«Збирай речі і шуруй в село до мами». Кричав чоловік, привівши в будинок молоду коханку. Та від слів дружини тікали обидва…
Она в детстве не любила себя, а всё потому, что мама, насмотревшись бразильских мыльных опер, ничего лучше не придумала, как назвать свою дочку именем одной из героинь телероманов. «Будешь у меня Изаура», — приговаривала Наталья, рассматривая новорождённую дочку в роддоме. Другие женщины в палате только хмыкали и головами качали, а санитарка, старая баба Поля, не выдержала и отругала молодую мамашу.
«Ты чего ерунду придумала, Наталья? Ты сама русская девку русскую родила, какая она тебе Изаура?» «Ничего вы не понимаете», — отмахивалась Наталья, — «имя красивое». «И что?» Всё только больше распалялась баба Поля. «Как её ребята на улице звать будут? Иской или Уркой?» «Нет, голова ты деревянная, отчество у девчонки какое!» «Николаевна, вот ты только представь, каково ей будет откликаться на Изауру Николаевну Гаврилову!» «Нормально будет отзываться».
Наталья вообще никого не слушала. Как решила, так и будет. Тем более, что муж не мог ей перечить.
К тому времени он уже жил в другом регионе. Развёлся с Натальей Николай, когда она была только на втором месяце. Как оказалось потом, семья у него была другая, и ребёнок там подрастал, сынок.
И вот Наталья, обливаясь слезами, смотрела фильмы о несчастной любви и думала, её дочка будет лучше всех, прям исключительной. Ничего лучшего она не придумала, как решила начать с необычного имени. В деревне, где жила молодая мать, её тоже мало, кто понял.
Посмеялся народ над тем, как мать дитё назвала, да и успокоились все. Изаура, так Изаура. Только со временем девчонку не иначе, как рабыней Изаурой все стали кликать.
Вначале девочка воспринимала всё нормально, не понимала, а когда подросла, задумалась, почему это она — рабыня. Не один раз дралась она с мальчишками, когда те кричали ей обидное прозвище. «Я не рабыня!», — приговаривала она, лупя очередного парнишку.
«Не рабыня!». Мальчишки улепётовали, и дома, шмыгая разбитыми носами, жаловались на Изауру. Их матери шли к Наталье с разборками.
«А чего они лезут?», — защищала Изауру мать. «Будут знать!». «Головой надо было думать, когда имя дочки давала!», — отвечали ей обиженные женщины.
Время шло. Постоянные насмешки сделали Изауры неуверенную в себе девушку. Она хоть и огрызалась, но уже не дралась, а ночами рыдала в подушку.
Сколько раз она высказывала маме свои претензии. Наталья со временем тоже поняла свою ошибку, и когда дочке нужно было получать паспорт, предложила. «Давай поменяем имя, что ли? Вот как бы ты хотела, чтоб тебя звали?».
«Не знаю!», — растерялась девочка. «Может быть, Ирой?». «Ирой, так Ирой!», — согласилась мать.
А женщина в паспортном столе одним только словом нарушила все их планы. «Ух ты!», — удивилась она. «Какое имя у тебя необычное! Такое точно не забудешь!».
«Вы так думаете?», — растерянно спросила Изаура и посмотрела на мать. «А я хотела Ирой назваться!». «Ириной? О, Господи! Этих Ир пруд пруди, а ты одна такая!».
«В нашем районе точно!», — ответила паспортистка. «Не меняй имя, вот увидишь, оно принесет тебе счастье!». Неизвестно, почему она так сказала, правда в это верила или не хотела заморачиваться с документами.
Но Изаура внила ее словам. И Наталья взбодрилась. Правильно она дочку назвала.
Так и осталась она Изаурой. Вечерами вместе с мамой пересматривала серии бразильского сериала на стареньком видеомагнитофоне и переживала за свою тезку. Сколько ей пришлось вынести, и все равно она осталась счастливой.
И Изаура будет. Обязательно. Притом сразу.
Она ведь не рабыня. Изаура окончила школу и очень ей хотелось в город уехать. Мечтала быть историком.
Наталья поддерживала желание дочки. Пусть в люди выбивается. Чего в этой деревне сидеть? А то будет как она.
Всю жизнь то в столовой работать, когда сезон полевых работ. То на ферме зимой коров доить. Выучит она дочку.
Одна справится. Николай ведь так и ни разу не интересовался своим ребенком. А Наталья гордая.
И не настаивала. Изаура и сама не ожидала, что так легко и просто справиться с экзаменами в ВУЗе. И вот она уже первокурсница.
Студенческая жизнь полностью поглотила молодую девушку. Учеба, жизнь в общежитии, город. Все так ей нравилось.
Она взахлеб рассказывала маме о предметах, преподавателях, о подругах. Но об одном все же молчала. Дело в том, что практические занятия по этнологии у них на курсе вел молодой аспирант Андрей Викторович.
Ему еще и тридцати лет не было. Хорошенький такой. Все девчонки млели, когда он заходил в аудиторию.
И Изаура тоже. Она украткой смотрела на его утонченные черты лица, робела от пристального взгляда его карих глаз, при этом примечая, какие у него удивительно ухоженные руки. Не то, что у парней в деревне, привыкших к тяжелой физической работе.
А здесь каждый ноготок был аккуратно отполирован, кожа такая нежная, прямо бархатная. Очарование от преподавателя у многих девчонок прошло, когда он нещадно стал валить их перед экзаменом. Скурпулезно проверял записанные в тетрадках лекции, требовал кучу рефератов, сверял посещаемость.
— Вот гад какой! — возмущалась Верка, соседка Изауры по комнате в общежитии. — Я ведь только раз пропустила его занятия, и за это он требует написать пять рефератов. От руки! И не менее тридцати листов каждый.
Изверг. — Да нормальный он! — заступалась за него Изаура. — Просто требовательный.
Да и ни одно ты занятие пропустила, а ровно пять и есть. — Ты такая же зануда! — отвечала ей Вера. — Вам бы сойтись.
Вот парочка будет. Изаура так тогда густо покраснела, что девчонки в комнате сразу догадались о ее нежных чувствах к преподавателю. Все потом подшучивали.
А Изаура злилась, но потом как-то перестала обращать на это внимание. А все почему? Вдруг она поняла, что Андрей Викторович ее заметил. А дело было так.
Изаура сдавала зачет последней в группе. Все не решалась зайти в аудиторию. Как представит взгляд Андрея Викторовича, так сразу в ступор какой-то впадает.
Зачет преподаватель принимал по одному. Наконец вздохнула полной грудью, отбросила все лишние мысли и зашла. — Так… — слегка нахмурился Андрей Викторович.
— Вы, наверное, прогульщица? Что-то я вас не помню на занятиях. — Как? — растерялась Изаура. — Я ни разу не пропустила.
— Да помню я, помню, — улыбнулся преподаватель. — Давайте зачетку. Девушка робко протянула зачетку, села на краешек стула и приготовилась отвечать на вопросы.
А Андрей Викторович, ничего не спрашивая, вдруг сделал соответствующую запись и протянул назад зачетку. — Удачной сессии вам, Изаура! — сказал он. — Спасибо.
Совсем теряясь, ответила девушка. — Но, простите, вы же ничего у меня не спрашивали. — А зачем? Вы же всегда были на занятиях, я видел ваши лекции.
Вы молодец. — Спасибо. Едва не теряя сознание от смущения, проговорила Изаура.
И вдруг действительно потеряла сознание. Очнулась она от того, что Андрей Викторович водил перед ее носом ваткой с едко пахучей жидкостью. В голове шумело.
— Ну, как вы себя чувствуете? — тревожно спросил он. — Скорую вызывать? — Нет-нет, не надо. Нормально все, я просто перенервничала.
А кроме нервов сказалось и то, что Изаура просто ничего не ела с самого утра. А был уже вечер, декабрьский вечер. В окна аудитории светили фонари, на улице падал снег.
Желудок у Изауры предательски заурчал. Андрей Викторович все понял. — Голодная? — прямо спросил он.
— Немного, — призналась девушка. — Так, пойдем на кафедру, там уже все разошлись, а у меня очень вкусные пирожные. Изаура и сама не поняла, как послушно пошла за этим красавцем-аспирантом.
Вскоре они пили чай с песочными корзиночками с кремом, а еще Андрей Викторович соорудил пару бутербродов с колбасой. Изаура уже вполне освоилась и с удовольствием ела угощения. — Ой! — вдруг спохватилась она.
— Уже так поздно, вас же дома ждут. — Ничего страшного, мама привыкла, что я прихожу поздно, — ответил он. — Изаура, скажите, а кто вам дал такое имя? — Мама, — улыбнулась девушка.
— Я раньше его стеснялась, плакала, даже дралась, когда меня мальчишки обзывали рабыней Изаурой, а потом привыкла и сейчас считаю, что у меня имя замечательное. — Да, замечательное. И вы очень интересная девушка.
Андрей Викторович посмотрел ей в глаза, потом вдруг неожиданно взял ее руку в свою, поднес губам и осторожно поцеловал. Изаура так и замерла. — Что вы делаете? — прошептала она в ужасе.
— Ровным счетом ничего, просто высказываю вам свое восхищение. Изаура, ты удивительная, необычная, неиспорченная, как все эти современные девушки. Я каждое занятие в вашей группе ждал с нетерпением, чтобы увидеть тебя, твои глаза, твои волосы.
Он что-то еще говорил и говорил, а Изаура, потупив свои большие голубые глаза, о которых говорил преподаватель, не могла сообразить, что ответить. Андрей Викторович как-то незаметно перешел на «ты», и девушка не могла понять, рада она этому или нет. А потом он проводил ее до общежития и пригласил в субботу в кафе.
Изаура едва слышно кивнула в ответ. Ночью она все вспоминала и вспоминала прошедший вечер. Вот это сдала зачет.
Сердце девушки бешено колотилось, мысли путались, но одно она понимала точно — у нее впереди что-то новое, неизведанное, волнующее. И это есть любовь. Девчонкам она ничего не сказала.
И не потому что стеснялась, просто думала, что завидовать будут. Или сглазят. На следующий день в институте, столкнувшись в коридоре с Андреем Викторовичем, она покраснела и деревенеющим языком прошептала «Здравствуйте».
Преподаватель кивнул в ответ и подмигнул девчонке. Мол, все в силе? Она тоже кивнула в ответ, нашла в себе силы. А в субботу, едва забрежав рассвет, начала собираться на свидание…
