Швея-сирота, що переїхала в далеке село, одного вечора пустила погрітися в будинок старого бродягу. А вранці виглянувши у вікно, ОБІМЛІЛА
Инна подскочила от испуга из-за стука в дверь. На пороге стоял старик в легкой, не по погоде курточке, линялых брюках и растоптанных сапогах. На лысой голове неплотно сидела кепка, которая никак не грела ни голову, ни уши пожилого человека.
«Простите за поздний визит», – говорил он, обняв себя руками и топчась на месте, чтобы согреться. «Мне бы и переночевать, да тепло бы. Не оставьте старика на улице, я здесь окоченею в конец».
Инне дедушка напоминал бездомного. Она не знала, стоит ли ему верить, правда ли он случайно оказался на улице в такую непогоду или это образ жизни. Подумав с минуту, она впустила Илью Никифоровича в дом.
«Проходите». «Вы меня извините за неудобство, я не сумасшедший и не бездомный. К сыну ехал в город на электричке, сошел не на той станции, а денег больше нет.
На улице темно, холодно, вокруг ничего. Вокзала не было, чтобы там согреться. Вот и дошел до вашего поселения».
«А где же вы были до этого? За вами кто-то присматривал?» – спросила Инна немощного старика, который трясся от холода, пока она ставила чайник и накрывала на стол. «В больнице я лежал, сбежал оттуда, в общем», – потопив взгляд, признался Илья. «Надоело мне там.
Я к сыну хочу, а таблетки эти не помогают. У меня бывают провалы в памяти. Это… как это слово-то? А, деменция называется.
Станьте пока перед камином. Я вам сейчас вещи сухие принесу, а то от ваших толку нет». Женщина за руку повела старика к огню, и тот вздохнул с облегчением от исходящего тепла.
Инна думала, что нет у дедушки никакого сына, но кто позволит своему отцу в такую погоду куда-то ехать, если у него такие серьезные проблемы, как можно было оставить его без присмотра, доверить таким ненадежным людям. Видимо, Илья Никифорович и правда был не в себе. Старик переоделся в вещи Олега и сидел в кресле перед камином с чашкой горячего чая.
Женщине он показался порядочным и даже интеллигентным. Он знал много интересного, без конца рассказывал о молодости, о семье, но иногда словно терял нить событий и глубоко задумывался, а затем начинал говорить о событиях совершенно другого времени. Илья не казался безумцем, хотя иногда вел себя как дитя.
Он громко смеялся и шутил, что вызывало улыбку на заплаканном лице Инны. Впервые она отвлеклась от своего горя и расслабилась. Дедушка гостил у нее около недели.
В деревне быстро узнали, что Инна приютила бродячего старика. «Вот ты, дуреха! Мало тебе забот, так еще и бездомного пригрела», – говорила ей встретившаяся по пути соседка с задорным смехом. Но женщине не было дела до того, что думают другие.
Она была рада, что помогла хорошему человеку. Женщина не понимала, что делать дальше, но не могла вышвырнуть старика на улицу. Не таким она была человеком.
«Егося, Инночка, я у тебя надолго не задержусь. Мой сынок скоро меня найдет. Он заберет меня и отблагодарит тебя», – повторял Илья Никифорович…
