Нина, ну хоть сегодня не заводи старую пластинку. Жена грохнула тарелками по столу.
Я бы и не заводила. Ты же сам всё понимаешь. Мы с тобой сколько? Не пять-шесть, а больше двадцати.
А ты всё ещё по ночам зовёшь эту… Не смей. Что не смей? Называть твою давнюю любовь так, как она этого заслуживает? Это ещё почему? Я твоя жена, мать твоего сына, и только я в праве решать, как мне назвать ту, которую ты зовёшь во сне. Ты что, не понимаешь? Её нет.
Она умерла очень давно. Андрей прекрасно знал, что сейчас последует. Его ждала истерика.
Нина не была истеричкой, он сам во всём виноват. Виноват невольно. Двадцать три года назад он влюбился.
Влюбился так, что в глазах темнело. Она была совсем не такая, как все. Она была прозрачной, нежная, какая-то неземная, что ли.
В общем, Андрей никогда таких не видел. Он был спортсменом, с детства дрался на соревнованиях, отлично водил машину и мотоцикл, и мечтал о карьере каскадёра. Карина была другой.
Она боялась высоты, воды, даже солнца боялась, потому что сразу получала ожог. Карина всю сознательную жизнь училась музыке, причём играла чуть ли не на всех инструментах. Мечтала стать композитором и музыкантом мирового масштаба, и помочь в этом ей могла её бабушка.
Нонна Георгиевна была женщиной властной и очень пробивной. Всю свою жизнь она проработала заведующей автобазой. Куча нужных знакомств, волевой характер, абсолютная высокомерие над всеми.
Но внучку свою она любила, хоть и не совсем понимала как можно быть такой эфемерной. Карину ей подарила дочь. Нонна Георгиевна страдала, чувствовала себя виноватой.
Может быть именно поэтому Карине было разрешено заниматься музыкой. Её мать, дочь Нонны Георгиевны, тоже хотела быть музыкантом, но мать заставила её поступить на экономический. Видимо девушку сломал этот вечно материнский гнёт.
За полгода она изменилась до неузнаваемости. Из института её отчислили, а потом и вообще выяснилось, что она беременна. Естественно, Нонна выгнала вон такую непутёвую, а потом ей позвонили из больницы, спросили намеренно ли она забирать Карину, потому что мать скончалась при родах…
С тех пор Нонна Георгиевна пылинки сдувала с Кариной. Каждый год на море, великое будущее. А вот Андрей никак не вписывался в планы бабушки.
Андрей безумно любил Карину, а от того, что им просто запрещали видеться, он вообще сходил с ума. И она его очень любила. Они прятались, они убегали в ночь.
А однажды Нонна Георгиевна слегла в больницу. Это была незабываемая неделя. Они жили у Карины, и девушка играла ему мелодию, которую сочинила для него.
А потом вернулась бабуля. Она устроила грандиозный скандал. Написала на него заявление, да не одно, а несколько, и проникновение в жилище, и изнасилование.
Карина в суде сказала, что это всё неправда. И пропала. Он искал её, но всё безрезультатно.
А Нонна Георгиевна сказала ему, что если он не отстанет, то она точно упечёт его в тюрьму. Он уехал. Пять лет отработал на севере, а потом вернулся и женился на Нине.
У Нины был маленький сынишка. Её бросил муж. Как-то всё закрутилось.
Иван почти сразу начал называть его папой. Да и он чувствовал, что мальчик этот ему дорог. У них с Ниной больше не получилось, деток.
Но он всегда считал Ивана своим сыном. А сам Ваня, скорее всего, давно забыл о том, что Андрей пришёл к ним, когда он уже был. Нина села на стул и заплакала.
В другой раз Андрей бы, как обычно, схватил куртку и ушёл бы на улицу. Он всегда возвращался часа через два-три, когда Нина уже успокаивалась. Видимо, слёзы делали своё дело, потому что встречала она его спокойно.
Но сегодня он уйти не мог. Через два часа Ваня придёт с девушкой, на которой хочет жениться. Именно поэтому сегодня с утра Нина на кухне, а Андрей пытается ей помогать.
Он опустился перед ней на курточке. «Нина, ну не сходи с ума. Карины давно нет на этом свете, ты же прекрасно знаешь, что я люблю тебя.
Ну что я могу сделать, если какое-то подсознание шлёт мне сны из прошлого? И зову я её во сне не потому, что до сих пор люблю, а потому, что так сон складывается, что нужно её позвать. Андрей, как ты не понимаешь? Ну подумай, что я чувствую, ты только представь себе. Ну и что мне сделать? Я просто не понимаю».
Нина подняла на него усталые глаза. «Андрей, я хочу развестись. Вот как только Иван женится, свадьбу проведём и всё.
Я больше так не могу, понимаешь?» Он молча смотрел на неё. Нина и правда не заслуживала такого к себе отношения. И он не хотел, чтобы всё это было именно так.
«Нин, давай так. Мы вернёмся к этому разговору, но потом, хорошо? Сейчас у нас с тобой много других дел. Я не готов сейчас тебе сказать что-то…
Я не хочу разводиться. Но если ты будешь настаивать, то мы снова откроем эту тему». Нина слабо улыбнулась, провела рукой по его щеке.
«Хорошо. Ой, у меня же мясо ещё не в духовке». Анна сорвалась с места, а Андрей облегчённо выдохнул.
Кажется, гроза миновала. «Так, я тогда в комнату, буду красоту на столе наводить». Нина весело посмотрела на него.
«Ну-ну, с удовольствием полюбуемся. Главное, чтобы девочка нашего сына в обморок от такой красоты не упала». «Ничего страшного, откачаем».
Он вошёл в комнату. Посмотрел на рояль. Когда-то он очень хотел, чтобы Ваня занимался музыкой.
Он нанимал репетиторов, купил этот рояль. Но сыну, как говорится, медведь на ухо наступил. После нескольких лет мучений Ваня взмолился.
«Пап, давай я ещё в пять разных секций ходить буду, только не музыка. Я терпеть её не могу, а этот рояль вообще ненавижу». Андрею было обидно.
Да, очень обидно. Он так надеялся ещё когда-нибудь услышать ту самую мелодию, которую для него сочинила Карина. Но сам он даже напеть её не смог бы.
Но был точно уверен, что если ещё когда-нибудь её услышит, то сразу узнает. Только спустя десять лет после того, как Нонна Георгиевна разлучила их с Кариной, он узнал, что девушка была отправлена в в другой город, к родной сестре Нонны. Да, как будто в ссылку.
Через год, когда Андрей уже уехал, ей было разрешено вернуться. Но Карина отказалась. Гордая была.
А потом там уже у тётки она простыла и умерла. Он тогда чуть с ума не сошёл, но был уже женат на Нине и сдержался. Не поехал ни к Нонне, ни в другой город.
— Ну что, всё готово? Они с Ниной стояли и смотрели на накрытый стол. Из духовки вкусно пахло мясом. — Ну да, красота же.
Нина посмотрела на него и улыбнулась. — Представь, если избраннице Вани нам не понравится. Андрей рассмеялся.
— Нет, такого точно быть не может. Во-первых, я Ваньке доверяю и уверен, что плохую девочку он не полюбит. А во-вторых, жить с ней Ваня не нам.
Так что выше нос, дорогая. Наш сын вырос. — Андрей…
— Что? — А ты чего стоишь? — А что делать? Я могу сесть. Он демонстративно плюхнулся на диван. Нина всё так же странно на него смотрела.
— Нин, ты чего? — Ты их встречать будешь в домашних шортах? Андрей глянул на себя и вскочил. — Что ж ты молчишь? Нина рассмеялась. — Я не молчу, я говорю.
Андрей побежал в комнату и как раз в этот момент повернулся ключ в замке. «Ой, скажи, что я сейчас!» Он захлопнул за собой дверь, а Нина с улыбкой направилась к двери. «Мам, пап, привет!» «Здравствуйте!» Нина увидела девушку, которая жалась за Иванов.
Огромные синие глаза, черные абсолютно ровные волосы, а в глазах испуг. «Здравствуйте!» И она покраснела. Нина улыбнулась.
«Ну где сейчас можно найти таких девушек, которые краснеют?» «Проходите, пожалуйста!» «Мама, а где папа?» «А я здесь!» Девушку звали Вера. Она была такая хрупкая. За столом напряжение чуть спало, но только не для Нины.
Она чувствовала, что сердце все сильнее сжимается, как будто в предчувствии беды. «А где же вы учитесь или работаете, Верочка?» Андрей с улыбкой смотрел на девушку. «Все-таки он не ошибся в сыне.
Всем Верочка хороша. И красивая, и скромная, и умная». «Я пока учусь.
Буду детским доктором, но в выходные подрабатываю медсестрой. Не потому, что очень деньги нужны, а чтобы большему научиться, что ли». Они засиделись допоздна.
Андрей и Нина уже знали, что девушка живет со старенькой прабабкой. Дальше спрашивать не стали. «Зачем бередить девушке раны?» Но сидели хорошо.
Вера немного освоилась и говорила на любые темы. Они даже о рыбалке поговорили с Андреем. «Хороший рояль.
У вас кто-то играет?» «Нет, Ваньку пытались научить, но так и не смогли». Она посмотрела на них. «А можно мне?» Ваня удивленно протянул.
«Ты еще и на рояле играешь?» «Играю немного». Она осторожно откинула крышку, села на стул, который Ваня ей подставил, на минутку замерла и заиграла. Андрей побледнел.
Ему не хватало воздуха, на лбу появилась испарина. Только когда мелодия закончилась, Нина заметила его состояние, кинулась к нему. «Андрей, что с тобой?» Вера тоже подбежала.
«Ваня, быстро открой окно, валидол есть?» Нина кинулась на кухню, тут же вернулась, держа в руке таблетки. Андрей отвел ее руку с лекарством, слабым голосом обратившись к Вере. «Скажи, Вера, твою маму звали Карина?» Нина побледнела.
Вера удивленно посмотрела на Андрея, потом на Ваню. «Да». «А прабабушка Нонна Георгиевна?» «Да.
Она у меня старенькая совсем, но очень боевая. А вы что, знакомы с моей семьей?» Нина повернулась и отошла к окну, помолчала минуту, потом спросила, не поворачиваясь. «Верочка, скажи, когда у тебя день рождения? Когда ты родилась?» Андрей быстро посмотрел на жену и закрыл лицо руками.
Он быстро произвел в голове расчеты и отнял руки от лица. «Нина, что же делать?» «Твоя дочь?» Ваня в ужасе вскочил. Он смотрел то на Веру, то на отца.
А девушка побледнела. «Нет, только не это». Андрей только потом понял, о чем она думает.
«Вера». Она уже одевалась. Он бросился, чтобы остановить ее…
«Вера, остановись. Ваня мне не родной по крови, поэтому вашей любви ничто не угрожает, если только твоя бабушка. Но с ней, я думаю, мы справимся».
Вера испуганно смотрела на Ваню. «Откуда вы знаете, что прабабушка против?» «Твоя прабабушка против всех». Нина вышла.
«Наверное, сейчас нужно всем сесть. А тебе, Андрей, придется все рассказать нашим детям. Хотя и мне тоже будет очень интересно послушать».
Он говорил ровно. Вот сейчас, именно сейчас, понял, что Карины и правды больше нет. Что думать сейчас ему нужно не о ней, а о Вере, о Ване, о Нине.
Он рассказывал, а Вера тихо плакала. Нина обняла ее, прижала к себе, и девушка уткнулась ей в грудь. Ваня сидел молча, только сжимал и разжимал кулаки.
«Мама никогда не рассказывала о вас. Да я, наверное, и не запомнила бы. Но она всегда говорила мне, что вы очень хороший.
Меня прабабушка забрала, когда я пошла в первый класс. С тех пор я ни разу не была на могиле мамы». Нина вдруг сказала.
«А давайте съездим? Верочке нужно, да и тебе, Андрей. Ну, попрощаться, что ли». Ваня изумленно смотрел на мать.
Он никогда не видел ее такой решительной. «Мам, это же далеко». «А мы на самолете».
«Дорого». «Не дороже денег». Через сутки с небольшим они стояли у небольшого памятника.
На нем была очень старая фотография Карины. Андрею хотелось плакать. Так жаль ее было.
Так жаль была Веру. Но одновременно он чувствовал, что его отпускает. Отпускает тоска по человеку, которого нет.
Свадьба была назначена. Прабабушка Вера категорически запретила выходить замуж за Ивана. Но Вера и не думала слушаться.
«Бабушка, я выйду за него замуж и буду очень счастлива. У тебя не получится разлучить меня с Иваном, как получилось разлучить Андрея и маму». Нонна подняла на нее глаза.
«А откуда ты знаешь про Андрея?» «Знаю и все. Он сам ее бросил. Бросил беременную».
«Неправда, бабуль. Он любил ее, и она его любила. И мы были вместе с ним у мамы на могилке в эти выходные»…
«Как? Я думала, что ты с этим Аболтусом». «Ваня не Аболтус». Больше к вопросу свадьбы они не возвращались.
Вера появлялась дома, чтобы приготовить, постирать и убраться. Нонна Георгиевна, несмотря на свой возраст, и сама бы могла все делать. Но тогда бы вышло, что Вера бросила ее.
А девушка не хотела бросать близкого человека. Нина смотрела на молодых. Слезы вот-вот были готовы покатиться, но тут ее обнял муж.
«Нин, я говорил тебе, что ты самая красивая, самая мудрая и вообще самая-самая». Нина улыбнулась. «Нет, не говорил».
«А я говорил тебе, что если отмотать время назад, то я снова женился бы только на тебе». «Нет, не говорил». Все начали поздравлять молодых, и Нина показала на кого-то Андрею.
Он увидел, как к молодым идет старуха с тростью и цветами. Она гордо держала осанку. Сомнений не было.
Это была Нонна Георгиевна. Неужели? Через десять минут старуха подошла и к ним. Стояла молча сначала, потом стала опускаться на колени.
«Прости меня, Андрей. И вы тоже». Андрей не дал ей опуститься на пол.
Вместе с Ниной они усадили женщину в кресло. «Нонна Георгиевна, много воды утекло, все мы грешны. Отдыхайте, у нас же у всех свадьба».
Старушка улыбнулась, вытерла слезы, которые набегали снова и снова, и посмотрела на молодых. Нинна прижалась к Андрею. «А я тебе говорила, как сильно тебя люблю».