Она в детстве не любила себя, а всё потому, что мама, насмотревшись бразильских мыльных опер, ничего лучше не придумала, как назвать свою дочку именем одной из героинь телероманов. «Будешь у меня Изаура», — приговаривала Наталья, рассматривая новорождённую дочку в роддоме. Другие женщины в палате только хмыкали и головами качали, а санитарка, старая баба Поля, не выдержала и отругала молодую мамашу.
«Ты чего ерунду придумала, Наталья? Ты сама русская девку русскую родила, какая она тебе Изаура?» «Ничего вы не понимаете», — отмахивалась Наталья, — «имя красивое». «И что?» Всё только больше распалялась баба Поля. «Как её ребята на улице звать будут? Иской или Уркой?» «Нет, голова ты деревянная, отчество у девчонки какое!» «Николаевна, вот ты только представь, каково ей будет откликаться на Изауру Николаевну Гаврилову!» «Нормально будет отзываться».
Наталья вообще никого не слушала. Как решила, так и будет. Тем более, что муж не мог ей перечить.
К тому времени он уже жил в другом регионе. Развёлся с Натальей Николай, когда она была только на втором месяце. Как оказалось потом, семья у него была другая, и ребёнок там подрастал, сынок.
И вот Наталья, обливаясь слезами, смотрела фильмы о несчастной любви и думала, её дочка будет лучше всех, прям исключительной. Ничего лучшего она не придумала, как решила начать с необычного имени. В деревне, где жила молодая мать, её тоже мало, кто понял.
Посмеялся народ над тем, как мать дитё назвала, да и успокоились все. Изаура, так Изаура. Только со временем девчонку не иначе, как рабыней Изаурой все стали кликать.
Вначале девочка воспринимала всё нормально, не понимала, а когда подросла, задумалась, почему это она — рабыня. Не один раз дралась она с мальчишками, когда те кричали ей обидное прозвище. «Я не рабыня!», — приговаривала она, лупя очередного парнишку.
«Не рабыня!». Мальчишки улепётовали, и дома, шмыгая разбитыми носами, жаловались на Изауру. Их матери шли к Наталье с разборками.
«А чего они лезут?», — защищала Изауру мать. «Будут знать!». «Головой надо было думать, когда имя дочки давала!», — отвечали ей обиженные женщины.
Время шло. Постоянные насмешки сделали Изауры неуверенную в себе девушку. Она хоть и огрызалась, но уже не дралась, а ночами рыдала в подушку.
Сколько раз она высказывала маме свои претензии. Наталья со временем тоже поняла свою ошибку, и когда дочке нужно было получать паспорт, предложила. «Давай поменяем имя, что ли? Вот как бы ты хотела, чтоб тебя звали?».
«Не знаю!», — растерялась девочка. «Может быть, Ирой?». «Ирой, так Ирой!», — согласилась мать.
А женщина в паспортном столе одним только словом нарушила все их планы. «Ух ты!», — удивилась она. «Какое имя у тебя необычное! Такое точно не забудешь!».
«Вы так думаете?», — растерянно спросила Изаура и посмотрела на мать. «А я хотела Ирой назваться!». «Ириной? О, Господи! Этих Ир пруд пруди, а ты одна такая!».
«В нашем районе точно!», — ответила паспортистка. «Не меняй имя, вот увидишь, оно принесет тебе счастье!». Неизвестно, почему она так сказала, правда в это верила или не хотела заморачиваться с документами.
Но Изаура внила ее словам. И Наталья взбодрилась. Правильно она дочку назвала.
Так и осталась она Изаурой. Вечерами вместе с мамой пересматривала серии бразильского сериала на стареньком видеомагнитофоне и переживала за свою тезку. Сколько ей пришлось вынести, и все равно она осталась счастливой.
И Изаура будет. Обязательно. Притом сразу.
Она ведь не рабыня. Изаура окончила школу и очень ей хотелось в город уехать. Мечтала быть историком.
Наталья поддерживала желание дочки. Пусть в люди выбивается. Чего в этой деревне сидеть? А то будет как она.
Всю жизнь то в столовой работать, когда сезон полевых работ. То на ферме зимой коров доить. Выучит она дочку.
Одна справится. Николай ведь так и ни разу не интересовался своим ребенком. А Наталья гордая.
И не настаивала. Изаура и сама не ожидала, что так легко и просто справиться с экзаменами в ВУЗе. И вот она уже первокурсница.
Студенческая жизнь полностью поглотила молодую девушку. Учеба, жизнь в общежитии, город. Все так ей нравилось.
Она взахлеб рассказывала маме о предметах, преподавателях, о подругах. Но об одном все же молчала. Дело в том, что практические занятия по этнологии у них на курсе вел молодой аспирант Андрей Викторович.
Ему еще и тридцати лет не было. Хорошенький такой. Все девчонки млели, когда он заходил в аудиторию.
И Изаура тоже. Она украткой смотрела на его утонченные черты лица, робела от пристального взгляда его карих глаз, при этом примечая, какие у него удивительно ухоженные руки. Не то, что у парней в деревне, привыкших к тяжелой физической работе.
А здесь каждый ноготок был аккуратно отполирован, кожа такая нежная, прямо бархатная. Очарование от преподавателя у многих девчонок прошло, когда он нещадно стал валить их перед экзаменом. Скурпулезно проверял записанные в тетрадках лекции, требовал кучу рефератов, сверял посещаемость.
— Вот гад какой! — возмущалась Верка, соседка Изауры по комнате в общежитии. — Я ведь только раз пропустила его занятия, и за это он требует написать пять рефератов. От руки! И не менее тридцати листов каждый.
Изверг. — Да нормальный он! — заступалась за него Изаура. — Просто требовательный.
Да и ни одно ты занятие пропустила, а ровно пять и есть. — Ты такая же зануда! — отвечала ей Вера. — Вам бы сойтись.
Вот парочка будет. Изаура так тогда густо покраснела, что девчонки в комнате сразу догадались о ее нежных чувствах к преподавателю. Все потом подшучивали.
А Изаура злилась, но потом как-то перестала обращать на это внимание. А все почему? Вдруг она поняла, что Андрей Викторович ее заметил. А дело было так.
Изаура сдавала зачет последней в группе. Все не решалась зайти в аудиторию. Как представит взгляд Андрея Викторовича, так сразу в ступор какой-то впадает.
Зачет преподаватель принимал по одному. Наконец вздохнула полной грудью, отбросила все лишние мысли и зашла. — Так… — слегка нахмурился Андрей Викторович.
— Вы, наверное, прогульщица? Что-то я вас не помню на занятиях. — Как? — растерялась Изаура. — Я ни разу не пропустила.
— Да помню я, помню, — улыбнулся преподаватель. — Давайте зачетку. Девушка робко протянула зачетку, села на краешек стула и приготовилась отвечать на вопросы.
А Андрей Викторович, ничего не спрашивая, вдруг сделал соответствующую запись и протянул назад зачетку. — Удачной сессии вам, Изаура! — сказал он. — Спасибо.
Совсем теряясь, ответила девушка. — Но, простите, вы же ничего у меня не спрашивали. — А зачем? Вы же всегда были на занятиях, я видел ваши лекции.
Вы молодец. — Спасибо. Едва не теряя сознание от смущения, проговорила Изаура.
И вдруг действительно потеряла сознание. Очнулась она от того, что Андрей Викторович водил перед ее носом ваткой с едко пахучей жидкостью. В голове шумело.
— Ну, как вы себя чувствуете? — тревожно спросил он. — Скорую вызывать? — Нет-нет, не надо. Нормально все, я просто перенервничала.
А кроме нервов сказалось и то, что Изаура просто ничего не ела с самого утра. А был уже вечер, декабрьский вечер. В окна аудитории светили фонари, на улице падал снег.
Желудок у Изауры предательски заурчал. Андрей Викторович все понял. — Голодная? — прямо спросил он.
— Немного, — призналась девушка. — Так, пойдем на кафедру, там уже все разошлись, а у меня очень вкусные пирожные. Изаура и сама не поняла, как послушно пошла за этим красавцем-аспирантом.
Вскоре они пили чай с песочными корзиночками с кремом, а еще Андрей Викторович соорудил пару бутербродов с колбасой. Изаура уже вполне освоилась и с удовольствием ела угощения. — Ой! — вдруг спохватилась она.
— Уже так поздно, вас же дома ждут. — Ничего страшного, мама привыкла, что я прихожу поздно, — ответил он. — Изаура, скажите, а кто вам дал такое имя? — Мама, — улыбнулась девушка.
— Я раньше его стеснялась, плакала, даже дралась, когда меня мальчишки обзывали рабыней Изаурой, а потом привыкла и сейчас считаю, что у меня имя замечательное. — Да, замечательное. И вы очень интересная девушка.
Андрей Викторович посмотрел ей в глаза, потом вдруг неожиданно взял ее руку в свою, поднес губам и осторожно поцеловал. Изаура так и замерла. — Что вы делаете? — прошептала она в ужасе.
— Ровным счетом ничего, просто высказываю вам свое восхищение. Изаура, ты удивительная, необычная, неиспорченная, как все эти современные девушки. Я каждое занятие в вашей группе ждал с нетерпением, чтобы увидеть тебя, твои глаза, твои волосы.
Он что-то еще говорил и говорил, а Изаура, потупив свои большие голубые глаза, о которых говорил преподаватель, не могла сообразить, что ответить. Андрей Викторович как-то незаметно перешел на «ты», и девушка не могла понять, рада она этому или нет. А потом он проводил ее до общежития и пригласил в субботу в кафе.
Изаура едва слышно кивнула в ответ. Ночью она все вспоминала и вспоминала прошедший вечер. Вот это сдала зачет.
Сердце девушки бешено колотилось, мысли путались, но одно она понимала точно — у нее впереди что-то новое, неизведанное, волнующее. И это есть любовь. Девчонкам она ничего не сказала.
И не потому что стеснялась, просто думала, что завидовать будут. Или сглазят. На следующий день в институте, столкнувшись в коридоре с Андреем Викторовичем, она покраснела и деревенеющим языком прошептала «Здравствуйте».
Преподаватель кивнул в ответ и подмигнул девчонке. Мол, все в силе? Она тоже кивнула в ответ, нашла в себе силы. А в субботу, едва забрежав рассвет, начала собираться на свидание…
— Изаура, ну чего тебе не спится? — недовольно проворчала Маша, натягивая одеяло на голову, и глухо продолжила. — В кой веки в субботу не учимся? Дай поспать. — А не учимся, потому что скоро сессия.
Беззаботно ответила Изаура, накручивая на бегуди свои и без того пушистые каштановые волосы. — Вставайте и учите. — А ты в бегудях, что ли, готовиться будешь? — зевая спросила Настя.
— А я на свидание сегодня иду. Не удержавшись, похвасталась девушка. Все три соседки по комнате, Настя, Вера и Маша, как по команде, сели в своих кроватях.
— С кем? — в один голос спросили они. — А вот… — загадочно улыбнулась Изаура. — Как не расспрашивали ее девчонки? — не сказала.
А в три часа дня девушка была в кафе, которое ей назвал Андрей Викторович. Она сняла куртку, поправила завитые волосы, припудрила носик и огляделась. Андрея Викторовича не было.
Неужели соврал? Изауре плакать хотелось. Вот глупая! Зачем поверила? Но тут распахнулась дверь кафе, и вместе с морозным паром влетел ее принц. — Привет, Изаура, — беззаботно сказал он.
— Прости. Давно ждешь? Я немного задержался, мамины поручения выполнял. — Мама, это свято! — нашлась, что ответит девушка.
— Полностью с тобой согласен! — одобряюще кивнул Андрей Викторович в ответ. Он заказал кофе, безе. Изаура от волнения и кусочка пирожного не могла проглотить.
Лишь кофе пила. И слушала Андрея Викторовича, а он рассказывал про свою учебу, про археологические практики. Так интересно! Когда они уже поднялись, он вдруг заметил нетронутое пирожное.
— А что так? — удивился Андрей. — Да что-то не хочется, — призналась Изаура. На самом деле, ей было неудобно его есть перед преподавателем.
Пирожное такое хрупкое, того и гляди, на крошке распадется. Ну, не пропадать же добру! Подмигнул он и взял пирожное, предварительно положив его в прозрачный пакетик, который из кармана достал. — Какой вы предусмотрительный! — улыбнулась Изаура.
— Я такой! — засмеялся Андрей. — Маме отнесу! Она любит заварное! И он аккуратно определил безе в свой портфель. Потом они немного погуляли.
Андрей Викторович объяснил Изауре, как вести себя на предстоящих экзаменах, какой предмет стоит досконально вызубрить, какой и так сойдет. Они уже были у общежития, когда Изаура услышала за спиной удивленный возглас. Обернулась — точно! Ее соседки по комнате, все втроем гуляют.
— Здравствуйте! — пробормотала каждая, и шмыгнули мимо преподавателя, многозначительно посмотрев на Изауру. Изаура только улыбнулась им. Андрей Викторович сухо кивнул в ответ.
Они еще немного постояли на крыльце, а потом, поцеловав пальчики Изауры, он ушел прочь. Девчонки-соседки в это время прилипли к окну у вахты, откуда прекрасно просматривалось крыльцо. — Вот тихоня! — встретили они Изауру возгласами.
Неожиданно! А Изаура только улыбалась. — Изаура, ну он же старый! — сказала уже в комнате Вера. — Вот тебе сколько? — Только восемнадцать было, а ему, наверное, уже тридцатка.
— Двадцать девять! — уточнила Изаура. — Совсем мальчик! — засмеялись девчонки. — Впрочем, не наше дело.
— Смотри, только не теряй голову, а то явно эти преподаватели за молоденькими девчонками охотятся. — Ой, да ладно вам! — засмеялась Изаура. — Не завидуйте.
Девчонки сделали вид, что и правда не завидуют, хотя каждой хотелось внимания от такого взрослого и симпатичного мужчины, еще и преподавателя. А у Изауры закрутился роман. Впрочем, на учебе это никак не отражалось.
Девушка успешно сдала первую сессию, потом вторую. В институте все уже знали о том, что молодой аспирант закрутил любовь с первокурсницей. Старшие преподаватели намекали пылкому коллеге, что это по меньшей мере неправильно.
Андрей Викторович отвечал им что-то вроде «Любви все возрасты покорны». Да и в стенах института влюбленные никогда не позволяли себе лишнего. Изаура всегда называла любимого по имени-отчеству, на «вы», и Андрей вел себя сдержанно.
Зато после учебы и работы они встречались в парке, гуляли. Андрей возил Изауру на родительскую старенькую дачу. Правда, до сих пор с родителями так и не пришлось познакомиться.
У Андрея тоже была только мама. Отец умер несколько лет назад. Как поняла Изаура, Людмила Сергеевна была женщиной с характером.
Именно поэтому Андрей медлил знакомить двух своих любимых женщин, и на родину к Изауре ехать не спешил, чтобы показаться ее маме. Хотя Наталья очень ждала и переживала. «Ой, дочка старше он тебя на одиннадцать лет! Многовато! — вздыхала Наталья.
— Ничего немного! — беззаботно смеялась Изаура. — Мы же любим друг друга! — И хорошо! — соглашалась Наталья. — Может быть, хоть ты будешь счастлива.
Только ты не спеши, замуж всегда успеешь! Изаура соглашалась и хихикала в ответ. Да только слова материнские, как пустой звон, были. Летом поняла Изаура, что беременная.
А Андрей порядочным оказался. Тут же замуж позвал. Ох, какая Изаура была счастливая! Она думала, что все теперь у нее будет, как в сказке.
Первым звоночком, что все не так радужно, стало то, как Изаура встретила будущая свекровь. Людмила Сергеевна, полная женщина лет шестидесяти, смирила девушку взглядом в прихожей, усмехнулась. — Ну, проходи.
Андрюша, я забыла, как там зовут твою пассию? — Изаура, мама. Послушно ответил сын. — Изаура? — засмеялась женщина.
— Рабыня, что ли? Нет у твоих родителей ни ума, ни фантазии, девочка. Ты уж извини, русскую девчонку назвать Изаурой? Или ты не русская? Людмила Сергеевна уставилась на девушку, так и сверляя ее взглядом. — По крайней мере, я славянка.
— спокойно ответила Изаура, хотя в душе, как когда-то в детстве, шевельнулась обида. Ладно, тогда дети ее обзывали, а тут взрослая женщина. Но с мамой любимого не стоило ругаться.
— Поглядим, какая ты есть на самом деле, — хмыкнула Людмила Сергеевна. — К столу проходите. Андрей подмигнул Изауре, мол, не пасуй.
Мама у меня хорошая, только вредная немного. И девушка постаралась улыбнуться в ответ. Люди ведь все разные.
За столом Людмила Сергеевна все расспрашивала и расспрашивала девушку. Кто ее родители, где живут. — Значит, ты безотцовщина, — грубо сказала она, когда Изаура рассказала, что ее воспитывала мама.
— У меня есть отец, — робко ответила девушка. — Просто он уехал из нашей деревни еще до моего рождения. — Из деревни, — фыркнула Людмила Сергеевна.
— Андрюша, ну ты даешь. У тебя были такие девушки, работаешь среди красавиц и умниц, а выбрал себе какую-то деревенщину. У Изауры от таких слов щеки загорелись, слезы выступили на глазах.
— Зря вы так, — еле слышно проговорила она. — Я люблю вашего сына. И в институт, между прочим, сама поступила с первого раза.
— Как поступила, так и вылетишь, — бесцеремонно ответила хозяйка дома. Изаура беспомощно посмотрела на Андрея. Почему он молчит? А он сидел, потупив глаза, и молчал.
Наконец собрался с духом и произнес. — Мама, я понимаю, что тебе не нравится мой выбор, но мы с Изаурой любим друг друга, и у нас будет ребенок. — Ребенок? — вскричала Людмила Сергеевна.
— Андрюша, ты уверен, что это твой ребенок? Неизвестно, с кем могла его нагулять эта деревенская девка. — Нет, но это уже слишком. — вскричала Изаура, резко поднялась и направилась к выходу.
— Ну, мама! — укоризненно произнес Андрей и кинулся догонять любимую. А потом они долго сидели на лавочке рядом с подъездом. — Ты не обижайся на маму, — объяснял Андрей.
Она просто болтает, что попала. — А так она хорошая, вот увидишь, вы подружитесь. — Я в этом не уверена.
Вытирая слезы, ответила Изаура. Она ясно дала понять, что терпеть меня не может. Насмешки все эти.
— А ты не обращай внимания. Тебе со мной жить, а не с ней. — То есть мы будем жить отдельно? — Нет, конечно, другого жилья у меня нет, но у нас будет отдельная комната.
Потом малыша родится, мама увидит внука или внучку. Оттает? — Не знаю. Потом Изаура вернулась в общежитие.
Она вообще думала, вот зачем ей это все? Она только на втором курсе института. Может быть, рано заводить семью? И тут позвонила мама, как чувствовала, что дочке плохо. Изаура ей все и выложила.
Плакала и рассказывала. О ребенке, о Андрее, о холодной встрече с его мамой. Наверное, зря все это.
Надо пока не поздно в больницу идти. — Так, милая моя, — сказала в итоге Наталия, выслушав признание дочери. — Чтобы я не слышала больше этих слов.
Пока не поздно. В поликлинику ты пойдешь, но по другому поводу. На учет вставать.
Я не разрешу своего внука или внучку угробить. И замуж иди, пока зовет твой Андрей. Хороший вариант, городской, с квартирой, умный.
Плохо, что в институте перерыв придется делать, когда ребенок родится. Но ничего не страшно. А то, что мама… Ну, так, может быть, прав твой Андрей? Притретесь еще друг к другу? На свадьбу мать не забудь позвать.
— Хорошо, мамочка, — благодарно сказала Изаура. — Спасибо тебе. — За что, дочка? — За то, что поддержала, не осудила.
— А как же иначе? Ведь я твоя мать. Только одно скажу, родная моя. Ты за мужа держись.
С ребенком одной, ой, как тяжело. А потому старайся в городе зацепиться. С Людмилой Сергеевной этой найди общий язык…
Не огрызайся, терпи. В деревню нашу даже не думай возвращаться. Нечего тут ловить.
Наладится все, вот увидишь. Я еще приеду со свадьбой познакомлюсь. Я думаю, договоримся.
Я постараюсь. После разговора с мамой душа Изауры успокоилась. На следующий день она сама позвонила Андрею и спросила, когда они уже заявление пойдут подавать.
Андрей тут же и позвал в ЗАГС. – Вам торжественную регистрацию? – спросила работница ЗАГСа, принимая их заявление. Изаура закивала было головой, только рот открыла, но Андрей ее опередил.
– К чему эти растраты? – сказал он. – Нам просто расписаться и все. Изаура изумленно посмотрела на него.
– Но Андрей, как же… Она ведь уже представляла себя в белом платье, слышала крики, горько. – Милая, главное, что мы любим друг друга. Зачем вся эта показуха? – ответил ей Андрей и кивнул регистраторше.
– Только расписаться и побыстрее, нам уже надо. Работница ЗАГСа, понимающая, кивнула. – Принесите справку из больницы о беременности, тогда через неделю распишем.
И через неделю их расписали. Был конец августа, день прямо лучистый, теплый. Изаура в простеньком платье, Андрей в футболке и джинсах.
Они вышли из ЗАГСа уже мужем и женой. Мимо них промчалась свадебная компания во главе с невестой в пышном белом платье и женихом в строгом костюме. Куча гостей, все с цветами.
– Регистрация через пятнадцать минут! – отчитывала жениха и невесту женщина, по всей видимости, мать одного из влюбленных. – А все на своей фотосессии! Живо на церемонию! Жених и невеста, беззаботно смеясь, скрылись за дверями ЗАГСа. Изаура проводила их немного завистливым взглядом.
Какие они красивые! Платье у невесты – загляденье, а у нее – обычное, серенькое. Она в нем в институт ходила, нового не смогла купить. И цветы! Сколько у них цветов! А она в руках только сумочку потертую сжимает.
– Андрюша, – робко сказала она, – подари мне цветы в честь нашего праздника. – Цветы? – удивился Андрей. – Что за расточительство! Ты знаешь, сколько сейчас одна роза стоит? Сто пятьдесят рублей! – Нет, дорогая, ты у меня слишком дорогая.
И, улыбнувшись своей шутки, он подхватил невесту под локоток, потянул к автобусной остановке. А Изаура еле сдерживала слезы. Ей так хотелось праздника! Она так мечтала о сказке, а ей даже ни одной розочки любимой не подарила в главный их день.
Андрей вообще ничего никогда не дарил. Раньше Изаура считала это ненужным. Не за подарки она его любит, но сейчас так хотелось внимания.
Но нет. Даже в ЗАГС они поехали на автобусе, хотя у Андрея была машина. Но его мама настояла, что это всё лишнее.
До ЗАГСа всего три остановки. Зачем бензин сжечь? – Может быть зайдём в кафе? – предложила Изаура. – Ой, всё это общественное питание! – отмахнулся Андрей.
– Лучше дома посидим. Дёшево и сердито. Молодая жена уныло кивнула головой.
Да, муж у неё экономный. Она уже давно поняла, что Андрей прижимист. Но считала это не таким уж и плохим качеством.
Умеет деньги считать. Но сейчас же был повод. Хотя ладно.
Дома так дома. Но как только они зашли в квартиру, Людмила Сергеевна встретила их с тазом нечищенной картошки. – Вот, молодая жена! – с усмешкой сказала она.
– Садись и чисть. Андрюшенька у меня дранники обожает. Надо сегодня сделать.
Дранники ты умеешь жарить? – Умею – покорно сказала Изаура и пошла на кухню. Следом последовала и свекровь. Плюхнула на пол таз и ехидно добавила.
– Всё сделаешь, вот и будет вам свадебный обед. А мне на дачу надо съездить. Посмотреть, не сожрали ли капусту гусеницы.
Я к вечеру вернусь. Там в холодильнике курица ещё. Я её замариновала.
В духовку поставь. А курочки-гречки сделай. Она очень полезная.
И про дранники не забудь. Они хоть и не полезные, но очень вкусные. Надеюсь, ты успеешь всё приготовить.
Людмила Сергеевна вышла из кухни. О чём-то пошепталась с сыном. – Изочка – в кухню заглянул Андрей.
– Я маму на дачу отвезу. Ты тут хозяйничай сама. А я маме на даче помогу.
Изаура только рот успела открыть, как новоявленный муж уже устремился вслед за матерью к выходу. Дверь за ними захлопнулась. Девушка в растерянности посмотрела на картошку.
Здесь же килограммов пять. Это им всё на дранники? Издевается свекровь. А Андрей? Он без мамы и шагу не сделает.
И как она раньше этого не замечала. И вдруг на молодую жену такая тоска навалилась, обида. Она заплакала.
Вот ты вышла замуж за красавца-преподавателя. А что в итоге? Ни цветочка тебе, ни внимания. Лишь ребёнок под сердцем.
Всхлипывая, Изаура начала очистить картошку. Есть ведь ей самой хотелось. Никаких дранников она не будет делать.
Сделает пюре и курицу пожарит. Зазвонил телефон. Девушка, откинув картошку, пошла в прихожую, сняла трубку.
«Дочка!» — затороторила Наталья. «Ты чего там молчишь? Когда уже свадьба? А то я в деревне всем говорю, что дочка замуж выходит, а сама ничего точно не знаю. Мне когда отгулы брать, чтобы к вам приехать?» «Мама, а мы уже расписались», — ответила Изаура.
«Как так? А свадьба? Почему меня не позвала?» «А не было свадьбы, мама», — еле сдерживая рыдание, сказала Изаура. Андрей сказал, что это дорого, а по справке из больницы нас быстро расписали. «Вот как!» — растерянно проговорила Наталья, немного помолчала.
«Ну и хорошо. А ты не расстраивайся, дочка. Может быть, в твоем положении это и к лучшему, а то это свадьба, суета.
Беременной всё это лишнее. Плохо только, что я ещё с роднёй не познакомилась. Но ничего, я через неделю приеду».
«Да, хорошо, мама», — ответила Изаура и положила трубку. Почему-то ей не хотелось разговаривать сейчас ни с кем, даже с мамой. Обидно и больно ей всё ещё было.
Она скоро справилась с обедом, ещё салат сделала и компот сварила из сухофруктов. Получился вполне приличный стол, не свадебный, конечно, но очень всё аппетитное и вкусное. Людмила Сергеевна и Андрей вернулись из дачи через пару часов.
«Курочкой жареной пахнет», — удовлетворенно сказала свекровь, потягивая рыхлыми ноздрями воздух. «А дранники готовы?» «А я решила, что вместо дранников у нас будет картофельное пюре», — улыбнулась Изаура. «И картошки меньше ушло, и полезнее».
«А кто тебя про полезность спрашивал?» — недовольно заметила Людмила Сергеевна. «Ты в этом доме, милочка, должна делать то, что тебе скажут, потому что ты здесь никто. Думаешь, если расписалась с моим сыном, так я тебе мигом пропишу? Не дождёшься».
«Да я об этом и не думала», — пробормотала Изаура. «Угу», — насмешливо ответила Людмила Сергеевна и прошла в кухню. Там замерла и воскликнула.
«Боже мой, ты зачем столько салата сделала? Всю сметану извела. А это что, сухофрукты сварила? Зачем? Андрюшеньку от них пучит». «Ну, мама», — смущённо ответил Андрей.
«К чему такие подробности? Вы попьёте». «Сколько сухофруктов перевела? Поди, ещё и сахара без мера насыпала. А у меня диабет».
«Да я мёдом подсластила», — попыталась оправдаться Изаура. «Мёдом?», — вскричала Людмила Сергеевна. «А ты знаешь, сколько он стоит?» «Нет, ну, конечно, когда ни своё ни жалко».
От обиды у Изауры губы затряслись. Андрей это заметил и попытался сгладить ситуацию. «Мама, чего ты ругаешься? Изочка хотела как лучше».
Он обнял жену и крепко поцеловал. «Спасибо, родная, за хороший стол. Сейчас мы всё попробуем».
И как-то Изауре легче стало. Она даже улыбнулась. «Изочка», — ехидно повторила Людмила Сергеевна.
«Сейчас я попробую твоё варево, хоть бы не отравиться». Изаура пропустила это мимо ушей. Они сели за стол.
И все с аппетитом съели и курицу, и салат, и картошку, и компот выпили. Андрей, правда, чай пил. «Курицу пережарила», — обгладывая ножку, заметила Людмила Сергеевна.
«А в пюре комочки есть». «Людмила Сергеевна, я поняла, что вы лучший кулинар. Вы же меня научите», — улыбнулась ей вдруг Изаура.
Людмила Сергеевна едва не подавилась от удивления. Она-то ждала слёз, обиды, а тут улыбка. «Научу», — процедила она сквозь зубы…
«Ой, совсем забыла, тут моя мама звонила. Приедет она к нам на следующей неделе», — вспомнила вдруг Изаура. «К нам?» — удивилась Людмила Сергеевна.
«С чего бы. На вокзале пообщаетесь и ладно». «Мама».
Андрей с упрёком посмотрел на мать. «Так нельзя. Мы теперь родственники.
Надо познакомиться. Наталья твоя сватья, между прочим». «Вот счастье-то какое», — иронично заметила Людмила Сергеевна.
«Ладно, пусть приезжает. Кто там ещё с вашей деревни к нам приедет?» «Больше никого», — смутившись, ответила Изаура. «Ну да, я забыла, что больше некому».
Так в очередной раз она больно задела тему того, что Изаура ни разу не видела своего отца. Но в этот раз девушка восприняла эту колкость спокойно. Наталья, как и принято сельскому жителю, приехала в город к дорогим гостям с полными сумками продуктов.
И соленье, и варенье, и яиц в ведерко, и мяска. «Ой, мама, да зачем же всего столько?» растерянно повторяла Изаура, выкладывая гостинцы в холодильник на кухне. «Да чего тут?» — искренне удивлялась Наталья.
«Так что могла? Тебе ведь сейчас хорошо надо питаться, за двоих». Мать внимательно посмотрела на дочь, вздохнула и села на табурет. Женщины в квартире были одни.
«Дочка, а почему меня зять-то не встретил? Почему ты одна? Ведь понятно же было, что с сумками буду, а тебе нельзя тяжелое. Да он с Людмилой Сергеевной на дачу уехал. Там что-то срочно починить надо было.
Забор, что ли?» «Забор, значит», — покачала головой мать. «А он знал, что я приеду?» «Знал», — Изаура немного покраснела. «Но, мама, я не могла его убедить.
Людмила Сергеевна сказала, что им срочно надо». «Ох, дочка, не нравится мне это. Старше тебя больше, чем на десять лет, свадьбы у вас не было.
Если бы не дитё, то сразу бы тебя зашиворот и поволокла отсюда. А так даже не знаю. Сама что думаешь? Ты счастлива?» Изаура только глаза опустила.
Счастлива ли она? Девушка не знала. С каждым днем придирки свекрови становились все изощреннее. Андрей явно во всем слушал мать.
Изаура иногда задумывалась, может быть, она поторопилась. Но как об этом скажешь матери? Но Наталья и так все поняла. Когда щелкнул дверной замок, она уже была в прихожей.
«Здравствуйте, родственнички дорогие», – с улыбкой сказала она, шагнув к Людмиле и Андрею. «Наконец-то свиделись, а то дочка только по телефону про вас рассказывает». «Здравствуйте», – сухо сказала Людмила Сергеевна.
«Как добрались?» «Да нормально. Правда, не лишним бы было, если бы зятёк меня встретил. Негоже беременную жену на вокзал одну отправлять.
Это хорошо, что таксист понятливый попался. Сумки помог дотащить, а то как бы мы…» «Ничего, Изаура девушка крепкая, деревенская. Ей не привыкать тяжести таскать.
А беременность, так это же не болезнь», – с усмешкой сказала Людмила Сергеевна. Андрей молча убирал ветровку, снимал кроссовки, только поглядывал на маму жены. Да, она была права.
Но мать он всегда слушал в первую очередь. А в то утро Людмила Сергеевна прямо истерику закатила, что забор на даче от соседей упал, а у тех куры. Ох, и перероют все их грядки.
Вот и поехал с матерью. Наталья была в шоке от таких новых родственников. Была бы она у себя дома, то живо бы скандал закатило.
Но она у них в гостях. Изаура, понимая, что ситуация накаляется, позвала всех за стол ужинать. Но за ужином теплого разговора не получилось.
Людмила Сергеевна попробовала жаркое, салат, приготовленный руками невестки, только скривилась. Сказала, что у нее болит желудок и ушла спать. Андрей тоже ковырялся для приличия.
Не говорит же о том, что они с матерью с дачи в кафе завернули. Помогая убирать дочери со стола, Наталья вздыхала. Вот и угораздила ее ребенка.
И как ей здесь дальше жить? Доча, а может быть ты домой вернешься, в деревню? Робко предложила она. Вижу, что не сладко тебе здесь. Мама, я беременна.
Напомнила Изаура. А еще я учусь. Так ребенка мы вдвоем воспитаем.
А учеба? Академ возьмешь, как многие делают. Ты прости, но твой Андрей тряпка. Он только мать слушает, а та, похоже, не даст вам жизни.
А тебе сейчас положительные эмоции нужны. Поехали домой. Нет, мама.
Я не хочу растить ребенка одна, как ты. Мне как никому известно, каково это, расти без отца. А у моего ребенка будет отец.
А Людмила Сергеевна? Да не такая она и плохая. И еще найдем общий язык. Наталья уехала на следующий день, взяв с дочки обещание, что если совсем будет туго, то сразу пусть к ней едет.
Изаура пообещала, но для себя она все решила. Она замужем и при муже останется. Провожала она мать одна.
Андрей сослался на срочные дела в институте, а Людмила Сергеевна ушла в поликлинику ни свет ни заря. Она вообще с новой родственницей парой слов больше не перекинулась, словно Наталья была пустое место. Андрей, правда, попрощался, даже для приличия позвал еще в гости, но Наталья только усмехнулась.
«Нет уж, зятек, лучше вы к нам». А в конце сентября Андрей вдруг заявил Изауре, что она будет сидеть дома. «Как же!» – растерялась девушка.
«А учеба?» «Я решила, что тебе не нужно образование», – заявил Андрей. «Да и разве тебе сейчас до лекции практических? Ты скоро матерью станешь, да и маме дома помогать надо». «Но я могу хотя бы еще один семестр проучиться, а потом уйти в декрет, взяв академ», – ответила Изаура.
«А Людмиле Сергеевне я и так помогаю, вроде бы успеваю». «Вот именно, вроде бы!» – ехидно крикнула из своей комнаты свекровь, которая, как всегда, была в курсе всех событий и разговоров между молодыми. «А на самом деле как? Мне, старухе, приходится все самой делать, а у тебя муж, кто ему еду должен готовить? А у Андрюшеньки печень больная, ему надо больше каш, котлеток на пару, а не твоя жареха».
«Людмила Сергеевна, Андрей никогда не жаловался», – ответила ей Изаура. «А мне, как матери, лучше знать». Людмила Сергеевна вышла из комнаты.
«Следить за его питанием надо, и рубашка у него каждый день должна быть свежая и костюм отглаженный. Я это делать буду? Нет уже, дорогая. Ты жена, ты и делай.
Да и в магазин мне тяжело ходить, ноги совсем отказывают, давление еще. И генеральную надо делать раз в два дня». «Зачем так часто?» – пробормотала Изаура.
«Чисто ведь». «Эх ты, неряха», – презрительно произнесла Людмила Сергеевна, «привыкла в своей деревне в хлеву жить. А здесь город, привыкай.
Тем более, что и тебе сейчас нельзя в пыли жить. В общем, по дому работы хватит, нечего в институт этот бегать. Мозгов ведь все равно нет.
А на Андрюшу даже не надейся, он тебе помогать не будет. А то живо по институту всякие сплетни пойдут, что он свою жену тянет. Зачем ему лишние разговоры? В общем, дома сиди, рас прибилась к нам».
«Я не прибивалась», – с обидой ответила Изаура и посмотрела на мужа. «Андрей». «Иза, перестань».
С досадой отмахнулся Андрей. «Мама права, у меня и так сейчас непростые отношения на кафедре. Декан все время шпильки вставляет, а мне еще аспирантуру заканчивать.
Давай, пока я учусь, ты дома будешь сидеть. А потом выйдешь учиться. Там и малыша родится, подрастет.
Милая, ну тебе же спокойнее будет. Тем более, что документы я все равно уже забрал». И он протянул Изауре ее аттестат.
Она взяла дрожащей рукой, закусив губу, чтобы не заплакать. Она ведь так хотела получить высшее образование. А теперь что получается? За нее все решил муж и его мама.
Андрей, видя состояние жены, тут же ее обнял, зашептал слова утешения. Изаура ему поверила. «Да, Андрей прав.
Вот родится малыш, там она все и наверстает». «Иза, милая моя», — говорил Андрей, «я же тебя так люблю. И только о тебе думаю и о нашем ребенке.
Нельзя тебе сейчас нервничать. Сиди дома, наслаждайся отдыхом. А денег, да хватит нам.
Зарплата у меня небольшая сейчас. Но вот диссертацию напишут, так легче будет. А еще я в журнал один научный пишу.
Вот увидишь, дальше больше будет». «Да не нужны мне деньги», — вытирая слезы, говорила Изаура. «Ты пойми, я ведь хочу самореализоваться».
«Вот и самореализовывайся», — улыбнулся Андрей и поцеловал ее нежно в кончик носа. «Как жена и мама. А образование потом получишь.
Я помогу тебе». «Правда?» — с надеждой спросила Изаура. «Конечно», — пообещал Андрей.
«Тебя всегда восстановят. Муж у тебя не последний человек в институте. Поверила Изаура и согласилась с мужем.
Людмила Сергеевна довольно улыбнулась. По ее вышло. Каждый день Изаура в дальнейшем напоминал предыдущий.
Она вставала раньше всех, чтобы приготовить мужу завтрак, потом провожала его на работу, следом вставала свекровь, вначале она делала все сама по дому, но постепенно все обязанности переложила на сноху. Изаура и убирала, и готовила, и в магазин ходила. Между делом еще и успевала в поликлинику сходить по своим делам да свекрови за льготными лекарствами.
«Больше отдыхайте», — говорил ей доктор. А будущая мама только кивала в ответ. «Когда ей отдыхать?» Конечно, она понимала, что так нельзя.
Иногда хотелось послать Людмилу Сергеевну, но не могла. Она понимала, что Андрея очень-очень любит. А он будет за маму, и тогда скандал в доме.
Иной раз вспоминала слова мамы о том, что двери ее дома всегда открыты. Куда она поедет? В деревню? Чтоб каждый встречный поперечный судачил о ней, глядя на ее растущий живот? Нет, она замужняя женщина и будет при муже. Наталья и дочка ничего не говорила о том, что муж заставил ее уйти из института.
А при каждом телефонном разговоре рассказывала, как они хорошо ладят с Людмилой Сергеевной. Какой Андрей заботливый. Наталья была и рада.
Наконец-то у дочки все наладилось. Но сама в гости больше не рвалась. Считала себя там лишней.
Лишь бы у дочки все было хорошо. А Изаура уже на восьмом месяце таскала сумки с продуктами, мусор выносила. Соседки на лавочке у подъезда только перешептывались.
Вот старая Людмила Сергеевна эта. Взяла девку в оборот. Сели с сыном и ножки свесили.
Вспомнили, как раньше Людмила Сергеевна помыкала мужем. Он ведь у нее научным сотрудником был в одном из институтов. Но это не смотри на то, что интеллигент.
Дома как белка в колесе крутился. И на Людмилу свою как на богиню смотрел. А она работница торговли.
Всегда была властная, резкая. Сына своего вырастила. Он ей в рот заглядывает.
— Жалко девчонку, — говорили соседки. — Как рабыня на плантации у них теперь работает. А ей же скоро рожать.
— Точно рабыня, — поддерживали другие. — Ее и звать же Изаура. И женщины грустно улыбались, качая головами.
И как тут не поверишь, что имя определяет твою судьбу. До родов оставалась пара недель, когда вдруг Людмила Сергеевна задумала антресоли протереть. — Дышать в доме нечем, — заявила она.
— Иза, надо протереть. — Да я же не могу, — ответила девушка и выразительно посмотрела на свой живот. — Ерунду придумала, — хмыкнула свекровь.
— Вон табуреточку возьми, она крепкая. — Не полезу я никуда. — Я что ли полезу? — разозлила свекровь и вновь завела тираду, что Изаура грязнули.
Чтобы Людмила Сергеевна уже замолчала, девушка решила, что проще сделать, что просит свекровь. Залезла на табуретку, подняла руку, на антресоль оперлась. И тут ножка у табуретки подломилась.
Изаура только запомнила крик свекрови полный ужаса. Видимо, в последний момент что-то проснулось в ней человеческое. Очнулась Изаура уже в больнице.
Сразу рука к животу потянулась. А живота-то и нет. Как закричала Изаура, заплакала.
Тут медсестра прибежала. — Да чего ты кричишь, глупая? Накинулась она на нее. — Все нормально с твоим ребенком.
Не доносила пару недель, но не страшно. Кесарить тебя вот только пришлось. Бога благодари, что обошлось все.
Нет, это надо было додуматься, шкафы на девятом месяце лезть протирать. Ох уж эти частюли! Изаура слушала медсестру и нисколько не обижалась на ее резкий тон. Успокаивалась.
Жив ее малыш. А вскоре и принесли ей сыночка. Изаура прижала его к себе, вдохнула родной запах, и так сердце сладко сжалось.
Теперь она мама? — Как назовете? — уже с улыбкой спросила та же медсестра. — Виктором. — прошептала Изаура.
— Победителем. — Да, он у тебя точно победитель! — согласилась женщина. — Смерть победил! На выписку из роддома приехала Наталья, Андрей, Людмила Сергеевна.
Свекровь после того случая как-то притихла. Даже повинилась перед снохой. — Ты, дочка… — говорила она Изауре шепотом, пока они шли все до машины.
— Прости меня. Ой, что-то я перегнула палку. Дура старая.
Все по-другому теперь будет. Я тебе помогать с малышом буду. А это хорошо, что внучка в честь деда назвали.
Правильно. Изаура только кивала в ответ. Что-то не верилось в слова свекрови.
Андрей такой гордый шел. У него сын? И Наталья была счастлива. Выбилась ее дочка в люди.
Горожанка теперь, это точно. Вон как свекровь заботливо на нее смотрит. Хорошо, что поладили.
Наталья уехала на второй день после выписки дочери со спокойной душой. Людмила Сергеевна держала свое слово. Сама все по дому начала делать.
Давала Изауре отдохнуть. С Натальей даже тепло пообщались. Что уж, теперь точно родня.
Но про случай с табуреткой промолчала. И Изаура решила не выносить ссоры из избы. Все же обошлось.
Витюшка оказался крикливым. Редкая ночь удавалась спокойная. Изаура практически не отходила от сына, а иной раз и засыпала, положив голову на кроватку.
Андрей стал раздражительным, нервным. «Мне надо работать, а он все время кричит», высказывал он Изауре. «Ты совсем сыном не занимаешься».
«Я только им и занимаюсь», с обидой ответила она. «А ты, вот ты, Андрей, когда последний раз сына на руки брал? Он еще маленький, я его еще уроню». Бурчал Андрей и уходила в зал спать на диван.
А Изаура оставалась сыном. Все чаще она стала задумываться, что-то не так у них с Андреем. После рождения сына он совсем отдалился.
Куда подевались все тепло и нежность, которые были между ними раньше. Да, уже после регистрации Андрей стал другим. Изаура для него стала как домработница, помощница его мамы.
Но тогда ей думалось, что все изменится, только сын родится. Но ничего не изменилось. Точнее, изменилось, но не в лучшую сторону.
Андрей пропадал до позднего вечера в институте, домой приходил, ел, мылся в ванной и уходил спать в зал. Словно соседи стали. Горько и обидно было Изауре.
Только год замужем, а кажется, что уже вечность. К тому же совсем ведь молодая девчонка, а в душе как старуха. Устала она от такой жизни.
Домашняя работа, ребенок, равнодушие мужа. Одно лишь немного, но радовало. Людмила Сергеевна стала как-то мягче к ней относиться.
Меньше нагружала домашней работой, хотя с внуком почти не помогала. Лишь изредка могла посидеть с малышом, пока Изаура то в магазин сбегает, то в поликлинику, то по дому хозяйничает. А однажды и вообще расщедрилась…
— Чего это ты волосы все отращиваешь? — как-то спросила свекровь. — Я понимаю, что коса девичья краса, но ты уже молодая женщина. Сделала бы, что ли, прическу какую.
— Да когда мне? — вздохнула Изаура. — Витюшка с рук не слазит. — Ничего, слезет.
Ему уже полгода. Иди в парикмахерскую, я с ним справлюсь. — Ой, спасибо! — обрадовалась Изаура.
Она и сама давно хотела что-то изменить в своем облике. Понимала, что надо прихорошиться, может быть, поэтому Андрей так холоден. Неинтересна она ему стала, а ей так давно хотелось сделать стрижку каскад.
На ее счастье в парикмахерской за углом был свободный мастер. За какой-то час Изаура преобразилась. В зеркало вновь смотрела милая, симпатичная девчонка.
Глаза, правда, уставшие, но что уж поделать, когда малыш на руках. Людмила Сергеевна прическу оценила. — Ишь, какая красавица наша мама! — свекровь даже улыбнулась, встречая у порога светюшкой на руках.
— Спасибо! — пролепетала Изаура. Потом, уложив сына спать, они чаевничали вдвоем на кухне. Андрей, как всегда, задерживался на работе.
— Я ведь признаться тебе должна, — вдруг произнесла Людмила Сергеевна. — Повиниться. Несправедливо я к тебе поначалу была.
— Да ладно вам! — отмахнулась Изаура. — Чего уж там? — Нет, послушай, — настойчиво сказала Людмила Сергеевна. — Меня ведь тоже в свое время в этой семье не приняли.
Я сама приехала из деревни, в торговом техникуме училась, а потом с Виктором, отцом Андрея, познакомилась. Его семья интеллигентная, отец профессор в педагогическом вузе, мать в школе работала, а тут я — торговка. Ох, и натерпелась я от своей свекрови.
Она все с подковырками какими-то, язва еще та была. Пахала я у них в квартире как домработница. У меня уже Андрюшка был, а я все для нее оставалась чужой.
Она меня не иначе как плебейкой всегда звала. Ни разу по имени не окликнула даже, свекр тот помягче был. А Витя предпочитал не лезть к родителям с претензиями.
Все меня уговаривал потерпеть. Идти-то нам было некуда. Квартиру ему не давали от работы, потому что эта большая, да он и не рвался сильно.
Десять лет я жила с ненавистной свекровкой. Потом она в аварии погибла вместе со свекром. И жалко их было, и в то же время стыдно сказать, но я радовалась.
Наконец я сама буду жить, как хочу. Командовать потихоньку начала, а Витя и не противился. Андрюшка всегда меня слушал.
И так мне понравилось это, командовать. Когда ты в доме появилась, у меня в душе такая буря поднялась. Зачем сын привел эту деревенщину? Имя еще у тебя подходящее.
Вспомнила я тот сериал. Изаура, значит. Ну, я тебе покажу, как трудиться надо.
Прости. Про себя забыла. Вот и лютовала.
А когда ты упала, меня словно саму обухом по голове ударили. В голове прояснилось, чего я над девчонкой измываюсь. Это я через тебя своей покойной свекрови мщу, что ли? А ты же моего внука носишь.
Стыдно стало. Прости меня, Изаура. Дура я старая.
Я уже все забыла и простила, произнесла невестка. Главное, что у нас сейчас мир. Так ведь? Мир и покой.
Только, сынок, мне что-то не нравится. У вас с ним все в порядке. Ну, ты меня понимаешь? Изаура немного покраснела и кивнула в ответ.
Нет, это было уже слишком. Обсуждать такую тему со свекровью она точно не будет. Все у них хорошо.
Людмила Сергеевна вроде бы успокоилась. Хотя ничего хорошего с Андреем не было. Они все больше отдалялись.
Ту прическу, кстати, он даже и не заметил. Для него жена, какая была, такая и осталась. Однажды Изаура с сыном гуляли в парке.
Вдруг ее окликнули. Обернулась. Девчонки, бывшие одногруппницы, Таня и Галя.
Обрадовались они. Обниматься кинулись. В захлеб рассказывали Изауре об учебе, украткой посматривая на спящего Витюшку.
«Ой, Изаура, как интересно!» — говорила Таня. — Ты уже мама. А восстанавливаться в институте будешь? — Конечно.
Вот сыночек подрастет, и тогда точно. А пока Андрей… Она осеклась. Андрей Викторович против.
— Понимаем. — засмеялись девчонки. — Он у тебя строгий.
Изаура залилась румянцем. Говорить о муже с подругами, у которых он был преподавателем, как-то неудобно. Они немного еще поболтали и разошлись.
А Изаура потом весь вечер вспоминала их встречу. И тут ее сердце предательски кольнуло. А они-то счастливые.
Счастливые и беззаботные. У них учеба, любовь, быть может. А у нее? Пеленки, кормления, зубки.
Как она устала! Но тут же вспомнила, как улыбается ее Витюшка, когда она подходит к кроватке, и все сомнения и боль куда-то исчезли. Нет, она самая счастливая. Витюше исполнился годик, когда вдруг Андрей огорошил жену и мать.
— Я скоро по рабочей визе уезжаю в Китай. — Заявил он. — Там в одном институте буду преподавать.
Диссертацию я написал, теперь могу свободно хоть где работать. — Как это так? — удивилась Изаура. — С чего вдруг Китай? — Не вдруг, — усмехнулся Андрей.
— Я давно заявку подал, и вот меня утвердили, скоро уезжаю. На пять лет заключил контракт. — А почему ты мне ничего не говорил? — А когда? — Ты вечно с сыном, у тебя одни заботы, то подгузники, то прогулки.
Ты про мужей забыла. — Ты сам на меня почти не смотришь, — с обидой проговорила Изаура. — Так, хватит! — пресекла их беседу Людмила Сергеевна, понимая, что так молодые и поругаться могут.
— Но ты же не один едешь с семьей? — Я еду один, — спокойно ответил Андрей. — Мне так удобно. — Один? — воскликнула Изаура.
— А как же мы? — А вы сами тут справитесь. Будем постоянно созваниваться, завитюшка подрастет, да и денег я заработаю. — Но так нельзя, Андрей сын без тебя вырастет! — воскликнула уже и Людмила Сергеевна.
— Да чего уж там, только к школе и подрастет. К тому же я приезжать буду раз в год точно. Андрей такой довольный был, рассказывая о своем решении.
Он впервые за долгие годы сделал что-то сам, не спрашивая мать, и считал это правильным. Наконец-то вырвался из-под ее опеки, а вот про Изауру и сына он вообще не думал. Перед ним открывались большие перспективы, и в этой новой жизни жена-недоучка с малолетним ребенком точно ему были не нужны.
Наталья, которая все это время знала о житье-бытие дочки в городе, так расстроилась, узнав о поступке зятя. — Изаура, он найдет себе другую! — прямо она сказала дочери. — Кость мила, жизнь, но не пускай его в этот Китай! — Да толку-то, — горько вздохнула Изаура.
— Он уже все решил, сам и за нас. — Так и Людмила тебя выгонит. Не думай, что если она к тебе потеплела, то ты ей ближе сына стала.
— Время покажет, — только и сказала ей дочь. Прошел год, потом два. Андрей так ни разу и не приезжал в отпуск.
По телефону только звонил, и то нечасто. А Изаура растила сына. Вместе с Людмилой Сергеевной вели хозяйство.
Свекровь с каждым годом все больше сама привязывалась к снохе, и во внуки души не чаяла, а вот на сына все больше обижалась. — Изаура, — как-то завела она разговор, — надо тебе в институте восстанавливаться. Витюшка уже в садик ходит.
Я еще могу сама по дому все делать. А тебе образование надо. Без него никуда.
— Да я тоже так думаю, — призналась Изаура. В тот же год она восстановилась в институте, правда, на заочном отделении, и на работу вышла, секретарем в школу. Ежедневная суета и забота утомляли молодую женщину, но она все время думала о муже.
Неужели он так ее бросил? Нет, он не может, у них же сын! А Андрей звонил все реже и реже, и вскоре вообще замолчал. Его номер был недоступен. Изаура заволновалась и навела справки.
Нет, работает ее Андрей в Китае, и все у него в порядке, только с семьей своей не хочет общаться. Переживала и Людмила Сергеевна. Как же сын мог бросить ее, родную мать? Она ведь всю жизнь ему отдала, всегда все для него, а тут ни звоночка.
И от этих переживаний пожилая женщина стала все больше болеть. А однажды Изаура вернулась с сыном вечером из садика, а Людмила Сергеевна в прихожей лежит без сознания. Скорая приехала быстро, увезли свекровь в больницу.
Всю ночь Изаура ждала звонка из больницы, сама звонила на пост, но там ей ничего толком сказать не могли. Утром отвела Витю в садик и в больницу, до работы еще успеет. Инсульт у Людмилы Сергеевны, сказал доктор Изауре.
Состояние тяжелое, если и выживет, то останется инвалидом. — И ничего нельзя сделать? — с отчаянием прошептала Изаура. — Ничего, — покачал головой врач.
— Остается только ждать и надеяться на чудо. Весь рабочий день Изаура была как в тумане. Все дела забросила, про свекровь думала, пыталась позвонить Андрею.
Старый номер по-прежнему молчал, а новый никто не знал. Ей подсказали, что через посольство надо. Изаура все собиралась, но в последующие дни то в больницу летела к свекрови с памперсами и лекарствами, то о сыне надо было заботиться.
Просто не успевала. А уже через месяц Людмилу Сергеевну выписали из больницы. Нет, ей нисколько было не лучше.
Она не разговаривала, лишь мычала. Правая сторона тела была полностью обездвижена. Людмила Сергеевна не могла себя обслуживать.
В больнице Изауре дали координаты дома милосердия, куда можно было определить свекровку, но она отказалась. «Я сама за мамой буду ухаживать», твердо сказала она. Первый раз она назвала ее мамой.
Само как-то вырвалось. А вот ее родная мама не поняла такого поступка. «Изаура, опять себя обрекаешь на какие-то мучения», причитала Наталья.
«Ухаживать за больным – это адский труд. Ты точно у меня как рабыня. Господи, правда имя говорящее.
Вот скажи мне, зачем, зачем тебе все это? Сдай ее в приют, а сынок вернется, ее и пусть решает. А ты домой ко мне возвращайся. Внучок со мной будет, ты доучишься.
В школе у нас устроишься работать. Ты уж извини, но тут и лежь ему понятно, что Андрей твой тебя бросил. Вот вернется и выгонит тебя, и не посмотришь, что ты за его матерью горшки выносишь».
«Мама, я не брошу Людмилу Сергеевну. Она хороший человек. Я теперь это точно знаю.
Сама в жизни настрадалась». «Настрадалась она, а ты? У тебя маленький ребенок, работа, учеба. Ты не настрадалась?» «Мама, я останусь в городе».
Так закончила свой разговор Изаура с матерью. Теперь на руках у Изауры, по сути, было два ребенка. Людмила Сергеевна не могла ни повернуться, ни рукой даже шевельнуть, только глазами моргала, домучала вместо слов.
Было понятно, что ей стыдно быть полностью беспомощной. А сноха безропотная, даже с улыбкой делала все, что необходимо. Всегда спокойная, приветливая.
«Сегодня будем купаться», говорила она Людмиле Сергеевне. Свекровь на нее смотрела непонимающе. Как ей можно купаться? На руках ведь Изаура ее не донесет в ванную.
Все понимала, но сказать не могла. А Изаура знала, как будет мыть свекровь. Работники соцзащиты подсказали, как ухаживать за лежачим.
Клеенку на всю кровать постелить и аккуратно намылить человека, а потом мокрой тряпочкой обтереть. Вот такое купание. Научилась Изаура сстелить простынь без единого залома и массажи делать для профилактики пролежней.
Всему научилась. Наука была несложная, но специфическая, и к этому надо было привыкнуть. Изаура ушла с работы.
Невозможно было, имея маленького ребенка и парализованного человека, уходить на весь день по делам, а нанимать сиделку было элементарно не на что. Но молодая женщина нашла дополнительный заработок. Она ведь хорошо готовила.
И начала понемногу печь торты и пирожные. Первые заказы выполнила бывшим коллегам по школе. Те потом о ней рассказали своим знакомым.
В общем, появился у Изауры небольшой, но постоянный доход. Пекла она по ночам, когда сынишка засыпал после очередной сказки, прочитанной мамой. Затихала и свекровь.
А Изаура тихонько венчиком взбивала бисквит, только руками, потому что миксер ночью гудел особенно громко и мог разбудить Витюшу. Потом делала заготовки из песочного теста, а утром, когда уже отвела сына в садик и сделала все дела с Людмилой Сергеевной, начинала делать кремы, уже с помощью миксера. И это было облегчение.
Потому как руки у Изауры нещадно болели от постоянного взбивания венчиком, от того, что приходилось переворачивать далеко не маленькую свекровь. А еще она успевала учиться, урывками, но все задания сдавала в срок. И все время Изаура продолжала думать про Андрея.
Неужели ему не интересно, как они живут? Неужели не дрогнуло сердце, когда получила ее весточку? Она ведь смогла отправить ему письмо в Пекин, через посольство добилась. Там ей позже сказали, что получила Андрей письмо, но ответа так и не было. Прошло еще полгода.
Людмила Сергеевна так и лежала. Ей немного стало получше, она могла говорить отдельные слова и даже могла сидеть в подушках, словно маленькая. Пыталась ложку держать, но пока мало что получалось.
«Спасибо!» выговаривала по слогам Людмила Сергеевна, когда Изаура очередной раз ее кормила с ложечки. «На здоровье!» улыбалась Изаура. «Тяжело!» Людмила Сергеевна качала головой.
«Что?» беспокоилась Изаура. «Где болит?» «Нет! Тебе тяжело! Сдай меня!» Свекровь смотрела в упор на невестку. «Какую чушь вы говорите!» возмущалась Изаура.
«Людмила Сергеевна, вы же мне как мама уже, а как я маму могу куда-то сдать?» «Да, нелегко, но я справляюсь, вы же видите. И учусь, и зарабатываю, и с вами успеваю, и с Витюшкой. Вам что-то не нравится?» «Ты себя загоняешь!» «Ничего, прорвемся!» беззаботно улыбалась Изаура.
«Хотя, конечно, уставала сильно, но разве об этом скажешь человеку, который и так полностью зависит от тебя?» Это было не в характере Изауры. За все это время Наталья один раз приезжала к дочери, но приехала, посмотрела, с внуком погуляла, что-то по дому помогла и уехала назад. Напоследок шепнула Изауре, что у нее роман с председателем.
«Это с Юрием Геннадьевичем?» улыбнулась Изаура. «Он же старый!» «Ничего не старый!» обиделась даже мать. «Ему только пятьдесят три, а мне уже тоже не восемнадцать, если что!» «Ой, маму, прости!» опомнилась Изаура.
«Будь счастлива, моя родная!» Наталья посмотрела на дочь и тяжело вздохнула. «Я, может быть, и буду наконец счастлива, а вот ты, я посмотрю, у тебя не жизнь, а сплошная гонка какая-то. Работаешь и работаешь, то на кухне готовишь, или торты свои стряпаешь, то стираешь, то убираешь.
С Витюшкой некогда заниматься!» «Ну почему некогда? Мы уже с ним половину азбуки выучили, а ему только четыре года, если что!» «Это вы молодцы, не спорю!» «Ну а дальше что?» «Изочка, тебе мужчина нужен! А куда ты его приведешь? В дом к лежачей свекрови?» «Мама, у меня муж есть!» — обиделась Изаура. «Ага, твой муж объелся груш! Неужели непонятно?» Немного резко ответила Наталья и тут же опомнилась. «Ой, дочка, прости меня! Но, может быть, подумаешь все же, сдашь Людмилу куда? Ведь есть нормальные приюты!» «Мама, а если бы я тебя сдала?» Немного резко спросила Изаура.
«Но я же мать твоя! Что ты такое говоришь?» — обиделась уже Наталья. «Так вот и Людмила Сергеевна мне давно не чужая. Ведьюшка, знаешь, как ее любит.
Очень. Ты только не обижайся. Тебя же он почти не знает, а к ней в комнату заходит, картинки ей в книжках показывает, сказки пытается рассказывать по памяти, которые я ему читала».
Людмила Сергеевна слушает. Сынок ее бабулечкой называет, обнимает, по плечам гладит. Так трогательно это.
Людмила Сергеевна лежит, а он залезет к ней на кровать, прижмется к ней, и они вдвоем что-то там курлыкают. Мне кажется, Людмила Сергеевна и заговорила, потому что Витя с ней много времени проводит. Я ведь все по хозяйству.
А раз слышала, как Витя ей говорил, что она обязательно будет еще ножками своими бегать. И я в это верю. «Ой, дочка, блажен, кто верует»….
«Мама, доктора сказали, что она даже пальцем не сможет шевельнуть». А Людмила Сергеевна уже почти сидит сама и ложку пытается держать. «И это все благодаря твоей заботе.
А ты на себя посмотри. С такой жизнью ты выглядишь лет на десять старше. Изаура, ты же молодая девушка».
«Мама, ты что хочешь сказать? Забросить сына, свекровь и жить на полную катушку? Но разве ты меня этому сама учила?» Наталья только покачала головой. «Нет, конечно». Она воспитала дочь правильно.
Просто ей было очень ее жаль. А помочь не знала чем. Переехать к ней в город, чтобы хотя бы засвать и ухаживать.
Не могла Наталья пойти на такую жертву. Потому что впервые за долгие годы ей самой вдруг улыбнулось женское счастье. Ее полюбили.
Председатель был вдовцом, притом бездетным. И ничто не мешало их счастью. И все шло к свадьбе.
Поэтому решила, что дочь вправе сама выбирать. Хочет и дальше пахать, как рабыня на плантации, ухаживая за больной свекровью. Пусть пашет.
Только Наталья все равно была уверена. Явится Андрей и разведется с Изаурой. А потом и выгонят ее из квартиры.
И вот однажды летним утром в двери звякнул ключ. Изаура как-то вернулась из детского сада. Теперь Витюшка до вечера будет занята своими делами.
А она пока по дому разберется. Накормив свекровь, принялась за новый заказ. Пирожные с кремом.
Изаура только плиту включила, как услышала, что в прихожую кто-то вошел. Выглянула и обомлела. «Андрей! Андрюша! Наконец-то ты вернулся!» Неожиданно Изаура почувствовала такой прилив радости, что позабыла обо всем на свете.
И продолгое молчание мужа, и о грустных мыслях, и о бессонных ночах, когда спать не давали то сынишка, то больная свекровь, и про безденежье забыла. Ведь все это время Андрей им не помогал. Она кинулась к мужу и замерла на месте.
И за его плеча выглядывала молоденькая девушка лет восемнадцати-девятнадцати от силы. «Андрюша, это и есть твоя Изаура?» хихикнула девица, бесцеремонно разглядывая хозяйку дома. «Действительно, домработница.
Ты говорил ей двадцать с небольшим, а ей все тридцать». Девушка говорила гадости, совершенно не заботясь, что хозяйка все это слышит. Наглая такая.
Изаура переводила взгляд с мужа на гостю и не могла вымолвить ни слова. Просто стояла и вытирала руки опередник. «Андрей, это кто?» Наконец, выйдя из какого-то ступора, спросила она мужа.
«Это Ника. Познакомься». Андрей улыбнулся, повернулся к своей спутнице, обнял ее за плечи.
«И мы с ней будем здесь жить. В квартире Ники сейчас ремонт, поэтому…» «То есть… То есть вы будете с ней жить?» оторопела Изаура. «А ничего, что здесь живу я с твоим сыном и мамой.
И я твоя жена!» «Бывшая». Андрей холодно посмотрел на Изауру. «Я уже подал документы на расторжение брака.
Собирай свои вещи и уматывай»…
«Андрей, я ничего не понимаю. Тебя не было три года.
Мы до тебя никак дозвониться не могли. Я все инстанции оббежала, чтобы узнать, что с тобой». «Ну, так узнала?» усмехнулся Андрей.
«Узнала, что с тобой все в порядке. Только ты не хотел общаться со своей семьей. А сейчас ты заявляешься с какой-то малолеткой и говоришь, что ты с ней будешь жить в нашей квартире.
Андрей, ты вообще понимаешь, что творишь?» Изаура от возмущения даже кулаки сжала. «Как ты можешь? Ладно, ты про меня забыл, но про мать, про сына… Это уму непостижимо». «Твоему Мишку не понять.
Действительно не понять!» хохотнула Ника. «А ты рот закрой!» повысила голос Изаура. «А то сейчас с лестницы слетишь!» «Не смей угрожать моей любимой женщине!» вскричала Андрей.
«Женщине?» нервно усмехнулась Изаура. «Да она совсем девчонка. Я тебе младше на одиннадцать лет, а эта… Андрей, она тебе почти в дочери доводится.
Ты совсем с ума сошел?» Андрей только презрительно скривился и ничего не ответил. «Да и что он мог рассказать? И кому? Жене?» Да, два года назад он познакомился в Пекине с семнадцатилетней Никой. Она с родителями уже несколько лет жила в Китае, потом поступила в университет.
Там и увидела Андрея. Около года были романтические отношения, первая влюбленность. А когда Нике исполнилось восемнадцать, она переехала к Андрею.
Родители ей не возражали. Дело в том, что Ника-то девчонка симпатичная, но глупенькая. А тут сам преподаватель вуза на нее запал, влюбился.
И ерунда, что разница в пятнадцать лет. Тем более Андрей расписал, что у него квартира в России шикарная, женат, но скоро разведется. И родители Ники решили, что лучшего жениха дочки не сыскать.
Да и она сама была вполне уверена, что Андрей лучший вариант. По крайней мере, на время ее учебы. А тут случилось так, что с Андреем не продлили контракт, и он засобирался в Россию.
Конечно, вместе с Никой. Ее он планировал устроить в свой родной институт, дальше учиться. Андрей был настолько очарован юной девушкой, что обо всем на свете забыл.
Мать, жена, сын. Все это было так скучно, что и общаться с ними не хотелось, когда рядом Ника. Да, он получал известие о болезни матери, но решил, что Изаура все утрирует, чтобы его вызвать домой.
А тут вот пришлось. Хотели в Никину квартиру въехать и там жить спокойно, но жильцы как назло затопили ее, и сейчас как раз делали ремонт. Поэтому Андрей решил явиться вот так, с любовницей, в свою квартиру.
А что? Имеет право. А Изаура с трудом все осознавала. Андрей действительно ей изменил.
Притом завел любовницу еще моложе Изауры, и совершенно этого не стесняется. «Значит, ты хочешь, чтобы я ушла?» медленно произнесла Изаура. «Наконец-то до тебя дошло!» С раздражением ответил Андрей и прошел в комнату.
«Чего я в прихожей как чужой стою? Ника, пойдем!» Он потянул свою спутницу за руку, и они устремились в гостиную. «О, как у вас тут хорошо!» воскликнула Ника, осматриваясь по сторонам. «Какие высокие потолки! Андрюша, мне уже тут нравится!» «А я говорил тебе, что у меня отличная квартира!» Улыбнулся он и посмотрел на Изауру.
«Сына своего тоже забирай! Сегодня же, чтобы духу вашего тут не было!» «А маму? Людмилу Сергеевну тоже забирать?» Изаура спросила спокойно, хотя внутри у нее все клокотало от ярости. «А маму зачем?» хмыкнул Андрей. «Я думаю, она оценит мой выбор.
Теперь у нее будет невестка не сравнить с первой. Красавица, из интеллигентной семьи. Не сравнить с тобой, деревня! А ты поезжай к своей матушке, к свиньям и курам.
Раз так, тогда твоя красавица пусть закатывает рукава, убирает свой маникюр и готовится ухаживать за лежачим больным. «Ты это о чем?» приподнял брови Андрей. «Кто тут лежачий?» «Мама твоя.
Я тебе об этом сообщала. Но я думал, ты просто сгущаешь краски. Мама и раньше прибаливала».
пробормотал Андрей и растерянно посмотрел на Нику. Та нахмурилась. «Сгущаю краски? А ты иди, поздоровайся с мамой!» скричала Изаура и указала на дверь в комнату к Людмиле Сергеевне.
Андрей нерешительно потоптался и заглянул. То, что он там увидел, шокировало его. Людмила Сергеевна лежала на кровати, смотрела на сына и что-то мучала….
«Мама, так это правда?» ахнул Андрей и подошел к кровати. «А я думал, Изаура все врет». Он сел рядом с Людмилой Сергеевной и растерянно смотрел на нее, не зная, что сказать.
«А что тут скажешь, когда перед тобой лежит человек в таком состоянии?» «Ладно, я пойду», наконец сказал Андрей. «Ты поправляйся, я еще загляну к тебе». Он только коснулся ее руки, брезгливо вытерев потом руку о карман и вышел из комнаты.
«Милый, что же теперь?» растерянно проговорила Ника. «Будем снимать жилье, пока твои жильцы не починят квартиру», ответил Андрей. «Не могу же я на тебя больную мать взвалить».
«Вот и я про то же», закивала Ника. «Я не готова к этому». Они направились к выходу, не глядя на Изауру, которая стояла, скрестив руки у окна в зале.
«А ты ухаживай, давай, за матерью», крикнул ей напоследок Андрей. «И это не думай, что останешься в квартире после ее смерти, сразу же в два счета вылетишь». И они ушли, хлопнув дверью.
Изаура так и стояла у окна. Она видела, как из подъезда вышли Андрей и Ника, что-то бурно обсуждая, и направились к красивой красной машине. Ника села за руль, и они умчались прочь.
Что чувствовала в этот момент Изаура? Пустоту. Сердце сжалось комочек от боли, от предательства. Нет, за это время, что отсутствовал муж, она уже свыклась с мыслью, что он стал для нее чужим, но не ожидала, что Андрей будет настолько нагло и бесцеремонно себя вести.
Завел молодую любовницу и явился с ней. Молодую любовницу, Господи, да она, Изаура, тоже еще совсем девчонка, которая просто от каждодневных забот так быстро повзрослела. «Как там, сказала Ника? За тридцать она выглядит?» Изаура подошла к зеркалу.
Волосы вновь давно бы постричь надо. И косметика. Она забыла, когда последний раз красила ресницы.
Господи, да она иногда так закрутится, что и в зеркало на себя за весь день даже не успеет посмотреть. То сын, то свекровь. Изаура вспомнила про Людмилу Сергеевну.
«Как она там после визита сына?» Заглянув в комнату к свекрови, она опешила. Людмила Сергеевна сидела, сама села без помощи. «Мама, как это так?» с изумлением проговорила Изаура.
«Да вот, смогла», медленно произнесла Людмила Сергеевна. «Андрей ушел?» «Ушел». «Ну и хорошо.
А я тут перед ним спектакль небольшой разыграла. Притворилась, как будто мне совсем худо, как в начале было. Зачем? Так я же слышала, что он тебе кричал.
Обидно мне за тебя стало. Захотела посмотреть, как родной сынок к беспомощной матери отнесется. Посмотрели? Да.
И знаешь, так обидно. Я ведь всю жизнь его растила, пылинки сдувала, а он… Он даже поцеловать мать не решился. Рукой так брезгливо дотронулся, потом ладонь вытер.
Вот такой у меня оказывается сын». «Не расстраивайтесь, Людмила Сергеевна, он еще одумается». «Мама».
«Что мама?» «Изаура, зови меня мамой. Мне так больше нравится». Так же медленно произнесла Людмила Сергеевна и улыбнулась.
Изаура улыбнулась в ответ и обняла свекровь. «Да, они давно с ней родные друг другу люди». «Я вот что дочка подумала».
Через некоторое время сказала Людмила Сергеевна. «Ты пригласи к нам нотариуса». «Это зачем?» Удивилась Изаура.
«Хочу дарственную на тебя оформить, чтобы после моей смерти Андрей не смог выгнать вас с Витей из квартиры». «Да как же, это же его квартира по сути». «Да какая она его, это моя квартира, и я вольна ею распоряжаться.
А Андрей, пусть живет с кем хочет. Я поняла, он там себе совсем девчонку нашел. Да, только богатую.
Раз богатая, значит, есть где жить». Изаура кивнула в ответ. Правда, было немного неудобно, как будто она что-то не свое забирает.
Но потом она убедила себя, все ей принадлежит по праву. И даже не ей, а ее сыну. Вечером, когда они шли с сыном из садика, Витюша вдруг спросила об отце.
«Скоро он приедет?» спросил малыш. «Не скоро», ответила Изаура. «Но ты, сыночек, не расстраивайся.
Разве тебе плохо со мной, бабушкой?» «Нет, вы у меня самые лучшие», сказал Витя. «А папа? Я ведь его и не знаю». Изаура только вздохнула.
Да, сын совсем не помнит Андрея. Но Андрей в этом сам виноват. Он выбрал свой путь.
Прошло несколько месяцев. Изаура развелась с Андреем, она также училась заочно и подрабатывала изготовлением тортов и пирожных на заказ. Свекровь, как и обещала, составила на нее дарственную.
За это время Людмила Сергеевна практически смогла оправиться от болезни. По квартире передвигалась на ходунках, а вот на улицу Изаура вывозила ее на коляске. Как-то они возвращались из поликлиники, как вдруг они увидели, что им навстречу по тротуару идет Андрей.
Он заметно нервничал. «Здравствуй, мама», сказал он, подойдя к ним. Кивнула Изаура.
Изаура тоже сдержанно поздоровалась и остановила коляску. Людмила Сергеевна с усмешкой смотрела на сына. «Здравствуй, сынок», сказала она.
«Ты, наверное, удивлен?» «Думал, что мать твоя все овощем лежит. А я вот благодаря заботам из очки почти поправилась и на тот свет пока не собираюсь». «Я рад, мама», смущенно проговорил Андрей.
«А я вот домой ходил, но у меня ключ не подошел». «Конечно, не подошел», хмыкнула Людмила Сергеевна. «Старый замок у нас сломался.
Недавно слесарь новый и вставил». «Я не знал». «Да ты, сынок, ничего не знал.
Или не хотел знать? Жил в свое удовольствие, забыв про сына, про жену, про мать. Эх, Андрюша, разве я тебя так воспитывала?» «Мама, не начинай, у меня все так сложно». «А кто в этом виноват? Ты сам.
Что, так и живешь со своей девчушкой?» «Живу. Мы расписались. Нике пришлось продать квартиру, у родителей проблемы, просрочка по кредитам образовалась большая.
А квартира-то и не Никина, а ее отца. Вот сейчас снимаем». «Ясно все, сынок.
А что же ты хочешь?» «Я попросить хочу. Давай ты продашь нашу квартиру. Там и тебе будет на однокомнатную, и нам с Никой на двушку.
Я уже подсчитал». Людмила Сергеевна помолчала, посмотрела на Изауру, которая стояла рядом. Ни один мускул на лице Изауры не дрогнул.
«А я, сыночек, не могу». Пожала плечами Людмила Сергеевна. «Квартира-то, как ты говоришь, наша.
Уже не наша?» «Как это так?» скричал Андрей. «А я ее Изауре подарила». Андрей вспыхнул, посмотрел с возмущением на бывшую жену.
Изаура по-прежнему хранила молчание. «Вот как ты обработала мою мать!» прошипел Андрей буквально в лицо Изауре. «Змея!» «Ну почему она змея? За все это время только Изаура обо мне и заботилась.
А ты? Ты ведь совсем про мать забыл». «У меня было своих проблем выше крыши», заявил Андрей. «Я подам в суд.
Я прописан в этой квартире». «Ну и подавай!» засмеялась Людмила Сергеевна. «Все равно ничего не добьешься.
Собственница я одна. Мне решать, кому дарить свою квартиру, когда ее продавать. А ты, сынок, иди, иди».
Андрей уже пошел, когда Изаура наконец решилась, крикнула ему вслед. «А про сына ничего не хочешь узнать?» Андрей только плечами дернул и ускорил шаг. А две женщины, пожилая и молодая, смотрели ему вслед.
«Я вот одного понять не могу», сказала Людмила Сергеевна. «Где я допустила такой промах? Почему сын стал таким? Я же все для него делала». «Иногда слишком большая любовь только губит», вздохнув, произнесла Изаура.
«Да, ты права. Любила его слишком. Да и сейчас люблю.
Он же мой сын. Но квартира железно твоя. А он взрослый мальчик.
Пусть сам решает свои проблемы. Кстати, все забываю спросить, а как вы с ним в институте? Не пересекаетесь?» «Нет, я его вот сейчас только и увидела. Я же на заочном, а он у очников, первокурсников работает.
Только слышала, что носится со своей Никой. Сессия ей помогает сдавать. Над ним уже все смеются».
«Эх, бросит его эта пигалица. Поможет ей отучиться Андрей. И бросит она его», покачала головой Людмила Сергеевна.
«И поделом ему. Только ты это, если помру, сразу его к себе не принимай. Пусть помучается».
«Вы о чем это говорите?» воскликнула Изаура. «Помирать собрались. Я что, вас зря выхаживала? Мы еще с вами к моей маме в деревню не съездили.
Надо на Новый год, что ли, собраться. Витюшка давно просится, и мама зовет. Они там с Евгением Владимировичем, мужем, председатель которой, баню новую поставили, дом отремонтировали, как игрушка теперь.
Нам надо съездить посмотреть». «Конечно надо», улыбнулась Людмила Сергеевна. Пожилая женщина сделала вид, что не заметила, как разгорячилась Изаура, покраснела даже.
Не стала она больше и об Андрее говорить. Людмила Сергеевна понимала, что не забыла сноха ее сына. Пусть злится, пусть молчит, делая вид, что он ей безразличен, но это все равно не так.
Даже если и убедила она свое сердце, что нет в нем любви, никуда эта любовь не делась. Просто притаилась до поры до времени, а со временем все равно проявится. Вернется Андрей к Изауре.
Обязательно вернется. И повинится. Простит его Изаура, потому что это молодая женщина, мудрая и сильная не по годам.
Говорят, что предательства нельзя прощать. Нет. Можно.
И даже нужно. Ведь только тогда душа успокаивается, и все в жизни становится на свои места. И люди, которые считали свои узы разорванными, вновь соединяются.
Потому как любовь в сердце все равно осталась. Считается, что, прощая предательство, ты вновь обрекаешь себя на страдания. Но разве это не страдания? Жить с любовью в сердце и забивать чувства обидами.
Только прощая, ты познаешь смысл существования, истинную цену отношений и, самое главное, начинаешь любить себя. Будет ли так? По крайней мере, в этой истории еще непонятно. Изаура доучивается в институте, но по профессии решила не работать.
Она уже консультируется со специалистами, что нужно для того, чтобы открыть свое дело. У нее теперь есть мечта. Собственная кондитерская.
И назовет она ее, конечно, в честь себя. Ведь имя у нее необычное, запоминающееся. А Андрей? Он действительно стал все чаще бывать в их доме, помирился с мамой, нашел общий язык с сыном.
С Изаурой они просто общаются, как знакомые. Ни он, ни она не спрашивают друг друга о личных отношениях. Хотя Андрей уже расстался со своей Никой, и Изаура по-прежнему одна.
Но это пока. Как будет дальше, никто не знает. Лишь кто-то там, наверху, кто решает человеческие судьбы в курсе всего.
Но он пока лишь лукаво улыбается.