уже тогда пробивалась седина, растрепались по ведру.
Петр Валентинович всегда был высоким, статным, с заостренными чертами лица и удивительно добрыми глазами. Адвокат по уголовным делам. Человек, известный в городе.
С ним мечтали дружить многие, а он искал отдушину в семье и своем розарии. «Пап, а ты сегодня пойдешь на работу?», спросила Аля звонким детским голоском. «Да, милая, непременно.
Сегодня важное дело. Нужно защитить человека, попавшего в беду», ответил отец, улыбаясь. «А что такое суд?», не унималась дочка, пытаясь представить себе это таинственное место.
«Ну, это такое здание, где люди разрешают споры, где правда и справедливость побеждают зло. Я защитник стороны добра, помогаю тем, кто нуждается в помощи, тем, кто не может защитить себя сам», объяснял отец, присаживаясь рядом. Аля с восторгом его слушала, представляя, как папа стоит в красивом зале, говорит умные слова и побеждает злодеев одной левой.
В глубине души Аля мечтала стать такой же, чтобы защищать слабых и бороться за правду. «Когда я вырасту, я тоже стану юристом, как ты!», воскликнула она, нежась в отцовских объятиях. «Конечно, ты у меня умная, талантливая, а потому сможешь добиться всего, чего захочешь», с гордостью заметил Петр Валентинович.
«Да уж, слушай папу, он плохого не скажет», с улыбкой заметила мама. Но детство, как быстротечная река, унеслось прочь. Светлые радостные дни сменились мрачным сумраком.
Визг тормозов на обледеневшей трассе, звук сирены скорой помощи, крики очевидцев, больница и, как итог, городское кладбище и свежий могильный холмик, покрытый траурными венками и горой цветов. В память Али навечно врезалась, как она прощалась с мамой, а ее маленькие пальчики сжимали ее руку. В тот момент больше всего хотелось стать волшебницей и повернуть время вспять, чтобы не было той роковой аварии, которая забрала у нее маму, а отца усадила в инвалидную коляску.
Авария сломила Петра Валентиновича. «Аль, милая, ты должна оставаться сильной. А еще мама мечтала, чтобы ты была счастлива», — говорил он на выписке, стараясь не видеть сочувствующих взглядов врачей.
Слова отца врезались в память на всю жизнь. Аля видела, как он борется, старается быть сильным ради нее и светлого будущего, которое в один миг потеряла семья. Еще до аварии Петр Валентинович хотел, чтобы дочь стала юристом, продолжила его дело, при этом постоянно подчеркивал «Аля, ты способна на больше, ты умная, сообразительная».
Вот только со временем вкусы дочери поменялись самым кардинальным образом. «Не хочу я быть юристом», — прошептал Аля, чувствуя, как в глазах блестят слезы, — «я хочу пироги печь и готовить разные вкусности». Кулинарный лицей, голос папы был полон сомнений.
«Ты уверена? Ты ведь могла бы стать выдающимся юристом, продолжить мое дело. В нашей семье все были юристами, правда, по мужской линии, конечно, но разве это имеет значение? Ты была бы лучшей из нас». «Ну, может быть, пап, но я хочу быть поваром».
«Ну что ж, я поддержу тебя», — тихо и немного грустно сказал Петр Валентинович. Он знал, что Аля не откажется от своей мечты, как и он сам когда-то после того, как впервые побывал с отцом в зале суда. И Петр действительно поддерживал ее, сидя в своей инвалидной коляске, помогал дочери готовить, давал советы, читал кулинарные книги.
В глубине души он гордился ею, особенно упорством и стремлением к достижению своей цели. Аля вспоминала суды, на которые они ходили вместе. Она из глубины зала видела, как папа защищал людей, а его голос был острым и уверенным.
«Аля, ты видишь», — говорил он, — «это мое ремесло. Я защищаю тех, кто невиновен и борюсь за истину. Учись это и видеть суть, и доказывать свою правоту»…
Аля вспомнила, как папа готовился к своему последнему делу, тому самому, что совпало с гибелью мамы. Это был сложный процесс, связанный с крупной компанией. «Это очень важно для меня, Ир.
Я хочу выиграть этот суд», — сказал он зауженном жене. Казалось, Петр Валентинович продумал все до мелочей. Каждое слово, каждый аргумент были тщательно им продуманы.
Но в зале суда все закончилось. Отец проиграл едва ли не самое важное дело своей жизни. По лицу Петра Валентиновича можно было понять, что он сломлен, но не готов мириться с поражением.
Впоследствии Аля не раз думала о том, что возможно именно это дело косвенно послужило причиной аварии. Хотя комиссия никакой взаимосвязи между проигранным судом и трагедией на дороге так и не выявила. Впоследствии Аля с отличием окончила кулинарный лицей и пошла работать в ресторан, чтобы начать свою кулинарную историю.
Все эти годы она помнила слова папы «главное, чтобы ты была счастлива», и в этот момент она почему-то вспомнила, как впервые увидела своего будущего мужа. Сергей вошел в ресторан, где она тогда трудилась помощником повара, совмещая это место с подменой приболевшей официантки Светой. Сергей появился в зале январским вечером, когда за окнами бушевала снежная метель.
Оказывается, в этот день у парня было назначено свидание, но девушка не пришла, и он вынужден был ужинать в одиночестве. С другой стороны, это все-таки лучше, чем возвращаться домой в расстроенных чувствах. «Здравствуйте», — сказал он тихо, — «мне, пожалуйста, медальоны из оленины с соусом из лесных ягод».
Аля была поражена. Это блюдо так редко заказывалось в их меню, что она успела его забыть. Оно готовилось из редких, экзотических видов ягод и стоило совсем недешево.
«Конечно, сейчас все приготовим», — улыбнулась Алевтина, чувствуя, как легкий румянец заливает ее щеки. Она очень любила свою работу, и ей доставляло огромное удовольствие готовить для людей. Она видела, как блюдо, созданное ее руками, радует не только гостей, но и официанток, стабильно получавших хорошие чаевые.
«Как дела, Алевтина?», — вывел ее из состояния задумчивости голос шеф-повара. «Хорошо, Михаил Петрович, нам медальоны из оленины заказали», — ответила она, и тут же принялась подготавливать повару ингредиенты, ведь сегодня в ее обязанности входила не только помощь шефу, но и обслуживание гостей. Наконец, после того, как Михаил Петрович совершил кулинарное чудо, ей удалось снова подойти к столику Сергея.
«Приятного аппетита», — сказала Аля, ставя перед ним заказ. Сергей внимательно осмотрел блюдо. В его глазах тут же появился загадочный блеск.
«Спасибо», — сказал парень и, взяв вилку, осторожно отломил кусочек. Какое-то время Аля, крутясь на кухне, как белка в колесе, нет-нет, да и бросала взгляд в сторону зала, а потом случилось то, что взбудоражило не только ее, но и всех посетителей ресторана. Аля ничего не могла понять.
Лицо парня, сделавшего редкий заказ, вдруг резко покраснело, и он стал задыхаться. «Что-то не так?», — с тревогой спросила она, выскочив из кухни. «Плохо.
Горло. Трудно дышать», — закашлялся Сергей. Алевтина в ужасе увидела, как его лицо начинает отекать.
У парня явно начался приступ аллергии. Она уже видела в детстве нечто подобное, когда маму укусила оса, и папе пришлось вызвать скорую. «Михаил Петрович!», — позвала она повара.
К счастью, шеф сразу прибежал на крик. Он внимательно осматривал Сергея и потянулся рукой к лежащему в кармане телефону, но он остался на кухне. «Вызывай скорую, а я пока печь выключу».
Алле было трудно говорить, ее руки дрожали от волнения. Девушка не знала, что делать, и ей казалось, что это ее вина. Она приготовила блюдо, которое вызвало такую сильную реакцию.
«Скорая выехала, будет через пять минут», — отчиталась Алевтина. А еще она не могла отвести взгляд от Сергея. Парень стал бледен, губы посинели, а сам он дышал с большим трудом.
«Не волнуйтесь, скорая почти приехала». Она старалась говорить спокойным голосом, хотя сердце буквально разрывалось от тревоги. «Спасибо», — прошептал Сергей.
Алля держала его за руку, одновременно пытаясь успокоить себя. В глазах молодого парня она увидела не только страх, но и благодарность. «Я никогда такого не испытывал», — продолжил он, прижимая руку к груди.
«Бывает, к сожалению, аллергия — штука непредсказуемая», — ответила Алля, понимая, что каждый вдох дается парню с большим трудом. «О, вот и врачи», — с облегчением сказала она, увидев скорую помощь. Медики быстро осмотрели Сергея и, вколов препарат для снятия отека, отвезли его в больницу…
Конец смены прошел скомкано, впрочем, и сама обстановка в ресторане не располагала к радости, ведь гости все еще прекрасно помнили, что случилось совсем недавно. На следующий день у Алли был выходной. Она решила съездить к Сергею в больницу.
«Спасибо вам, Алля», — сказал он, улыбаясь гостей. «Вы, похоже, спасли мне жизнь. Я просто сделала то, что должна была сделать», — покраснев от смущения, ответила она.
Улыбнувшись, Алевтина прикрыла глаза, вспоминая ту улыбку Сергея, и в этот момент она забыла о прослушке, свекрови и своих подозрениях. Тогда же, прохладным январским днем, Сергей в палате признался ей в любви. Вот так просто, взял за руку и озвучил то, что нашептывала ему сердце.
Уже после выписки, молодые люди встретились снова и продолжили свои отношения уже в статусе влюбленной пары. А когда Сергей сделал предложение, Алля без колебаний согласилась. Она полюбила его за силу, ум и отменные чувства юмора, а еще была уверена, их любовь — это навсегда, как у мамы с папой, полная гармонии и взаимопонимания.
Но теперь, по прошествии нескольких лет, Алевтина сомневалась, не могла понять, что происходит. В последнее время мужа словно подменили, он стал все чаще задерживаться на работе, хотя, по ее мнению, без этого можно было обойтись, заместитель директора по снабжению. Конечно, должность ответственная, но все-таки не настолько, чтобы проводить все выходные на работе.
«Но почему он ведет себя так странно?» Лежа в постели, снова спрашивала себя Алля. «Ты что, не спишь?» Голос мужа прервал ее воспоминания, она резко открыла глаза. «Да, что-то не могу уснуть», — ответила Алевтина, пытаясь скрыть волнение.
«Случилось что-то?» — спросил Сергей, взяв в руки смартфон, лежащий на прикроватной тумбочке. «Да ничего, все нормально». «Ты какая-то странная сегодня», — сказал муж, обнимая ее за плечи.
«Надеюсь, это не из-за того цветка, что ты пересаживала?» — «Нет, конечно». — «Просто устала?» — «На работе готовлю для клиентов, дома для твоей мамы», — прошептала она, чувствуя, как дыхание мужа щекочет ей шеи. «Может, на кухню пойдем? Чаю выпьем, раз не спится», — предложил Сергей, целуя ее в макушку.
«Нет, спасибо», — ответила Аля, прикрывая глаза. «Не могла же она сказать о прослушке?» — «Пока не могла». — «Ну тогда давай спать», — прошептал Сергей, поглаживая ее спину.
Утром муж был уже на ногах и готовил кофе. «Доброе утро», — сказал он, улыбаясь. «Доброе, Сережа.
А ты чего так рано?» — «Да работа, чтоб ей пусто было. Сегодня небольшая командировка намечается, вот, хочу быть в тонусе». «А ты, смотрю, все еще не в духе», — сказал он, наблюдая за ее лицом.
«Может, отдохнешь сегодня? Или сходишь куда-нибудь, в кино, например?» Аля обидчиво поджала губы. «В кино? Одна? Ну уж нет, спасибо». Сергей усмехнулся, словно жена сказала что-то совсем глупое.
Мол, он-то главный добытчик в семье, куда там жене с ее рестораном. Хотя, по большому счету, Аля получала не намного меньше мужа. И ее вклад в семейный бюджет был вполне ощутим.
Но так уж повелось, что не в пример жене роль мужчины в семье чаще всего завышена, а если и соответствует действительности, то это скорее исключение из правил, чем действительность. Аля уже давно отметила, что от Сергея много суеты, но мало дела. Рано или поздно все их общение сводится только к одному — разговорам о его работе.
А вот кто выслушает саму Алю? Свекровь и та приходит только за тем, чтобы полакомиться очередным кулинарным изыском. Нет, конечно, нельзя сказать, что Анна Владимировна не дает им жить или вмешивается в чужую семью, совсем нет. Просто по большей части она думает сначала о себе, потом о сыне и только где-то там в конце — о невестке.
С отцом Алевтины свекровь практически не общалась. И по большому счету виделись они только на свадьбе. Петр Валентинович в последнее время сильно сдал, но любимому увлечению цветами не изменил, даже пересев в инвалидную коляску.
При этом прекрасно знал, что встать на ноги уже не сможет. Врачи ясно дали понять, что при таких травмах чудес не бывает. К своему стыду Аля крайне редко помогала отцу.
Всю неделю на работе, а в воскресенье колдует на кухне. Нет, можно, конечно, в субботу навещать папу, да вот только этот день, как правило, оказывался загружен всевозможными бытовыми мелочами, начинавшимися со стирки, уборки и походами в магазин. А Сергея никогда не было рядом.
То важные контракты горят, то у начальника совещание. Она-то уже привыкла. Идет в магазин налегке, а возвращается домой с пакетами полными продуктов.
Все для любимого мужа и свекрови. А вот Анна Владимировна даже не помнит, какой у нее любимый пирог, яблочный или вишневый. Но попробуй только хоть раз его не испечь, так сразу даст понять, что обижена…
Будет полдня косточки перемывать. Поскольку крепкий кофе немного привел мысли в порядок, Аля решила разобраться вначале с прослушкой, а потом с домашними хлопотами. — Сереж, я сегодня на работу не пойду, — сообщила Анна, глядя на мужа, который как ни в чем не бывал и завтракал.
— У меня отгулов, считай, на целую неделю хватит. Хочу к папе съездить, у меня к нему важное дело. Сергей лишь пожал плечами.
— Ладно, — ответил он равнодушно. — Удачной поездки и тестю привет. Безразличие мужа кольнуло в самое сердце.
— Как будто для него это ничего не значит, — подумала Алевтина, сжимая в руке маленькую коробочку с прослушивающим устройством. Осмотрев вещицу утром, она обнаружила на ней миниатюрную кнопочку для отключения и после недолгих колебаний нажала ее. Проводив мужа до двери, Аля стала собираться.
Взяла кое-что из оставшейся выпечки, а потом добавила элитные семена цветов, купленные специально для папы на одной из интернет-платформ. Выйдя на улицу, она улыбнулась яркому осеннему солнышку и поспешила к автобусной остановке. Стояла хорошая погода, настроение улучшилось само собой.
Ну и что с того, что свекровь предоставила ей такой неприятный сюрприз? Да разве это беда? Мало ли, что маме Сергея взбрело в голову, у каждого свои причуды. Может, установив эту прослушку, она ничего плохого и не хотела, но скучно ей одной, вот и решила проследить за семьей сына, мол чего там молодые живут, о чем думают и какие планы на будущее строят. Дорога в переполненном автобусе казалась бесконечной.
Хорошо еще, что удалось занять местечко у окна. Наблюдая за спешащими по своим делам прохожими, Аля включила себе музыку, но песни казались какими-то неестественными, лишенными жизни. Мысли о Сергее мучили ее, не давая сконцентрироваться.
Почему муж с ней так холоден, скрывает что-то? А вдруг, когда автобус замер на светофоре, она увидела его. Сережа, улыбаясь своей самой обворожительной улыбкой, дарил букет огромных алых роз какой-то незнакомки, длинноногой, стройной, с длинными рыжими волосами. Аля так сильно сжала поручни сидения, что костяшки пальцев на руках побелели.
Чуть позже она увидела, что Сергей посадил рыжеволосую красотку в машину и уехал, оставив ее наедине с горькой болью, разрывающей сердце на части. Как это? Как он мог? Прошептала Аля, пытаясь сдержать слезы, которые буквально не давали возможность смотреть на мир нормально. Выйти из автобуса на перекрестке она не могла, да и куда идти? Бежать за машиной мужа, как собачка? Нет уж, спасибо, такого позора она просто не переживет.
Решив позвонить Сергею, она раз за разом набирала его контакт на экране смартфона, но равнодушный голос оператора сотовой сети извещал о том, что абонент временно недоступен или находится вне зоны доступа. С трудом доехав до нужной остановки, Аля бросилась к дому отца, словно надеясь найти утешение в его все еще крепких объятиях. Увидев на пороге заплаканную дочь, Петр Валентинович очень удивился, а потом, не задавая лишних вопросов, провел в гостиную.
— Папа, — выдохнула Алевтина, с трудом подбирая слова, — мне нужна твоя помощь. Недавно я дома нашла вот это в цветочном горшке. Она показала отцу прослушку.
Петр Валентинович осторожно взял устройство в руки и его губы сжались в тонкую линию. Он осмотрел его со всех сторон и, наконец, сказал. — Это серьезно, Аля.
Кто-то явно следит за тобой или вашей семьей. Но зачем? В этом нужно разобраться. А Алевтина пожала плечами, понимая, что без помощи папиных знакомых ей точно не обойтись.
Тем временем Петр Валентинович сделал один звонок. — Григорий, друг мой, здравствуй. Петр беспокоит.
— Да-да, наставник твой по части юриспруденции, услышала Алевтина. Дело у меня к тебе, приезжай, срочно, да. Аля знала, Григорий — это сын старого друга ее отца, бывший полицейский, а сейчас частный детектив, который всегда был готов помочь, когда кому-то из них требовалась помощи.
Через двадцать минут Гриша уже стоял в гостиной их маленького тихого дома. — Так, рассказывайте все от начала и до конца, — сказал гость, внимательно глядя на Алевтина. — Что случилось-то? При этом Петр Валентинович выразительно посмотрел на бывшего полицейского, давая ему понять, что вопрос безопасности дочери для него очень важен.
Аля рассказала все, от обнаружения прослушки до сцены с Сергеем и его рыжеволосой красоткой. — Да, странно, — сказал Григорий, покрутив прослушку в руках. — Такие устройства используются в основном разведкой или криминальными структурами…
Кому понадобилось следить за тобой? Ты что-то такое знаешь? — Да ничего я не знаю, — всхлипнула Аля. Я обычный повар, никому не мешаю, просто живу как все. — Но кто-то же все равно пытается помешать этому, — возразил Григорий.
— Возможно, это связано с работой или, может быть, с твоим мужем. — С Сергеем? — прошептала Алевтина. — Пока мы все не выясним, нельзя исключать никакие варианты.
— Алевтина, я хочу, чтобы ты была осторожна. Не говори никому о нашей сегодняшней встрече. И, возможно, тебе стоит на время уехать из дома.
Попробуем найти источник сигнала с прослушивающего устройства. — И куда же мне ехать? — Я и сама даже не знаю. — Я думаю, — сказал Григорий, — лучше всего провести какое-то время у меня.
Есть дача вдали от города, в тихом месте. Там сможешь отдохнуть, прийти в себя. Не переживай, он мне от бабушки достался.
Алевтина смущенно посмотрела на отца. — Пап, я вообще-то не хотела никому причинять неудобств. И что я Сергею скажу? — Главное, не говори глупостей, — ответил Петр Валентинович.
Твоя безопасность сейчас самой важной. Поезжай к Григорию, а мы попробуем разобраться с этим делом. И этому бабнику Сергею я сам найду что сказать.
Понимая, что решение отца в этом случае не подлежит сомнению, Аля обречённо кивнула. — Вот и ладненько. Тогда я тебе куплю продуктов, ключи дам и такси вызову.
Сам приехать не смогу, работа. Связь будет по телефону или через отца, ну, Петра Валентиновича, то есть. Немного смутившись, подытожил Гриша.
— Ой, да ладно тебе, можно и без отчества. Для тебя дядя Петя, мы ж не в суде, — улыбнулся бывший юрист. Дача Григория находилась в тихом уютном месте в окружении соснового леса.
Дом был небольшим, деревянным, с высокими окнами, из которых открывался вид на бескрайнее поле. Внутри царила атмосфера уюта и тепла. Алевтина чувствовал, что Гриша старался сделать всё, чтобы гости чувствовали себя комфортно.
В доме было много книг, старых фотографий и пахло деревом. — Спасибо, — сказала ему Алевтина во время одного из ежевечерних созвонов. — Ты так добр.
— Да не стоит, — ответил Григорий. — Просто хочу, чтобы ты побыла в безопасности. Первые дни на даче были необыкновенными.
Алевтина чувствовал себя словно в сказке. Тишина, пение птиц, солнечные лучи, пробивающиеся сквозь ветви сосен. Впервые за долгое время она чувствовала себя спокойно.
Готовила только для себя, много читала и гуляла в лесу. Как-то, находясь на опушке в поисках грибов, Алевтина услышала слабый писк. Повернув голову влево, заметила маленького замерзшего щенка, спрятавшегося под кустом.
Он был совсем крошечным, с большими печальными глазами и ушками, как у спаниеля. Конечно же, Аля не смогла оставить его одного и, взяв на руки, понесла домой. Пушистик стал для нее настоящим другом.
Аля назвала его Шалуном, потому что он всегда радовал ее своим веселым характером и искренней любовью. Она заботилась, кормила и даже играла с ним. Шалун стал светлым лучиком в жизни молодой женщины, наполняя ее сердце теплом.
Жизнь на даче текла своим чередом, размеренно, спокойно. За это время Сергей ни разу не позвонил, что говорила в пользу того, что Аля сделала правильный выбор. Григорий же время от времени ее навещал.
Они пили чай, разговаривали. Она чувствовала, что проникается к Григорию искренней симпатии. Молодой сыщик был таким внимательным, заботливым.
В глубине души она понимала, что, возможно, может даже влюбиться, но не была уверена в том, что чувства симпатии взаимны. Иногда, когда Гриша задерживался дольше обычного, Аля ловила на себе его пристальный взгляд и в его глазах видела нечто большее, чем просто дружескую заботу. Это вдохновляло и тревожило одновременно.
А вдруг она просто выдает желаемое за действительное? Что, если Григорий смотрит на нее не как на женщину, а как на объект защиты? «Алевтина», — сказал Григорий однажды вечером, когда они сидели на веранде и смотрели на закат, — «хочу, чтобы ты знала. Я очень рад, что ты появилась в моей жизни. Ты сделала ее ярче, и Шалун тоже».
В груди Алевтина затрепетало что-то теплое и очень светлое, а еще в сердце зародилась надежда. «Я тоже рада, что ты появилась. Ты дал мне такое чувство защищенности», — ответила она, глядя прямо в глаза.
В этот момент все ее страдания из-за обмана Сергея отошли на второй план. Она поняла, жизнь прекрасная, и что даже после самых больших горести всегда найдется место для счастья, возможно, даже и для любви. Али по-прежнему была горькой из-за предательства, но рядом с Гришей она чувствовала себя в безопасности…
Он был таким заботливым, внимательным, в возможности когда позволяла работа, готовил ей вкусные завтраки, рассказывал истории о своих расследованиях, делился мыслями и переживаниями. В целом Аля понимала, что, переехав на дачу, она ровным счетом ничего не потеряла. Мало того, смогла отдохнуть от своей прежней жизни, которая, мягко говоря, уже давно катилась под откос.
Удивительно было еще и то, что за все это время ни разу не позвонила свекровь. Анна Владимировна будто сквозь землю провалилась, ни звонка, ни даже смс. С отцом, наоборот, установились прочные доверительные отношения.
Они общались по видеосвязи практически каждый вечер, делясь друг с другом самым сокровенным. Бывший юрист показывал дочке свой розарий и новые экземпляры цветов, а она рассказывала папе о шалостях спасенного ею щенка. В один из теплых ноябрьских деньков Аля позвонил Григорию, попросила приехать в город.
Она не стала вызывать такси и отправилась на электрички. Хлопот меньше и намного удобнее, а то, что дольше ехать, то разве это проблема. Свободного времени вагон и маленькая тележка, да и позитива от поездки намного больше.
Знай себе, сиди и посматривай в окошко, слушая стук колес. А через час в парке в тени раскидистых клёнов Алевтина наконец встретилась с Григорием. Его глаза были такими же добрыми, как и всегда, но взгляд строгим, настороженным.
В этот момент Гриша олицетворял собой пример человека, привыкшего смотреть опасности в глаза. — Алевтина, — начал сыщик. — Мы отследили сигнал с прослушки, ведёт он к складу на окраине города, по всей видимости, там находится центр управления.
— И что теперь, — спросила Аля. — Чувствуй, как колотится сердце от страха и любопытства. — Вы пойдёте туда с папой? Но ведь он на коляске.
— Скорее всего, — ответил Григорий. Но без Петра Валентиновича это слишком опасно. Возможно, даже связано с криминалом.
Мы не знаем, кто там может быть и что произойдёт при встрече. Ясно одно, нормальный человек вряд ли установит прослушку в доме своей невестки и сына, тем более из разряда профессионального оборудования. Это уже высший пилотаж.
— А Сергей? — спросила она чуть слышно. — Как-то причастен к этому? — Пока нельзя утверждать наверняка. Но есть некоторая информация, что он мог быть замешан.
Возможно, его втянули в это против воли или он всё это время вёл двойную игру, равную, как и твоя свекровь. Слова Григория пронзили сердце, как осколки стекла. Аля никогда не думала, что её любимый человек может быть способен на такое.
Впрочем, изменять-то Сергей уже научился, было бы желание, как говорится. — И что будет дальше? — спросила она, голосом полным отчаяния. — Что мне делать? Я не знаю, кому верить.
— Постараюсь узнать как можно больше, не отчаивайся, — сказал Григорий. — Мы найдём ответы на твои вопросы. Главное сейчас твоя безопасность.
Оставайся на даче и не выходи без необходимости. Вдруг из глубины парка донёсся детский плач. — Что это? — спросила Аля, глядя вглубь аллеи.
— Не знаю, пойдём посмотрим, — ответил Григорий, и они направились к источнику звука. В глубине, под густыми ветвями старых каштанов, стояла одинокая детская коляска, зимнего закрытого типа. Аля, быстро подойдя, увидела закутанного в тёплого одеяльца маленького ребёнка.
Он был таким крошечным, с нежными щёчками и большими тёмно-синими глазами, полными страха и одиночества. Его губки были слегка приоткрыты, а маленькие ручки сжаты в кулачки. Он плакал, слабый и беззащитный.
На дне коляски обнаружилась записка. — Пожалуйста, помогите, я больше не могу заботиться о своём ребёнке. Прошу вас, заберите его.
Дайте ему дом, любовь, тепло. Его зовут Максим. Простите, люди добрые.
И ты меня прости, Максим. По щекам Алевтины потекли слёзы. Она бережно взяла малыша на руки.
Тёплый, маленький, он прижался к ней, как к родной. Дельце младенца было тёплым и хрупким, как у игрушечного пупсика из детства. — Бедный малыш, что делать-то? — прошептал Аля.
— Ему нужна помощь, — сказал Григорий, глядя на ребёнка. — Я помогу. Обратимся в органы опеки, они уже определят его в дом малютки…
Аля снова посмотрела на младенца, и в её сердце вдруг зародилось что-то нежное, сильное, похожее на любовь. — Не нужно дома малютки, я хочу оставить его себе, раз родная мать отказалась, — прошептала Аля. — Я буду заботиться о нём, как о родном.
Гриша улыбнулся. Улыбка была нежная, тёплая, как солнечный луч. — Ну, тогда сделаем всё возможное, чтобы это произошло.
Я помогу тебе с оформлением документов. Сказав это, Гриша покатил коляску впереди себя, словно заправский отец. Аля же прижимала к себе кроху, нашёптывая ему нежные, ласковые слова.
Ведь разве может хоть что-то в жизни сравниться со счастьем материнства? В этот момент всё отошло на задний план — и тайны свекрови, и любовные связи мужа, который предал её самым бессовестным образом. Пётр Валентинович встретил новость о возможном внуке с огромной радостью. — Максим, хорошее имя, даже не сомневайся, дочь, в случае чего я помогу тебе с оформлением документов.
— Уверен, малыш будет счастлив, — сказал бывший юрист. — Ведь у него будет такая любящая мама. Его глаза заблестели от счастья.
Маму малыша установили быстро. Ей оказалась приезжая девушка из провинции, которую бросил жених. Сразу написать отказ в родильном отделении она постеснялась.
А вот уже после выписки, осознав, что её ждёт, отвезла коляску в парк. Возбуждать уголовное дело в её отношении не стали, поскольку несчастная после всего случившегося умутилась рассудком, попав в психиатрическую лечебницу. Теперь даже если Ирина исцелится, её всё равно лишат родительских прав.
Впрочем, она и сама этого не скрывала, ежесекундно твердя о детском доме для своего сына. Благодаря связям Петра Валентиновича, парня, бросившего беременную невесту, тоже нашли и пристыдили. Своё отцовство он отрицал, а ребёнка считал нагулянным.
Но Алю это совсем не волновало, ведь теперь в её жизни наконец появился малыш, ради которого стоит жить и дарить ему свою любовь. Об этом случае даже показали небольшой выпуск по местному телеканалу, что сделало Алевтину звездой на час. Дни в ожидании конца расследования тянулись очень медленно, но Григорий усердно работал, изучал бизнес Сергея, контакты, все подробности его жизни, и вскоре появились первые улики.
Первой, с кем он решил поделиться результатом, стала, конечно, Алевтина. Честный детектив, вошёл в комнату и, стараясь не разбудить спящего в кроватке Максима, перешёл к главному. Сказать, что Аля была шокирована, значило ничего не сказать.
«Это Ольга Владимировна Киреева», — сказал Григорий, показывая фотографию женщины, как две капли воды, похожие на её свекровь. Сестра-близнец Анны Владимировны, о ней никто не знал раньше, и она первой вышла на свою более удачливую сестру. «Сестра?» — пошептал Аля.
«Как это? Что это? Шутка такая? Смеяться нужно, да?» Их разлучили в детском доме много лет назад. Проще говоря, сиротки-близняшки попали в разные семьи по вине директора воспитательного учреждения, — продолжил Гриша. Недавно Ольга нашла Анну и стала периодически жить её жизнью.
На самом же деле, она вдова криминального авторитета. Хотела захватить бизнес работодателя Сергея. Аля не могла поверить в то, что слышала.
Всё последнее время ей улыбалась не настоящая свекровь, а хитрая и опасная женщина, скрывавшая свои истинные цели. «Мы установили за ней слежку», — продолжил Григорий. «И сейчас вместе с коллегами готовимся к операции по её задержанию».
«Но как она смогла так легко заменить мою свекровь?» Аля была в изумлении. Случай помог. «Анна Владимировна как раз попала в больницу с гипертонией», — ответил Гриша.
Ольга воспользовалась этой ситуацией и пришла к тебе в воскресенье, как обычно. К невестке на пироги, так сказать. Только цель у этой ненастоящей свекрови была совсем другая.
А я даже не подозревала. Ещё и думала, чего это она о своём любимом вишневом пироге забыла. «Всё будет хорошо», — успокоил её Гриша.
«Скоро задержим самозванку и всё выясним. А сейчас, прости, нужно возвращаться». Алевтина проводила его до двери, а потом села у кроватки…
Ближе к вечеру Григорий позвонил и с удовлетворением сказал. «Ну всё, можешь нас поздравить. Задержали Ольгу».
«И как всё прошло? Расскажи, интересно же», — спросил Алевтина. «Установили за ней слежку. Она встретилась с несколькими людьми, предположительно со своей бандой, и мы решили, что это самое подходящее время для задержания».
«Ого, целая банда?», — изумилась Аль. «Да, так и есть», — продолжил детектив. Ольга, конечно, не ожидала нападения.
Когда мы показали ей ордер на арест, она оцепенела. Пыталась отрицать, говорила, что ничего не знает, но у нас были доказательства. Нашли в её квартире документы, подтверждающие, что она действительно является вдовой криминального авторитета и занималась рейдерскими захватами.
«Так, значит, Сергей не виноват?», — с трудом, сдерживая волнение, спросил Аля. «Ну, в какой-то мере он сам мог стать жертвой. Ведь в телефоне сестры-близнеца, матери Сергея, мы нашли записи разговоров с разными людьми, где она говорила о планах захвата бизнеса фирмы, той самой, где работает твой муж».
«Все доказательства были налицо», — Ольга Владимировна признана виновной. «Сейчас она в следственном изоляторе», — закончил Гриша. Аля все еще не могла поверить в то, что все это время ее обманывали, но, с другой стороны, была счастлива, что правда наконец открылась.
«Спасибо тебе, Гриш», — сказала она. «Да не за что, раз что смог помочь». После этого Аля смогла наконец вернуться в дом отца.
Ей было нелегко после всего этого, но она решила не отчаиваться и наконец поняла, что жизнь полна непредсказуемых сюрпризов, но важно не терять надежду. Конечно, в глубине души ей было все еще больно после доказанного факта измена мужа, но в то же время она поняла, неверный Сергей не стоил ее слез. Она встретила другого мужчину, доброго, внимательного, который искренне и беззаветно любил ее всем сердцем.
Теперь впереди ее ждал болезненный развод с Сергеем, который хоть и оказался непричастен к истории с прослушкой, а все-таки, по мнению Петра Валентиновича, заслуживал своей порции справедливости. В назначенный день зал суда был полон, а Алевтина, одетая в простое, но идеально сидящее платье цвета морской волны, чувствовала себя неуютно. Рядом в инвалидной коляске сидел Петр Валентинович.
Сегодня отец был опорой защиты Алевтины в этом жестоком спектакле под названием «Развод». Сергей, неверный муж, стоял у противоположной стены. Его обычно уверенная осанка поникла, глаза бегали по залу, словно пытаясь найти хоть малейшую надежду на спасение.
Рядом с ним стояла рыжеволосая кокетка. Та самая, которую он встречал на улице с букетом, и кто стал причиной распада семьи. Аля не знала имени любовницы, но чувствовала на себе ее надменный взгляд.
Анна Владимировна на суд не явилась, поскольку на днях выписалась из клиники и соблюдала прописанный врачами режим. «Слушается дело о разводе Черновых, Алевтины Петровны и Сергея Ивановича», — объявил в суде, — «высокий мужчина с мужественным волевым подбородком». Голос его был ровным и беспристрастным, как приговор.
Аля глубоко вдохнула, пытаясь унять дрожь в руках. Она знала, сегодня ей придется сказать много слов и в первую очередь правду, которую она так долго скрывала от самой себя. «Вы подали иск о разводе, просите лишить вашего мужа право на жилье, являющееся вашей общей собственностью…
Назовите причину вашего решения». «Да, ваша честь», — Аля подняла голову, — «я подаю на развод по факту его измены, из-за того, что Сергей специально и систематически нарушал наши семейные отношения, унижал меня, разрушал мою жизнь». «Сергей Иванович», — судья обратился к супругу, — «признаете себя виновным по предъявленным вам обвинениям?» Сергей промолчал.
Его губы сжались в тонкую линию. «Это всего лишь выдумки», — с вызовом воскликнула. Алька всегда была ревнивой, а сейчас просто ищет повод для развода, чтобы забрать все себе.
«Доводы Сергея Ивановича безосновательны», — вмешался Петр Валентинович, и его зычное от волнения голос заполнил весь зал. «Доказательства измены моего зятя неопровержимы. Прослушивающее устройство, установленное в горшке с цветком его тети Ольги Киреевой, зафиксировало разговоры с любовницей.
Кроме того, у нас есть показания свидетелей, подтверждающие факт измены». «Папа», — прошептала Алевтина, и ее глаза наполнились слезами. «Не нужно.
Ты и так…» «Тише, милая». Петр Валентинович сжал ее руку. «Я здесь ради тебя».
Суд приобщил к делу доказательства, предоставленные ССОМ. Судья повернулся к Сергею. «Сергей Иванович, вы признаете подлинность аудиозаписи?» «Это подделка», — твердо выпалил мужчина.
«Я этого не признаю». Сергей Иванович… Судья слегка постучал молоточком. «Ваши слова не подтверждены никакими фактами.
Также ваши действия нанесли моральный ущерб вашей жене. Суд принимает решение о расторжении брака». По залу пронесся шепот.
Некоторые выражали сочувствие Алевтине, другие — осуждение. Сергей смотрел на бывшую жену, и в его глазах читались растерянность и непонимание. «Сергей Иванович, вы лишаетесь права проживания вашей общей квартиры», — продолжил судья.
«Квартира переходит в полную собственность Алевтины Петровны, так как именно на деньги ее отца был внесен больший взнос для погашения ипотеки». Лицо Сергея исказилось от гнева. Он посмотрел на любовницу, стоявшую поджав губы, и на ее лице застыло выражение смеси удивления и презрения.
«Что ты делаешь?» — прошипел Сергей. «Ты же обещала». «А ты кто?» — женщина перекинула сумочку через плечо.
«Нищий брошенный муж? Мне больше нет смысла тратить на тебя время». Она развернулась и вышла из зала, словно ее здесь никогда и не было. Сергей, оставшись один, почувствовал себя брошенным и униженным…
Его гордость была разбита в дребезги, а в глазах больше не было той уверенности и властности, которые прежде были неотъемлемой частью его образа. «На этом заседание закончено», — сказал судья и постучал молоточком. Петр Валентинович помог Калю встать, подставив свое плечо.
«Мы справились», — сказал он спокойным голосом. «Теперь у тебя начинается новая жизнь». «Да, папа», — улыбнулся ему Алевтина, — «спасибо тебе за все».
Выйдя из здания, Аля почувствовала, как свежий воздух ласкает ее лицо, а солнце, пробивающееся сквозь облака, наполняет сердце надеждой. Григорий ждал их у дома с букетом цветов в руках. «Аля, я хотел бы спросить тебя о том, что сейчас для меня важнее всего.
Ты вышла из очень сложной ситуации, и я очень горжусь тобой». Сказав это, он выручил ей букет цветов. «Ты мне очень дорога.
Я полюбил тебя буквально с первого взгляда. Я вижу в тебе сильную, нежную, заботливую, умную женщину. Я хочу быть с тобой.
Всегда». Щеки Алевтины зарделись. Петр Валентинович тактично отъехал на коляске в сторонку.
«Гриша, я тоже тебя люблю». «Ну, тогда стань моей женой», — сказал Григорий, глядя ей прямо в глаза. Аля кивнула, и по ее щекам потекли слезы.
Гриша прижал ее к себе, и Алевтина почувствовала невероятное тепло его объятий. В этом тепле она нашла то, чего ей так не хватало — любовь, защиту и спокойствие. Вскоре они связали себя узами брака.
Свадьба получилась скромной, но в то же время полной домашнего уюта, любви и счастья. Маленький Максимка к тому времени уже стал их законным сыном, а щенок всех радовал заливистым лаем. Аля знала, что впереди их ждет долгий счастливый путь.