Степан вообще как-то не собирался в деревне оставаться. Так приехал в бессрочный отпуск после развода с супругой.
Поймал свою любимую жену в объятиях своего же друга. Решение было принято моментально. Он даже не стал бить им лица.
Просто выкинул друга, теперь уже бывшего, за дверь, о жене сказал. — Я еду в деревню на месяц, будь добра забрать все свое из моей квартиры. Надеюсь, у нас не возникнет никаких разногласий, а то я тебя ославлю на весь город.
Его жена работала в администрации и в тот самый момент собиралась стать депутатом. Она, конечно, сказала ему, что сотрет его с лица земли, но Степан лишь холодно улыбнулся. — Кишка у тебя тонка, моя дорогая.
И оба они знали, кишка у нее и правда тонка. Ее работа была просто счастливой случайностью, просто где-то вовремя подсуетилась. Он быстро собрал вещи.
На работе почему-то написал заявление на увольнение, а не отпуск. Наверное, хотел полностью все сменить в жизни. И рано утром на своей машине рванул в деревню, где когда-то жил его дед.
С дедом Степан всегда был очень близок. Пока был маленький, частенько проводил у бабы с дедом лето. Потом подрос, бабушки не стало, но он продолжил приезжать к деду.
Потом уже, когда началась учеба в институте, так часто, как хотелось бы, приезжать не получалось. Степан несколько раз пытался забрать дедушку в город. Да где там? Степан.
Дед ушел, когда Степан уже женился. Он остановился у дома, довольно улыбнулся. Нет, не зря он все-таки соседу Кольке подарки возит.
То лодку резиновую, то сепаратор новый. Дом не выглядит брошенным. Трава выкошена, забор ровный.
Молодец мужик. В этот раз Степан привез ему драгущий спиннинг. Знал, что Колька, заядлый рыбак, даже мечтать о таком боится.
Степан, ты, что ли? Сколько лет, сколько зим? Степан широко улыбнулся. Колька, как же я рад тебя видеть. Они обнялись, и Николай с интересом заглянул в машину.
Ты что, на все лето? Ну, пока на месяц, а там видно будет. Ничего себе, но это дело нужно обмыть. Вот что, ты давай раскладывайся и вечерком к нам.
Я сейчас баньку затоплю, мяса пожарим. Ты помнишь, какая у меня банька? У Степана даже скула свело. Твою баньку разве забудешь? Там же заново рождаешься.
Николай направился к дому, а Степан окликнул его. Коль, погоди. Тот обернулся…
Коль, я тут тебе небольшой подарочек привез. Спасибо, что за домом присматриваешь. Колька махнул рукой.
Да перестань ты, мне не трудно. А из-за подарков твоих я и так себя неудобно чувствую. Дорогие же.
То есть, спиннинг тебе больше не нужен? Степан с улыбкой достал новый навороченный подарок. Коля сглотнул. Это же… Именно он, Коль.
Ты же хотел его. Я для тебя и выбирал. Колька чуть не проследился.
Он с такой осторожностью взял его на руки, как ребенка берут. Степ, я даже не знаю, что и сказать. Спасибо тебе.
А вечером жду. Коля ушел, а Степан начал выгружать вещи. Настроение заметно улучшилось.
Так приятно, что хоть кого-то сумел порадовать. Примерно через час пришла жена Николая. Здравствуй, Степан.
Привет, Нин. Я вот тут тебе перекусить принесла. Ты ж пока порядки наведешь, готовить-то некогда.
Степан хотел уже отнекиваться, типа неудобно, но в животе громко заурчало. Нина рассмеялась. Ну вот и ответ.
Кушай на здоровье. Она уже взялась за ручку двери, но повернулась к нему. Степ, спасибо тебе за Кольку.
Он же так тянется, так радуется. Мужики вон, пить на поле, а он на рыбалку. Мужики пить в мастерские, а он сюда.
Ты ему как будто жизнь другую показываешь. Он после того, как колхоз развалился, пить начал, а тут ты. Степан знал, что Коля работал на ферме механиком.
Железяки любил, баб жалел. Все это он сам ему рассказывал. А как развалилась ферма, то в деревне и работать-то особо негде стало.
Хорошо, что сумел собрать свой небольшой тракторок. Так теперь то перепахать, то отвезти-привезти, все хоть какая-то копейка. Нине ни одной семью тащить.
Ты что, Нин, мы ж сколько с детства знакомы, не говори глупостей. Нина улыбнулась. Готовься, Степан, у мужа веники какие-то новые заготовлены.
Специально для тебя делал, в лес ходил. Степан показушно взвыл. «Нин, скажи мне, куда спрятаться?» Нина рассмеялась.
«Думаю, что он тебя везде найдет». Степа только вздохнул. Баня у Николая была такая, что, казалось, кожа лопается.
А веники, как будто в лесу паришься. Ну а после бани, конечно, другим человеком себя чувствуешь. После баньки, когда Степан в полуобрачном состоянии сидел во дворе у Коли, и, прихлебывая чай, слушал, какую огромную рыбину поймал Колька, ворота скрипнули.
Во двор вошла молодая женщина. Степан и до речи потерял, насколько она была хороша. Шепотом спросил у Коли.
«Это кто?» Тот также шепотом ответил. «Это Олеся. Тоже работала на местной ферме, а сейчас одна, без работы и с ребенком»…
«А муж где?» Муж смылся за лучшей жизнью. «Не смотри так, Олеся у нас серьезная, с мужиками романы не крутят, и вообще, мне кажется, после замужества она наш пол ненавидит». «Они с Нинкой крепко дружат.
Нина помочь ей старается, но Олеська гордая, очень редко когда что возьмет». «Грустно как-то». «Конечно, грустно, Олеська лучшей дояркой была.
Она ж сама не отсюда, приезжая. Так вот, ее коровы всегда были самыми чистыми, молока давали больше всех, а по образованию, учитель вроде как». «Так зачем в деревню-то приехала?» «Ой, там такая мутная история.
Нинка знает, но тоже без подробностей. Муж этот ее, ну, который сбежал потом, вроде как в карты играл. И в один момент столько долгов набрал, что из квартиры их попросили.
Нина говорила, что они переехали в дом его матери, но свекровка так съедала Олеську, что та вот купила домик у нас и бежала. Правда, мамаша отправила к ней сынка, видимо, чтобы глаза не мозолил. А он, как только Олеся денег на ремонт дома собрала, все свистнул и был таков.
Вот она на развод, в полицию, но там только руками развели. Мол, законный муж ничего не взламывал, просто взял общее, семья типа. Пока они разговаривали, Олеся ушла.
К ним вернулась Нина. — Нин, чё там Олеська? — Да пацан приболел, а у нее таблеток жаропонижающих нет. — Понятно.
А то наш Степан голос от нее не отводил. Нина улыбнулась. — Нет, с Олесей бесполезно, это надо какой-то супер поступок совершить, чтобы она вообще внимания обратила.
Степан тоже заулыбался. — А что, я, значит, на суперпоступки не способен? — Коль, что за здания я в начале деревни видел? — А, это, мастерские стали строить новые, потом все развалилось, вот и бросили. — А как думаешь, ферму в них сделать можно? Коля и Нина переглянулись.
Николай поддался вперед. — Ну, повозиться, конечно, придется, но вполне реально. — Степ, а ты что задумал? — Да есть у меня мыслишка одна.
Если возьмешься мне помогать, думаю, что неплохой бизнес у нас с тобой, Николай, получится. Нина как-то растерянно улыбнулась. — Ты что, и правда ферму открывать надумал? — Бери выше, Нин, фермерское хозяйство.
Я сегодня ночь посижу, подумаю, посчитаю, а завтра все вам расскажу. А сейчас поспать пару часов. С того разговора прошло четыре года.
Фермерское хозяйство, которое Степан все-таки открыл, включало в себя не только ферму. Вернее, сначала это была только ферма, потом цех по переработке молока, потом мясной цех. А сейчас Степан подумывал о том, чтобы открыть пару своих магазинов в городе, а то отдавать продукцию забросовую цену больше не хотелось.
Николай был его правой рукой и отвечал за всю механизацию в их хозяйстве. Под его началом работали два человека, которые выполняли все его распоряжения. Колька, правда, не зазнавался, а не так давно, Степан увидел у него несколько книг по электрике и еще каких-то специальных.
Коля, смущаясь, сказал, что хочет заочно отучиться, а то вроде какой-никакой начальник, а образования нет. В общем, все было даже лучше, чем Степан мог себе представить, если бы не одно «но». Это Олеся….
Она просто измучила его. Он добился ее, они встречались, правда, не так часто, как ему хотелось бы, потому что работы хватало и у него, и у нее. И Степан созрел для того, чтобы сделать ей предложение, и вот тут она ответила.
«Я подумаю, не торопись». Он даже от возмущения икать начал. «Подумает? Может быть, четыре года – это маленький срок? Нужно еще десять лет за ручку походить, а ведь им скоро сорок».
Сегодня Степан собирался еще раз серьезно поговорить с Олесей. Какая-то она задумчивая в последнее время. И что не так? С Максимом, ее сыном, у Степана прекрасные отношения.
Он остановился перед фермой. И тут же увидел кошку. В нем поднялась ярость.
Как же надоело. Эти кошки, как бич какой-то. Рядом дачный поселок, и все считают, что осенью можно подкинуть сюда животных, а от них одна антисанитария.
К тому же доярки, подкармливая их, развели настоящую помойку за углом. Степан долго, просто говорил о том, чтобы они прекратили их кормить. В конце концов, когда одна кошка свалилась в чан с отличным молоком, который он потом естественно не мог использовать, он впал в ярость.
Получили все, в том числе и Олеся. Степан сказал, если через неделю на ферме будет хоть одна кошка, вызову отлов. Бабы смотрели на него недовольно.
А Олеся спросила, и куда же им деться, с голоду умереть? Не знаю, куда они денутся, но из-за них тут все шиворот на выворот. Как ни странно, кошек стало меньше, а потом совсем пропали. А теперь вот новенькое.
Ну, сейчас он спросит, что это такое. Он уже хотел выйти из машины, как заметил вдалеке Олесю. Она спешила.
Нет, не сюда спешила, а куда-то в другое место. Причем шла осторожно, оглядываясь, как будто не хотела, чтобы ее заметили. Степан сжал зубы.
Сразу перед его глазами встала картина, как он приходит домой, а его жена в постели с его другом, хотя Олеся не такая. Степан грустно улыбнулся. Но он же был уверен, что и жена не такая.
Он выскочил из машины и двинул за Олесей. Их разделяли кусты и сумерки. В голове складывались разные картинки.
И то, как не вернулся бывший муж. Например, его ищут, и Олеся его прячет, потому что любит. И то… Степан тряхнул головой.
Олеся скрылась на заброшенной ферме. Мысль осталась одна. Точно муж.
Точно прячется, а она к нему бегает. Такая злость. Такая обида в нем поднялась, что он вскочил из кустов и почти бегом бросился к заброшенной ферме.
Со всей силой рванул на себя воротину и ворвался внутрь. На тюке сено сидела Олеся. Она раскладывала еду по мискам.
А вокруг нее… Вокруг нее была настоящая толпа кошек. Он растерялся и замер. Женщина удивленно обернулась и сразу же нахмурилась.
«Степан? Ты что здесь делаешь? Я… Я… Я видел, как ты сюда зашла и вот, решил…» Олеся встала. «То есть ты подумал не весь что и побежал вывести меня на чистую воду?» Степан опустил голову. А что он мог сказать в свое оправдание? Олеси не из тех людей, которых можно легко обмануть.
Они стояли друг напротив друга и молчали. Наконец, Степан первый не выдержал. «Я думал, вы их увезли куда-то».
Олеся тряхнул и челкай. «Куда, интересно? Вообще не думал, что ты такой, так отнестись к беззащитным брошенным животным». «Неужели ты и правда думаешь, что я бы вызвал отлов? Просто… Вы со своей добротой такой на ферме развели? Ты же умная женщина, понимаешь, из чего складывается ваша зарплата».
Олеся как-то облегченно вздохнула. «Да знаю я, только вот не знаю, что делать, но они же с голода умрут». Степан вдруг улыбнулся.
«А давай в этом здании оборудуем что-то вроде приюта. Колька поможет. Ферма с кормежкой поможет, да и в соцсетях напишут….
Глядевшую семью многим найдем». Олеся удивленно на него посмотрела. «Ты не шутишь?» «Нет.
Почему бы и нет?» Через два месяца первые лохматые красавицы отправились жить в новые дома. Олеся, которая теперь недояркой работала, а заведовала новым приютом, радовалась за них как за детей. А еще через месяц наконец согласилась стать его женой.
И то, что со Степаном творилось, просто не передать словами. На этом подарки судьбы не закончились. В день их свадьбы Олеся, которой на тот момент было тридцать шесть, сообщила, смущаясь, что подарит ему на сорокалетие необычный подарок.
Степан долго гадал какой. Потом взмолился. «Ну скажи, мне подарки-то не нужны, все есть».
«Но у тебя столько таинственности». Олеся протянула ему снимок маленького человечка, который уже был в ней. Степан плакал, обнимал Олесю, Нину, Колю, Максима, целовал кошек и снова обнимал уже всех гостей.
А Олеся смотрела на него и думала, что, наверное, может быть человек счастливым, даже если уже и не верил в это самое счастье. Спасибо, что досмотрели до конца. Если история вам понравилась, просьба поддержать меня кнопкой палец вверх.
Всего доброго!